— Мне потребуется помощь, — наконец решилась она. Люк завел руку за спину и поддерживал ее, пока она переносила ногу на другой бок Аполлона. Широкая юбка позволила ей легко справиться с этой задачей.
— Я готова.
— Вам все же надо за меня держаться, — посоветовал Люк.
— Хорошо, — неохотно согласилась она и обвила руками его талию.
Люк ударил пятками по бокам Аполлона, и конь неторопливой рысью поскакал к дому.
— Неужели меня действительно ждет ванна? — спросил Люк.
— Холодная как лед, — последовал ответ из-за его спины.
— Я не стану думать о вас хуже из-за этих проблесков доброты, — хмыкнул Люк. — А так как вам ваши добрые дела по отношению ко мне не доставляют никакого удовольствия, я постараюсь как можно меньше думать о вас.
— Мне бы хотелось, чтобы вы вообще обо мне не думали.
— Боюсь, что это невозможно, — ответил Люк после некоторого раздумья.
Как раз в это время Брай собиралась покрепче ухватиться за его талию, но, услышав столь откровенный ответ, выпрямилась и разжала руки.
— Это из-за того, что сказал вам Оррин? — спросила она. — Я знаю, что вы слышали, как он называл меня шлюхой. И это он не постеснялся сказать мне в лицо. Могу себе представить, что он говорит за моей спиной.
— Брай! — Тон Люка предостерегал ее от дальнейших рассуждений на эту тему.
— Вы же сами мне сказали, что такой разговор имел место. Он ведь разрешил вам использовать меня, разве не так?
— Брай, неужели вы не можете выбросить это…
— …из головы? — закончила она его фразу. — И сделать вид, что я ничего не слышала? Уверена, что могу. — Она рассмеялась, но смех ее не был веселым. — Моя мать одобрила бы ваше поведение. Возможно, вы встречали ее в Чарлстоне? — Люк не успел ответить, потому что Брай снова заговорила: — То же самое произошло и во время визита мистера Стюарта. Он врач и следит за здоровьем Клер Банкрофт. Рэнд был вынужден привезти его сюда. На этом настоял крестный отец Клер. У Рэнда просто не было выбора. Мне несколько дней удавалось избегать Стюарта, так как я знала, что Оррин имел с ним приватную беседу. На публике он держался прилично, но когда мы оставались одни, он вел себя так, как ему подсказал Оррин. Когда я попросила его оставить меня в покое, он обозвал меня шлюхой и другими грязными словами, так же как и мой отчим, когда сердился на меня. Брай не замечала, что тело Люка напряглось.
— Что? — спросила она. — Будете отрицать? Как вы можете это отрицать, если Оррин сделал вам такое же предложение?
— Что же случилось тогда? — спросил Люк. — Стюарт набросился на вас?
— Нет. Я бы не стала так характеризовать его поведение. С таким же успехом я могу сказать, что вы набросились на меня, когда захотели поцеловать. Я закричала, и Рэнд прибежал мне на помощь. После этого Стюарт больше ко мне не приближался.
— Могу себе представить, — пробурчал Люк.
— Вот и хорошо. Теперь вы знаете, что может с вами сделать Рэнд.
— Что вы ему рассказали?
— Я просто сказала, что Стюарт хотел меня поцеловать.
— Но не сказали, что он обозвал вас шлюхой и что Оррин натравил его на вас?
— Нет, этого я ему не рассказывала.
— Почему?
— Он бы убил Стюарта, а затем добрался бы и до Оррина. Люк кивнул. Этим объяснялось, почему Оррин все еще жив. Брай поступила так, чтобы обезопасить брата, но отнюдь не Фостера или Стюарта.
— Вы никогда не говорили об этом вашей матери?
— Нет.
— Потому что не хотели доставлять ей неприятности?
— Если бы я так сказала, это было бы неправдой.
— А в чем же состоит правда?
— В том, что я хочу домой.
Люк лежал в ванне, которую Адди приготовила для него. Вопреки предсказаниям Брай вода была еще достаточно теплой, и он испытывал неописуемое блаженство. Каждый мускул его тела ныл от усталости. Он никогда не боялся тяжелой работы, но никогда и не работал на рисовом поле. Завтра он даже не сможет доползти до стола, чтобы позавтракать, и, уж конечно, с трудом опустится на стул.
Люк посмотрел на свои ладони. Кожа на них была воспаленной и покрылась волдырями. Спасибо Брай, что принесла ему перчатки.
В желудке Люка заурчало. Прошло уже много часов с тех пор, когда Брай принесла ему кусок персикового пирога.
Носком ботинка Брай постучала в комнату Люка. Когда ответа не последовало, она взяла поднос в одну руку, а другой открыла дверь и шагнула через порог.
В спальне на прикроватном столике горела масляная лампа. Она давала достаточно света, чтобы Брай смогла увидеть, что Люк спит.
Она надеялась найти его в постели, а не в ванной. Стараясь не смотреть в его сторону, Брай поставила поднос на стол и оглянулась.
— Рассматриваете меня? — ухмыльнулся Люк, открывая один глаз.
Брай застыла на месте. Она была в шелковой амазонке для верховой езды. Блузка у горла была расстегнута, а волосы цвета меда перевязаны на макушке зеленой ленточкой.
— Все еще рассматриваете меня, — удовлетворенно заметил он. — Жаль, что я не могу рассказать об этом вашему брату, чтобы он расквасил вам нос.
Она заморгала, но когда заговорила, он понял, что она его не слушала.
— Вы улыбались, — заявила она таким тоном, как будто уличала его в неблаговидном поступке.
— Да?
— Во сне.
— Возможно.
— Улыбались!
— Значит, улыбался. Ага! Вспомнил. Я думал о персиковом пироге.
— Неужели о пироге? — удивилась она.
Люк похлопал себя по животу, разбрызгивая воду.
— Так оно и было.
На лице Брай появилось подобие улыбки.
— Трудно представить такое. Не припомню, чтобы я когда-нибудь думала о персиковом пироге, хотя очень его люблю, — Внезапно вспомнив одну из причин, по которой она пришла, Брай указала Люку на поднос: — Я принесла вам обед.
— Спасибо.
Губы Брай зашевелились.
— Что-нибудь еще? — спросил Люк.
Да, была и другая причина, но Брай пока не была готова ее обсуждать. Ее взгляд скользнул по лицу Люка, затем по шее и, наконец, остановился на плече. Не объясняя своих намерений и еще толком не зная, что собирается делать, Брай решительно подошла к ванне.
— Брай! — изумился Люк, но она его как будто не слышала. Он сел, подтянув ноги к подбородку. — Пожелайте мне приятных сновидений и уходите, — нахмурился он. Вода начала остывать, но пока была вполне терпимой. Брай опустилась на колени рядом с ванной.
— Где ваша губка? — спокойно спросила она. — Ах вот она. А мыло?
Люк нащупал кусок мыла под правой ногой. Он достал его и протянул Брай.
Намочив губку, Брай приказала:
— Наклонитесь вперед.
Люк повиновался.
— Вот так, хорошо. Вы сами не дотянетесь до спины.
Люк не спорил с ней, но только потому, что не мог четко сформулировать свою мысль. Она намылила ему плечи и стала тереть их губкой. Затем начала водить ею по его спине, пока ее рука не коснулась воды и должна была опуститься ниже. Его кожа покрылась мурашками от ее прикосновений.
Люк поднял голову и, медленно распрямившись, посмотрел в высокое зеркало, висевшее на противоположной стене. Он поймал в нем отражение Брай, трудившейся над его спиной. Ее глаза были зажмурены, губы крепко сжаты. Судя по ее виду, она не получала ни малейшего удовольствия от того, что делала. «Так какого же черта она это делает?» — удивленно подумал Люк.
— Теперь я сам. — Он протянул руку за губкой. — С вас вполне достаточно.
«Более чем достаточно».
Брай вскочила на ноги и вытерла руки о юбку, отчего на ней остались грязные пятна, так как юбка была пропитана пылью.
— Я не шлюха! — выкрикнула она и скрылась за дверью. Люк от изумления открыл рот и долго не мог прийти в себя.
В последующие три дня Люк ее не видел. Он знал, что Брай намеренно его избегала. Он постепенно начинал понимать, что любое недоразумение между ними приводило к тому, что она исчезала на несколько дней. Это не означало, что она куда-то уезжала, — просто она становилась недосягаемой и недоступной. Она никогда не покидала «Конкорд», но создавалось впечатление, что она просто испарялась.
Состояние здоровья Джона оставалось прежним. Адди воспряла духом, но боялась говорить об этом вслух, чтобы не сглазить.
— Вы пришли вслед за мисс Бри, — улыбнулась она, разгружая корзину с едой, которую принес Люк. — Может, вам не стоило приходить сюда, после того как она сама уже здесь побывала?
— Мне хотелось самому увидеть, как у Джона идут дела.
— Разгружать телегу — ужасно тяжелая работа, — хихикнула Адди.
— Ужасно тяжелая, — согласился он, все еще ощущая, как болит каждая клеточка его тела. — Но я пришел поговорить не об этом.
Адди оторвалась от корзинки и посмотрела на него. В глазах ее светились любопытство и понимание.
— Вы с мисс Бри снова поссорились, — утвердительно кивнула она.
— Я не знаю, — ответил Люк, пожимая плечами.
— Может, мисс Бри в ссоре сама с собой? — Адди опять захихикала.
— И часто это бывает?
Адди вздохнула:
— Не чаще и не реже, чем с каждым из нас.
— У нее это получается довольно легко. — Люк вытащил стул из-за стола, развернул его спинкой вперед и оседлал, широко расставив ноги.
— Она сейчас здесь? — спросил он.
— Вы, должно быть, разминулись в ней в лесу.
— Я — нет. Скорее всего она увидела меня и спряталась.
Это сообщение заставило Адди задуматься. Она открыла рот, намереваясь что-то сказать, но передумала и снова занялась продуктами.
— Адди, я пришел поговорить с вами. Скажите, почему Бри так поступает?
— Это надо спрашивать не у меня.
— Тогда у кого?
— Никто вам не ответит.
— А прячется ли она и от остальных людей тоже? — спросил Люк, решив зайти с другого бока.
— Вы когда-нибудь видели, чтобы она уезжала из «Конкорда»?
— При мне ни разу.
— Это должно вам о чем-то говорить.
— Вы хотите сказать, что она никогда не покидает плантацию?
— Только тогда, когда у нее нет выбора. — Адди, поджав губы, отвернулась от него, наверное решив, что наболтала лишнего.
— Кого она избегает в Чарлстоне?
Адди подошла к плите, где варился бульон из цыпленка, сняла крышку с горшка, понюхала и помешала.
— Адди, — позвал Люк.
Адди так резко повернулась к нему, что ее юбки взметнулись вверх.
— А сейчас послушайте меня, мистер Кинкейд! Я считаю вас хорошим человеком, так же как и все остальные, кто работает здесь, но это не значит, что я буду рассказывать вам то, что мисс Бри должна рассказать вам сама. И никто здесь этого не сделает. Если вам что-то надо узнать, спросите у нее. — Адди подняла руку, чтобы предотвратить его следующий вопрос. — Забудьте все, что рассказал вам о ней мистер Фостер. У меня могут быть большие неприятности, но должна вам сказать, что я никогда не слышала хоть слова правды из уст этого человека. Последний человек, который поверил ему, уехал отсюда весь в синяках.
— Вы говорите о докторе Стюарте? — спросил Люк.
— Кто назвал вам это имя? — несказанно удивилась Адди.
— Брай.
Несколько долгих минут Адди переваривала это сообщение.
— Тогда она, возможно, расскажет вам и то, что никогда не сойдет с моих губ. Если это произойдет, постарайтесь отнестись к ней с пониманием.
Адди снова крепко сжала губы. Люк поднялся, размышляя, сможет ли вытащить из нее еще хоть несколько слов.
— Еще одна вещь, Адди, — умоляюще произнес он, забивая пустую корзинку. — Это касается рояля.
— Вы не должны играть на нем! — быстро ответила Адди. — Мисс Бри это не нравится.
Люк понял, что никто в доме не слышал, как он играл на рояле. Отсюда следовало, что они ничего не знают о странном поведении Брай в ту ночь.
— Хорошо, — согласился он. — Но почему?
Морщинка между бровей Адди разгладилась, и на лице появилось задумчивое выражение.
— Брай с ее отцом все время играли на рояле. Думаю, вреда не будет, если я скажу вам об этом. Она любила своего папочку. После обеда они играли часами. В те дни дом был наполнен музыкой. Только музыка спасала ее от братьев-разбойников, которые часто досаждали ей. Сейчас музыка уже не доставляет ей удовольствия, поэтому вам лучше не подходить к роялю.
— Я это запомню, — кивнул Люк. — Спасибо, Адди.
Она пожала плечами и отвернулась. Когда дверь за Люком закрылась, Адди уголком фартука вытерла слезы.
— Не хотите сыграть несколько партий в покер? Люк поднял взгляд от книги, которую читал. В дверях кабинета стояла Брай с колодой карт в руке и лениво тасовала ее.
— Чему вы удивляетесь? — спросила она. — Вы же знаете, что я умею играть.
— Меня удивляет то, что вы снова со мной заговорили.
— Но я вас не видела.
— А почему?
— Наверное, потому, что вы были слишком заняты. Вы что, намеренно избегали меня?
Люк отложил книгу и встал.
— Я не устаю удивляться вашей железной логике.
— Превосходно сказано. — Она подняла вверх колоду карт. — А теперь, может, сыграем?
— На что?
— На пенни.
— Это не делает игру интересной.
— Больше я не могу себе позволить.
— Но у вас есть шанс выиграть. — Люк помог ей сесть за карточный столик. Темное дерево было тщательно отполировано, однако на столешнице были видны следы от сигар и темные круги от стаканов. — Вы принимаете это во внимание? — спросил Люк, садясь напротив.
— Мистер Кинкейд, если я выиграю, значит, вы вовсе не игрок.
— А вы уверены, что я хороший игрок?
— Не имею ни малейшего представления. Я только знаю, что сама играю плохо. — Она сдала ему и себе по пять карт. — Фишки в ящике комода.
Люк достал фишки и раздал им по пять фишек стоимостью пять долларов каждая. Он положил одну фишку на середину стола и ждал, пока Брай сделает то же самое.
— Вы тоже должны поставить одну фишку на кон, — напомнил он.
— Что? — Она перестала изучать карты и посмотрела на него. — Ах да, конечно, — Она небрежно сдвинула фишку, присоединяя ее к его ставке.
Люк улыбнулся про себя. Он догадался, почему Брай хотела играть на пенни. Ей никогда не приходилось играть по-крупному. Он бросил еще одну фишку.
— Две карты, пожалуйста, — попросил он. Брай дала ему две карты, а себе взяла три.
— Вам придется поставить еще фишку, — подсказал Люк, с усмешкой глядя на нее и смиряясь с тем, что ему предстоит очень долгая игра.
Люк выиграл подряд шесть партий.
— Вы уверены, что хотите продолжать? — спросил он. — На вашем месте я бы остановился.
— Согласна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41