– А еще спасибо за то, что ты сделала вчера вечером, – сказал Мануэль.
Он говорил не очень громко, вообще-то, он никогда громко не говорил, даже когда был здоровым, к нему всегда нужно было прислушиваться. Я наклонилась, чтобы не пропустить ни слова.
– Дядя Хулио сказал, что ты спасла мне жизнь.
Я замотала головой.
– Нет. Тебя спасла «скорая помощь». Я просто оказалась в нужном месте в нужное время. Вот и все.
– Что ж, – Мануэль улыбнулся, – к счастью для меня. Но мне никто так и не сказал… мы выиграли?
– Баскетбольный матч? – Я не смогла сдержать смех. – Нет. Продули во втором тайме.
– Это из-за меня, – с болью в голосе сказал Мануэль.
– Совсем не из-за тебя, – снова засмеялась я. – «Анютины глазки» проиграли. Вот и все.
– Это моя вина, – снова повторил Мануэль, его голос дрогнул.
Я прекратила смеяться, вдруг поняв, что он вот-вот заплачет, его припухшие глаза наполнились слезами. Он попытался поднять руку и смахнуть их, но не смог.
– Ты не виноват, Мануэль, – сказала я. – Как ты вообще можешь думать о таких пустяках? Парни из команды вообще не знали, что произошло. Тренер Эндрюс не говорил им до конца игры…
– Heт, – прошептал Мануэль.
Слезы покатились по его щекам.
– Я виноват в том, что случилось с Линдси. Это из-за меня она умерла.
– Мануэль, не твоя вина, что ее кто-то убил. Ты вообще тут ни причем.
– Я дал ей ключ, – не успокаивался он.
Ему даже удалось пошевелить рукой. Он сжал пальцы в кулак и несколько раз слабо ударил по матрасу.
– Но это не означает, что ты убил ее, – убеждала я.
– Если бы я не дал, она бы не погибла. Мне нужно было сказать «нет», когда она попросила. Я должен был сказать «нет». Но она… она плакала.
– Правильно, – сказала я и поискала глазами детективов, которые были в коридоре.
Они куда-то исчезли. Куда, интересно? Я уже собралась побежать за ними и позвать… но мне так хотелось, чтобы Мануэль продолжал говорить.
– Ты уже говорил это вчера вечером. Когда она пришла к тебе в слезах? Когда попросила у тебя ключ?
– Прямо перед моим уходом, – ответил он. – В понедельник вечером. В семь часов, после того, как столовая закрылась. Я дежурил за Фернандо, он отпросился к бабушке на день рождения. В воскресенье. Сама знаешь. Линдси подошла ко мне, когда я уже надевал куртку, чтобы уйти домой. Она сказала, что ей нужен ключ от столовой, она там что-то оставила.
– Она не сказала, что именно? – спросила я, взглянув на дверь.
Куда запропастились эти парни?
– Что она там оставила?
Мануэль покачал головой. Он все еще плакал.
– Мне нужно было пойти с ней. Я должен пойти с ней, открыть дверь и подождать, пока она возьмет то, что забыла. Но я собирался кое с кем встретиться. – По тому, как он сказал «кое с кем», я поняла, что он имел в виду свою девушку. – Я ушел, а она…
– Да, мы все знали Линдси. Мы все ей доверяли. – Хотя я сама уже начинала думать, что зря.
– Да. Но я все равно не должен был отдавать ей ключ, – не успокаивался Мануэль. – Она была такой милой и такой красивой. Все ее любили. Не могу поверить, что ключ понадобился ей для чего-то плохого. Она сказала, что это очень важно… что это чужое. Они разозлятся, говорила она.
Я почувствовала, что кровь в моих венах внезапно похолодела. Иначе как объяснить, что меня затрясло от озноба.
– Она не сказала, кто?
Мануэль покачал головой.
– А она точно сказала «они», во множественном числе? Она имела в виду, что их несколько?
Он кивнул.
– И тогда ты отдал ей ключ, – закончила я.
Он с несчастным видом кивнул.
– Она сказала, что принесет его обратно. Подойдет к приемной в 10 утра и отдаст мне ключ. И я ждал. Я ждал ее даже тогда, когда приехала полиция. Никто не говорил мне, что случилось. Они просто проходили мимо меня. Я ждал, а она была уже мертва!
Мануэль внезапно замолчал. Он разволновался и плакал… Один из подключенных к нему аппаратов вдруг запищал. Женщина, которую я приняла за мать, встрепенулась.
– Если бы… – проговорил Мануэль. – Если бы…
– Мануэль, тебе нельзя говорить, – перебила я его.
Женщине, которая уже окончательно проснулась, я сказала:
– Позовите сестру. – Она выбежала из комнаты.
– Если… – продолжал говорить Мануэль.
– Мануэль, не нужно говорить, – просила я.
Хулио тоже проснулся и что-то залопотал племяннику по-испански.
Но Мануэль не успокаивался.
– Если бы я не был виноват, – наконец удалось произнести ему, – они бы не пытались меня убить.
– Наверное, они думали, что ты знаешь их имена, – сказала я. – Люди, которые убили Линдси, решили, что ты можешь их опознать. Значит, Линдси сказала тебе нечто такое, что заставило их так думать. Так, Мануэль? Постарайся вспомнить.
– Она сказала… она говорила о ком-то, его зовут…
– Даг? – закричала я. – Его зовут Даг? Или Марк?
Аппарат запищал громче, и в палату прибежали две сестры и доктор, за ними – мать Мануэля… и два детектива.
– Нет, – ответил Мануэль.
Его голос стал совсем слабым.
– По-моему, Стив. Она сказала, что Стив сойдет с ума от злости.
– Стив? Кто такой Стив?
Веки Мануэля опустились.
– Дайте пройти! – на всю палату рявкнул доктор.
Я отпрыгнула в сторону. Доктор стал поправлять какие-то трубки. Слава богу, писк прекратился. Доктор вздохнул с облегчением. Мануэль провалился в сон.
– Все выйдите отсюда, – сказала одна из сестер, махнув рукой в сторону двери. – Ему нужно отдохнуть.
– Но я его мать, – возразила пожилая женщина.
– Вы можете остаться, – смягчилась сестра. – Остальные – вон отсюда.
Я чувствовала себя ужасно. Вслед за детективами я побрела из палаты, а Хулио и женщина остались с Мануэлем.
– Что с ним случилось? – спросил молодой детектив, когда мы вышли в коридор.
И я ему рассказала, я ему рассказала все, что сказал мне Мануэль. Особенно про Стива. Они опять поскучнели.
– Мы все это знаем, – с некоторым осуждением, как будто я специально отвлекла их от чего-то важного, сказал тот, что постарше.
– Нет, не знаете. – Я была протрясена.
– Знаем-знаем, – поддакнул младший своему партнеру. – Все это было в рапорте. Он все это уже говорил вчера вечером. Про ключ.
– Но не про Стива, – возразила я.
– Уверен, что в докладе он упоминался, – сказал старший.
– Стив, – сказал молодой. – Или Джон.
– Не было никакого Джона, – не унималась я. – Только Даг. Или Марк. Марк – это юноша, с которым встречалась убитая. А еще она встречалась с неким Дагом. А теперь вот выяснилось, что был еще и Стив. Только я не знаю никакого Стива.
– Нам все это уже известно, – раздраженно повторил молодой.
Я гневно посмотрела на них.
– Где детектив Канаван?
– Он не смог попасть в город, – сказал пожилой. – Все дороги завалило снегом.
– Прекрасно, – кивнула я. – Тогда, может, вы позвоните ему и расскажете о Стиве? Или мне самой это сделать?
Тот, что помоложе, сказал:
– Повторяю, мисс, нам все это уже давно известно…
– Конечно, мы ему позвоним, – перебил его пожилой.
Молодой удивленно воскликнул:
– Но, Марти…
– Мы позвоним ему, – снова повторил пожилой, подмигнув молодому.
До того дошло.
– А, ну, да-да, конечно. Мы ему позвоним.
Я стояла и смотрела на них. Было очевидно, что детектив Канаван уже говорил им обо мне. А еще было очевидно, что ничего хорошего он обо мне не сообщил.
– Знаете, – в ярости заявила я, – у меня есть номер его мобильного, я могу сама ему позвонить.
– Почему бы и нет? – сказал пожилой, тот, которого звали Марти. – Уверен, он будет счастлив услышать вас.
Молодой прыснул от смеха.
Я покраснела. Неужели для детектива Канавана я и правда как заноза в мягком месте? То есть я, конечно, в курсе, что так оно и есть. Но вот уж не думала, что он будет жаловаться на меня остальным детективам. Я что, притча во языцех всего шестого участка?
Возможно.
– Прекрасно, – сказала я. – Тогда я пойду.
– Подождите минутку, вы – миссис Уэллс?
Я оглянулась. Молодой достал из сумки ручку и блокнот.
– Простите, мисс Уэллс, я совсем забыл. – Он говорил абсолютно серьезно. – Не могли бы вы дать мне автограф?
Я прищурилась. Это еще что за шутки?
– Серьезно, – проговорил он. – Я рассказал своей младшей сестренке, что вы часто бываете у нас в участке, и она попросила взять у вас автограф.
Он говорил абсолютно искренне. Я взяла ручку и блокнот, чувствуя себя страшно неловко, из-за того что злилась на этого парня.
– Конечно, – сказала я. – Как зовут вашу сестру?
– О, ей просто нужно, чтобы вы расписались, – сказал детектив. – Она сказала, что персональные автографы не так хорошо продаются в Интернете.
Я замерла.
– Она хочет получить мой автограф, чтобы потом его продать?
– Ну да, – сказал детектив с таким видом, будто и представить не мог, что я подумаю что-то другое. – А что ей, по-вашему, делать со всеми вашими старыми дисками? Она сказала, что с вашим автографом у нее появится хоть какой-то шанс их продать. Поскольку это даст ей преимущество перед миллионами других ваших бывших поклонников, которые жаждут избавиться от ваших дисков.
Я протянула ему обратно блокнот и ручку.
– До свидания, детективы. – И повернулась, чтобы уйти.
– Да ладно вам, – окликнул меня один из них. – Хизер, не обижайтесь!
– Мы не хотели вас обидеть, – всхлипнул Марти.
Он хохотал так, что я с трудом разобрала его слова.
Я подошла к лифту, обернулась и сказала все, что о них думаю. Одним средним пальцем руки.
Но они захохотали еще сильнее.
Неправы те, кто говорит, что жители Нью-Йорка искренне сочувствуют потерпевшим неудачу. Это вранье.
18
Не упускай любовь свою из рук.
Не дай любовь свою развеять ветру,
Избавь себя от горестных разлук,
Любовь, в борьбе добытая, – бессмертна.
«Не упускай любовь». Автор Хизер Уэллс
Я в мгновение ока добралась до Фишер-холла, или почти в мгновение ока. Мне так и не удалось найти такси. Все машины, которые я видела на улице, были полицейскими. Одна из них пыталась отъехать от шестого участка, но задними колесами застряла в снегу. Люди, вышедшие из соседнего кафе, пытались ее вытолкать.
Я в этом не участвовала, на сегодня свою порцию общения с полицейскими я уже получила.
Я вошла в свой кабинет, все еще кипя от негодования из-за истории с автографом. Том опять сидел за моим столом, а дверь его закутка была закрыта. За ней слышалось бормотание доктора Килгор.
– Да что же это такое! – воскликнула я, стягивая с головы вязаную шапочку.
Волосы тут же встали дыбом из-за статического электричества, но меня это не волновало.
– Ты мне не говорил, что она снова придет.
– Она обосновалась здесь до конца недели, – мрачно буркнул Том. – Одно утешает – завтра уже пятница.
– Ну и что? – Я сняла куртку и уселась на стул Сары. – Я все равно чувствую себя ущемленной. Кто там на этот раз?
– Шерил Хебиг.
– Опять?
Он пожал плечами.
– Убита ее соседка по комнате. Это совсем выбило ее из колеи.
Я взглянула на репродукцию Моне.
– Линдси оказалась не таким уж ангелом, как все считали, – неожиданно для себя сказала я.
Том поднял брови.
– С чего ты взяла?
– Сам знаешь, она уговорила Мануэля отдать ей ключ от столовой. Для чего он ей понадобился? Она сказала, что оставила там какую-то вещь и нужно ее забрать. Почему в таком случае она не обратилась к охранникам? Они точно так же могли ее туда впустить, если ей всего лишь требовалось что-то забрать. Нет, вместо этого она подошла к Мануэлю, который спешил на свидание. Она знала, что у него нет времени ждать, пока она что-то там заберет. Знала, что он просто отдаст ей ключ, стоит только попросить. Она получит ключ на всю ночь. Она его обольстила, как обольщала других парней и даже девушек. Вон наша Магда тоже без ума от нее.
– По-моему, ты просто зациклилась на Линдси, – сказал Том. – Может, тебе стоит поговорить с доктором Килгор?
– Заткнись, – предупредила я его.
Он ехидно усмехнулся.
– Тебе тут несколько сообщений.
Джордан Картрайт. Джордан Картрайт. Джордан Картрайт. Тед Токко.
Минуточку. Кто такой Тед Токко?
– Я пошел за кофе. – Том взял со стола свою чашку. – Тебе принести?
– Да, – рассеянно проговорила я. – Было бы здорово. Кто такой Тед Токко, и почему это имя кажется мне таким знакомым?
Уже когда за Томом закрылась дверь, я завопила:
– Не забудь налить в чашку горячего какао!
– Ладно, – прокричал в ответ Том.
Дверь из кабинета Тома рывком открылась и оттуда высунулась голова доктора Килгор.
– Не могли бы вы говорить тише? – раздраженно прокаркала она. – У меня на приеме студентка, которая совершенно утратила душевное равновесие.
– Конечно-конечно, – пробормотала я виновато. – Простите.
Она зыркнула на меня и хлопнула дверью.
Я уселась поудобнее в кресле Сары. На ее столе лежала школьная газета, открытая на спортивной странице. Там была фотография тренера Эндрюса. Он кричал и хлопал в ладоши чему-то происходящему на площадке. Подпись под фотографией гласила: «Тренер Стивен Эндрюс ободряет своих игроков».
Я похолодела.
Стивен. Стивен Эндрюс.
Я тут же момент набрала номер спортивного отдела.
– Здравствуйте, – сказала я, когда кто-то, наконец, поднял трубку. – Тренер Эндрюс сегодня на работе?
Голос ответившего был раздраженным… возможно, его, как и меня, заставили явиться на работу в День Большого Снега.
– А где ему еще быть? Сами знаете, на этой неделе у него еще одна игра.
Парень бросил трубку. Плевать. Я уже узнала то, что мне нужно. Тренер Эндрюс на месте. И это значит, что я могу пойти в спортивный комплекс «Винер» и поговорить с ним о его отношениях с Линдси…
Нет, подождите. Я не могу этого сделать. Я обещала. Я всем обещала. На этот раз я не буду вмешиваться…
Но, с другой стороны, я и Магде обещала, что не дам поливать грязью имя Линдси. А раз тренер Эндрюс с ней спал, как предположила Кимберли, это означает, что ее использовал тот, кто облечен властью. Хотя какую такую власть может иметь баскетбольный тренер над членом команды поддержки? Более странные отношения сложно и представить…
Однако, что Линдси оставила в столовой, что так жаждала отдать тренеру Эндрюсу?
Есть один способ это узнать. Именно поэтому я встала из-за стола, пошла к мусорным бакам под лестницей и взяла большую коробку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34