Почему Морвенна покидала дом поздно вечером? В ее комнате не было никакой записки, поясняющей, зачем ей пришлось выйти. Да и кто бы мог вызвать ее из дома в такое время суток? Должна была существовать какая-то причина. Никто не мог понять, что происходит. Все были в отчаянии. Мы чувствовали, что следует предпринять какие-то действия, но какие?
О том, что она ушла, было неизвестно целых двенадцать часов. Что могло произойти за эти ужасные двенадцать часов? Приехали дядя Питер и тетя Амарилис.
— Это исключительно важное дело, — сказал дядя Питер.
Он был уверен, что Морвенну похитили и что рано или поздно кто-нибудь потребует выкуп. С этого момента следует соблюдать исключительную осторожность.
— Но мне кажется очень странным, что она, судя по всему, вышла из дома без принуждения, — заметила моя мать.
— Она должна была оставить какую-нибудь записку, — сказала тетя Амарилис.
— Мы расспросили всех слуг, — напомнила ей Елена, — и они нигде ничего не нашли.
Дядя Питер сказал:
— Возможно, ее выманили из дома туда, где поджидали похитители.
— Морвенна никогда на такое не решилась бы! — воскликнула я. — Она бы побоялась.
Если бы здесь была я, она бы мне все рассказала. Ничего не произошло бы, если бы здесь была я.
— Все это очень загадочно, — признал дядя Питер, — и, к несчастью, она остановилась в нашем доме.
Я чувствовала, что он очень обеспокоен. Дядя Питер боялся, что может подняться скандал, который повредит Мэтью как члену парламента. В то же время он прикидывал, нельзя ли использовать этот случай в качестве рекламы. Я хорошо представляла, как он взвешивает все: именно так он смотрел на мир.
— В первую очередь мы должны думать о Морвенне, — сказала я. — Не так уж важно, где именно это произошло. Важно только то, что это произошло.
— Мы должны принять во внимание все детали, — вмешался мой отец. — И то, где это произошло, может оказаться очень важным.
— К этому времени ее родители должны уже получить письмо, — сказала Елена. — Мне просто невыносимо думать о том, что они сейчас переживают.
— Но что мы-то собираемся делать? — спросила я.
— В свое время мы что-нибудь узнаем, — сказал дядя Питер. — Полагаю, должно поступить требование о выкупе. Возможно, его уже послали ее родителям? Ведь именно к ним должны обращаться в таком случае?
— Это будет ужасно для них! — вздохнула моя мать. Я представила себе, как мистер и миссис Пенкаррон получают требование о выкупе в обмен на возвращение дочери с угрозами в случае, если они не согласятся.
Я была вне себя от волнения, мне было невыносимо тяжело представлять Морвенну в руках разбойников.
К концу дня в Лондон прибыли мистер и миссис Пенкаррон. Они выглядели постаревшими. Тут же выяснилось, что у них тоже нет вестей о Морвенне.
— Я ничего не могу понять! — говорил мистер Пенкаррон. — Наша девочка… Что она сделала? Почему это случилось именно с ней?
— Нам не следовало отпускать ее в Лондон! сокрушалась миссис Пенкаррон. — Я всегда знала, что это ужасное место!
— Мы разыщем ее, — твердо сказал мой отец.
— Вы, правда, разыщете? — с мольбой в голосе обратилась к нему миссис Пенкаррон. — А как вы думаете, что с ней сделают?
— Ничего плохого, в этом можете быть уверены, — ответил мой отец. — Похитители могут торговаться только в том случае, если она жива и здорова.
— Жива… Не думаете ли вы?..
— О нет, нет… Я просто хочу сказать, что, если с ней все в порядке, они могут вести какие-то переговоры… Я полагаю, что рано или поздно они потребуют у вас денег.
— Я отдам все, чтобы вернуть мою девочку! — воскликнул мистер Пенкаррон. — Они могут забрать у меня все!
— Мы сделаем все, что угодно! — разрыдалась миссис Пенкаррон.
Я обняла ее:
— С ней все в порядке, миссис Пенкаррон! Я чувствую, что с ней все в порядке!
— Она что-нибудь говорила тебе? — жалобно спросила миссис Пенкаррон. — Морвенна не производила впечатление напуганной? Не боялась, что кто-то хочет забрать ее?
— Я была в Дербишире вместе с родителями, — пояснила я. — Меня здесь не было, но я уверена, что с Морвенной все в порядке.
— Значит, вас здесь не было? — проговорила миссис Пенкаррон чуть ли не обвиняющим тоном.
Я покачала головой. Родители Морвенны были совершенно не в себе. Миссис Пенкаррон рассказывала всем, как в свое время она уже потеряла надежду, что у нее будет ребенок, а потом появилась крошка Морвенна… Они готовы отдать все, буквально все…
— Если пресса что-нибудь пронюхает, не говорите им ничего, — посоветовал дядя Питер. — Тогда похитители взвинтят цену. Это дело нужно вести очень осторожно!
В таких вопросах следовало положиться на дядю Питера. Существование сомнительных клубов, являвшихся источником его огромного состояния, было, как говорил мой отец, семейной «тайной Полишинеля». Это значило, что все все знали, но делали вид, что верят, будто дядя Питер занимается респектабельным бизнесом, а он хорошо разбирался в темных делишках. В его клубах бывали самые различные люди, и лучше всего было передать это дело в его руки. Дядя Питер сказал, что не следует болтать о случившемся до тех пор, пока хоть что-нибудь не прояснится: вскоре должно было последовать требование выкупа.
Ждать было тяжело. Морвенны не было уже четыре дня, и никаких вестей о ней не поступало. Пенкарроны, которых моя мать отвезла в дом дяди Питера, находились в состоянии крайнего отчаяния. Если бы у меня была такая возможность, я бы непременно сообщила Морвенне о том, что она никогда не должна называть себя нелюбимой: она значила для своих родителей буквально все.
Дядя Питер наводил справки. Полиция всех допрашивала безрезультатно, и постепенно мы начали отчаиваться. И вдруг в одно прекрасное утро, когда я думала о том, что начинается еще один день, который не принесет нам ничего нового, у двери остановился кеб и из него вышла Морвенна. Она была с мужчиной. Я сразу же узнала его: это был Джастин Картрайт, который возвратил украденный у Морвенны кошелек.
— Морвенна! — воскликнула я. — Где же ты была? Я так обрадовалась, увидев Морвенну, что едва удержалась от того, чтобы не разрыдаться от облегчения. Я дотронулась от нее, чтобы удостовериться, что это не привидение, потом взглянула на нее. Морвенна выглядела счастливой!
— Где ты была? — спросила я. — Мы все были в отчаянии!
Морвенна обернулась в сторону мужчины и сказала:
— Это мой муж, Анжелет! Я бежала с ним, и мы поженились в Гретна-Грин!
Первое, что следовало сделать, — это известить ее родителей, и мы тут же отправились к ним. Как только открылась дверь, я прокричала:
— Она здесь! Морвенна вернулась! Послышались восторженные крики, и, как мне показалось, все присутствовавшие в доме одновременно ринулись в холл. Увидев свою дочь, Пенкарроны устремились к ней, и все трое прижались друг к другу. Миссис Пенкаррон залилась слезами. Я видела, как она беззвучно шевелит губами, и поняла, что сейчас она благодарит Бога за то, что он возвратил ей дочь. Объяснений родители не требовали: им было достаточно того, что Морвенна опять с ними, что она жива и невредима. Они были готовы забыть обо всех страданиях, искренне радуясь тому, что дочь вернулась к ним.
— Ах, мама, папа! — сказала Морвенна, наконец. — Я и не думала, что вы будете так беспокоиться!
Тогда последовали объяснения.
— Мы действовали, конечно, бездумно, — говорил Джастин Картрайт. — Во всем виноват я: я сумел убедить Морвенну. Она не хотела поступать так, однако я опасался препятствий. Мне было невыносимо думать о том, что я могу потерять Морвенну!
Морвенна счастливо улыбалась. Я не могла поверить в случившееся. Она стала совсем другим человеком: исчез вечно виноватый вид, теперь она была нужной, желанной, любимой! У Морвенны была романтическая свадьба, и было совершенно ясно, что муж обожает ее. Я бы, конечно, рассердилась на Морвенну, если бы не была так рада: именно этого я всегда и желала для Морвенны. Жаль только, что для этого ей пришлось подвергнуть нас таким испытаниям.
— Видите ли, — объясняла Морвенна, — все это случилось так неожиданно…
Джастин приблизился, осторожно посматривая на мистера Пенкаррона:
— Как только я увидел вашу дочь, я понял, что она создана для меня. Я влюбился в нее с первого взгляда! Я не верил в такое, пока это не случилось со мной. Боюсь, я действовал беспечно, но я был ошеломлен своими чувствами! Мне пришлось убеждать ее… Видите ли, я боялся, что все будут возражать. Я знаю, что недостоин Морвенны, и боялся.
Смею лишь надеяться, что вы простите меня за те ужасные страдания, что вам довелось перенести.
— Я не знаю, — ответила миссис Пенкаррон. — Сейчас я не в состоянии о чем-то думать.
Дядя Питер улыбался. Совсем по-другому выглядел мистер Пенкаррон. Он, похоже, считал совершенно естественным, что молодой человек, увидевший его дочь, должен тут же влюбиться в нее до безумия и уговорить бежать с ним.
— Морвенна хотела оставить записку, — продолжал Джастин Картрайт, смущенно улыбаясь мистеру Пенкаррону, — но я думал, что вы будете преследовать нас и не позволите заключить брак.
Это исключительно моя вина! Я надеюсь… Морвенна заступится за меня!
Мистер Пенкаррон хрипло спросил: Ты счастлива, дитя мое?
— Ах, папа, да!
— Так ведь мы этого и добавилась, правда? — спросил мистер Пенкаррон, обращаясь к жене.
— Да, мы хотели именно этого, — подтвердила его жена.
Дядя Питер послал за шампанским, чтобы выпить за здоровье новобрачных.
— А затем, — добавил он, — я уверен, мистер и миссис Пенкаррон захотят побеседовать со своим зятем.
Все члены нашей семьи были в полном замешательстве. Кто был этот Джастин Картрайт? Похоже, у него не было никаких определенных занятий. В течение нескольких лет он жил за границей и только что вернулся, еще не решив, за что возьмется. У него был небольшой капитал, то есть он был, как говорится, независимым джентльменом. Они с Морвенной жили бы небогато, но средства на содержание жены у Джастина были.
Полицию известили о том, что уже нет необходимости в розыске, — обычный случай побега из дома. Такое время от времени случалось, и полиция лишь выразила пожелание думать, прежде чем доставлять людям столько неприятностей.
Дядя Питер решил, что инцидент может пойти Мэтью на пользу, поскольку счастливая новобрачная была его гостьей.
— Люди любят романтические истории!
Это лучший способ привлечь их внимание. Они забудут, что именно произошло, но будут помнить, что была какая-то романтическая история, и случилось это в твоем доме. Романтические истории случаются только с хорошими людьми! Я уверен, что некоторую пользу это принесет.
Пенкарроны хотели, чтобы их дочь вместе с мужем поехали в Корнуолл и там сыграли настоящую свадьбу. Церковь в Гретна-Грин это, конечно, хорошо, но они мечтали о том, чтобы их Морвенна пошла под венец под фатой с флердоранжем в церкви Святого Эрвина в присутствии гостей, которые после церемонии приедут в Пенкаррон Мэйнор.
Все уладилось. Я была уверена в том, что Джастину будет предложена важная должность на шахте, хотя представить его там было трудно: выглядел он исключительно городским человеком.
Хотя все радовались благополучному возвращению Морвенны, оставались некоторые сомнения. Дядя Питер считал весьма вероятным, что Картрайт — авантюрист. Понятно, что такому человеку, как дядя Питер, было свойственно чувствовать родственную душу.
Грейс была рада за Морвенну. Она заявила, что даже если Картрайт женился на Морвенне ради богатого наследства, это никак нельзя считать исключением для юных невест. По ее мнению, было бы глупо в ужасе воздевать руки только оттого, что кто-то для достижения обычных целей использовал не вполне обычный метод. Грейс сказала, что Морвенна — это девушка, которой просто необходима была романтика, чтобы избавиться от постоянного самоуничижения. А что могло быть лучшим противоядием от этого, чем тайный брак? В худшем случае Джастин Картрайт ничем не отличался от мужчин, которые высматривали выгодную невесту; в лучшем случае он мог и в самом деле влюбиться, что и подтолкнуло его на похищение Морвенны и тайный брак.
— Давайте надеяться на лучшее! — добавила Грейс.
С этим мы все были согласны.
Пенкарроны вернулись в Корнуолл, забрав с собой Морвенну с мужем. Должна была состояться церемония в церкви Святого Эрвина, а уж потом они собирались строить дальнейшие планы.
Что же касается меня, то я пока задерживалась в Лондоне. Большую часть времени я проводила с Грейс: мы закупали ткани и обсуждали предстоящую свадьбу. Джервис приехал в Лондон, и мы провели вместе несколько дней: ходили в оперу и даже пообедали вдвоем: теперь, когда мы были помолвлены, это уже разрешалось, А потом мы с Джервисом распрощались и должны были встретиться только перед свадьбой.
В Кадоре не говорили ни о чем другом, кроме свадьбы. У Морвенны эта церемония уже состоялась. Родителям очень хотелось присутствовать на свадьбе, чтобы почувствовать, что Моревнна на самом деле вышла замуж, поэтому без церемонии у Святого Эрвина было не обойтись. Была срочно подведена подготовка, Морвенне сшили белое платье и флердоранж, совершился церковный обряд, и новобрачные со множеством гостей вернулись в Пенкаррон Мэйнор.
Я пожалела в том, что не смогла принять участие в церемонии.
— Ничего, — утешала меня Морвенна, — я обязательно приду на твою свадьбу!
Морвенна стала совершенно другим человеком. Несомненно, она была счастлива, а поскольку этого она никогда не ожидала, тем большей была ее радость. Все эти дни Морвенна находилась в состоянии какого-то блаженного опьянения. Джастин был очень внимателен к Морвенне, и за это он мне нравился, хотя я не могла забыть слова дяди Питера о том, что Джастин вполне может оказаться авантюристом. Пенкарроны, несомненно, были очень богаты, а Морвенна была их единственным ребенком. Брак с ней был мечтой для любого небогатого молодого человека, гоняющегося за состоянием. Но когда тесть предложил Картрайту вместе участвовать с бизнесе, Джастин вежливо отклонил предложение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58