— В том, что ты ишешь сейчас на этой схеме.
— Я должна все проверить и убедиться…
— В том, что Бонни видит истину?
Миранде стало тяжело, виски сдавило словно железным обручем, но ей нужно было ответить:
— Близкая подруга Бонни в отчаянии. Она умоляет отыскать ее возлюбленного, Стива Пенмана, хоть он и редкостный подонок. Девочки попытались устроить спиритический сеанс.
Бишоп напрягся:
— Ну и что?
— Если они и добрались до истины, то мы опоздали. Но им было сказано, что его можно найти на старой мельнице. Есть такая — полная развалина возле бывшей плотины. Уединенное, редко посещаемое место, труднодоступное для транспорта. Ни от кого не поступало никаких анонимных звонков или намеков, что нам следует заглянуть туда… кроме этих ребят. Они требуют, чтобы я проверила их сообщение.
Миранда вздохнула:
— Я должна откликнуться на любой сигнал, пусть самый бредовый.
— Я составлю тебе компанию, — сказал Бишоп, и, к его удивлению, Миранда не стала спорить.
— Тогда поехали, — сказала она.
К двум часам дня Алекс собрал в увесистую пачку всю документацию о пропавших подростках и принес ее в штаб. Тони Харт, занятый работой на портативном компьютере, отвлекся лишь на секунду, опередив заготовленную Алексом речь.
— Ваш библиотекарь сказал, что не признает компьютеров, все должно храниться на бумаге, даже если ее облюбовали мыши.
— Он высказывает не свое мнение, а мнение отцов города, которые платят ему жалованье, — с достоинством ответил Алекс. — Они считают каждый цент и направляют средства туда, где они более необходимы.
Тони с пониманием кивнул и дружески улыбнулся:
— Но ведь так очень трудно углубиться в славное прошлое вашего города.
— А что вы ищете?
— Я хочу просмотреть газеты за две недели до и две недели после пропажи каждого из подростков. Может быть, там было какое-то упоминание о них — разбитое стекло, хулиганство, жалоба на приставание к девчонке. Хоть в чем-то они могли быть замечены! Вероятно, это пустая работа, но ведь именно так и закидывают рыбаки свои сети в море.
— Идея неплохая, — согласился Алекс. — Я хоть и не компьютер, но кое-что есть и в моей дряхлой памяти.
— Не прибедняйся, друг, а скорее выкладывай. Насколько глубоко в прошлое уходит твоя память?
Алекс избавился от поклажи, положив ее на стол, и задумался.
— Как глубоко надо копать? На год? На два?
— Начинай с девяносто пятого. Ну как?
— Было два случая.
— В один год?
— Нет, в разные. — Алексу надоел этот допрос и общение с настойчивым федералом. — Шериф отсутствует, и ваш босс тоже. Куда они подевались?
— Угадай. Не можешь? На совместную и очень долгую прогулку.
— Вдвоем?
— Я тоже удивился. — Тони изобразил с помощью мимики, как он был удивлен. — Они умчались вихрем на какую-то старую мельницу. Будь ты на десять минут расторопнее, ты бы их застал.
Алекс помрачнел.
— На старую мельницу?
— Ну да, на ту, которая расположена где-то вниз по течению обмелевшей реки. Тебе это что-то говорит?
Тони пристально вгляделся в лицо собеседника.
— С тобой все в порядке, друг? — встревожился он. — Ты что-то стал выглядеть так, будто об гебя вытерли ноги, извини за такое выражение.
— Просто выдалась трудная ночь, — неумело солгал Алекс.
— В этом мы с тобой солидарны. Я тоже весь на нервах, — сказал Тони.
— Значит, тебе понятно, что творится с моей головой. У меня в глазах уже пестрит от газетных буковок. А еще не сделано и полдела. Пойду продолжу. Меня ждет еще стопа подшивок. Я просил хотя бы их пропылесосить. Надеюсь, они это сделали.
— Сочувствую тебе, коллега, и не завидуй мне. Поверь, я не в лучшем положении.
Тони вновь уткнулся в экран компьютера.
— Ты сняла защиту с Бонни? Ведь так? — спросил Бишоп. — Иначе как бы я мог прочитать ее?
Миранда, поглощенная маневрированием своего джипа на непредсказуемой ухабистой дороге, откликнулась не сразу:
— Раз Харрисон больше не представляет угрозы, зачем она ей? Бонни сама может защитить себя, пока…
— Пока за ней не начнет охоту другой маньяк?
— Да.
— И все же ты сама загораживаешься щитом. Сейчас даже больше, чем неделю назад.
— У меня есть на то свои причины.
Миранда не переставала его удивлять, во-первых, соглашаясь быть с ним наедине и с готовностью отвечая на его вопросы, во-вторых, вроде бы вступая на равных в члены его команды. Что в ней переменилось?
— Ты еще недавно сторонилась нас, а теперь готова сотрудничать. Какова причина? Что-то связанное с расследованием?
— Есть, Бишоп, такая игра на телевидении — «Двадцать вопросов и двадцать ответов». Нам незачем и некогда в нее играть. Толку не будет. У меня есть на то свои причины. Тебя устраивает такой ответ?
— Причины настолько важные, что ты готова рисковать своей жизнью?
— Взгляни на карту, — нахмурившись и вцепившись в плохо управляемое рулевое колесо, потребовала Миранда. — Где-то здесь нам надо свернуть налево. И хватит — больше никаких вопросов. Ты свой лимит уже исчерпал.
— Что за упрямая женщина! — воскликнул Бишоп, сверившись с набросанной на грубой бумаге схемой и указав ей нужный поворот.
— Только такая упрямица может вести машину по такой дороге, — без улыбки отозвалась Миранда.
— Слава богу, что сквозь твои доспехи пробилась твоя мысленная улыбка, — заметил Бишоп.
— Иди к черту! Не было никакой улыбки. Ты, «великий телепат», тешишь себя иллюзиями. Нам еще предстоит с десяток миль по этой дороге, так что лучше помолчи и побереги язык и зубы.
— Один последний вопрос. Как прошел городской совет?
— Плохо.
— Они не потребовали твоей отставки?
— Пока нет. Наверное, потому, что никто бы не согла-. сился опустить свой зад на столь горячее место. Долго еще не сыщется таких дураков.
Сквозь боковое окошко Бишоп увидел, что за густым кустарником блеснуло водное пространство. Некогда полноводная река превратилась сейчас в череду затхлых заводей, соединенных почти неподвижными протоками.
— Может быть, нам стоило взять Бонни с собой? Она бы указала точное место.
— Она хотела. Она всегда готова помочь, особенно тем, кого выбрала себе в друзья.
— Так почему же ее нет сейчас с нами?
— Отец Сета, ее друга, Колин Дэниэлс — самый уважаемый наш врач. У Эми, подружки пропавшего Стива, случился истерический припадок, и Сет с Бонни отвезли девочку к его отцу на прием. Надеюсь, доктор как-нибудь приведет ее в норму. .
— А когда она убедится, что Стив мертв, что с ней будет?
— Зачем ты спрашиваешь меня, когда сам наблюдал столько подобных сцен? Наверняка это будет душераздирающее зрелище.
— А с кем им удалось войти в контакт? С Пенманом?
— Не знаю. И они тоже не знают.
— Если Бонни так восприимчива, то, может быть…
— Ни в коем случае. Бишоп! Тебе, как раз тебе должно быть это хорошо известно. Как только Бонни приотворит дверь, на нее хлынет поток такой черноты, что она с ним не справится. Я не хочу, чтобы моя шестнадцатилетняя сестра сошла с ума.
— Ты права, — согласился Бишоп.
Он ожидал, что она удивится его покладистости в этом вопросе, считая Бишопа по-прежнему жестким и безжалостным драконом в человеческом обличье, а еще вернее, роботом, запрограммированным только на одну цель — поймать преступника, — но и тут он ошибся.
Она не удивилась, а восприняла его слова как нормальное сочувствие к ее проблеме. Тогда он решился продолжить:
— Поверь мне, Миранда, я не хочу и не посмею нанести какой-либо вред ни Бонни, ни тебе. Если такая дилемма возникнет, то я остановлюсь у черты и скажу тебе об этом.
Миранда никак не отреагировала на его лирическое высказывание, а с отчаянным усилием вывернула рулевое колесо джипа и нажала на педаль.
— Нам стоит пожалеть машину и прогуляться немного пешком.
Она на всякий случай не выключила мотор, иначе джип трудно будет завести вновь на холоде.
Они вышли из джипа и вместе обозрели окрестности. Через узкую просеку в лесу виднелись какие-то развалины, вернее, намек на то, что там высилась когда-то мельница, где кто-то работал и кормил на заработанные деньги семью, а какой-то собственник получал от работающей мельницы доход. То было в прошлом.
Они двинулись шаг в шаг по мягкой болотистой почве, приблизившись метров на сто, но до строения еще оставалось около полумили, как на глаз прикинул Бишоп.
— Стоп, — сказала Миранда и, осмотрев строение в сильный бинокль, болтающийся на ремешке у нее на груди, передала его Бишопу: — Посмотри сам. Я ничего подозрительного не вижу. Как насчет твоего паучьего чутья?
— Я тоже ничего не вижу, — сказал Бишоп, но добавил после паузы: — Но ощущаю запах крови.
— Нам нельзя подогнать джип ближе. Мы уничтожим возможные следы, оставленные преступником. Пойдем пешком и подальше от обочины.
— Конечно, — согласился Бишоп.
Они начали осторожно пробираться сквозь заросли дикой малины, росшей вдоль просеки, держа свое табельное оружие наготове.
Бишоп даже не заметил, как Миранда успела на ходу натянуть на руки перчатки, и оценил ее предусмотрительность. Для суда каждый неосмотрительно оставленный полицейским на месте преступления отпечаток мог стать предметом длительной дискуссии.
Миранда и Бишоп так давно не работали в паре. Кто был виновен в разрыве — не важно, но связь так или иначе оборвалась, и теперь он вдруг ощутил, как два конца разорванного провода сближаются, и соединятся ли они без вспышки и короткого замыкания — вот в чем вопрос! Сейчас, по крайней мере, им незачем было общаться с помощью слов. Ее броня приоткрылась настолько, что передача их мыслей друг другу стала возможной.
Обход развалин и их осмотр, тщательный и осторожный, чтобы не затоптать и не уничтожить какую-нибудь улику, занял немало времени. Они действовали синхронно, словно тренировались вместе годами, и, несмотря на трагичность ситуации, Бишоп получал удовольствие от того, что они работают бок о бок.
Наконец, замкнув кольцо, они встретились у тяжелой прогнившей двери и совместным усилием вышибли ее.
Запах крови преобладал над всеми остальными.
Миранда первой добралась до запыленного окошка запертого помещения и, взглянув через стекло, отвернулась.
— Я не могу… Если ты можешь, то сделай это, пожалуйста.
Ударом ноги он разбил полусгнившую доску, и ржавый, но предусмотрительно опущенный преступником засов внутренней двери отлетел в сторону.
Запах, вырвавшийся из помещения, окутал его тяжелым, как свинец, облаком.
Бишоп уже понял, что там внутри нет никого живого, способного оказать сопротивление, но все же направил ствол пистолета в вязкий обманчивый сумрак и громко произнес обязательную полицейскую команду.
Конечно, ответом ему было гробовое молчание и слабое, быстро угаснувшее эхо.
Под низко нависшей потолочной балкой в каменном полу проглядывалась выдолбленная канавка, не очень глубокая, футов пяти длиной. Она была замусорена пылью и гнилью, падающей с потолка, и эта своеобразная ванна и весь этот мусор были пропитаны свежей кровью.
А над этой страшной кровавой лужей висело стянутое веревками обнаженное тело Стива Пенмана.
Но не обескровленное, потому что кровь еще сочилась и выступала каплями на его перерезанном горле.
Глава 11
Помощник шерифа Сэнди Линч на этот раз не поддалась своей слабости, увидев мертвое тело, но ее, конечно, не обрадовал вызов на место страшной находки. К великому сожалению, вызов пришелся именно на часы ее дежурства. Впрочем, ее обязанности сводились к минимуму — доставить доктора Эдвардс на место происшествия, указать ей на труп, обеспечить транспортировку трупа в морг на вскрытие и сопроводить эксперта из ФБР туда, где Сэнди было очень неприятно находиться. Едва она появилась в здании старой мельницы, ее начало тошнить. Впрочем, она сдержалась и мужественно провела всю процедуру, хотя запах крови почти лишал ее сознания. На мельнице она старалась, как могла, выполнять команды доктора Эдвардс.
— Сержант, держите фонарь повыше. Вот так. спасибо, сержант.
Хоть ее ненароком и повысили в звании, Сэнди хотелось одного — убежать отсюда как можно скорее. Алекс выручил девушку, взяв на себя столь не соответствующую его положению в полицейской иерархии работу, и придумал для Сэнди задание на свежем воздухе: оградить место происшествия веревками с желтыми полицейскими флажками.
Он объяснил такое свое распоряжение Миранде и Тони, занятым поисками следов обуви или автомобильных покрышек:
— Девочка расстанется со своим ленчем, а это будет унизительно для нее на глазах у всех. Миранда кивнула:
— Ты, как обычно, опередил меня, Алекс. Теперь побыстрее отправь ее на дорогу, чтобы она оградила нас от присутствия любознательных автомобилистов.
— Правильное решение, — согласился Алекс и с готовностью занялся привычной полицейской работой.
— На меня воздействуют их чувства — и твоего заместителя, и этой девицы. Сколько ей? Не больше двадцати? — Тони, сидя на корточках, смотрел на Миранду снизу вверх, словно на статую на пьедестале, и искренне сопереживал ей. Вбирать в себя эмоции, причем изо дня в день, нелегкое дело.
— А разве вам проще приходится? — Их взгляды одновременно обратились к Бишопу, который, как черное привидение, стоял поодаль у полусгнившей громады бывшего мельничного колеса и, казалось, словно ищейка запахи, улавливал то, что источает материальный мир — земля, вода, деревья.
— Иногда очень плохо ощущать себя сверхчеловеком. Судьба, бывает, дает тебе такой пинок под зад. — Тони очень хотелось заговорщицки подмигнуть Миранде, но почему-то у него ничего не получилось. — Кстати, хочу тебя поблагодарить за то, что ты нас разблокировала, правда, теряюсь в догадках, по какой причине. Зато у меня прошли жуткие головные боли, и я теперь в форме.
— Ну и что ты смог собрать в округе своим проясненным взглядом! — спросила Миранда, беря на вооружение иронию и не желая признаваться, что ее психологический щит по-прежнему при ней.
Тони вздохнул:
— Я всего лишь ощутил ужас, который испытывал парень. С такой интенсивностью чувства я еще не имел дела. Я едва выдержал этот шквал эмоций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42