Реджин ведь оставил тебя в покое?— Ага.— Отлично. — Он склонил голову набок и странно посмотрел на нее. — Перед отъездом я хотел посетить одно свое любимое местечко. Пойдешь со мной?— А где оно?— В лесу.— Еще один секрет?Дорриен улыбнулся:— Да, но на этот раз настоящий.— Правда? Но если ты покажешь это место мне, секрет лопнет как мыльный пузырь.Дорриен засмеялся:— Я шучу. На самом деле никакой особой тайны нет. Просто хочу посмотреть на одно местечко, куда любил приходить раньше. — Я прятался там, когда у меня были неприятности.— О, значит, очень часто!— Все-то ты обо мне знаешь! Ну что, идем или нет?Сонеа посмотрела на свою шкатулку. Перед экзаменами oна еще собиралась зайти в Столовую.— А это далеко? Он покачал головой:— Нет. Не беспокойся, ты не опоздаешь на экзамен. Мы вернемся вовремя.— Тогда пошли, — сказала она.Они направились по тропинке, которая вела в лес. Сонеа вспомнила, что последний раз ходила здесь почти год назад, когда еще была «пленницей» Гильдии. Однажды, холодным вечером, Ротан решил, что ей нужно прогуляться на свежем воздухе, Они дошли до старого кладбища в лесу, и Ротан объяснил ей, что происходит с магами после смерти.Она вздрогнула, вспомнив его слова. Когда маг умирает, его сознание теряет контроль над магической силой. Оставшаяся магия поглощает плоть, и от тела остается лишь горстка пепла. Поэтому магов никогда не хоронили. Существование старого кладбища было загадкой.Дорриен шел быстро, и Сонеа с трудом поспевала за ним. Ее мысли обратились ко вчерашнему вечеру. Дорриен говорил, что ему не терпится вернуться домой, к своим подопечным. Хотя Сонеа понимала его чувства, ей очень не хотелось, чтобы Дорриен уезжал. Минувший месяц был самым счастливым в ее жизни. Конечно, с Ротаном всегда было интересно, но Дорриен, с его молодым задором и бесконечным оптимизмом, все время предлагал новые и новые забавы. Он научил ее левитировать и объяснил правила нескольких магических игр. После этого они часто играли вместе. Дорриену это доставляло не меньшее удовольствие, чем ей.— А каково это — быть единственным магом среди обычных людей? — спросила она.Дорриен задумался.— Это и приятно, и непросто. Как бы близко я ни сталкивался с людьми, они ни на секунду не забывают, что я не такой, как они. Когда они побаиваются меня, потому что не понимают, что я делаю как я это делаю. Некоторые фермеры до сих пор не разрешают мне прикасаться к ним, хотя охотно позволяют лечить их животных.Она кивнула:— Жители трущоб тоже боятся магов.— Почти все фермеры сначала боялись меня. Прошло немало времени, прежде чем они начали мне доверять.— Тебе там не одиноко?— Иногда. Но моя работа того стоит. — Они вышли на дорогу, и Дорриен свернул влево. — Когда я работаю, я чувствую, что живу не зря. Если бы не я, кое-кого из жителей моей деревни уже не было бы в живых.— Наверное, здорово — знать, что ты спас чью-то жизнь.Дорриен улыбнулся.— Это лучшее приложение магии. По сравнению с целительством все остальное — пустые игрушки. Отец не согласен со мной, но я считаю, что Алхимия — пустая трата времени. А Воинские Искусства вообще… впрочем, что говорить!— Алхимики говорят, что их изобретения облегчают людям жизнь, — напомнила Сонеа. — А Воины считают, что обеспечивают безопасность страны.Он кивнул:— Да, Алхимики придумали кое-что полезное, а об обороне и подавно забывать не стоит. Наверное, у меня просто зуб на тех, кто попусту теряет время. Вместо того чтобы помогать другим, они посвящают всю жизнь «исследованиям», а попросту говоря, хобби.Сонеа улыбнулась, вспомнив опыты Дэннила по переносу мысленных образов на бумагу. Ему пришлось оставить их, когда он стал послом. Дорриен, наверное, не одобрил бы подобное «хобби».— У нас слишком много Алхимиков и слишком мало Целителей, — продолжал Дорриен. — Целители лечат только пациентов с деньгами и положением, на остальных у них просто не хватает времени. Но основам Целительства учатся все маги. Почему бы Воинам и Алхимикам не уделить время для помощи Целителям. Тогда бы мы могли помочь многим и многим. Я всех, кто приходит ко мне: пастухов, ремесленников, фермеров, путешественников. Здешние Целители должны были бы делать то же самое. Ремесленники Имардина платят налоги, часть которых идет на поддержание Гильдии. Они должны иметь возможность пользоваться услугами Целителей.Дорриен увлекся. Похоже, он высказывал давно наболевшие мысли.— А жители трущоб? — подсказала Сонеа.Он замедлил шаг и посмотрел на нее.— Да, — сказал он. — Хотя, я считаю, здесь мы должны быть осторожны.Сонеа нахмурилась:— Ты считаешь, что они недостойны?..— Нет, что ты! Но трущобы — это только часть другой, большей проблемы. Исцеляя жителей трущоб, мы потратили бы много времени, но не искоренили источник зла. Извини за такое сравнение, но трущобы — это нарывы на коже города, которые говорят о его внутренних болезнях. Пока мы не излечим их, нарывы не исчезнут.— Внутренние болезни?— Понимаешь, — Дорриен взглянул на нее, — продолжая мое сравнение, можно сказать, что город превратился в старого толстого воина. Он сидит сиднем и ничего не делает, только поедает сладости, и либо не понимает, либо не желает понимать, что его раздутое брюхо выглядит отвратительно, а его невоздержанность разрушает тело. Он давно не в состоянии защитить себя, но что ему до того, ведь врагов уже нет.Сонеа смотрела на Дорриена большими глазами. По сути он только что обвинил Короля и знать из Великих Домов в жадности и лени и сказал, что их расходы тяжелым бременем лежат на горожанах, включая жителей трущоб. Дорриен неуверенно улыбнулся.— Я не имею в виду, — торопливо добавил он, — что мы должны сидеть сложа руки. Нужно что-то делать.— Что например?Он улыбнулся:— Ладно, не хочу омрачать нашу последнюю прогулку своими гневными тирадами. Смотри, мы выходим на дорогу.Они прошли мимо домов старейших жителей Гильдии, которые уже удалились от дел. Дорога кончилась, и Дорриен углубился в лес. Снег скрипел под его ногами. Сонеа шла след в след.Вскоре идти стало трудно из-за поваленных деревьев. Сонеа оставила свою тяжелую шкатулку на бревне, предварительно закрыв ее на магический замок. Они начали подниматься вверх по склону. Сонеа едва поспевала. Наконец Дорриен остановился и положил ладонь на ствол огромного дерева.— Первый ориентир. Запомни это дерево, Сонеа. До него нужно идти в том же направлении, куда вела дорога, а теперь нужно повернуть на восток и лезть вверх по склону, пока не наткнешься на стену.— На Внешнюю Стену?Он кивнул. Сонеа чуть не застонала. Внешняя Стена была очень далеко в лесу. Они прошли еще немного, и Сонеа совсем запыхалась.— Подожди! — воскликнула она, когда поняла, что сейчас просто рухнет в снег.С широкой улыбкой Дорриен повернулся к ней. Она с удовлетворением заметила, что он тоже тяжело дышит. Он показал на груду заснеженных камней.— Стена.Сонеа уставилась на холм снега, потом сообразила, что это не груда камней, а участок каменной кладки. От Внешней Стены остались только развалины.— Теперь, — сказал Дорриен, пытаясь отдышаться, — мы должны идти на север.Прежде чем она успела возразить, он снова пошел вперед. Сонеа с трудом сдвинулась с места, но теперь, когда не нужно было подниматься по склону, идти стало легче, и скоро она пришла в себя. Дорриен забрался на скальный выход и, спустившись на другую сторону, скрылся из виду. Вскарабкавшись следом Сонеа оказалась на небольшой ровной площадке. Вокруг вздымались верхушки деревьев. Должно быть, летом это место полностью скрыто от взоров. С другой стороны площадки по камням струился ручеек. Он впадал в небольшое озерцо, по краям затянутое льдом, и, вытекая из него, скрывался между камней.Дорриен улыбался.— Вот мое тайное место. Это источник. Отсюда Гильдия получает воду.Подойдя ближе, Сонеа увидела, что ручеек вытекает прямо из скалы.— Как здорово, — сказала она, подняв глаза на Дорриена. — Летом здесь, наверное, очень хорошо.— Не дожидайся лета, — глаза Дорриена сияли. — Весной здесь не хуже. Я наведывался сюда с тех пор, как начинал таять снег.Сонеа представила себе мальчика, который взбирается по склону и в одиночестве сидит у источника. Этот мальчик стал учеником Гильдии, потом Целителем. «Я буду приходить сюда», — решила она. Здесь можно побыть одной и забыть о грустном. Наверное, Дорриен потому и показал ей источник.— О чем ты думаешь, маленькая Сонеа?— Я хочу поблагодарить тебя. Он поднял брови:— За что?— За то, что ты сыграл шутку с Реджином. За то, что сводил меня на крышу Университета, — она засмеялась. — За то что научил меня левитировать.— А! — он пренебрежительно махнул рукой. — Это нетрудно.— И за то, что научил меня радоваться. Я уже думала, что в жизни магов нет места радости. — У нее вдруг дрогнули губы. — Я знаю, что ты должен уехать, но я бы очень хотела, чтобы ты остался.Дорриен посмотрел на нее серьезным взглядом.— Я буду скучать по тебе, маленькая Сонеа. — Он сделал шаг и открыл рот, собираясь что-то сказать, но передумал. Положив палец под подбородок, он поднял ее голову, наклонился и поцеловал в губы.В изумлении Сонеа чуть отпрянула назад. Лицо Дорриена было совсем рядом. В его блестящих глазах она прочитала вопрос. Внезапно кровь прилила к ее лицу, и сердце забилось часто-часто. Она поняла, что улыбается во весь рот и не может остановиться. Дорриен тихо засмеялся и снова поцеловал ее.На этот раз его губы задержались на ее губах. Сонеа ощутила их мягкость и тепло. По ее спине пробежала дрожь, но не от холода. Когда Дорриен наконец оторвался от нее, она качнулась вперед, не желая отпускать его так скоро.Улыбка сбежала с его лица.— Прости. Это не очень честно с моей стороны.— Не очень честно?Он посмотрел себе под ноги:— Я ведь уезжаю. Тебе может встретиться кто-то другой.Девушка горько засмеялась:— Сомневаюсь.Дорриен пристально смотрел на нее. Сонеа нахмурилась. Вдруг он подумает, что его внимание приятно ей лишь потому, что больше никто не увидит ее в романтическом свете?А что она сама-то думает? Еще минуту назад ей и в голову не приходило, что он может быть не просто другом. Она потрясла головой и улыбнулась.— Ну, Дорриен, на этот раз ты меня действительно удивил! Дорриен радостно улыбнулся ей в ответ…— Дорриен! Он узнала мысленный голос Ротана.— Да, отец! — Ты где? — Я пошел прогуляться. — Конюх уже беспокоится. — Я иду. Дорриен прикусил губу.— Боюсь, что путь сюда занял больше времени, чем я предполагал, — произнес он извиняющимся тоном.Внезапное чувство тревоги охватило Сонеа. Как бы ей не опоздать к началу экзамена!— Пойдем.Они перелезли через каменную гряду и быстро пошли обратно. У поваленного дерева Сонеа забрала шкатулку. Вскоре после этого они вышли на дорогу и ускорили шаг.Время от времени Сонеа бросала на Дорриена быстрые взгляды, пытаясь представить себе, о чем он думает. Она заметила, что он тоже поглядывает на нее. Наконец их глаза встретились. Дорриен улыбнулся и взял ее за руку. Когда они приблизились к Гильдии и он с неохотой отпустил ее ладонь, она почувствовала разочарование и досаду.У Корпуса Магов их ждал Ротан.— Лошадь уже ждет тебя, Дорриен. — Ротан окинул их взглядом и поднял брови, заметив, что их одежда и ботинки все в снегу. — Я думаю, вам стоит хорошенько высушиться.Они направились к Университету. От Дорриена поднимался пар. Сонеа тоже срочно просушивала одежду. Перед крыльцом Университета стоял слуга, держа лошадь в поводу.Дорриен крепко обнял Ротана, а потом Сонеа.— Берегите друг друга!— Побереги себя, — отозвался Ротан. — И не лезь в снежную бурю, только чтобы поскорее добраться домой.Дорриен вскочил в седло.— Нет такой бури, которая помешала бы мне добраться домой.— А что же ты тогда целый месяц откладывал отъезд?— Я? Откладывал?Ротан, смеясь, скрестил руки на груди:— Давай, Дорриен, поезжай.Дорриен ухмыльнулся:— До свидания, отец.— До свидания, Дорриен.Дорриен перевел взгляд на Сонеа. Она почувствовала легкое мысленное прикосновение.— До свидания, Сонеа. Учись побыстрее.Он послал лошадь с места в карьер и через несколько мгновений скрылся за воротами.Некоторое время Сонеа и Ротан молча смотрели на закрывающиеся ворота. Ротан вздохнул и, прищурившись, посмотрел на девушку.— Хм! — заявил он. — По-моему, здесь что-то происходит.Сонеа не выказала ни малейшего удивления.— Что происходит?— Не волнуйся, — Ротан понимающе улыбнулся и начал подниматься по ступеням. — По-моему, разница в возрасте не имеет значения. Через несколько лет ты закончишь Университет. Я надеюсь, ты понимаешь, что до окончания тебе придется оставаться здесь?Сонеа открыла рот, собираясь возразить, но остановилась, заметив группу магов у входа в Холл. Она схватила Ротана за руку.— Можешь думать все что хочешь, Ротан, — прошептала она. — Только, умоляю, никому ни слова.Ротан удивленно посмотрел на нее, но удивление быстро сменилось пониманием и сочувствием. Они вошли в Холл, уже полный учеников. Сонеа заметила знакомое лицо, которое тут же врылось из виду.У нее сжалось сердце. Она хорошо разглядела злорадную ухмылку Реджина. В последнее время учителя стали относиться к ней заметно лучше. Даже те, кто суровее всего осуждали ее прежде, теперь, после того как Реджин был уличен в попытке выставить ее воровкой, как бы нехотя сменили гнев на милость. Однако Сонеа сомневалась, что Реджин потерпит такое положение вещей. Перед экзаменами все были очень заняты, но Сонеа предполагала, что Реджин найдет время выдумать какой-нибудь изощренный способ отплатить ей.— Увидимся вечером, — сказала она Ротану.Он медленно кивнул:— Удачи, Сонеа. Я знаю, ты справишься.Она улыбнулась и быстро пошла вверх по лестнице. Поднявшись на третий этаж, она осторожно заглянула в коридор, полный народа. Нервные перешептывания и страх на лицах учеников создавали особую предэкзаменационную атмосферу. Она вошла в класс.Реджин сидел на своем месте и, кажется, ждал ее появления. Поклонившись двум учителям, Сонеа села и достала из шкатулки заданное им сочинение по истории. Она пролистала страницы и с облегчением убедилась, что все в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58