– Черт бы меня побрал, кажется, ты опять права! Все же послушай человека, который кое-что понимает в жизни. – Внезапно его взгляд сделался мрачным, от прежней шутливости не осталось и следа. – Риф Эллиот совсем не тот человек, связавшись с которым можно рассчитывать на легкие отношения, Элизабет. На твоем месте я бы держался от него подальше. Даже для таких женщин, как Жюльенна, Риф Эллиот создает немало проблем, а что касается тебя и Адама... – Он выразительно пожал плечами.
– Не нужно так переживать обо мне и Адаме, – с неожиданной злостью произнесла Элизабет. Она подобрала ноги и обхватила руками колени. – Я никогда не позволю своим поведением причинить Адаму боль!
– Очень рад это слышать, – искренне сказал Ронни. – А теперь передай, пожалуйста, одну из бутылок и давай как следует выпьем...
Было уже восемь часов вечера, когда наконец пикник на пляже закончился и все отправились по домам. Ронни и Жюльенна уехали в крошечном «моррисе», а всем остальным пришлось как-то разместиться в автомобиле Алистера. Когда они подъехали к Цзюлуну, индийские смоковницы отбрасывали на землю длинные тени, превращая Натан-роуд в длинную «зебру». Элизабет так устала, что ее клонило в сон.
Внезапно она широко раскрыла глаза. Ошибки быть не могло: перед ними двигалась бледно-голубая «лагонда», за рулем которой сидел сильный широкоплечий мужчина. Элизабет поспешно скосила глаза на Адама, но тот болтал с Алистером. Судя по всему, никто не обратил внимания на автомобиль Рифа Эллиота.
Элизабет пригляделась, и внезапно ей стало трудно дышать: Риф был не один. Черная головка с гладкой прической нежно покоилась у него на плече. Элизабет заметила неяркий блеск камней в серьгах женщины, обратила внимание и на дорогую парчу ее наряда. Она неотрывно смотрела на Рифа, который в эту самую минуту рассмеялся и склонил голову к сидевшей рядом с ним женщине. Тут Алистер повернул машину к кварталу, где жила Элен, а «лагонда» продолжила свое движение по Натан-роуд.
В груди у Элизабет так сильно заболело, словно кто-то вонзил ей между лопаток нож. Ей очень хотелось знать, куда именно направлялась счастливая парочка. В «Пенинсулу», должно быть? Или в какой-нибудь дансинг? А может, в «Парижский гриль»? Впрочем, куда бы сейчас они ни ехали, это ее совсем не касалось. Ведь нельзя же серьезно рассчитывать на то, что Эллиот, однажды пообедав с ней, оставит свои любовные похождения. Элизабет с такой силой сжала кулаки, что острые ногти больно впились ей в ладони. О Господи, он ведь даже не флиртовал с ней! Элизабет не позволила ему сказать по телефону, почему он так настаивал на новой встрече с ней. Может, он всего-навсего хотел дать своей очередной любовнице возможность послушать, как Элизабет играет на рояле?
– Ну, вот мы и приехали, – сказала Элен, обратившись к Элизабет, когда автомобиль затормозил у многоэтажного здания. – Великолепный выдался денек.
Элизабет ничего не ответила. Она устала и отвратительно себя чувствовала. Ей и самой было странно ощущать сильный приступ ревности, которая непонятно почему сочеталась с желанием немедленно увидеть Эллиота.
– Давай сразу поедем домой, – сказала она Адаму, когда маленький «моррис» Жюльенны затормозил за их автомобилем.
Адам посмотрел на жену и был поражен ее усталым видом.
– О'кей, дорогая, – согласился он и обхватил ее за плечи. – Именно так мы и сделаем: домой и сразу же в постель. Сегодня был тяжелый день.
Глава 11
Риф перевернулся на живот и протянул руку за лежавшими на тумбочке часами. Посмотрев, который час, он издал сдержанный стон. Половина шестого утра. У него в распоряжении всего лишь тридцать минут, чтобы добраться до аэродрома, где «нортроп» уже, наверное, ожидает его. Эллиот должен был лететь в Сингапур на встречу с полковником Сандором.
Рядом шевельнулась сонная Алюта, прижалась плечом к его горячему телу, провела рукой по его груди. Ее пальцы, хоть и совсем еще сонные, двинулись с груди вниз. Риф с сожалением спустил с постели ноги и отправился в ванную.
– О... – Разочарованная его внезапным уходом, Алюта тотчас открыла глаза. – Что, тебе уже пора?
Горячая вода ударила из душа, и Риф подставил голову и плечи под обжигающую струю.
– Уже половина шестого! – крикнул он из ванной. – Ты поспи, для тебя еще рано.
– Какое же это удовольствие – спать одной? – мрачно сказала она. Алюта терпеть не могла его деловых поездок в Сингапур. Там было много очаровательных женщин, и она постоянно боялась, как бы Риф не привез с собой какую-нибудь красотку. Более того, Алюта опасалась, что Эллиот поселит эту женщину в своем доме в Виктории.
Алюта ни разу не бывала в доме, где когда-то Риф жил со своей женой. Хотя он предпочитал теперь шикарные апартаменты в центре и хотя Алюта частенько оставалась там на ночь, он не предлагал ей заполнить шкафы своими нарядами и бельем. К ее огорчению, она так и не сумела сделаться его главной женщиной, причем бывало, что Алюта сильно сомневалась, сможет ли она когда-нибудь стать такой для Эллиота.
Риф вышел из ванной. Обнаженный, он выглядел великолепно. Он принялся выуживать из шкафа белье. Капли воды сверкали в его густых волосах и на мощных плечах. Завернувшись в простыню так, чтобы подчеркнуть привлекательность своего тела, Алюта встала коленями на постель.
– Неужели у тебя нет хотя бы десяти минут? – спросила она и как бы невзначай приспустила край простыни, обнажив небольшую высокую грудь с розовыми сосками.
Он ухмыльнулся, продолжая быстро одеваться.
– Нет, – ответил он, и в его голосе не чувствовалось никакого сожаления по этому поводу. Сейчас у него были дела поважнее секса.
В последние два года, бывая в Сингапуре, он всякий раз заходил в военный штаб, расположенный в Форт-Каннинге. Риф встречался там с представителями британской военной разведки, которым докладывал о всех подозрительных действиях японцев. Об этом не знала ни одна живая душа, даже Мелисса.
Одевшись, Риф быстро прошел в гостиную и вытащил из стенного сейфа несколько тощих досье. Бывали моменты, когда ему хотелось не иметь никаких дел с британской разведкой. Они попросили его посодействовать в сборе информации и охотно получали от пего сведения, но Рифу казалось, что собранные им данные ложатся под сукно и им не дают дальнейшего хода. Он громко захлопнул дверцу сейфа, схватил со стула небольшую сумку и выскочил из квартиры раньше, чем сонный слуга успел продрать глаза и поинтересоваться, не желает ли хозяин кофе.
Полковник Сандор закончил чтение представленного Рифом отчета и положил листки на стол. Его губы были плотно сжаты.
– Вы не сомневаетесь в достоверности приведенных в отчете сведений, мистер Эллиот?
Риф выдержал его тяжелый взгляд и даже не моргнул. Его лицо оставалось мрачным.
– Нет, не сомневаюсь.
Сандор побарабанил пальцами по листкам отчета, затем резко отодвинул их.
– Даже если вы и правы и эти люди действительно являются офицерами японской разведки, мы не можем рассчитывать, что Форин Офис выдворит их из страны, как вы предлагаете. Ведь мы не воюем с Японией. Это китайцы воюют, а не мы. И такой жест с нашей стороны вызвал бы грандиозный дипломатический скандал!
Ноздри Рифа заметно шевельнулись.
– Рано или поздно Япония наверняка нападет на Гонконг и Сингапур! – сказал он, с трудом сдерживая переполнявшую его ярость. – И когда это произойдет, не хотелось бы, чтобы японцы были осведомлены о всех деталях нашего плана обороны. В настоящее время в Гонконге находятся пятеро японских офицеров, которые туда прибыли якобы для изучения английского языка. На самом же деле они собирают сведения о нынешнем состоянии обороны Гонконга и возможной модернизации его оборонительной системы. Их следует немедленно выдворить с острова к чертовой матери! Если мы позволим им и впредь оставаться на острове, зная об их шпионской деятельности, это будет сущее безумие.
Яркий румянец залил щеки разгневанного полковника Сандора.
– Ваша задача – собирать факты и сообщать их нам, мистер Эллиот. А что будет предпринято или, наоборот, не предпринято, не ваше дело!
Риф был взбешен. Он сейчас хотел бы только иметь возможность взглянуть на рожу полковника Сандора, когда японцы двинутся на юг и у каждого солдата в кармане будет лежать карта с нанесенными линиями укреплений острова.
– А что касается сведений о других японцах, – продолжал Сандор, – уверены ли вы в их подлинности?
– Абсолютно уверен, – сквозь зубы процедил Риф. – Японец-парикмахер, работающий в Гонконге, – на самом деле капитан-лейтенант императорского военно-морского флота. В настоящее время его услугами пользуются губернатор, а также комиссар полиции острова, глава Особого ведомства и председатель правления Гонконгского и Шанхайского банка.
Лицо полковника Сандора побледнело. Одно дело, когда ему сообщали, что бармены или массажистки из злачного квартала Гонконга подслушивают разговоры британских военных и обо всем услышанном докладывают в Токио. И совсем другое, когда такие важные особы, как губернатор и комиссар полиции, вступают в разговор с парикмахером, усердно трудящимся над их прическами. У него мороз пробежал по коже. Он вдруг вспомнил, что и его самого утром подстригал и брил парикмахер-японец. Когда тот с поклоном попрощался, Сандор почувствовал себя обновленным. Человек, которому подстригают волосы, расслабляется, и потому неудивительно, что, сидя в кресле парикмахера, даже самые осторожные люди могут утратить бдительность и сболтнуть лишку.
– А как насчет официанта-итальянца в ресторане «Пенинсула»? Вы уверены в собранной о нем информации? – сухо поинтересовался Сандор.
– Совершенно уверен. Как и о ювелире из «Куинс Аркейд».
Сандор крякнул. Его совсем не вдохновляла мысль о том, что японскими шпионами наводнены отели, бары и магазины Гонконга. Второй же отчет Эллиота и вовсе поверг полковника в уныние.
– А как вы думаете, давно ли эти японские соглядатаи проникли на территорию Гонконга?
– Должно быть, с тех самых пор, как на отвоеванной у Китая части территории японцы образовали марионеточное правительство. Именно его последователи и сторонники помогают японцам; они же и поддержат Японию в случае, если та нападет на остров. Японцы вербуют их на Формозе, откуда легко переправляют на китайско-гонконгскую границу. Вторжение не составит особого труда. Им понадобится лишь смешаться с беженцами, что ежедневно толпами проникают на остров.
– Вы полагаете, что японцы и вооружают их?
– Уверен, что часть оружия предоставляют именно японцы, – мрачно подтвердил Риф. – А также не сомневаюсь, что им даны самые подробные инструкции, как причинить значительный ущерб Гонконгу.
Полковник Сандор провел ладонью по лицу. Он очень хорошо представлял себе урон, который могли причинить шпионы. Они способны проникнуть на отдельно расположенные и потому легкодоступные объекты, выступая под видом посыльных, передавать важную информацию, распространять слухи среди мирного населения и выведывать данные о расположении артиллерии, собирать сведения о системе обороны острова. Господи, это было бы просто ужасно! Тем более что британским военным так непросто отличить китайца от японца. И уж совершенно напрасно ожидать, что британцы сумеют отличить китайцев, симпатизирующих Англии, от их соплеменников, мечтающих ударить англичанина ножом в спину.
Полковник надеялся, что сведения Эллиота о сложившейся на острове ситуации не соответствуют действительности. Но в глубине его души таился страх, что эти сведения и выводы на самом деле достоверны. Когда речь заходила о китайцах и японцах, у Эллиота был на них какой-то особый нюх: он инстинктивно, но почти всегда безошибочно определял их намерения. Сандор взял в руки оба отчета. Министерство иностранных дел будет решать, как следует поступить с японцами, прибывшими якобы для изучения английского языка. В конце концов, от них очень легко освободиться. А вот как обнаружить среди китайцев всех сторонников марионеточного режима... Полковник очень сомневался, что даже такому человеку, как Эллиот, подобная задача по плечу.
Риф вышел из штаба взбешенный. В уголках его рта обозначились резкие морщины. Его отчеты не нашли должного понимания со стороны Сандора, и Риф очень сомневался, что по его данным будет что-то предпринято. Несомненно, среди высшего командования найдутся такие, кто не примет всерьез японских шпионов в Гонконге. «Какой вред они способны причинить? – наверняка спросят они. – У японцев кишка тонка атаковать остров. Так что выпьем еще по одной, старина...» Он почти воочию видел этих людей и слышал их разговоры.
Несмотря на ранний час, утреннее солнце припекало. Британцам не нужна голая правда. Им подавай безобидные рапорты, по которым можно было бы составлять такие же безобидные служебные записки и пересылать их из одного отдела в другой, обсуждая как нечто отвлеченное. Его машина ждала у ворот. Эллиот со злостью распахнул заднюю дверцу.
– В «Рэффлз», – бросил он шоферу-малайцу, усаживаясь на скрипучее, обтянутое кожей сиденье. В Сингапуре у него было еще немало дел, но прежде всего Рифу требовалось сейчас пропустить стаканчик-другой.
Автомобиль мчался по широкой магистрали, по краям которой тянулись аккуратные, ухоженные газоны и невысокие деревья. Глядя по сторонам, Эллиот не мог понять, почему его отец и дед предпочли Гонконг Сингапуру. Ведь их основные деловые интересы всегда нахолились именно в Сингапуре. Многие здешние склады, как и в Гонконге, были украшены внушительными вывесками с большими черными буквами: «Эллиот и сыновья». Безрадостная улыбка тронула его губы, потому что приписка «и сыновья» в настоящее время не имела никакого смысла. У Рифа Эллиота нет сына, и, пока Мелисса остается его супругой, никакого сына быть не может. Во всяком случае, не может быть того, кого Риф признал бы своим сыном.
Автомобиль мчался мимо украшенного высоким шпилем собора Святого Андрея и устремился к побережью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79