Судорожные подрагивания ее тела, похожие на конвульсии, постепенно стихли, дыхание выровнялось. Жестокое, пугающее ощущение западни, из которой нет спасения, отпустило.— Ну, вот и умница. Успокойся. Я никому не дам тебя в обиду. Обещаю. — Макс поглаживал ее по спине, стараясь расслабить сковавшее Леору напряжение.Леора, чувствуя, как уходит страх, глубоко вздохнула. Запах тела Макса обволакивал ее, придавая ощущение надежности, как и его объятия и тихий низкий голос. Его теплое тело согревало ее в прохладе кабинета, защищало от заметной, с каждой секундой увеличивающейся апатии — обычной реакции после приступа страха. Она позволила себе на несколько мгновений окунуться в блаженное состояние покоя. Леора только никак не могла понять, как ему удается внушить ей такое чувство безопасности, если каких-нибудь пару минут назад она так отчаянно вырывалась именно из его рук?— Извини, — прошептала она, уткнувшись лицом ему в рубашку.Макс наклонил голову, чтобы лучше расслышать ее слова. Потом осторожно убрал с ее лица волосы.— За что? Я сам виноват. Сказал то, чего не нужно было говорить. — Он прислушивался к новым ощущениям, растроганный и немного смущенный. Какая же она маленькая и изящная в его руках! Макс поморщился от досады. Он не мог забыть, что напугал ее до безумия, Источник ее ужаса был ему непонятен, и Макс надеялся, что не он стал причиной этого ужаса. Хватит и того, что он своими словами выпустил ее страх наружу.Леора уловила в его словах горечь и подняла голову. Она не могла допустить, чтобы он считал себя виновником того, что случилось.— Ты тут ни при чем.— Возможно, но я это спровоцировал… что бы это ни было. — Он прикоснулся к побледневшей щечке, заглянул ей в глаза. Страх все еще плавал там, вместе с усталостью после того сражения, которое ей пришлось выдержать. — Я не хочу тебя больше пугать. Я позвоню в ваш офис и попрошу прислать кого-нибудь другого. Объясню, что это не твоя вина. И больше не стану кричать на твою начальницу, — быстро добавил он, предвосхищая ее протест.Искушение было очень велико. И на этот раз даже не из-за страха, а из желания навечно позабыть о сцене, которая только что разыгралась перед глазами у Макса. За исключением Ноэль, никто, никто в целом мире — ни родители, ни врач, ни друзья или родные — не знал о том, насколько глубоки шрамы, оставленные детством. А Максу она открыла себя в первый же день знакомства. Он вел себя тактично и не задавал вопросов, но долго ли так будет продолжаться, если она останется у него работать?Что, если все повторится снова из-за какой-нибудь тривиальнейшей мелочи, которую любая другая женщина воспринимает как нечто само собой разумеющееся?Но с другой стороны — сможет ли она обрести душевное спокойствие, если сейчас сбежит? Она слишком долго и упорно училась принимать свое прошлое. До идеала ей, конечно, далеко, но все же ей удалось выработать несколько удачных стратегических линий. Отказаться от них сейчас значило бы проиграть битву, а этого она себе позволить не может.— Я ос-останусь, если т-ты поз-позволишь. Он испытующе вглядывался в ее лицо.— Ты уверена?Леора кивнула. Помолчав, собрала остатки мужества:— Только еще одно…Макс не колебался ни секунды. Ему очень не хотелось, чтобы она ушла. Он не мог сформулировать, почему ему этого так сильно не хотелось, но он принадлежал к людям, которые предпочитают доверять собственной интуиции и следовать ей.— Говори.— Ник-никаких в-вопросов. Он задумался.— Вообще-то, мне кажется, было бы лучше, если бы я знал, что тебя так расстраивает. Мне до чертиков не хочется повторения сегодняшнего, — честно признался он.Леора помолчала, тронутая его словами. Начни Макс задавать вопросы — и она твердо отказалась бы отвечать. Но он объяснил ей причину и предложил выбор — и она поняла, что просто не в состоянии вот так взять и оставить его в неведении. Наверное, будет справедливо — справедливо для них обоих, — если она расскажет ему кое-что, пусть не всю правду, но хотя бы ее часть. Ту, что для нее менее болезненна.— Ладно.Она не хотела встречаться с ним взглядом, но Макс мягко взял ее за подбородок, заставляя смотреть ему в лицо.— Не хочу лишний раз смущать тебя. Если ты не хочешь мне довериться, тогда я не хочу ничего знать. Оставь свои секреты при себе. Скажи только, чего я не должен делать.От великодушия этих слов глаза Леоры наполнились слезами. Макс пальцем провел по мокрому следу на ее щеке.— Если ты хотела сделать мне больно, то тебе это удалось, — с досадой пробормотал он. До сих пор он и сам не осознавал, как сильно слезы женщины — этой женщины — могут ранить.— Я не хотела бы сделать больно ни тебе, ни кому другому, — прошептала она.— Тогда перестань плакать. — Он на кончике пальца поднес одну слезинку к своим губам.Леора потеряла способность думать, она не могла отвести взгляда от его губ, увлажненных ее слезинкой.— Спасибо за твою заботу, — хрипло пробормотала она.— Твой вид побуждает к этому, — признался он, подавив желание поцеловать это нежное личико со следами слез. У него нет на это права, а с этой женщиной он должен обращаться со всей доступной ему деликатностью. Судя по всему, кто-то и так уже успел познакомить ее с темной стороной человеческой натуры. Он ни за что не продолжит этот жуткий урок.— Почему?— Не знаю. Такое ощущение — и все. — Он улыбнулся, скользя взглядом по тонким линиям ее лица. — Ты — моя полная противоположность. Ты не похожа ни на одну из моих знакомых женщин; ни у кого я еще не видел таких глаз, которые то туманятся от слез, то расширяются от страха, то искрятся любопытством. Ты заставляешь меня вспоминать о приличных манерах одним-единственным движением вот этой брови. — Его палец прошелся по тонкой темной дуге. — Я себя чувствую огромным неуклюжим медведем, абсолютно лишенным обходительности… но мне так хочется, чтобы ты была рядом. — Макс пожал плечами, удивляясь своему многословию. — Красноречием меня тоже Бог не наградил. Я всего лишь механик и каких-нибудь пару-тройку лет назад ругался, лежа под машиной, как сапожник, а вылезал грязный, как черт.Леоре лучше, чем кому-либо, была знакома ранимость. Этот невероятно сильный человек не побоялся открыть ей свою слабость, тем самым помогая и ей в ее личном сражении.— П-по крайней мере, ты не за-заикасшься. Макс услышал муку в ее голосе.— А ты заикаешься, только когда расстроена или нервничаешь.Леора кивнула. Она вглядывалась в его лицо, выискивая и не находя в нем даже намека на насмешку. Участие. Участие согревало его взгляд.— Это бывает, когда я теряю над собой контроль.— Я не буду убеждать тебя, что это незаметно, потому что это не так. — Макс удержал ее подбородок, не дав ей отвернуться. — Но ты не должна стесняться своего заикания. У тебя такой милый голос, его ничто не может испортить. А если кто-то скажет тебе, что это не так, — направь его ко мне, и я объясню ему, что к чему!До сих пор Леоре казалось, что ее дефект сразу бросается всем в глаза, и она иногда стеснялась лишний раз открыть рот. Неожиданные слова Макса вызвали и у нее смех — не только искренний, но и неудержимый. Макс, обняв ее, поцеловал в волосы.— Солнышко, у тебя чудесный смех.Она с улыбкой покачала головой, удивляясь тому, что чувствует себя значительно лучше, чем могла ожидать. Она быстро обняла его в ответ, поддавшись непроизвольному порыву, — и тут же отпрянула. Только сейчас она сообразила, что сидит у него на коленях.— Ну вот, пожалуйста, снова этот румянец, — пробормотал Макс и прикоснулся к ее щеке, чтобы ощутить тепло нежной кожи. Ему так хотелось сделать это с тех пор, как он впервые увидел ее медленно розовеющую щеку!— Ты не должен был меня вот так держать.— Тебе разве не нравится? — обиженно взглянул на нее Макс, не делая ни малейшей попытки ее отпустить.— Не скажу!— Ага, ты не нервничаешь и определенно не расстроена, — с очевидным удовлетворением кивнул он.Леора попыталась отрезвить его суровым взглядом — насколько ей позволяла ее позиция.— Макс, пусти меня сейчас же и перестань играть в эти игры. Что, если кто-то войдет и обнаружит нас в таком виде?Он взглянул на дверь, потом перевел взгляд на нее:— А я ее запер.Она тяжело вздохнула, признаваясь себе, что его поддразнивание нравилось ей.— Ну, еще бы!— Еще не хватало мне лишиться своей репутации, — с целомудренным достоинством произнес он.— Ты уверен, что она у тебя есть? — Леора потянула за подол юбки, стараясь прикрыть колени. Ей и думать не хотелось о том, как выглядят ее волосы, или о том, где может быть ее беретик, если у нее на голове его определенно не было.— Я намерен ее создать. Она удивилась:— Как это? Так не бывает.— Почему? — Макс смотрел на нее с любопытством.— Репутация либо есть, либо ее нет.— А может, я думал, что потерял ее, а на самом деле этого не случилось?Макс рассмеялся и чмокнул в кончик носа.— Ладно, солнышко. Я не могу, к сожалению, беседовать с тобой весь день. Мне нужно работать, да и поесть нам с тобой тоже необходимо. — Он поднялся с Леорой на руках. — Чтобы не компрометировать меня, твоего начальника, тебе придется идти самой. Я должен заботиться о своей добродетели.Макс позволил ей соскользнуть по его телу вниз, стараясь игнорировать почти невыносимое требование плоти сейчас же, сию же секунду овладеть этой столь желанной женщиной.Леора быстро шагнула назад, оправила юбку и попыталась придать лицу бесстрастное выражение. Бесполезно. Макс стоял перед ней с таким невинным видом, что ее губы дрогнули в непрошеной улыбке.— Хотела бы я увидеть пример этой добродетели, — поддразнила она, шокированная собственной дерзостью, но все же не настолько, чтобы взять свои слова назад.Макс принял оскорбленный вид.— Солнышко, в данный момент первоклассный пример этой добродетели находится прямо у тебя перед глазами. Я бы с большим удовольствием — с гораздо большим удовольствием! — остался в этой комнате наедине с тобой вместо того, чтобы идти на ленч. И это при моей-то комплекции!Он открыл дверь и жестом предложил ей пройти первой. По дороге к главному входу он остановился, чтобы подобрать берет Леоры. Не говоря ни слова, он водрузил берет ей на головку так, что она выглядела задорной девчонкой. Желание вновь охватило его. Макс удивился, что ему удалось сдержаться и проводить ее к машине, даже не поцеловав. Этот вопрос всю вторую половину дня сбивал его с толку. Глава 4 Макс неотрывно смотрел на разложенные перед ним бумаги, и каждый прожитый год словно камнем давил на его плечи. Из банка снова прислали предупреждение. Очевидно, информатор — кто бы он ни был, их чертов шпион, — сообщил об их последней неудаче. Макс в сотый, нет, в тысячный раз задавался вопросом — кто же решил во что бы то ни стало погубить его дело? Он обращался за помощью в детективное агентство, но они не обнаружили ничего странного в постоянных расчетных ошибках, которых никак не должно было быть, как и в бесконечной финансовой нервотрепке, причины которой, учитывая его безупречную репутацию, лично ему казались совершенно непонятными. Он пытался решить эту шараду самостоятельно, но с тем же успехом. И все же не мог сдаться. Что-то подсказывало ему, возможно, все тот же инстинкт, что некто внутри фирмы пытается навредить его предприятию. Макс тяжело вздохнул, понимая, что выбора у него нет: он должен идти вперед до тех пор, пока либо уже идти будет некуда, либо просто-напросто иссякнут деньги.Потом он перевел взгляд на закрытую дверь в дальней стене комнаты, за которой находилась его новая проблема. Леора. Никогда прежде и ни в чьем обществе обычный ленч не доставлял ему столько удовольствия. Леора привлекала его так же сильно, как и озадачивала. И если этому робкому любопытству в ее глазах можно было доверять хоть немного, то и он интересовал ее не меньше. Да, она нисколько не походила на женщин, с которыми он время от времени встречался в прошлом. Ее, похоже, ни капельки не смущал тот факт, что его руки были знакомы с физическим трудом не понаслышке. Ее, похоже, не смущал тот факт, что ругань с его языка слетала куда легче, чем следовало бы; а на то, что он не умел говорить красиво, ей, похоже, вообще наплевать. Она смеялась и вела себя с ним так, словно ей и вправду приятно его общество. Она даже сама поддразнила его пару раз — хоть и вспыхнула при этом своим прелестным румянцем. Все это ему в ней очень, очень нравилось. Наверное, даже слишком. Но он, бывало, шел и на больший риск… а в результате выигрывал. Неужели это невозможно — перекинуть мост между их с виду совершенно различными мирами? Макс встал с мыслью, что непременно попробует это сделать.Леора закончила печатать письмо, над которым работала последние полчаса. День получился долгим, насыщенным бурными эмоциями, выплескиваемыми уставшими, раздраженными сотрудниками, которые все пытались найти ответ на очередное из целой серии неудачных испытаний нового двигателя. Макс после ленча отвечал на беспрестанные телефонные звонки, беседовал с поставщиками, последними словами кляня малейшие отклонения в размерах, обнаруженные в комплектующих деталях.В промежутке между телефонными звонками и непрерывным хлопаньем дверей, которые, казалось, только и делали, что выносили один скандал и пропускали другой, Леоре удалось загнать Макса в угол и заставить разобраться с почтой — то есть добиться того, что определенно не вышло ни у Эрнестины, ни у остальных ее предшественниц за все время их пребывания на посту.Все сотрудники уже разошлись. В здании остались только они с Максом.Офис Макса находился прямо напротив конструкторского бюро, возглавляемого Тео Хансоном. В фирме, помимо самой Леоры, работали еще только две женщины: чертежница и младший механик. Леора слабо улыбнулась, подписывая последнее отпечатанное письмо. Макс — странный мужчина. Он кричит и расточает комплименты без оглядки на пол.— Мне нравится твоя улыбка, — произнес Макс, возникнув в проеме двери, разделяющей их кабинеты. Он не хотел напугать ее внезапным появлением. Уж слишком бурным был всплеск ее страха, чтобы его забыть или рисковать увидеть повторение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26