— Эй, парень! — закричал здоровенный верзила. — Поймал ночную бабочку? — Он протянул руку к Дженни. — Идем с нами, птичка. Ты заработаешь в три раза больше.
Дженни подняла к Перегрину хорошенькое личико, полное страха. С распущенными светлыми волосами и в ярком, кричащем платье проститутки она была воплощенной мечтой матроса.
Приятель первого, здоровенный, похожий на быка матрос присвистнул.
— Да она хорошенькая, дай-ка получше тебя рассмотреть, птичка.
Матросы стали приближаться.
— Эта дама со мной, — заявил Перегрин ледяным тоном.
— Какая она дама? — сказал первый. — И дураку ясно, кто она такая. Не будь собакой на сене, парень, — предложил он добродушно, — поделись с нами. Она удовлетворит всех четверых.
Дженни тоненько пискнула. Перегрин сделал шаг вперед и прикрыл ее.
— Я сказал, нет, — твердо заявил он. — Она моя. Настроение матросов сразу изменилось.
— Мы просили тебя вежливо, — сказал похожий на быка.
Внезапно он рванулся вперед и схватил Перегрина за горло. Перегрин отпрянул и перехватил руку матроса. Быстрым движением он вывернул ее и завел за спину. Парень закричал, и его товарищи бросились на помощь. Перегрин развернул свою жертву и запустил им в двух других. Через пять минут все трое, как бревна, лежали на земле. Верзила попытался подняться, но получил удар в живот. Перегрин носком ботинка перевернул похожего на быка и сказал:
— Поищи себе другую женщину, да смотри, чтобы она была согласна. Если возьмешь ее силой, разыщу и убью.
Глаза матроса замигали, и он что-то забормотал. Взяв Дженни за руку, Перегрин направился к карете.
Дженни посмотрела на Курама, который горой возвышался на козлах.
— Почему он не пришел вам на помощь? — спросила она.
— В этом не было необходимости, — ответил вместо Перегрина Курам, демонстрируя свой плохой английский.
Дженни внимательно оглядела своего спасителя и улыбнулась.
— Пожалуй, — сказала она, забираясь в карету. Карета тронулась, и Перегрин протянул ей небольшую фляжку с бренди.
— Выпей глоточек, чтобы согреться. Дженни молча повиновалась. Отпив бренди, она вернула фляжку и зябко передернула плечами.
— Если у меня и было желание работать на улицах, то эти скоты его отбили, — сказала она.
— Прекрасно. Хочу предупредить тебя, что отвратительный дом миссис Кент покажется тебе раем, когда ты начнешь работать на улицах. Ты заслуживаешь лучшей участи.
Дженни еще плотнее закуталась в плащ Перегрина.
— У тебя разве нет накидки? — спросил он.
— Она никогда не покупала нам одежду для улицы, — ответила Дженни. — Зачем ей тратиться, если мы работаем в доме?
— Это похоже на нее, — ответил Перегрин.
— Я была уверена, что вы не придете за мной, — сказала Дженни после долгого молчания.
— Неудивительно, что после такой жизни ты никому не доверяешь, — ответил Перегрин, — но я всегда держу свое слово.
— Почему вы все-таки приехали? Зачем вам нужно было беспокоиться из-за такого ничтожества, как я? Я даже не знаю вашего имени.
— Меня прозвали Перегрином. Мне ничего не стоило помочь тебе. Почему не сделать хорошее, если к этому не надо прилагать даже усилий?
— Одному Богу известно, скольким мужчинам я принадлежала. Одни были лучше, другие хуже, но никто никогда не хотел мне помочь. Почему же вы это сделали? Что вы хотите от меня?
Ее последний вопрос заставил Перегрина задуматься. Он попытался вспомнить, что руководило им, когда он предложил ей убежать. Безусловно, это был порыв, но в любом его порыве кроется какая-то причина.
— Когда вчера я разговаривал с тобой, мне показалось, что тебя еще можно спасти. У тебя сильный характер, и ты сумеешь начать новую жизнь.
Перегрин посмотрел на девочку, но не она была сейчас у него перед глазами.
— Я вспомнил одного парнишку, — продолжал Перегрин. — Ему тоже было очень трудно. Он чуть не погиб, но добрые люди помогли ему выжить. Отвечая на твой последний вопрос, хочу сказать, что мне от тебя ничего не надо, но обещай, что, если от твоей помощи будет зависеть чья-то жизнь, ты непременно окажешь ее.
— Этим парнишкой были вы? — спросила Дженни. Понятливая девочка. Перегрин промолчал и снова протянул Дженни фляжку.
— Сделай еще глоток. Я слышу, как стучат твои зубы.
— Куда вы везете меня? — спросила девочка, отпив бренди.
— В дом к человеку, который на меня работает. Он пока будет присматривать за тобой, а потом ты начнешь самостоятельную жизнь.
— Он знает… кто я такая?
— Знает, что ты работала в борделе, но не знает, что ты там делала. Помни об этом.
— Хорошо. Может быть, он захочет?..
— Не захочет. Это благородный человек.
Дженни молча кивнула.
Большой дом Бенджамина Слейда стоял на тихой улице в Вестминстере. Перегрин постучал, и дверь сразу же открылась.
— Вы быстро управились, — сказал Слейд, впуская гостей. — Проходите в мой кабинет.
Кабинет был обставлен чисто в мужском вкусе: дубовая мебель, кожаные кресла. Ожидая их, Слейд работал. Комната была хорошо освещена, стол завален бумагами.
— Мистер Слейд, разрешите представить вам мисс Миллер, — сказал Перегрин, как только за ними закрылась дверь.
Дженни с удивлением посмотрела на него.
— Никто никогда не называл меня мисс Миллер, — сказала она.
— Теперь вам надо привыкать к этому, — заметил Слейд, во взгляде которого было удивление.
Перегрин говорил, что привезет девочку, но не сказал, что она так красива. Вспомнив о хороших манерах, он указал на чайник над спиртовкой и спросил:
— Хотите чаю, мисс Миллер?
Дженни кивнула. Он налил чаю и подал ей так, будто она была сама герцогиня.
— Если вы голодны, у меня есть печенье. Может, приготовить что-нибудь более существенное?
— Благодарю вас, мистер Слейд, чаю вполне достаточно, — ответила Дженни, явно нервничая.
Перегрин с интересом наблюдал за ними. Его всегда удивляло, что англичане относятся к чаю, как к Богу. В нем они черпают внутреннюю силу. После чая лицо Дженни порозовело, и она стала успокаиваться.
— Я бы не отказался от чего-нибудь покрепче, Бенджамин, — сказал Перегрин.
Хозяин кивнул в знак согласия, и он налил себе немного бренди.
— Я еще не рассказал вам, Бенджамин, что в дом, где работала Дженни, привел меня интересующий нас человек.
Из внутреннего кармана пиджака он вынул сложенную вчетверо бумагу и протянул Слейду.
— Здесь перечень заведений, где мы побывали, их адреса, специализация, имена хозяек. Дженни была в доме, который значится первым.
Слейд сел за стол и налил себе чаю.
— Я займусь расследованием, — сказал он, пробегая список глазами. — Фу, какая мерзость.
— Интересно узнать, что за купцы поставляют товар, — заметил Перегрин, — а также кто настоящий владелец заведения, где работала Дженни. Сдается мне, что это не миссис Кент.
— Не она, — встряла в разговор Дженни. Оба вопросительно посмотрели на нее.
— Ты знаешь настоящего хозяина? — спросил Перегрин.
— Богатый тип, который ведет себя так, как будто не знает, откуда берутся проститутки, и впервые их видит.
Перегрин переглянулся со Слейдом, глаза которого загорелись от любопытства. Возможно, именно здесь лежит ключ к разгадке.
— Можешь ты описать его нам? — спросил Перегрин.
— Ему лет пятьдесят, но он очень следит за собой. Светло-коричневые волосы, слегка тронутые сединой. Рост… что-то среднее между вами и мистером Слейдом. Не толст, но крепко сложен.
— Ты бы узнала его, если б снова увидела?
Худенькое личико Дженни приняло серьезное выражение. Она больше не казалась маленькой девочкой.
— Я никогда не забуду его и узнаю из тысячи. Он был моим первым мужчиной и не старался быть ласковым. Он любит настоящих девственниц, но часто посещал и меня. Это самый отвратительный тип из всех, кого я знала.
— А почему вы решили, что именно он хозяин? — спросил Слейд.
— Когда постоянно живешь в доме, многое слышишь.
Наверняка девочка подслушивала все разговоры, решил Перегрин, но не осудил ее за это: только так можно узнать, что ждет тебя в будущем. И это знание дает возможность выжить.
— Ты не помнишь, что он говорил?
— Пару раз я слышала, как он выясняет, куда идут деньги. Он обвинил миссис Кент, что она присваивает себе часть дохода. Он разговаривал с ней вежливо, но так, что у меня от его голоса ползли мурашки по телу. Наверное, и ее он очень напугал, потому что она на несколько дней притихла.
— Ты знаешь имя этого человека? — спросил Перегрин.
— Нет. Он просил называть его хозяином.
Перегрин чуть не издал ликующий воинственный крик, но удержался, боясь, что соседи позовут полицейского.
Должно быть, Бог благодарил его за спасение заблудшей души Дженни Миллер. Интуитивно он чувствовал, к кому приведет начатое расследование.
— Наступит день, и хозяин поплатится за все свои преступления, — сказал он. — Ты сможешь опознать его и свидетельствовать на суде? Обещаю, что ни он, ни миссис Кент не смогут причинить тебе вреда.
Голубые глаза Дженни засияли.
— Даже если вы не будете меня защищать, я сделаю это. Я сделаю все, чтобы уничтожить этого ублюдка. Он принадлежит к тому сорту людей, которые скорее умрут, чем перенесут позор. Суд — самое лучшее для него наказание. — Дженни весело рассмеялась. — Я дам суду его подробное описание. У них не останется и тени сомнения, что это именно он.
— Хорошо, девочка. Возможно, до суда дело не дойдет, но я рад, что ты согласна разоблачить его.
Перегрин сомневался, что Велдона будут судить за его преступления, но он найдет тысячу способов уничтожить его и без суда. Если все-таки суд состоится, то Дженни будет неоценимым свидетелем.
— А пока отдыхай, — продолжал он, — и набирайся сил для новой жизни. Мистер Слейд купит тебе новую одежду.
— Как чудесно! — закричала девочка. — Я сожгу все платья, которые меня заставляла носить миссис Кент.
Перегрин едва сдержал улыбку. Характер девочки походил на его собственный. Несмотря на кажущуюся хрупкость, она была сильной и ничего не прощала. Как и он, она могла стать беспощадным и непримиримым врагом.
— Вчера ты мне сказала, что хотела бы служить какой-нибудь знатной даме. Если ты решила это твердо, мы можем нанять опытную женщину, которая научит тебя всем премудростям. Это возможно, Бенджамин?
Слейд кивнул.
— Нет проблем. После того как она пройдет курс обучения, я без труда найду ей хорошую работу.
— Спасибо вам, — прошептала Дженни, едва сдерживая следы. — Спасибо вам за все.
— Не возлагай на меня больших надежд, — сказал ее спаситель. — Тебе самой придется много потрудиться, чтобы начать новую жизнь. — Перегрин взял шляпу. — Если я вам буду нужен, Бенджамин, вы знаете, где меня найти. Спи спокойно, Дженни.
Девочка наблюдала, как ее спаситель прощается с мистером Слейдом, который пошел проводить его. Какой странный человек этот незнакомец! В нем есть что-то тревожное. Это она почувствовала, как только впервые увидела, когда его дьявольские зеленые глаза заглянули ей прямо в душу. Даже сейчас, когда он ее спас, она испытывала беспокойство. Это не был страх, но что-то тревожное, волнующее.
Когда Слейд вернулся, Дженни спросила:
— Из какой страны приехал мистер Перегрин? Я приняла его за ирландца, пока он не заговорил. Он хорошо говорит по-английски, но с легким акцентом. Такого акцента я еще не слышала.
— Это принц Перегрин, он приехал из далекой азиатской страны. О ней мало кто знает, — ответил Слейд. — Однако вы тоже хорошо говорите, что удивительно для… — Он осекся.
— Удивительно для проститутки? — пришла ему на помощь Дженни и с удивлением заметила, что мистер Слейд покраснел.
— Да, прошу простить меня, я не хотел вас обидеть, но… — Слейд нервно провел рукой по редким волосам.
— Какое же может быть оскорбление, если я и есть проститутка, — ответила Дженни, видя его смущение. — Вернее, была и никогда не стану снова.
— Вы удивительная молодая женщина, — сказал Слейд, смущенно улыбаясь.
— Я говорю лучше, чем любая другая девушка в нашем заведении, — похвалилась Дженни, — и кроме того, я умею читать и писать. Когда я была маленькой, в соседнем доме жила одна старая леди, которая раньше была учительницей. У нее был ревматизм, и я помогала ей по дому, ходила за покупками, а она учила меня. Она умела учить, а я умела учиться. У нее в доме было много книг, и она давала мне их читать. Ее звали мисс Крейн.
— Она жива?
— Нет. Умерла во сне как-то ночью. После того как она умерла, отец продал меня. Думаю, что именно она сдерживала его, а то бы он продал меня еще раньше. Он ее очень боялся.
Потрясенный Слейд покачал головой.
— Я думал, что только мне выпала тяжкая доля, теперь я вижу, что бывает и хуже. Вы моя гостья и можете в любое время пользоваться библиотекой. — Заметив, что девочка зевает, он предложил: — Идите спать, мисс Миллер. Сейчас же отправляйтесь в постель.
Глаза девочки вспыхнули. И хотя Перегрин — подумать только, настоящий принц! — сказал ей, что ее здесь не тронут, в голосе мистера Слейда было что-то настораживающее. Он говорил таким тоном, будто приказывал ей согреть для него постель.
Словно прочитав ее мысли, Слейд сказал:
— Вы будете спать одна, отныне и всегда. Начиная с сегодняшнего дня вы, мисс Миллер, моя кузина, уважаемая молодая женщина, которая попала в затруднительное положение и решила пожить у меня, пока все образуется.
Немного поколебавшись, Слейд подошел к письменному столу и вытащил из нижнего ящика небольшой сейф. Открыв его, он вынул несколько банкнот и протянул их Дженни. Девочка от удивления открыла рот. Он дал ей целых двадцать фунтов, на которые можно было жить несколько месяцев. Смущенная, она посмотрела на него.
— Если вы не хотите спать со мной, то почему даете мне деньги?
— Для того чтобы вы чувствовали себя независимой, — ответил Слейд.
Глаза его были такими добрыми, что Дженни захотелось плакать.
— Надеюсь, вы не убежите, — продолжал он. — Это было бы плохо и для вас, и для нас, если вдруг нам понадобится ваша помощь, чтобы уличить человека, которого вы зовете хозяином. Но так или иначе, вы должны чувствовать себя свободной.
Дженни посмотрела на ящик, куда Слейд прятал сейф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50