– Ваше поведение адмирал может истолковать как элементарное неуважение, и у вас испортятся отношения с высокопоставленным представителем британской короны. Ваш друг, наверное, давно уже в доме. Ждет вас и беспокоится. Мистер Мьюир и не подозревает, что вы уже приехали, но почему-то не желаете покидать экипаж. Вам, мистер Пеннингтон, следует научиться доверять людям. Ну почему вы думаете, что я обязательно создам вам какие-то проблемы?
Пирс искоса бросил на Порцию настолько мрачный взгляд, что она беспокойно заерзала на сиденье. Однако его рука по-прежнему сжимала ее запястье, и о том, чтобы вырваться, не могло быть и речи.
– А вот и Джек, – неожиданно прервал молчание Пирс. Порция глянула в сторону дома. К ее разочарованию, поиски оказались недолгими, и грум Пеннингтона шел теперь к экипажу, неся на сгибе локтя шаль Беллы.
– Надеюсь, что хотя бы из благодарности вы не доставите лишних хлопот моему слуге и уедете отсюда.
– Конечно, сэр, – любезным тоном отозвалась Порция, облегченно вздохнув, когда Пирс наконец-то отпустил ее руку и покинул фаэтон.
Подошедший Джек передал ей найденную вещь и сел рядом. Порция поблагодарила его и, сложив шаль, положила ее на сиденье.
Порции Пирс ничего не сказал на прощание, зато подробно объяснил Джеку, какой дорогой следует ехать и куда именно нужно доставить мисс Эдвардс.
Порция энергично помахала Пеннингтону, он в ответ лишь сдержанно кивнул. Когда фаэтон отъехал на некоторое расстояние, Порция, не удержавшись, обернулась – Пирс стоял и смотрел им вслед.
Вскоре фигура Пеннингтона исчезла из виду, скрывшись за живой изгородью и деревьями, окружавшими дом, и Порция устремила взгляд вперед, на тот самый мостик, перед которым ей пришлось вчера осадить лошадей. А до главных ворот еще достаточно далеко. Так что не все потеряно.
– Должен отметить, мистер Пеннингтон, что действия колонистов, как в самом Бостоне, так и в окрестностях города, выходят далеко за рамки законного протеста. И в Куинсе, и в Милтоне, в Конкорде, Салме и Кембридже, да и во многих соседних деревнях вовсю маршируют ополченцы, а кое-кто уже в открытую поговаривает о возможности открытого столкновения с регулярными войсками его величества.
Отставив чашку с чаем, Пирс внимательно смотрел на обветренное лицо адмирала, который продолжал говорить о росте бунтарских настроений в Бостоне, о том, чем это грозит, и о возможных последствиях. Пирс знал о происходящем куда подробнее и в гораздо большем объеме. Адмирал же выкладывал лишь самые общие сведения.
Окна в комнате были открыты, и вместе с ветерком сюда вплывал аромат распустившихся роз. Время от времени Пирс отвлекался, чтобы полюбоваться царящим в саду буйством красок, а явно скучающий Натаниель уже довольно долго разглядывал узор на фарфоровой чашке. Капитан Тернер, сидевший по правую руку от адмирала спиной к окнам, пока что не проронил ни слова и всякий раз, как Миддлтон обращал к нему взор, словно преданный пес, согласно кивал.
– И в северной, и в южной частях города существуют различные группировки. Нам даже известны их вожаки.
Пирс сложил руки на груди.
– Адмирал, а почему бы вам не схватить этих вожаков? И тогда со смутьянами будет покончено.
– Именно так мы и сделаем. – Адмирал прокашлялся. – Расправимся с Сэмюелем Адамсом, его братцем Джоном, Джеймсом Отисом, Уорреном, Куинси и остальными смутьянами из клуба «Лонг рум». Эти негодяи продолжают будоражить чернь. Но первым, клянусь, я вздерну на виселицу Эбенизера Макинтоша!
– Как вы сказали?.. – встрепенулся Натаниель. – Эбенизера?
– Вы его знаете? – подал голос капитан Тернер и пристально посмотрел на Мьюира.
– Разумеется! Именно Эбенизер сшил мне сапоги для верховой езды. – Отодвинувшись вместе со стулом от стола, Натаниель продемонстрировал один сапог. – Он отличнейший сапожник, обувь я заказываю только у него. Очень бы не хотелось, чтобы повесили такого хорошего мастера.
– Нас, мистер Мьюир, беспокоят куда более серьезные вещи, чем ваши сапоги, – пробурчал адмирал. – И когда соберем достаточно улик, чертов башмачник поплатится за свою изменническую деятельность.
– Насчет изменнической деятельности, сэр, ничего не могу сказать, – продолжал Натаниель. – Подобные дела меня не касаются, если, конечно, не затрагивают мои коммерческие интересы. Но должен сказать, что в Бостоне невероятно трудно отыскать хорошую обувь.
– Мистер Мьюир!
– Видите ли, адмирал, – поспешил вмешаться Пирс, – мой партнер совершенно не интересуется политикой. Но, как коммерсанты, ведущие свои дела в Бостоне и зависящие от стабильности морских грузоперевозок, мы не можем не оценить ваших усилий по обеспечению спокойной обстановки в городе. Однако давайте перейдем к делу. Для чего вы нас пригласили?
– Хотел поговорить с вами об одном изворотливом типе по прозвищу Макхит.
– Макхит? – переспросил Натаниель. – Мне кажется, это персонаж из какой-то пьесы.
– Верно, мистер Мьюир. Но так прозвали одного негодяя, промышляющего в Бостоне. Корыстолюбивого торгаша, изменившего интересам британской короны.
– И что же он делает?
– Занимается контрабандной перевозкой оружия. Через так называемых «Сынов свободы» его поставляют ополченцам.
Пирс повернул голову к окну и не поверил собственным глазам: по одной из дорожек сада, между кустами роз, бежала Порция Эдвардс. Стараясь держаться как можно непринужденнее, Пирс поднялся из-за стола. В этот момент появился Джек, пытающийся настичь беглянку.
– Вы хотите что-то сказать, мистер Пеннингтон? – поинтересовался капитан Тернер.
Пирс не ответил, но, встретив недоуменный взгляд адмирала, решил пояснить:
– Извините, сэр, давняя травма. Когда-то упал с лошади и теперь не могу подолгу сидеть на одном месте. Вы ведь не возражаете?
– Нет, конечно.
– Пожалуйста, продолжайте. – Пирс прошел к стене и прислонился к облицованному мрамором камину. Отсюда было очень удобно наблюдать за Порцией и Джеком. Его грум явно проигрывал: Порция спряталась за обсаженной розами беседкой, и Джек проскочил мимо, не заметив ее.
– А вы уверены, что все это правда? То, что рассказывают о Макхите? – выразил сомнение Натаниель. – Вполне возможно, что это лишь сказки, которые сочиняют городские фантазеры.
– Нет, сэр, – возразил адмирал. – Мы имеем дело только с фактами. Макхит уже многие месяцы занимается контрабандой оружия. Мы полагаем, что оно доставляется из Франции через голландский остров Санкт-Юстатиус в Карибском море, и отсюда его переправляют к ополченцам во всех частях страны.
Пирс продолжал следить за тем, что происходит в саду. Его грум направился совсем не туда, куда нужно, и вскоре исчез из виду, а Порция выбралась из своего укрытия и побежала к дому.
– Но какое отношение все это имеет к нам, адмирал? – спросил Натаниель.
– Мне поручено изловить этого Макхита и пресечь поставки оружия.
Пирс поймал многозначительный взгляд приятеля и без особой охоты присоединился к разговору:
– И вы хотите, чтобы мы вам помогли?
– Совершенно верно, мистер Пеннингтон. Ваш брат за время службы в армии зарекомендовал себя наилучшим образом, и это лишний раз свидетельствует о преданности вашей семьи британской короне. К тому же с вашими деловыми связями вы обладаете теми возможностями, каких мы, к сожалению, не имеем. – Адмирал говорил негромко и довольно-таки доверительным тоном. – Я давно собирался обратиться к вам за содействием, но губернатор Хатчинсон считал, что следует подождать, пока не будет принято окончательное решение относительно вашего брата.
– Моего брата?
– Да. Я имею в виду капитана Пеннингтона.
За последний год у Пирса практически не было какой-либо связи с младшим братом Дэвидом. Так же, как и со старшим, с Лайоном. Он даже не представлял, на каком континенте и где именно Дэвид находится в данный момент, однако ему не хотелось, чтобы кто-то об этом узнал.
– Из Ирландии капитана Пеннингтона перевели к нам, – продолжал адмирал. – Вскоре он прибудет в Бостон. Я уверен, что, когда вы оба, ну и мистер Мьюир, разумеется, объедините свои усилия с нашими, мы быстро доберемся до этого Макхита.
Пирсу не хотелось думать о тех сложностях, которые наверняка возникнут с приездом Дэвида.
– Адмирал, нет никакой необходимости дожидаться прибытия моего брата, – сказал он. – Что именно мы могли бы сделать прямо сейчас?
– Что ж, замечательно! – Миддлтон не скрывал своего удовлетворения. – Сообщите все, что вам известно. Мы предполагаем, что этот негодяй доставляет оружие прямо в Бостон, потому что мы регулярно осматриваем каждое судно и каждый баркас от Плимута до Салема. Нам нужно знать, каким образом оружие попадает в порт и как затем развозится по местам. Наши посты на перешейке проверяют все повозки и фургоны, покидающие Бостон. А вы, господа, являясь коммерсантами, наверняка знакомы со многими торговцами, а также с теми, кто промышляет извозом.
– Значит, вас интересует только этот призрак по имени Макхит? – уточнил Натаниель. – Никаких других сведений не нужно? Например, различные слухи о намечающихся массовых выступлениях? О том, что происходит в Нью-порте или Нью-Йорке?
– Для нас представляет интерес любая информация.
Пирс почти не слышал адмирала. Взволнованно проведя рукой по лицу, он прошел обратно к столу, сел и устремил взгляд в сторону окна поверх голов офицеров. Он был сильно раздосадован. Не известием о скором приезде Дэвида и даже не тем, что адмирал Миддлтон не слишком высокого мнения о нем и Натаниеле, если решил, что они способны стать соглядатаями и доносчиками.
Пирса возмутило, что эта сумасшедшая Порция Эдвардс средь бела дня в чужом саду пытается вскарабкаться на дерево.
Забравшись на одну из растущих рядом с домом груш, Порция пристально вглядывалась в окно той комнаты, где жила дочь адмирала. Рамы были подняты, шторы раздвинуты, однако Елены она не видела. Возможно, мать лежит на кровати или сидит в кресле где-нибудь в углу, а может, ее вообще здесь нет, ведь после вчерашнего происшествия Елену вполне могли переселить в какую-нибудь другую комнату. Порция не имела представления о планировке всего дома, поскольку парню из мастерской по пошиву портьер, которому она заплатила за предоставленные сведения, удалось побывать только в этом крыле особняка. Но каким-то образом ей нужно проникнуть внутрь. Кто знает, предоставится ли ей еще раз возможность подобраться так близко к дому?
Раздавшиеся неподалеку голоса заставили Порцию насторожиться. Она посмотрела сквозь листья и ветви на выложенную кирпичом дорожку, ожидая увидеть грума Пеннингтона. Ей, конечно же, совсем не хотелось, чтобы у него возникли какие-то недоразумения со слугами адмирала. Должно быть, она здорово напугала Джека, на ходу выскочив из экипажа, когда грум немного придержал лошадей перед самым мостком.
К облегчению Порции, Джека поблизости не оказалось, по дорожке в направлении дома шли две молодые служанки.
– Я никогда не видела ее такой, – говорила одна из девушек. – Расшвыряла лекарства, стала отдавать приказы.
Затаив дыхание, Порция ждала, когда служанки пройдут мимо.
– Именно так и должна вести себя настоящая леди, – ответила вторая девушка. – К тому же эти шарлатаны бог знает сколько времени пичкают бедняжку всякой гадостью. Так что я совершенно не осуждаю мисс Елену.
– Миссис Грин устроит нам взбучку, если вдруг узнает, что мы оставили госпожу совершенно одну, – заметила первая служанка и оглянулась.
– Да ну ее, эту мегеру! Вряд ли ее милость соизволит выйти из дома. И если несчастной Елене хочется побыть одной, то кто мы такие, чтобы ей мешать? А миссис Грин просто…
Едва девушки скрылись за поворотом, Порция тут же спустилась на землю и направилась в ту сторону, откуда появились служанки.
На небе ярко светило солнце, погода была теплой, и, остановившись у входа в небольшой внутренний цветник, окруженный живой изгородью, Порция так и застыла на месте, пораженная открывшимся взору великолепием. Настоящие райские кущи.
А сама Елена, золотоволосая, в белом платье, с голубой, как небо, косынкой, наброшенной на плечи, была как ангел во плоти.
Затем дочь адмирала взяла с коленей какой-то предмет, и Порция с удивлением увидела, что это потерянная ею накануне маскарадная маска.
– Добрый день, мадам, – тихо произнесла Порция. Елена вздрогнула, маска упала на землю.
– Извините, я не хотела вас напугать. Меня зовут Порция Эдвардс.
Дрожащей рукой Елена пыталась нащупать что-то на скамейке рядом с собой. Поначалу Порции показалось, что взгляд матери устремлен на нее, однако она быстро поняла, что на самом деле Елена ее не видит.
– Вам помочь? – спросила Порция.
– Да, пожалуйста, – прошептала Елена после некоторого молчания, продолжая шарить рукой по скамейке. – Я куда-то подевала дорогую для меня вещь. Маскарадную маску.
Порция не знала, что Елена плохо видит.
– Ты, должно быть, из прислуги?
– Нет, миледи, – промолвила Порция.
– Что же ты здесь делаешь?
– Ищу то, что потеряла.
Потребовалась, наверное, целая вечность, чтобы преодолеть разделявшее их расстояние. Порция присела на корточки и, подняв маску, протянула ее Елене. Та взяла девушку за руку.
– Ты была здесь вчера?
– Была.
Елена приблизила к ней лицо.
– Значит, это ты забралась ко мне под окно?
– Да, я.
– Зачем?
– Мне хотелось увидеть вас.
– Просто так?
Порция извлекла из-за ворота медальон и протянула его Елене.
– Этот медальон принадлежал моей матери. Ключ к тайне моего рождения.
– Ты сказала, что тебя зовут Эдвардс?
– Да. Именно под такой фамилией меня записали. Елена провела пальцами по гравировке, открыла крышку и дотронулась до портрета.
– Сколько тебе лет?
Порция знала год, месяц и день своего рождения со слов леди Примроуз и сообщила их Елене.
– А где ты выросла? Где воспитывалась?
– В Уэльсе.
Порция поведала Елене историю своей жизни. Рассказала о детстве, проведенном под покровительством леди Примроуз, о годах, прожитых с Хиггинсами, и о недавнем приезде в Бостон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38