С этими словами Атос перешагнул порог и сбросил плащ.
– Это со мной иногда случается под утро, – сконфуженно объяснил Портос. – Но только если собирается дождь. Посмотрите, все небо затянуто тучами.
– Арамис, вы также должны извинить меня. Я не мог найти никакой возможности предупредить вас о том, что со мной не случилось ничего худого. Я повидал господина де Тревиля, и он сообщил мне очень важную новость.
– Какую?
– Вчера кардинал явился к королю и предложил ему подписать приказ об аресте и заключении в Бастилию маршала Бассомпьера.
Арамис вздрогнул. Портос не отреагировал никак. Он наслаждался жарким из зайца.
– Ришелье, кажется, думает, что он Господь Бог, – недобро проговорил Арамис.
– Что до меня, то меня мало волнует Бассомпьер или какой-либо другой маршал Франции, но отсюда следует, что д'Артаньяну без нашей помощи из Бастилии не выбраться, – заметил Портос приглушенным голосом. Ему приходилось говорить с полным ртом.
– Вы правы, Портос. И в этом деле нам поможет арест Бассомпьера.
– Что вы такое говорите, Атос?! – вскричал Арамис.
– В самом деле, какая тут может быть связь? – присоединился Портос.
Атос пожал плечами:
– В других обстоятельствах я был бы возмущен этим арестом, но сейчас я только рад ему. Что вы скажете, если я приглашу вас прогуляться? Стены любого парижского трактира легко проницаемы для любопытных ушей. Идемте, я поделюсь мыслями, которые пришли мне в голову.
На парижские улицы пала сумеречная тень. Теплый воздух был насыщен влагой и предгрозовым напряжением. Старые вязы на улице Бриземиш шумели листвой и мерно раскачивали темными ветвями. Атос взял друзей под руки и углубился в лабиринт столичных улиц и переулков.
– Кардинал хочет ареста того, кому он обязан почти всеми своими военными успехами, – проговорил он. – Что ж, тем хуже для кардинала. Но король еще не подписал приказа.
– Черт побери! Его величество и не подпишет такой приказ! – воскликнул Портос.
– Он подпишет его, уверяю вас, – негромко возразил Арамис.
– В таком случае мне остается только присоединиться к вашим словам, Атос. Тем хуже для него, тысяча чертей! – проворчал великан, поглубже нахлобучивая свою шляпу ударом кулака. Ветер усиливался.
– Атос, это господин де Тревиль сообщил вам все эти подробности? – задумчиво спросил Арамис.
– Именно. И он сообщил мне еще кое-что. Господин де Кавуа попал в опалу.
– Господин де Кавуа попал в опалу?! – возбужденно воскликнул Арамис, мысль которого работала с обычной быстротой.
– Господин де Кавуа попал в опалу? – машинально повторил Портос. – Капитан гвардии Ришелье? Ну так и поделом ему! Почему это вас так занимает, Арамис?
– Ну как же вы не поймете, Портос! Если кардинал недоволен де Кавуа, значит, он не поручит ему арест Бассомпьера.
– Велика важность! Он пошлет Ла Удиньера.
– Это невозможно, Портос, – возразил Атос. – Поручить арест маршала Франции и ближайшего соратника короля Генриха человеку без рода и племени. Нет, друг мой. Вспомните, ведь даже для ареста Кончини послали Витри, капитана привилегированной гвардейской роты.
– Слушайте графа, мой друг, – сказал Арамис. – В этом наша надежда.
– Признаться, пока что я никак не пойму, что вы имеете в виду, – заявил Портос недовольным тоном. Арамис, не желая того, затронул его чувствительную струну. Титула Портос не имел и втайне страстно мечтал о маленькой золоченой коронке на дверцах своей кареты.
– Из опалы де Кавуа вытекает следующее: арестовать Бассомпьера доверят мушкетерам, – объяснил Арамис.
– Вы так полагаете? Но ведь у короля есть еще швейцарцы, – продолжал Портос.
– Швейцарцам этого не поручат ни под каким видом. Разве вы не знаете, что Бассомпьер – их полковник.
– Тысяча чертей! Теперь я и сам вижу, что Бассомпьеру придется отдать свою шпагу господину де Тревилю! – вскричал, сраженный последним доводом Арамиса великан.
Атос, молчаливо шагавший в опустившейся темноте, замедлил шаг.
– Нет, – ответил он.
– Вы говорите «нет», Атос?!
– Господин де Тревиль уступит эту честь шевалье де Феррюсаку.
– Он сам так сказал вам, Атос? – спросил Арамис.
Вместо ответа, по обыкновению, немногословный Атос коротко кивнул.
– В таком случае, у нас появляется шанс!
Атос кивнул вторично.
– Но каким образом заключение этого бедняги Бассомпьера в Бастилию поможет д'Артаньяну выбраться оттуда?! – воскликнул Портос.
Атос пожал плечами:
– Я не могу сказать вам определенно, друг мой, но знаю одно: это дает нам возможность проникнуть в Бастилию и попытаться вытащить д'Артаньяна.
– Проникнуть туда! Но в качестве кого?!
– Конвоиров арестованного.
– Но… что же мы будем делать дальше?
– Затем мы предъявим караульному офицеру королевский приказ.
– На нас, разумеется, будут мундиры и мушкетерские плащи?!
– Конечно. Как и на всех остальных, включая господина де Феррюсака.
– О-о, понимаю, – восхитился Портос. – Значит, он тоже согласился участвовать…
– Не совсем так, Портос. Господин де Тревиль согласился рискнуть своим положением при дворе или, во всяком случае, репутацией надежного служаки, а господин де Феррюсак согласился не заметить появления лишнего конвоира в рядах своего маленького отряда, когда мы будем выезжать обратно из ворот. Это немало, учитывая опасность, которой подвергается любой, дерзнувший противостоять воле министра.
– Понимаю, этим лишним будет д'Артаньян, на которого мы накинем мушкетерский плащ.
– Правильно.
– Откуда мы возьмем еще один комплект мушкетерской формы?
– Черт побери! Привезем с собой.
– Но где?
– В карете.
– Вы говорите – «в карете», Атос?
– А вы разве забыли, что арестанта полагается везти в карете с занавешенными окнами?
Портос хлопнул себя по лбу:
– О-о! Теперь я понял! Мы привезем в Бастилию арестованного Бассомпьера, а уедем в компании д'Артаньяна, который будет преспокойно скакать в мушкетерском плаще в окружении своих однополчан и нас с вами. Только вот…
– Что же?
– Где мы возьмем лишнюю лошадь? Если мы приведем ее на поводу за собой, это может вызвать подозрения…
– Полагаю, мы запряжем карету шестеркой.
– Так обычно и делают в подобных случаях.
– Во дворе тюрьмы один из мушкетеров освободит от упряжи одну из лошадей и передаст ее кому-либо из солдат гарнизона под тем предлогом, что она потеряла подкову или захромала. Об этом можно будет позаботиться заблаговременно. А так как лошади запряжены попарно, одна освободится.
– Стражникам у внешнего моста можно будет сказать, что распрягли и оставили во дворе обеих лошадей, вы это имеете в виду?
Атос утвердительно кивнул.
– А не заметит ли дежурный офицер, что конвоиров стало на одного больше? – снова спросил Портос, гордясь собственной предусмотрительностью.
– Это вполне возможно, – коротко отвечал Атос.
– Но что же в таком случае делать?!
– Постараться, чтобы этого не произошло.
Арамис быстро оглянулся. Из темноты послышался приглушенный звук, похожий на тот, который издает шпага, медленно вынимаемая из ножен. Но тут же все стихло.
– Что там такое, Арамис? – спросил Портос, кладя свою мощную длань на эфес шпаги.
– Нет, ничего. Просто мне показалось.
– Тогда продолжим, – предложил простодушный великан, радуясь новому плану спасения товарища. – Мне не терпится понять все до конца.
– Нет, Портос. Советую вам не рассчитывать на это, – флегматично проговорил Атос.
– Это еще почему?
– Потому что я не знаю, чем все это закончится.
– Тогда не лучше ли будет спрятать д'Артаньяна в пустой карете, когда мы пустимся в обратный путь?
– Это исключено. Карету тщательно обыщут при выезде из Бастилии.
– Надеюсь, арестованного предписано доставить туда ночью?
– Да. И это увеличивает наши шансы.
– А сколько мушкетеров будут сопровождать карету с арестантом?
– Господин де Феррюсак возьмет с собой столько людей, сколько сочтет нужным.
– А принимая во внимание особую важность поручения, количество конвоиров будет немалым…
– …что позволяет надеяться на успех.
– Браво! – воскликнул Портос. – Атос, дорогой друг, вы несомненно великий человек.
– Ничуть не бывало, – невозмутимо отвечал Атос. – Вы опять что-то заметили, Арамис?
– Нет-нет. Должно быть, мне показалось.
– Вот к чему приводит строгий монастырский устав. Отовсюду слышатся голоса, мерещится всякая чертовщина, – заявил Портос, пребывавший на седьмом небе от радости. Он уже представлял себе, как обнимет своего друга. Цельная натура великана не позволяла ему уделять внимание одновременно нескольким вещам. Когда Портос веселился, он всецело отдавался веселью.
– Допустим, что так, – проговорил Арамис, оглядевшись. – Нет, ничего не разглядишь в этой темени! Кстати, у меня тоже появился вопрос…
– Посмотрим, что за вопрос у нашего монаха, – жизнерадостно заметил Портос.
– Мне приблизительно понятно, как мы собираемся вывезти д'Артаньяна из тюремных ворот.
– Отлично! Мне тоже! – не унимался Портос.
– Но мне пока совершенно неясно, как мы собираемся вызволить его из камеры. – Арамис закончил свою мысль тем же спокойным тоном. На неуклюжие шутки Портоса он не обратил ровным счетом никакого внимания.
– Я ждал, что вы спросите об этом, – помолчав, ответил Атос. – Повторю, у меня нет четкого плана. Я полагаю эту часть нашего предприятия наиболее опасной и наименее продуманной. Но у меня есть на этот счет некоторые соображения.
Вот они…
Глава тридцать первая
План Атоса
(продолжение)
– Вот они! – выкрикнул чей-то грубый голос.
Атосу не дали договорить. Теперь уже из темноты совершенно явственно донесся звук взводимых курков, и все сомнения Арамиса рассеялись.
– Ну, друзья, эти гости ко мне! – воскликнул он, выхватывая шпагу из ножен, скрываемых до этой минуты длинным дорожным плащом.
Атос с Портосом тоже не теряли времени даром. Их клинки уже тускло отсвечивали в серебристом свете, выглянувшего из-за туч ночного светила.
– Нам нужен некто д'Эрбле из Нанси, отставной мушкетер роты де Тревиля, – послышалось из темноты. – Мы действуем на основании закона, поэтому вас, господа, просим спрятать шпаги в ножны и отойти в сторону.
– Мне что-то не нравится закон, на основании которого нападают на прохожих, пользуясь темнотой, – насмешливо проговорил Атос. – Покажитесь, господа, если вы не обычные уличные грабители.
Из темноты выступили двое или трое вооруженных шпагами и пистолетами людей в низко надвинутых широкополых шляпах. Лиц их в тусклом лунном свете не было видно.
– Мы имеем приказ первого министра, и просим вас не вмешиваться, если вы уважаете порядок и закон, – повторил один из них.
– А мы со своей стороны просим оставить нас в покое, – тем же насмешливым тоном отозвался Атос, естественным образом принявший на себя роль командира маленького отряда. – Вы ведь выслеживали нас, крались за нами, сударь. Ваш «закон» мне подозрителен…
– Где-то я слышал голос этого молодчика, – пробормотал Портос.
– Атос, Портос, мне, право же, неловко, что я стал причиной ваших неприятностей, – сказал Арамис, вынимая из-за пояса пистолет. – Я беру на себя того, который повыше ростом и держится более нагло, чем остальные, – он, по-видимому, начальник агентуры отца Жозефа…
– А-а, этого капуцина! – загремел Портос. – Вот кого я давно и сильно недолюбливаю! Сейчас я покажу этой братии, как становиться на пути у господина дю Валлона!
Позади послышалась возня, показавшая троим друзьям, что их атакуют как с фронта, так и с тыла.
– Осторожнее, Портос! Среди этих господ, весьма вероятно, найдутся последователи Лувиньи! Примите мой совет – станьте спиной к стене! – крикнул Атос, устремляясь на ближайшего противника.
– Ха! Но на мне сегодня нет шпор! – проревел гигант, нанося удар в темноту, где тотчас же что-то тяжело рухнуло наземь.
В те времена парижские улицы нередко оглашались звоном клинков, но редко потасовка, если имела место именно потасовка, или дуэль, если случалась дуэль, происходила столь скоротечно и со столь тяжелыми последствиями для одной из сторон, имевшей к тому же численный перевес.
Арамис сразил своего соперника наповал выстрелом из пистолета. Выстрел же, направленный в него, не был столь меток, пуля лишь сбила шляпу. Стрелявший изрыгнул проклятие и скрестил свою шпагу со шпагой Арамиса. Он мог убедиться, что и в монастырских стенах рука Арамиса не отвыкла от клинка. Заметим, что в коллегиях иезуитов искусство фехтования входило в число обязательных дисциплин.
Таким образом, мы хотим избежать обвинений в том, что пытаемся создать у читателя превратное представление о нравах, бытовавших в святых обителях французского королевства первой половины XVII века. Мы далеки от этого.
Итак, Арамис, по следам которого шли ищейки отца Жозефа, Арамис, невольный виновник всего происходящего этой ночью на улице Бриземиш, доказывал на деле, что молитвы и занятия алхимией ничуть не уменьшают воинских умений, а возможно, и способствуют им. Не прошло и нескольких минут, как второй его противник опустился на одно колено, шпага его выпала из рук.
Атос и Портос не уронили былой славы мушкетеров, уложив или выведя из строя каждый двоих нападавших. Таким образом, агентура отца Жозефа потеряла шестерых за шесть минут. Оставшиеся поспешно ретировались.
– Догоним каналий?! – предложил Портос, одолеваемый азартом боя.
– Я придерживаюсь противоположного мнения, – откликнулся Арамис.
– К тому же, – заметил Атос, – у нас есть дело поважнее.
– Вы правы! Черт побери, мы должны подумать о д'Артаньяне! Я увлекся!
– Мне кажется, среди этих людей есть двое или трое раненых, – произнес Арамис, склоняясь над одним из лежащих. – Наш христианский долг – позаботиться о них.
– Но мы не можем терять времени! – воскликнул Портос. – Ведь нас могут и не дождаться!
– Арамис прав, Портос. Надо подумать о раненых, – поддержал его Атос.
– У меня появилась мысль, – эхом отозвался Арамис.
– Сейчас он скажет, что мы должны будем лечить и перевязывать их раны! – простонал Портос, выразительно возводя глаза к небу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59