ЖЕРТВА СОЛНЦУ Теплое лето пришло на смену весне. Посланники сиксиков вернулись от своего верховного вождя с известием, что переговоры с дакота и ассинибойнами завершились успешно и что постановлено отмечать праздник Солнца и все восемь дней и ночей, которые отведены для праздника, сохранять мир. Представители племен должны были собраться в прерии между Миссури и Йеллоустон ривер — рекой Желтых Камней, в области, из-за которой уже не раз происходили стычки, так как многие племена считали ее своей. Весенняя охота прошла удачно, и можно было собраться на праздник, а к осени возвратиться к своим палаткам.Сиксикам, вождем которых был Горящая Вода, также нужно было выделить представителей на празднество. Но этому роду принадлежали оба молодых воина, которым предстояло принести жертву Солнцу, и совет воинов решил отправиться всем лагерем.Род сиксиков, возглавляемый вождем Горящая Вода, первым появился в условленном месте. Вскоре прибыли представители других родов племени сиксиков, верховные вожди, произошла встреча с дакота и ассинибойнами. Среди расставленных палаток царило необыкновенное оживление: люди, лошади, собаки — все это шевелилось, двигалось.Жрецы и вожди выслали глашатая сообщить всем о распорядке праздника. Нарядно одетые воины, юноши, а несколько поодаль женщины, девушки и дети слушали глашатая. Гром Гор и Рогатый Камень стояли вместе в первом ряду. На обоих были вышитые куртки. У Рогатого Камня — ожерелье из когтей гризли, вампум Оцеолы, из-под налобной повязки торчали два орлиных пера. Взгляды невольно устремлялись на обоих участников торжества, которым предстояло принести жертву Солнцу.Выслушав объявление глашатая, Гром Гор и Рогатый Камень вернулись в палатку. Юноши присели около очага с притушенным огнем.— Ты видел их? — спросил Гром Гор.— Кого?— Тачунку Витко и Татанку Йотанку.— Да, я их видел.— Воины сиксики, ассинибойны и дакота будут показывать минувшие события.— Я это слышал.— Будет показана борьба Тачунки Витко, как его взяли в плен и его бегство. И тебе придется принять в представлении участие, потому что ты должен Тачунке Витко дать ружье, когда он будет стоять у столба.— Мне это не очень нравится. Кто же предложил такое вождям и старейшинам?Гром Гор замялся.— Мудрый Змей, — произнес он наконец. — Ассинибойны и Тачунка Витко согласились. Ты недоверчив.— Да, я рано научился быть недоверчивым.— Мудрый Змей не враг твоему отцу. Это еще больше прославит Матотаупу в глазах всех племен и великих вождей.Вечером Рогатый Камень один выехал в прерию, опустился на землю и долго смотрел на заходящее солнце. Он думал о том, что сообщил ему Гром Гор. И чем больше он размышлял об этом, тем больше его охватывало беспокойство. Вместе с тем он не видел способа отказаться от роли, назначенной ему вождями. Ведь тогда все языки стали бы говорить, что Харка — Твердый Как Камень, Ночной Глаз, Убивший Волка, носящий теперь имя Рогатый Камень, побоялся трудностей, а ведь он — сын Матотаупы…Юноша долго еще сидел в раздумье…Представление минувших событий!Рогатый Камень должен разыграть сцену борьбы с Тачункой Витко, и Тачунка Витко дал на это согласие! Тачунка Витко, от вызова которого на поединок уклонился Харка — разведчик белых!..Была глубокая ночь, а Харка все еще оставался в прерии. В лагере давно уже уложили мальчиков, которым на следующий день предстояло состязаться, улеглись девочки, их матери, бабушки. Кончили совещаться вожди и старейшины, замолкли барабаны жрецов. Сон овладел обитателями поселка.Только в одной типи пара глаз блестела в темноте.Эта типи стояла в южной части лагеря, где расположились дакота. На стенках типи были изображены подвиги ее хозяина и флейта. Типи принадлежала Чотанке, одному из лучших воинов рода Медведицы. Чотанка — это и означает «флейта». Он приехал на праздник с женой, сыном, молодым воином по имени Острие Стрелы, женой сына и с сестрой Харки — Уиноной. Татанка Йотанка дал знать, что ему следует поехать «а праздник, передал, кого взять с собой.Уинона не могла заснуть. Когда объявляли распорядок праздника, она стояла позади женщин и девушек. По другую сторону круга людей, обступивших глашатая, она вдруг увидела брата. Она даже подумала: уж не померещилось ли ей это? Но нет, она не ошиблась: среди воинов сиксиков стоял ее брат — Харка — Твердый Как Камень, Ночной Глаз, Убивший Волка. Последний раз она видела его, когда ему было двенадцать лет. Как вырос Харка! Стройный, высокий и гордый стоял он среди воинов. На нем были орлиные перья, вампум.Когда глашатай сообщил о Солнечном танце, девушки рядом с Уиноной зашептались, глаза всех устремились на Харку и Грома Гор. Уинона поняла, что ее брат — один из двух молодых воинов, которые принесут на празднике жертву Солнцу.Она видела, как Харка с Громом Гор ушел в палатку, видела, как он много позже наблюдал за играющими детьми, видела, как он к вечеру уехал в прерию. И теперь, лежа с открытыми глазами, она ждала, не послышится ли топот его коня. Но все было тихо. Он так и не возвращался.Летняя ночь была холодна. Ветер шевелил трофеи на высоком шесте. Уинона решилась отправиться в ночную прерию, чтобы встретиться с братом. Она готова была ответить за все последствия своего поступка, но не могла поступить иначе, она слишком устала от той жизни, которая выпала на ее долю. Шонка хотел взять ее к себе в палатку, сделать своей женой. Уинона отказалась. Четан, который, став воином, получил имя Четанзапа, что значило Черный Сокол, тоже хотел получить ее, но она не любила его. Тогда Четанзапа похитил себе жену у племени понка. Уинона продолжала жить вместе с бабушкой — матерью Матотаупы, Унчидой, — в их палатке не было воина. Они жили тем, что давали другие воины для их палатки. Ей было семнадцать лет, и она еще не была замужем. Все видели ее молчаливой, гордой, печальной. Откровенно говорить она могла только с Унчидой.Уинона вышла в прерию и нашла следы коня, которые заметила еще с вечера. Она знала привычку брата уезжать далеко в прерию, когда он над чем-то задумывался. Харка любил усесться на каком-нибудь холмике и, озирая бескрайний простор, жевать травинку. Вот и сейчас, думала она, он сидит и смотрит по сторонам и даже в ночной темноте, конечно, увидит ее раньше, чем она сумеет заметить его. И вдруг следы коня в темноте потерялись. Она остановилась. Ее руки похолодели, сердце судорожно забилось. Крикнуть? И она прокричала койотом. Это был тот сигнал, которым они обменивались еще в детстве.Уинона прислушалась. Губы ее дрожали, но она не плакала. Она вообще никогда больше не плакала с тех пор, как ее брат вслед за изгнанным отцом покинул палатку.А, может быть, он и не желает видеть свою сестру, говорить с ней?» Да, ожидание бесполезно «, — говорила она сама себе и все же не решалась отправиться назад, хотя разум твердил ей, что надо возвращаться. И тут случилось то, чего она уже не ждала. Ее брат, молодой воин, выше ее почти на голову, стоял перед ней.— Что ищешь ты? — спросил он на языке дакота— Тебя.Он не сразу ответил, а когда все-таки ответил, в голосе его послышался холод, недоверие.— Кто тебя послал?Лицо Уиноны дрогнуло, но она резко ответила:— Никто!— Чего ты от меня хочешь?— Ты хочешь, чтобы я ушла? — наконец произнесла она, и спазма до боли сжала ей горло. — Не забудь, что мы дети одного отца… и одной матери. Я пойду.Она повернулась и побежала так, будто за ней кто-то гнался. И когда вернулась в палатку и снова улеглась под одеяло, она зажала ладонями лицо, а рот ее был открыт словно в безмолвном крикеНачало светать, однако Рогатый Камень все еще не возвратился. Гром Гор уже проснулся, но не вставал, а наблюдал за своей сестрой. Ситопанаки поднялась раньше его и была чем-то взволнована. Она понемногу подбрасывала в очаг сучья. В слабом свете огня Гром Гор видел лицо девушки. За ночь оно сильно изменилось, только никак было не понять — нежность, уныние, горечь или гордость отражались в его чертах. Гром Гор тихонько поднялся и подошел к очагу. Все еще спали, но его друга не было. Гром Гор выглянул из палатки. Не было и коня. Он обернулся и встретился со взглядом сестры. В нем была тревога.И, подумав, что он угадал, в чем дело, Гром Гор сказал:— Рогатый Камень любит уходить один в прерию.— Но он встретился с девушкой дакота, — совсем тихо возразила Ситопанаки тоном, который говорил о многомГром Гор еще раз посмотрел на ее печальное лицо и, кажется, понял причину ее переживаний. Странно! Удивительно! Он-то сам нисколько не сомневался в том, что его друг, которого она любит, рано или поздно возьмет ее в свою палатку.Послышался топот. Харка подъехал к палатке, привязал коня и вошел. Он, как всегда, подсел к очагу и принялся вместе со всеми завтракатьВождь Горящая Вода попросил, чтобы он во время состязаний молодых воинов стрелял из костяного лука, который был когда-то подарен Матотаупе. Отказаться от такой чести Рогатый Камень не мог, но просьба эта не вызвала у него и особой радости. Он взял лук, сказал, что ему надо поупражняться, чтобы завтра получше попасть в цель, перекинул лук через плечо и на серой лошади выехал в прерию.Вернулся Рогатый Камень только к вечеру. А когда уже начало темнеть, в палатку вождя Горящая Вода явился посыльный и сообщил, что верховный вождь дакота Тачунка Витко призывает Рогатого Камня к себе, что он хочет подготовить с сыном Матотаупы представление минувших событий Вождь Горящая Вода не мог отказать в такой просьбе и сказал молодому воину, что ему следует пойти к Тачунке Витко.В большой, богато украшенной палатке вождя Рогатый Камень застал не только Тачунку Витко, но и Татанку Йотанку, влиятельнейшего жреца дакота, которого он не видел со времени изгнания Матотаупы. Кроме вождей дакота здесь же был и верховный вождь по имени Макпиалюта — Красное Облако.Вершители судеб племен сидели у очага и курили. Юный воин дождался, пока Татанка Йотанка движением руки не пригласил его к очагу. Рогатый Камень достал свою трубку, и Тачунка Витко протянул ему табак Затем последовало молчание: все курили.Татанка Йотанка был уже в том возрасте, когда люди внешне мало меняются. Весь его облик свидетельствовал о незаурядном уме, твердости воли, сознании своего достоинства. Но Тачунка Витко привлекал внимание Рогатого Камня даже больше, чем могущественный жрец. Этот вождь был не более чем на шесть-семь лет старше Рогатого Камня. Но манера держаться, отображающаяся на лице напряженная работа мысли делали его намного старше.Трубки были докурены.— Ты как воин получил имя Рогатый Камень? — спросил Татанка Йотанка.— Хау.— Среди дакота ты будешь называться Токей Ито— Я принимаю это имя.— Ты знаешь, что будет представлено среди минувших событий?— Я знаю, что сообщил глашатай, и я знаю, что вожди предлагают мне быть на представлении Харкой.— Тогда ты должен от нас услышать и еще кое-что. Твой отец здесь.Харка — Твердый Как Камень, которого теперь называли Рогатым Камнем, вздрогнул.— Твой отец, Матотаупа, — пояснил Тачунка Витко, — пришел в палатку верховного вождя сиксиков и дал согласие принять участие в представлении минувших событий. Сиксики его приняли. Они рассматривают места, где мы собрались на праздник, как свою область охоты. Мы им сказали, что это наши места охоты и Матотаупа не должен вступать на земли дакота. Допуская сюда Матотаупу, сиксики в наших глазах тем самым нарушают праздничный мир. Мы не хотим в эти дни проливать кровь, но если сиксики не примут мер, чтобы Матотаупа сразу же после праздника покинул этот район, будет вырыт из земли военный томагавк. Теперь ты знаешь, что может произойти.— Я слышал твои слова, Тачунка Витко.— Мужчины сиксиков, кажется, до сих пор считают тебя мальчиком, хотя ты уже стал воином. Я видел тебя во время схватки на юге, там, где проложена дорога для огненного коня. Я тебя вызвал на поединок. Почему ты не вышел?— Я не хотел.— А теперь ты знаешь, чего ты хочешь?— Я не боюсь тебя, Тачунка Витко. Как только закончится праздник, я готов к поединку.— Подумай как следует, прежде чем говорить, Токей Ито. Когда закончится праздник и ты пройдешь через Танец Солнца, ты будешь лежать на шкуре бизона и за тобой будут ухаживать. У меня не будет времени ждать, пока ты вновь обретешь силы.Юный воин не мог ничего возразить против этого справедливого замечания, но от поражения, которое он сейчас потерпел, кровь бросилась ему в лицо.— Есть еще многое, о чем тебе надо как следует подумать, — продолжал Тачунка Витко. — И когда твои мысли придут в порядок, и когда ты наконец поймешь, что твой отец виновен, тогда ты придешь в наши палатки…Рогатый Камень вернулся в типи вождя Горящая Вода и при колеблющемся свете очага увидел гостя. Это был высокий индеец, в волосах которого поблескивала седина.Молодой воин остановился у входа. Гость медленно повернул голову. Отец с сыном узнали друг друга. Глубокие морщины появились на лице Матотаупы, глаза у него провалились, но в его широкой фигуре еще чувствовалась необычная сила. Рядом с Матотаупой у очага сидели Горящая Вода и Гром Гор.— Ну вот, мой сын, — сказал Матотаупа, и сын узнавал и не узнавал голос отца, потому что за последний год он стал еще более хриплым, — ты пришел из палатки Тачунки Витко и ты, наверное, уже слышал, что я нарушаю мир во время праздника.— Да.Горящая Вода пригласил молодого воина занять место у очага. Сын Матотаупы с трудом сделал несколько шагов и медленно опустился на землю.Матотаупа поднялся.— Верховный вождь сиксиков ждет меня, — сказал он вождю Горящая Вода, распрощался и вышел.Горящая Вода посмотрел на Рогатого Камня. Он ничего не сказал, ничего не спросил, а только потушил очаг, как бы говоря, что время ложиться спать. Каждый пошел на свое место.Когда наступило утро, Гром Гор ни словом не обмолвился относительно событий прошедшего вечера. Они вместе купались, вместе вернулись в палатку, вместе готовились к состязаниям юных воинов, состязаниям в беге и стрельбе.Гром Гор и Рогатый Камень входили в группу сиксиков. Среди дакота наиболее сильным бегуном был сын Антилопы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50