— Ха! — воскликнул Джервис, нежно взял меня за подбородок и поцеловал — жест, которым он привык очаровывать меня, что до последнего времени ему удавалось.
— Да, это вроде поклонения некоей богине… золотой богине зла, поскольку эта страсть заставляет людей творить зло ради того, чтобы завоевать ее благосклонность!
— Ты вечно что-то выдумываешь, милая!
— Джервис, — начала я умолять его, — давай уедем, давай бросим все! Мы справимся с нашими долгами, попытаемся жить по средствам! Я уверена, что дядя Питер не будет нажимать на нас и даст время расплатиться с долгами. Я попрошу отца помочь нам, объясню ему ситуацию… если только смогу быть уверенной в том, что ты не собираешься пустить все по ветру благодаря своей игре!
— Скоро у нас будет все в порядке! — успокаивающе сказал он. — Мы скоро найдем золото, я в этом убежден! Возможно, это случится даже завтра! Тогда мы отправимся домой, и наш малыш родится в семье богачей!
— Давай не будем дожидаться золота, Джервис!
— Ты только подумай, что мы почувствуем, если уедем и выяснится, что сразу же после нашего отъезда здесь сделали самую крупную находку за все время! Мы никогда себе этого не простим!
— Я всем существом чувствую, что нам надо уезжать, пока не поздно!
— Я понял, что с тобой: это ребенок! Когда женщины беременны, у них бывают всякие капризы.
Джервис вновь поцеловал меня, и я поняла, что он никогда не поймет меня…
Я отправилась навестить Морвенну. Она уже начинала выходить с ребенком в сад, тем не менее, была слишком слаба, чтобы возвращаться в хижину.
— Я буду вечно благодарна Бену за то, что он позволил мне пожить здесь. Просто не знаю, что бы я делала в той лачуге? — сказала она.
— Да, Бен — молодец! — подтвердила я.
— Мэг и Минни постоянно помогают мне, и даже Том с Джекобом все время норовят заглянуть! Забавно глядеть на них: им, похоже, немного неловко — наверное, они считают, что это не по-мужски — интересоваться малышом. Я написала родителям и все рассказала им… И какой малыш — умница: он уже узнает меня и перестает плакать, когда я беру его на руки!
— Значит, ему суждено стать гением!
Было просто чудом — видеть ее такой счастливой. Счастье мимолетно: немножко здесь, немножко там… и оно исчезает. Нужно пользоваться им, когда оно есть, и не упускать возможности, если оно подворачивается..
— Да, я многим обязана Бену! — говорила Морвенна. — Хотя бы за то, что он поехал среди ночи к доктору Филду! Если бы не он, я наверняка потеряла бы ребенка, — при этой мысли она даже прикрыла от ужаса глаза. — Но он поехал… весь этот путь… ночью! Теперь Бен дал мне возможность пожить здесь… Когда я пытаюсь благодарить его, он только отмахивается и говорит, что в этом нет ничего особенного и любой на его месте сделал бы то же самое. Как бы мне хотелось вознаградить его за это!
— Лучшее вознаграждение для него — что вы с ребенком счастливы здесь!
— Как бы мне хотелось, чтобы ему удалось купить тот участок земли!
Ты имеешь в виду землю Морли?
— Морли упрямится, он боится, что Бен начнет там добывать золото, и потом землю нельзя будет использовать под пастбище. Мне рассказал об этом Джастин: Морли — очень упрямый человек!
— Безусловно! — согласилась я. — Интересно, получит ли ее Бен в конце концов?
— Бен такой же упрямый, как Морли, и когда сталкиваются двое таких мужчин, никогда не знаешь, что произойдет! Пока ясно, что владельцем земли является мистер Морли, и если он не уступит, то у Бена ничего не получится. Мистер Морли считает, что все должны возвращаться в города или вести то, что он называет «приличной жизнью», перестав копаться в земле в поисках несуществующих богатств.
— Но ты ведь понимаешь, что когда-то они были, и кое-кто сумел их отыскать.
Вспомни о чудесных домах в Мельбурне…
— Да… А хорошо бы оказаться в Англии, правда?
— Да, несомненно! — горячо подтвердила я.
После этой картины — счастливая Морвенна в уютном окружении — наша хижина выглядела особенно непривлекательной. Можно было сколько угодно наводить здесь чистоту и ничего не добиться: всепроникающая пыль была непобедима.
Я подумала, что у мужчин есть утешение, по крайней мере в надежде — ведь каждая корзина, поднятая на поверхность земли и отправленная на промывку, могла содержать искомые сокровища. Мысль об этом должна была укреплять их. Для женщин же не оставалось ничего, кроме повседневных забот — приготовление малосъедобной еды, экономия драгоценной воды…
Были моменты, когда мне хотелось броситься к Бену и сказать ему: «Ты обещал забрать меня отсюда? Отвези меня домой, и я поеду с тобой!» Нет, это выглядело бы слишком похоже на сделку, но дело было не только в возможности вернуться домой — мне хотелось быть с Беном! Я понимала, что он честолюбив, осуждала его жадность к золоту, но мои чувства к нему от этого не менялись.
Потом в городок вернулись Одноглазый и Кэссиди. Они приехали в полдень. Все мужчины работали на своих участках, а женщины были в хижинах. Повсюду царила обычная полуденная тишина.
И вот они появились. Поднялся шум, мужчины бросили работу, а женщины повыскакивали из хижин, окружив приехавших и желая выслушать новости.
Одноглазый и Кэссиди вернулись с победой: они разыскали свое золото и привезли его с собой. Они нашли и Дэвида Скэллингтона… Возле него стояла лошадь, превратившаяся чуть ли не в скелет.
— Там он и лежал, где мы нашли его, — говорил Кэссиди, — милях в пятидесяти отсюда, не больше! Его лошадь была еще жива… не хотела уходить от него.
Одноглазый погладил животное.
— Мы ее откормим, приведем в порядок. Ведь это благодаря ей мы нашли Скэллингтона!
У всех была куча вопросов, а они были явно не прочь рассказать свою историю, но нужно было накормить лошадь. Одноглазый и Кэссиди не желали даже присесть, пока не будет улажен вопрос с лошадью. Именно благодаря ей они вернули свое состояние, а они были людьми, привыкшими платить свои долги. Лошадь Скэллингтона теперь ожидала королевская жизнь!
Все собрались в салуне. Одноглазый и Кэссиди сидели, уплетая мясные пироги и запивая элем. Потом они, наконец, начали рассказывать, как они отправились на поиски Скэллингтона.
— Все равно, что искать иголку в стоге сена, — говорил Кэссиди. — Мы прямо с ума сходили, верно, Одноглазый? У нас-то поначалу было одно на уме что мы сделаем с этим поганым воришкой, когда найдем его? Мы собирались его повесить, он бы у нас долго подыхал!
Сколько мы его искали… а он дальше пятидесяти миль и уйти не смог! Всегда он был дураком, этот Скэллингтон!
Не знаю, куда он собирался добраться?.. В Уоллу, может, и куда оттуда? Он-то думал, что мы в первую очередь будем искать его в Мельбурне. В общем-то он был прав, мы и искали, расспрашивали, но никто его не видел. Так что мы поняли, что он туда и не приезжал, чтобы пристроить самородки, и мы поехали назад. Мы уже почти потеряли надежду, верно, Одноглазый?
Одноглазый подтвердил.
— А потом, — продолжал Кэссиди, — когда мы уже почти вернулись и думали, что нам опять придется копать, мы заметили эту лошадь. Она стояла рядом с телом Скэллингтона! Вы знаете, что с ним случилось? Он просто помер с голоду! Он пробовал есть траву: у него была вся рожа измазана. Птицы быстренько бы с ним справились, я думаю… когда углядели бы его. В общем, он там лежал, так что живым мы его не застали…
Одноглазый покивал, подтверждая.
— И он все еще лежит там? — спросил Артур Боулз.
— Да, — сказал Одноглазый. Кэссиди добавил:
— Как мы его там увидели, так мы вроде даже и обрадовались, что нам теперь и мстить не нужно, что без нас все обошлось. Даже интересно, как у человека настроение меняется. А золото наше было при нем: кое-что в поясе… кое-что в карманах… Все при нем, до единого кусочка, верно, Одноглазый?
— Да, — подтвердил Одноглазый, — все, до единого кусочка.
— Тут-то и задумаешься! — продолжал Кэссиди. — Он помер, и помер с голода. Раз он помер, то и у тебя уже другие мысли начинаются… Мы вон с Одноглазым надумали гроб для него сделать, да поехать туда и привезти его обратно.
Мы думаем сделать ему похороны… а уж после домой поедем. Но теперь-то уж мы со своего золота глаз не спустим, верно, Одноглазый?
— Нет уж, пока не доберемся до Мельбурна… пока не взвесим и все такое прочее.
В этот день вся работа пошла насмарку. Все обсуждали случай с беднягой Скэллингтоном, совершившим кражу и умершим от голода.
— Бедный старина Скэллингтон, — говорили люди, — никогда он жизни-то не видел!
Дали ему семь лет, когда он был еще совсем мальчишкой, а потом он здесь в лепешку разбивался, и у него не было даже маленьких находок, как у остальных. Бедный старина Скэллингтон!..
Верные своему обещанию, Одноглазый и Кэссиди соорудили гроб. Взяв с собой тележку, они отправились на поиски и вскоре привезли тело Скэллингтона. Из Уоллу приехал священник, и была отслужена панихида. Возле городка уже были несколько могил, и старина Скэллингтон нашел там вечный покой.
После этого случая мне захотелось домой больше, чем когда бы то ни было. Как раз после похорон Бен пригласил меня прокатиться верхом. Мы отправились на то самое место возле ручья и, спутав лошадей, уселись рядом.
— Сколько так будет у нас продолжаться? — спросил Бен. — Ведь ничего не произойдет, если мы сами не побеспокоимся об этом! Послушай, Анжела, неужели ты собираешься провести здесь всю жизнь?
— Боже сохрани!
— Неужели ты считаешь, что Джервис когда-нибудь найдет золота столько, чтобы стать новым человеком?
— Нет… честно говоря, я не думаю, что кто-то на это способен. Я уже знаю человека, который нашел золото и остался здесь… Жаль! Я бы хотела, чтобы золото оставалось там, где лежит, и чтобы никто не знал об этом!
— А ты говорила Джервису о том, что думаешь? Я кивнула.
— А он сказал: «Мы скоро натолкнемся на золото и вот тогда отправимся домой». Да? Он так сказал?
— Да…
— Он не найдет его! А если и найдет, что он, по-твоему, сделает? Отправится в Англию и спустит его в несколько недель!
А потом ты дашь себя убедить вернуться сюда и начать все сначала!
— Оказавшись дома, я не вернусь сюда никогда!
— Я отвезу тебя домой, даю слово! Приходи ко мне… и мы отправимся на родину. Скажи «да», Анжела! Ты не представляешь, как важно для тебя сказать «да» именно сейчас!
Я закрыла глаза. Казалось, передо мной открываются все царства Вселенной и слышатся слова из Евангелия: «Тебе дам власть над всеми сими…» Бен… и дом… Да, я могла бы быть свободна от постоянных забот о том, сколько еще долгов будет отягощать меня; я могла бы оказаться дома; я могла бы встретиться со своими близкими, и все-таки я должна ответить: «Изыди, Сатана!»
Бен обнял меня.
Нет, Бен, нет, я не могу!
— Ты хочешь этого!
Я не отвечала. Он целовал меня и говорил:
— Мы больше так не можем… ни ты, ни я. Я знаю твои чувства, ты знаешь мои чувства! Послушай, Анжела, я приехал сюда, чтобы найти золото! Я поклялся в том, что не вернусь, пока не сделаю этого, но ради тебя я готов нарушить клятву! Разве это тебе не доказывает?..
— И почему это должно случиться только теперь? Зачем ты уехал сюда?
Почему тогда не вернулся в Кадор?
Теперь бесполезно говорить об этом, слишком поздно! Ты сама знаешь, что в прошлое вернуться невозможно. Но мы можем изменить все сейчас, можем дальше строить свою судьбу! Все, что нужно, — найти смелость оставить Австралию, отправиться домой и начать все с чистой страницы!
— А наши семьи?
— Поначалу они будут шокированы, но переживут. Тебя слишком любят в семье и не захотят потерять. Ну, для начала немножко пошумят, но ведь такое случается…
— Я не могу сделать этого, Бен! У меня будет ребенок…
— Ребенок! Ребенок Джервиса?
— Конечно, он мой муж! Это все меняет, не так ли?
— Это осложняет дело, но все поправимо! Если бы не этот ребенок, ты сказала бы «да»?
— Я не знаю, я не могу бросить Джервиса…
— Почему?
Он постоянно в долгах!
Он и сейчас играет… если не в салуне, то в какой-нибудь из хижин. Джастин Картрайт ведет себя похожим образом, но ему, видимо, лучше это удается, а Джервис постоянно проигрывает! Я узнал, что он уже должен и в салуне…
— О нет!
— Да, и так будет продолжаться всю жизнь! Ты собираешься так жить? Уезжай со мной, мы приедем домой. Там, конечно, возникнет скандал.
Моему дедушке это тоже не понравится, но он наверняка видел и не такое. С ним ясно одно: он не святой, но, подобно большинству грешников, снисходителен к таким же, как он. Со временем все уладится и станет так, как должно было быть с момента нашего знакомства! Ах, Анжела, не упускай наш шанс!
— Будет ребенок! — повторила я.
— Мы вместе вырастим его!
— Но его отец — Джервис!
— Нет причин особенно распространяться об этом…
— Секреты… обман… Бен, я не могу сделать этого! Джервис будет просто потрясен, он считает, что у нас с ним все в порядке.
— Он будет счастлив до тех пор, пока сможет держать в руках карты. Он азартный игрок, Анжела!
— Если бы только ему удалось найти золото… если бы мы могли отправиться домой… тогда совсем другое дело. Я думаю, я смогла бы…
Ты не можешь менять людей, Анжела! Я не могу изменить тебя, ты не можешь изменить меня, в этом все дело. Сегодня, сейчас, Анжела, я должен принять решение. Это очень серьезно! Я должен получить от тебя ответ… немедленно!
— Единственным ответом может быть «нет»…
— Потому что ты не любишь меня? Потому что ты мне недостаточно доверяешь?
Ты же знаешь, что это не так! Просто я не могу сделать этого, не могу бросить Джервиса, особенно теперь, когда должен родиться ребенок…
— Именно ради ребенка ты должна отправляться домой! Вспомни, как это происходило с Морвенной.
— Со мной этого не случится: я покрепче Морвенны.
— Я должен получить от тебя утвердительный ответ, Анжела! Ты просто не понимаешь, почему он нужен именно сейчас! У нас мало времени.
Он отвернулся и стал смотреть на ручей.
— Мой ответ отрицателен: я замужем за Джервисом, я дала брачный обет и считаю его священным. Кроме того — ребенок!
Буду откровенна: я действительно люблю тебя, Бен!
Мы должны были быть с тобой, но у нас не получилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58