Такой же тоскливый взгляд был и у Жени, который стоял за его спиной. Сан Саныч первым прервал натянутое молчание:— Ну вот, все и решилось. Последние денечки я тут с вами работаю. Подписал Буравин мое заявление.— Уговаривал остаться? — поинтересовался Женя.— Конечно. Ты-то тоже уговариваешь. А он чем хуже?— И все-таки торопитесь вы, Сан Саныч! — предостерег Женя.— Да нет, Женька! — рассудительно заметил Сан Саныч. — Пора молодежи дорогу уступать. А то вот такие, как ты, пятки отдавят.— Ну что вы говорите! Не конкурент я вам, а ученик. И всегда у вас учиться буду.— Нет, я дело говорю. Жаль, из Алешки не успел капитана сделать… А вот на мое место ты встанешь!— Да вы что, Сан Саныч?! Рано мне еще, — смутился Женя.— Самое время! Да и кого, кроме тебя, Буравин поставить может? Ты же тоже мой ученик, как и он. Так что принимай дела.— Для этого, Сан Саныч, нужен еще один рейс. Чтобы ни одной мелочи не упустить.Сан Саныч аж крякнул:— Женька, я за милю твои подвохи чую! Сказано — не пойду больше в море, значит — не пойду. Ты пойми, для тебя, молодого, рейс как день пролетает, а для меня — как четверть века тянется.Женя попытался сменить тему на более приятную:— Ну, а отходная-то будет, Сан Саныч? По морскому закону обязаны проставить!— А как же! Каждому в команде по чарке. Но сначала есть у меня к тебе просьба. Помоги, не в службу, а в дружбу.— Конечно! О чем речь? А что нужно сделать?— Накрой, сынок, стол в моей каюте. Поставь там цветы, шампанское, конфеты… Хочу сделать сюрприз одному дорогому человеку.Через некоторое время Сан Саныч пил чай на кухне у Зинаиды. Он не замечал, что заботливая Зинаида все время подвигала к нему корзиночку с печеньем. Собравшись с духом, Сан Саныч сказал:— Вообще-то, мне надо серьезно поговорить с тобой, Зина.— Ну, говори. Я тебя слушаю… — Зинаида так внимательно на него посмотрела, что Сан Саныч спасовал.— Сейчас не могу. Давай пойдем куда-нибудь", прогуляемся. Что-то мне не сидится.Сан Саныч заерзал на стуле, как будто сидел на раскаленной сковороде.Но Зинаида настаивала:— Говори здесь. Тут тебе никто не помешает!— Не могу здесь! Пойдем, я тебе сюрприз приготовил! — почти жалобно попросил он.— Сюрприз — дело хорошее! Только не пойду. Я себя плохо чувствую.Взволнованный Сан Саныч вскочил:— Что, сердце схватило?!— Не надейся! Сердце у меня крепкое! Я еще долго тебя мучить буду!— Зина, сколько раз я тебя упрашивал стать моей мучительницей до конца жизни?— Ты мне зубы не заговаривай. Опять свататься собираешься?— Да чтоб я провалился — свататься к такой вредине, как ты!Сан Саныч резко сел на прежнее место. И неожиданно рухнул вместе со стулом. Оба рассмеялись.— Ну, тогда ничего. А то я уже беспокоиться начала!— Зиночка, ну хватит уже меня подначивать! Я уж и так, как школьник на экзамене.— Правильно, я же учительница, хоть и на пенсии. Ладно, пей чай, пока совсем не остыл. А то быстро за поведение двойку поставлю!Потом под язвительные замечания Зинаиды Сан Саныч чинил стул:— И вот вечно ты так, Сан Саныч! Всю жизнь от тебя одни убытки… Поломаешь мне все, что можно, а потом в море уходишь. А чинить некому. Видел, что с крыльцом творится?Сан Саныч хлопнул ладонью по отремонтированному стулу:— Все, теперь лучше нового будет. Да, непорядок, когда мужскую работу выполнять некому. Знаешь что? Пойдем, все-таки прогуляемся! А я тебе по дороге расскажу, как с крыльцом твоим быть.— Чувствую, какой-то подвох ты мне приготовил.— Не подвох, а сюрприз! Я же тебе говорил.— Ох, чувствую, пожалею яр том, что пошла, — покачала головой Зинаида.— Ничего ты не пожалеешь. Я тебе обещаю!— Ну ладно. Идем! — махнула рукой Зинаида.И они вместе вышли на улицу.Сан Саныч привел Зинаиду на свой корабль.— А вот за этой дверью нас ждет кое-что интересное… — сказал он интригующе. — Входи, Зиночка.Галантно открыв перед Зинаидой дверь, он помог ей зайти в каюту. Удивленному взору Зинаиды предстал праздничный стол с цветами и шампанским. Она вопросительно взглянула на Сан Саныча:— День рождения у тебя вроде уже был?! Что ж за праздник намечается?— Садись, сейчас узнаешь!Зинаида присела за стол.— Ну, так зачем ты меня сюда привел?— На экскурсию. Разве тебе не интересно посмотреть, где я обитал все эти годы? Ведь сколько тебя сюда звал, а ты не соглашалась.— Но сюрприз удался. Значит, я правильно сделала, что пошла на этот раз? Или сюрпризы еще впереди?— Кое-что еще будет! Ну что же ты? Угощайся! Теперь я тебя потчевать буду.— Так что же все-таки случилось? С чего вдруг все эти угощения, шампанское, праздничный стол?— В знак моей тебе благодарности. Уж столько лет я к тебе в гости хожу — и всегда стол накрыт, а сам ни разу не угостил тебя!— А в ресторан приглашал, разве не помнишь?— Это когда денег не хватило? — рассмеялся Сан Саныч. — Как же такое забыть?! Вечер удался на славу! На самом деле, мне просто захотелось, чтобы ты посмотрела, как я живу тут по полгода один…Зинаида оглянулась.— Нормально живешь. Я думала, что у вас тут грязь во всех углах, да нет, ничего, уютно даже. Правда, явно не хватает женской руки!Сан Саныч торжественно встал с бутылкой шампанского в руках.— Вот! Ты прямо не в бровь, а в глаз попала! Я ведь как раз об этом и хотел поговорить с тобой… Зина, мы не первый год знаем друг друга… Ты для меня самый близкий человек…— Саша, ты опять на замужество намекаешь? Стоит ли в наши годы об этом думать? — прервала его Зинаида.— Возраст ничего не меняет. Ты же знаешь, в моей жизни было только две настоящих любви. Ты — и море…— Да уж, знаю… — И Зинаида смущенно отвернулась. Глядя по сторонам, она заметила на стене фотографию, на которой она и Саша стояли рядом, совсем молодые.— А у меня такой фотографии нет! Это когда ж мы снимались? — удивленно спросила она.— Перед тем, как я впервые ушел в рейс за границу.— Да, вспоминаю. Ты мне тогда впервые предложил выйти за тебя замуж.— А ты мне первый раз отказала.Сан Саныч вздохнул, встал со стула и подошел к висящей на стене карте мира, которая вся была испещрена флажками.— Смотри, Зин. Здесь отмечены страны, в которых я был. Турция, Греция, Италия… Проще назвать те, что я не видел! И все это благодаря морю.— А два ящика апельсинов под Новый год ты мне откуда привез?— Из Марокко, кажется. Эх, Зина, если бы ты знала, что такое море! — мечтательно сказал Сан Саныч.— А с чего ты взял, что я не знаю? Всю жизнь у моря живу!— Да нет, это другое. Представь: ночь. Все небо усыпано звездами. Выходишь на палубу, смотришь на воду-и кажется, что в этом мире больше никого нет. Только ты — и море!— Вот именно — «больше нет никого»! Потому мы и не были вместе, что ты меня на свое море променял. На дальние страны, пятибалльные штормы, крики чаек и соленые брызги!!! — возмутилась она.Сан Саныч понурил голову.Зинаида продолжала обиженно выговаривать Сан Санычу:— Так что не надо мне рассказывать про две великих любви! У тебя лишь одна страсть — море! Из-за него мы и не смогли быть вместе.— Конечно, ты всегда говорила, что тебе не нужен муж-моряк!— Говорила и говорю: не нужен! Зачем жить с человеком, который бывает дома всего два месяца в году?— Ну почему только два месяца? — тут уж обиделся Сан Саныч.— А сколько?— Три или даже четыре!— Какая разница? Все равно ты только о море и думаешь! Один зюйд-вест в голове гуляет! Что, скажешь, не права?Но Сан Саныч обиженно молчал. Тогда она продолжила:— Ты дожил до Седых волос, а все твое имущество в одном чемодане умещается!— Так уж и в одном!— Может, поспорим? В общем, так, говорю тебе раз и навсегда: пока ты шастаешь по своим мерям, и не думай заводить разговоры о женитьбе!— А если я спишусь на берег? Если брошу море, что тогда?— Саша, ты мне уже лет пятнадцать это обещаешь… И ничего не меняется.Тут Сан Саныч решительно заявил:— На этот раз все будет по-другому! Вот увидишь — я уволюсь. Тогда ты примешь меня?Удивлению Зинаиды не было предела.— Саша, ты можешь по-человечески мне объяснись, чего ты от меня хочешь?Сан Саныч решительно достал из вазы, стоящей на столе, букет цветов и опустился перед Зинаидой на колени.— Зинаида Степановна, долгие годы я разрывался между любовью к морю и любовью к вам. Но теперь я сделал окончательный выбор. Я прошу вас стать моей женой.— Саша… — Голос Зинаиды задрожал. И хотя она пыталась бороться со своими чувствами, но счастливая улыбка озарила ее лицо.— Александр Александрович, я правильно понимаю: вы решили уйти с работы? — торжественно спросила она.— Да, Зиночка.— И ты никогда не будешь жалеть о своем решении и никогда его не изменишь?— Нет. Слово моряка.— Хорошо, моряк. Но пока ты еще на корабле. Вот когда заберешь отсюда все свои вещи — тогда и поговорим!И, взяв из рук Сан Саныча цветы, она ласково его обняла. * * * Когда рассерженная Катя шла по больничному коридору, ее нагнала Ксюха:— Я понимаю, у тебя сейчас не самое лучшее состояние…— Почему? Со мной все в порядке! — ответила Катя, еле сдерживаясь.— А с Алексеем? Я так поняла, что свадьбы не будет? — уточнила Ксюха.— Нет, пиши, как мы планировали. Ничего не отменяется. Мы с Алешей обо всем этом поговорили, и он отменил свое решение.— Так, значит, вы все-таки поженитесь? А когда?— День нашего бракосочетания я назову позже. Просто Алеша сейчас в неадекватном состоянии. Ему надо прийти в себя. Я тебе потом позвоню. Извини.И отвернувшись, Катя пошла так быстро, что Ксюха только махнула рукой. Догонять Катю ей показалось бессмысленным. Но Костя думал иначе, он бросился следом, крича:— Катя, подожди! Я с тобой! Я провожу тебя! Катя! Да постой же!Катя шла, не сбавляя шага и не оглядываясь. Но Костя все же догнал ее и попытался взять за руку. Не тут-то было! Не желая ни заботы, ни участия, Катя оттолкнула его и пошла дальше. Костя одно мгновение помедлил, а потом вновь последовал за ней.Ксюха уже собиралась уходить, когда ее окликнула дежурная медсестра. Подобные сцены ей, видимо, приходилось наблюдать не часто, и она живо интересовалась происходящим:— Слышь, чего это у них?— Кажется, жених ей отказал.— И правильно сделал! Как он ее вообще терпел с таким характером? Она же тут настоящую войну устроила. Одну нянечку чуть из больницы не выжила. Ну а теперь, стало быть, и ей наподдали!Видя словоохотливость медсестры, Ксюха в надежде на горячую информацию потихоньку достала свой блокнот, так, чтобы медсестра его не заметила. Напрасная предосторожность: наличие внимательного слушателя так— обрадовало сестру, что она не обращала на происходящее внимания.— А что это за нянечка? — подбросила Ксюха вопрос.— Да молодая девчонка, вроде тебя. Она недавно к нам устроилась. Так эта невеста решила, что та у нее жениха увести хочет!— А может, Катя не зря так подумала?— Да нет, что ты! Пожалела просто нянечка этого Алешу. Даже вызвалась доктору помогать при лечении, да только…Не закончив фразу, медсестра подозрительно посмотрела на Ксюхин блокнот:— А ты что это все пишешь? Из газеты, что ли?— Ну да. У меня задание было: написать про то, как Катя и Леша решили прямо в больнице пожениться… — попыталась оправдаться Ксюха.Но расположение медсестры было уже безвозвратно потеряно, и смотрела она враждебно:— Ничего я рассказывать больше не буду! Знаю я вас, газетчиков! Истолкуете все по-своему, а меня с работы вышибут. Нет, я своим местом дорожу! А что было, ты лучше у самой нянечки спроси. Хочешь, адрес дам?— Конечно! Как ее зовут?— Маша Никитенко.— Никитенко?! — удивленно воскликнула Ксюха.— Да, записывай. Сейчас и адрес найду.Но Ксюха уже двигалась к выходу.— Подожди, адрес взять забыла! — закричала ей вслед медсестра.— Спасибо, не нужно!И, сопровождаемая удивленным взглядом медсестры, Ксюха покинула больницу. Она шла к Маше. * * * Костя и Катя решили посидеть в кафе. Костя был как никогда предупредителен, но недовольная обиженная Катя мало обращала на это внимания. Заботливо глядя на нее, Костя спросил:— Заказать тебе что-нибудь?Катя раздраженно отмахнулась:— Ничего я не хочу. Ответь мне — чем я заслужила такое обращение? Почему твой брат так со мной поступил?— Так что он тебе сказал? Конкретно — что?— Сказал, что возвращает мне мое слово.— И все? Так, может быть, все еще наладится. Это так расплывчато…— Нет, не расплывчато! Потом он мне сказал, что отказывается от меня! Открытым текстом. Это ОН от меня отказывается, подумать только!Катя распалялась все больше и больше.— Но он как-то объяснил свое решение?— Не соизволил! После вашего с ним разговора его будто подменили — я смотрела на него и не узнавала — он был чужой, незнакомый. Холодный, отстраненный…— Тебе просто показалось.Катя подозрительно взглянула на Костю и спросила:— Слушай, а о чем вы с ним говорили? Уж не ты ли его подтолкнул к решению отказаться от свадьбы?!Катя сразу заметила, что Костя растерялся. Но он быстро совладал с собой.— Да ты что, зачем мне убеждать его отказываться от тебя?— А чтобы он не мешал тебе за мною приударить.— Катя, не выдумывай. Алеша — мой брат, и я хочу, чтобы он был счастлив. Я никогда не стал бы…Катя перебила его на полуслове:— Тогда о чем вы говорили? Не поверю, что не обо мне.— Хорошо, я скажу. Да, мы говорили тебе.— Ну, вот видишь! — торжествующе заявила Катя.— Алеша рассказал мне о своем решении… расстаться с тобой. Я пытался его уговорить не рубить сплеча, подумать.— И что?— Мне показалось, он меня понял, но выходит," что я его не убедил.— Что же мне теперь делать?Взяв Катю за руку, Костя преданно заглянул ей в глаза:— Я думаю, единственный выход — некоторое время не ходить к нему. Пусть он подумает, соскучится, в конце концов. Ты ведь последнее время постоянно в больнице. Вспомни, когда ты отдыхала последний раз?— Да, ты прав. Зачем это я заточила себя в четырех стенах? — ответила Катя задумчиво.Но Костины слова имели вовсе не тот эффект, на который он рассчитывал. Резко выдернув свою руку, Катя быстро набрала номер на мобильнике.— Алло, Зося? Привет. Да, кое-что случилось! Приезжай на корт, надо поговорить. Да, до встречи.Договорив, она встала и направилась к выходу.— Как, ты уже уходишь? Не посидишь со мной? — растерянно воскликнул Костя.— Нет, Костя, извини! Я выбираю активный отдых!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44