Во всяком случае, в самолете Джокер обычно спал.Он закрыл глаза, и перед ним возникло лицо Мэриен. Ему стало не по себе, и он заворочался в кресле. Обычно с женщинами он вел себя иначе. Ему вспомнилось, как она смотрела на него, когда была еще ребенком. Впрочем, возможно, это он был идиотом. Она никогда не была ребенком.А когда она вышла из исправительного дома, он разминулся с ней на несколько минут. Ну, ничего. Теперь ждать осталось недолго. Скоро подойдет и его очередь.Вот только ребенок. Если отец — не Росс, то кто? А она отнюдь не дура. Перед отлетом ему сообщили, что Мэриен отослала ребенка в Эрроухед в пять утра.Губы его раздвинулись в слабой улыбке. Ему нравилось, что она умеет за себя постоять. Будь у Росса хотя бы половина ее мозгов, он не попал бы в заварушку, в которой оказался. 11 С отъезда Джокера прошел почти месяц, и Росс снова обрел уверенность. Он оказался прав, они ничего не смогли ему сделать, слишком заметная фигура. Рано или поздно им придется начать с ним торг и в конце концов — принять его условия.Когда Росс пришел домой, насвистывая какую-то мелодию, Мэриен была удивлена. Куда делось то нервное напряжение, в котором он прожил последние недели, и где его охранники?— Где ты потерял своих сторожевых псов?Росс улыбнулся.— Прогнал их. Чертовски устал от того, что они все время рядом.Ее глаза слегка расширились.— Ты думаешь, это благоразумно?Он прошел в гостиную и налил себе виски.— Джокер умеет проигрывать. Они упустили свой шанс.Она молча наблюдала за ним.Он залпом опустошил стакан. Вечера стали прохладными, и виски приятным теплом разлилось по телу.— Завтра поедем в Эрроухед, заберем малышку и отправимся в Лас-Вегас на каникулы.Она покачала головой.— Лучше еще немного подождать.— Хватит бояться, я устал сидеть на одном месте. Завтра едем.— Я скажу Тому, чтобы он подавал обед.Росс посмотрел ей вслед, затем налил себе еще виски. Никогда ему не понять ее. Если ее мучает страх, зачем тогда она осталась с ним? Ничто ее здесь не держало. В браке они не состояли. Он не винил бы ее, если бы она уехала. Отпил из стакана. Удастся ли ему когда-нибудь сломать барьер между ними?Мэриен вошла в комнату.— Обед готов.Неожиданно на него нашло озарение. Он подошел, взял ее за руку и с нежностью сказал:— Давай завтра поженимся, Мария, и проведем настоящий медовый месяц.Она взглянула ему в глаза, но не почувствовала облегчения.— Ты этого действительно хочешь, Росс?Он кивнул.— Теперь я в этом уверен. Ты нужна мне, нужна не так, как раньше.Мэриен опустила взгляд на свою руку, которую сжимали сильные загорелые пальцы. Что-то в нем изменилось. Росс, которого она всегда знала, вдруг стал взрослым. В первый раз она увидела в его глазах незащищенность и одиночество. Горло у нее сжалось, и Мэриен прошептала:— Хорошо, Росс. Завтра, так завтра.Он притянул ее к себе и поцеловал.— Ты об этом не пожалеешь.За обедом он был весел и все время строил планы. Попросил Тома открыть бутылку шампанского. Его возбужденный счастливый вид заразил и ее весельем. Росс вдруг сказал:— Мы построим собственный дом.Она засмеялась.— А чем этот плох?— Я хочу, чтобы у нас был дом, построенный по нашему проекту. Кроме того, этот мы купить не можем, хозяин его не продает, только сдает в аренду.— Ну, с домом можно немного подождать.Он покачал головой.— Нет, начнем прямо сейчас. Я присматривался к участкам на холмах. Нужно не менее полутора акров. Хочу сделать все, как следует.Она состроила скромную мину.— Тебе виднее, ты хозяин.Он отставил кофейную чашку, встал, обошел стол и обнял ее.— Хочу, чтобы ты была счастлива. Больше мне ничего не надо.Мэриен взяла его за руку.— Я обязательно буду. Росс.Когда они вернулись в гостиную, часы пробили десять. Он прилег на диван и взял сигарету.— Я уверен, что у нас получится.Она зажгла спичку и дала ему прикурить.— Непременно получится, Росс. Теперь это зависит только от нас.Он притянул ее на кушетку и поцеловал в щеку.— Мы постараемся. Я никогда не говорил тебе, какая ты замечательная?Она отрицательно покачала головой. Он крепко обнял ее.— Я люблю тебя. Ты ведь знаешь это, не так ли? По-моему, я всегда любил тебя, сам того не сознавая. Мне казалось, что признаться в этом — значит унизить себя.Она не ответила.— Когда я смотрел на тебя, меня просто распирало от чувств.Она скорчила гримасу, дразня его:— Не старайся так понравиться. Росс, ведь я уже сказала «да».Он взглянул на нее с улыбкой и серьезным тоном произнес:— Я говорю искренне. Сколького я еще не сказал тебе. На это всей жизни не хватит.Во взгляде Мэриен появилась нежность, она порывисто прикоснулась губами в его щеке и прошептала:— Спасибо, Росс.Росс, не привыкший слышать от нее «спасибо», смущенно откашлялся и сел.— Может, посмотрим телевизор? Начнем привыкать к семейному досугу.Она улыбнулась.— Хорошо.Он включил телевизор, настроил его и, не оборачиваясь, спросил:— Как видимость?Смотря на колеблющиеся фигуры на экране, она ответила:— Вполне приличная.Он вернулся к дивану.— Лучше не получается.— Смотреть можно.Он сел с ней рядом и взял ее за руку. Комик, кривлявшийся на экране, не был смешным, хотя и очень старался. В Нью-Йорке две недели назад это шоу шло в прямом эфире, а на западное побережье его транслировали уже в записи, и оно утратило непосредственность.Мэриен смотрела на Росса, уставившегося в экран. Черные волосы упали на лоб, глаза утратили свой голубовато-стальной оттенок, стали мягче и как-то теплее. Она улыбнулась про себя. Долго же он взрослел.В глубине дома зазвонил телефон. Росс не обратил на него внимания. Послышался тихий голос Тома, снявшего трубку, но слов было не разобрать. Она снова стала смотреть на экран.— Миссис Дрего?Она подняла голову.— Да?— Вас просят к телефону, мэм.Она встала. Росс взглянул на нее и с улыбкой сказал:— Возвращайся скорее, крошка.Поддавшись порыву, она поцеловала его в лоб.— Сейчас, дорогой.Прошла через прихожую, вошла в маленькую библиотеку и взяла трубку.— Алло.В трубке было молчание, только какой-то слабый шорох на другом конце провода. Ее охватил озноб.— Алло, алло.Раздался шепот, в котором было что-то знакомое:— Мария?— Да. Кто говорит?Вместо ответа голос повторил:— Мария?Мэриен так сильно сжала трубку, что побелели костяшки пальцев. Она узнала голос и поняла, зачем ее позвали к телефону. Уронила трубку и закричала так, что у нее самой чуть лопнули перепонки:— Росс! Росс!!Из гостиной донесся звук, похожий на кашель, и следом за ним — звон разбитого стекла. Мэриен бросилась в гостиную.Росс по-прежнему сидел на диване, вернее, висел на подлокотнике. Лицо побелело, в глазах застыли боль и удивление, руки крепко прижаты к груди. Он хрипло прошептал:— Мария!Сквозь пальцы сочилась кровь. Стекла к окне напротив дивана не было, его осколки валялись на полу. Она подбежала к Россу и закричала:— Том! Вызови доктора!Росс начал падать на пол, прижимая голову к своей груди.— Дорогой, дорогой.Он вдруг поежился от боли и медленно повернул к ней лицо.— Я все делал не так, Мария.— Не надо, милый.Он говорил тихо, раздельно, словно каждое слово преодолевало огромное расстояние, прежде чем дойти до губ.— Я все делал не так, Мария, но я очень старался.— Я знаю, Росс.Слезы текли у нее по щекам. Она поцеловала его черные волосы, блестевшие от выступившего пота. Он поднял голову.— Мария.— Да, Росс?— Я тебя очень люблю и рад, что зазвонил телефон.Она зарыдала:— Я тоже люблю тебя. Росс.Отголосок удивления прозвучал в его словах:— Ты, Мария?Она яростно закивала головой.— Почему, ты думаешь, я осталась?Он устало закрыл глаза.— Да, ты осталась.Когда он снова открыл глаза, в них были любопытство и удовлетворение. Росс прошептал:— Я рад этому. Без тебя мне было бы страшно.— Я всегда буду с тобой, милый.Она еще крепче прижала к груди его голову. Он кашлянул, и тоненькая струйка крови протянулась от его губ к ее блузке. Голова упала вперед. Когда она подняла ее, глаза были пустые и невидящие.Пятно крови на белой блузке расплывалось все шире и шире. Телевизор надрывался от хохота зрителей. Она нежно положила его голову на диван и встала. На пороге стоял Том, лицо которого из черного стало пепельно-серым.— Я вызвал доктора, миссис Мэриен. Она устало произнесла:— Спасибо, Том.И выключила телевизор. 12 Майк вошел в кабинет, швырнул шляпу на стул напротив стола и тяжело опустился на свое место. Лоб у него блестел от пота.Джоэл, сидевший за другим столом, поднял голову.— Тепло.Майк улыбнулся.— Даже слишком тепло для мая. Похоже, лето будет убийственно жаркое.Джоэл устало откинулся на спинку стула.— Сил больше нет. Промаялся все выходные. Осточертела эта жара. Старик мог бы позаботиться о кондиционерах для офисов.Майк ухмыльнулся.— Шеф считает, что служители закона только лучше делаются, если вымочить их хорошенько в собственном поту.Джоэл жалобно простонал:— Не думаю, чтобы он хоть раз в жизни вспотел, у него слишком мало крови в жилах.Взял со стола бумагу и протянул Майку.— Это по твою душу.Майк быстро пробежал листок глазами.— Черт!Джоэл хихикнул.— В чем дело, малыш?Майк уничтожающе посмотрел на него, медленно встал и взял шляпу со стула.— Не валяй дурака. Ты же прочел эту бумагу.Джоэл рассмеялся.— И ты еще жалуешься? Тебя ожидает приятная прогулка на автомобиле в центр города и пара часов в прохладной, чистой и благоухающей больнице, а мне придется сидеть в этом душном кабинете. Да ты просто везунчик.Майк был уже у двери.— Пошел ты.Вслед ему донеслись раскаты хохота. Нажав кнопку лифта Майк опять взглянул на документ. «Криминальный аборт».Двери открылись, он вошел в кабину и, пока лифт шел вниз еще раз перечитал бумагу. «Флоренс Риз. Поступила в больницу им. Рузвельта 10 мая 1954 года в 7 часов 10 минут. Внутреннее кровотечение в результате аборта. Состояние критическое».Лифт остановился. Майк вышел, двинулся по коридору и открыл одну из дверей. Несколько человек подняли головы от газет и тут же снова уткнулись в них. Он прошел через всю комнату к двери из морозного стекла с табличкой «Капитан Ф. Миллерсен», толкнул ее и вошел.Сидевший за столом темноволосый человек поднял голову и густым басом произнес:— Привет, Майк.Майк улыбнулся.— Привет, Френк. Кто поедет со мной в больницу Рузвельта? Криминальный аборт.И положил бумагу на стол следователя. Капитан Миллерсен бегло просмотрел ее.— Одна из этих птичек?Майк кивнул.Детектив встал.— Прокачусь-ка я на этот раз с тобою сам, Майк.У Майка чуть глаза на лоб не вылезли. Миллерсен славился тем, что на пустые вызовы не выезжал никогда. Наверху говорили, что у него потрясающий нюх на крупные дела. Не веря своим ушам, Майк переспросил:— Ты едешь со мной, Френк?Следователь кивнул.— Устал сидеть на одном месте и греть задницу.Майк посмотрел, как тот надел шляпу, и подозрительно спросил:— Ты знаешь об этом деле что-то, чего не знаю я?Миллерсен сунул в рот сигару.— Ничего я не знаю, просто надоело сидеть сиднем. Поехали. * * * Они шли по коридору с зелеными стенами, насквозь пропахшему дезинфицирующим раствором. Сестра провела их в палату, отдернула занавеску у койки, стоявшей в дальнем углу и сказала:— Она тут.Майк спросил:— Девушка в состоянии говорить?— Больная очень слаба. Будьте осторожны.Майк шагнул за занавеску, за ним — Миллерсен. Оба остановились у кровати, молча смотря на молодую девушку, лежавшую на ней.Она казалась спящей. Глаза закрыты, лицо безжизненного синеватого цвета, словно под кожей совсем не было крови, раскрытые губы почти не выделяются на фоне лица.Майк взглянул на следователя и, когда тот кивнул, мягко произнес:— Мисс Риз.Девушка не шелохнулась. Он снова повторил ее имя, и на этот раз она отреагировала, медленно открыв глаза, настолько искаженные болью, что трудно было разобрать, какого они цвета. Губы беззвучно шевелились. Майк наклонился к кровати.— Вы слышите меня, мисс Риз?Девушка едва заметно кивнула.— Меня зовут Майк Кейес, а это — капитан Миллерсен. Мы — сотрудники службы окружного прокурора.В глазах девушки появился страх, и Майк зачастил, чтобы рассеять его:— Все в порядке, мисс Риз. Вас ни в чем не обвиняют. Мы хотим помочь вам, а для этого нам надо задать несколько вопросов.Страх начал исчезать. Майк выждал немного, прежде чем продолжать. «Все в порядке». Собственные слова издевательски звучали в ушах. В том-то и дело, что с ней не все было в порядке. Она умирала. Майк успокаивающе улыбнулся.— У вас есть родственники, которых мы могли бы известить?Девушка покачала головой.— Ни в городе, ни за его пределами?Раздался еле слышный шепот:— Нет!— Где вы живете, мисс Риз?— В отеле «Оллингам».Майку было знакомо это название. Дорогой отель для женщин в западной части города.— У вас есть работа, мисс Риз?Девушка кивнула.— Чем вы занимаетесь?— Работаю манекенщицей.Майк обменялся взглядом со следователем. В Нью-Йорке половина безработных девушек были манекенщицами, вторая половина — актрисами.— Работаете самостоятельно или от какого-то агентства?— От агентства.— Какое это агентство?— Парк Авеню Моделс.В первый раз с начала разговора выражение лица девушки изменилось.— Дайте... Дайте знать Мэриен...Майку показалось, что в глазах умирающей вспыхнула надежда.— Обязательно дадим знать. А как фамилия этой Мэриен? Где ее искать?Девушка собралась с силами.— Мэриен в... в агентстве. Она знает, что делать. Она...Голос стих, и голова откинулась набок. Сестра подбежала к кровати и нащупала пульс.— Больная заснула. Придется на время прервать разговор.Майк повернулся к Миллерсену. Лицо следователя было почти таким же белым, как лицо девушки, и Майк изменил "свое мнение о Френке, о котором ходили разговоры, что гвоздь более чувствителен, чем он.Миллерсен кивнул и вышел за занавеску, Майк последовал за ним.— Что ты думаешь об этом, Френк?— Ничего не обнаружим.Майк был изумлен.— Отчего ты так думаешь?Миллерсен безжалостно улыбнулся.— Я таких случаев видел тысячи. Никогда ничего не удается обнаружить.— Но девушка умирает! Мы должны постараться найти того, кто сделал это. Этот мясник может еще кого-нибудь угробить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36