Сверхнагрузки спорта порождают особые ощущения и выражено влияют на сознание, но этот жанр не входит в круг рассматриваемых здесь проблем.
Следующий класс ощущений — это те, что порождены внутренней «кухней» жизнедеятельности организма. Уже отмечалось, что при наличии здоровья их количество минимально. В процессе регулярной практики асан чувствительность восприятия, как известно, со временем возрастает, и если эту тенденцию целенаправленно развивать, то становится возможным волевое вмешательство в автоматику организма — это удел йогов-факиров.
Типовая работа с ощущениями при классической организации практики асан приведена в соответствующей главе, следует только заметить, что в ней речь идёт не о том классе виртуальных ощущений, которые вызываются простым направлением внимания на тело, но возникающими от реального изменения его формы и её выдержки во времени.
Ещё один класс ощущений — возникающие при расстройствах функционирования, заболеваниях и травмах организма.
Остаются два их вида, которые представляют интерес в нашем контексте, первый — телесные эффекты при воспоминании и повторных переживаниях эмоциональных ситуаций в медитативных практиках. Второй: ощущения, которые мы способны вызывать по собственной воле.
В связи с последним приведу любопытное высказывание Мирча Элиаде: «Согласно „Йога-сутре“ пратьяхара может быть понята как такая способность, посредством которой интеллект обладает ощущениями так, как если бы контакт с объектом был реальным» («Йога. Бессмертие и свобода», с.131).
Напомню, что в медитативном процессе, при тотальном расслабления тела и сознания затем, когда начинается перестройка психики и её спонтанная санация, зачастую может возникнуть напряжение мышц, судороги и даже самопроизвольная двигательная активность. Именно у тех, кто не видит образов, отработка вытесненного материала происходит через ощущения и связанные с ними эмоции. Непроизвольное физическое движение может присоединиться к двум упомянутым компонентам только при слишком большом «перегреве» отрабатываемого материала либо определённых особенностях нервного склада личности.
При «извлечении» вытесненного визуальный его «сброс» более продуктивен, сопровождаясь порой лишь судорожными изменениями дыхания в эмоциональных медитативных выплесках. Когда разрядка идёт только через сому (тело), ощущения могут быть крайне интенсивными, вплоть до острой боли, захватывать весь организм и сопровождаться отрицательными переживаниями любой силы. Всё это следует претерпевать с полным отстранением и безучастностью, памятуя, что освобождение от негативного материала интегрировано в нормальный процесс любой медитации и является его неотъемлемой частью. Техника безопасности, подробно изложенная в главе «Самьяма» для «Чидакашадхараны», остаётся единой и в отношении методов, ориентированных исключительно на тело (ощущения). В обоих видах медитации (как с образами, так и без) также могут быть в наличии либо отсутствовать слуховые и кинестезические феномены.
Собственно говоря, начальные стадии любой конкретной психотехники прежде всего ориентированы на создание условий, при которых начнётся спонтанный «выброс» перенапряжения, а особенности устройства психосоматики каждого человека определяют в каком «виде» и по каким сенсорным каналам произойдёт основная его часть. Более того, учитель йоги должен выбрать для садхаки наиболее выгодный и безопасный способ медитации, при котором напряжения освобождаются только в формах, сохраняющих психическую адаптированность!
И лишь когда такой сброс будет завершён, наступает первая стадия уравновешения, поскольку между сознанием и остальными слоями психики больше нет преграды. И тогда медитация превращается в основной интегрирующий процесс, с помощью которого сознание опускается в глубины собственной психики подобно водолазу. Затем, если путешествие простроено грамотно и путник располагает определёнными способностями, он может двинуться дальше, к рубежам, на которых может проявить себя бесконечность или структура Единого.
Возвращаясь вновь к способам «разрядки» вытесненного, следует отметить, что при этом, конечно, так или иначе задействованы все сенсорные каналы одновременно, но какой-то один всегда является ведущим кроме случая синестезии. Аудиальная составляющая, например, ярко представлена у музыкально одарённых личностей.
В тяжёлой патологии мозга отмечены случаи, когда именно по кинестезической «епархии» непосредственно проявляются функции зрения и вкуса, что показывает невероятную функциональную пластичность структуры нейронных сетей мозга и масштаб его возможностей.
Возвращаясь к теме ощущений, отметим, что отечественные реформаторы применяют энергетическую накачку в своих занятиях с людьми. Вот выдержка из отчёта достаточно юной дамы, впервые принявшей участие в одной из подобных практик (год девяносто второй, текст приведён без изменений, опущены лишь некоторые повторы, отчёт написан в девяносто пятом году):
«... Хотя прошло уже больше трёх лет, я не могу сказать, что я что-то забыла. Да и вряд ли что-то забуду в будущем. Попробую описать это без ненужной эмоциональности. За несколько часов занятия (практика «йога-дхара-садханы») я не просто перешла за предел того, что могу сделать, но удивляюсь, как выдержала тот темп и величину нагрузки (отмечу, кстати, что у этой дамы исключительно высокая природная гипермобилькость суставов). Силовые асаны также делала с запредельным напряжением и перевозбуждением. Когда в конце занятия А. рассказал, как надо делать дыхание «капалабхати» и что делать после этого, я не слушала внимательно, так как никогда не занималась пранаямой и не думала, что у меня правильно получится. Знала только, что надо опустить подбородок на грудь и сделать глубокий вдох, а потом резкий выдох. И попробовала. Что произошло потом, я не могла не только представить, но и не успела удивиться или испугаться.
После первого вдоха и резкого выдоха, — это единственное, что я сделала по своей воле, — процесс дыхания стал автоматическим, то есть я не только не могла остановить или изменить что-то, но вдохи и резкие выдохи пошли в нарастающем по мощности темпе. Сейчас могу сказать, что дышать так сознательно я бы не смогла. Голова с каждым вдохом подымалась вверх. Параллельно с этим я видела себя изнутри. Понять этот механизм — чем я видела и что происходило, я не могу. Я видела свой позвоночник как бы «в разрезе». Мутный серый фон, вертикальный ствол и поднимающаяся снизу вверх спираль тёмно-коричневого цвета. Точнее было бы сказать — вибрирующий жгут, спирально закрученный.
Мощный — до предела объёма легких — вдох, сильный толчкообразный выдох — подъём спирали на новый уровень. Остановка. Следующий вдох-выдох — новый подъём. Она как бы наращивала себя с каждым дыханием.
Было ощущение (это уже потом, при воспоминании), что мощность этого жгута (я бы сказала, вихря, смерча, это ближе, но не точно) и происходящего процесса превосходила силы моего организма в колоссальное количество раз. Но это уже эмоциональная оценка, возникшая потом. Тогда у меня не было ни эмоций, ни мыслей — только осознание происходящего.
Последний вдох (их было не много, и тогда я их не считала), кратковременная потеря сознания, и когда сознание вернулось, я была ...в свете. Плотный, неяркий, матовый, светящийся туман. Холодноватый, чисто белый, без оттенков. Я его видела, могла думать. А вот чем видела и думала — не знаю. Было совершенно ясное осознание, что тело и голова находятся внизу, подо мной. Первое, что я подумала: «Что делать дальше?». Кругом свет, а что мне с ним делать, не знаю. Состояние можно было бы сейчас назвать растерянностью. Вспомнила обрывок фразы А.: «...Представляйте воронку и втягивайте всё назад».
Представила воронку, получился образ, увиденный как бы со стороны. Силуэт головы — тёмный и белая плоская воронка. В этот момент всё как бы закрутилось. Опять потеря сознания. Когда я пришла в себя, то находилась уже в своём теле, видела глазами, думала головой. И вот тут я уже смогла удивиться. По всему телу шли сильнейшие вибрации. Это было долго. Когда же всё тело успокоилось, и я смогла идти, почувствовала, что мне плохо. Меня тошнило, трясло, и я боялась, что потеряю сознание. Это длилось несколько часов, потом стало проходить. Только весь вечер того дня я чувствовала сильные энергетические волны, которые я же и излучаю»
Пять лет спустя эта же дама ради интереса приняла участие в практике суфийского зикра при одновременных (дважды в день) занятиях Хатха-йогой. Вот фрагмент этого отчёта:
«После утренних занятий Хатха-йогой во время выполнения громкого зикра я снова почувствовала это движение по спирали снизу вверх. Появилась картина на несколько секунд, как моментальный снимок: белая, тонкая, яркая (как лазерный луч) спираль. Её верхний конец находился где-то в области пупка. Спираль была не в позвоночнике, а как бы внутри тела. Попробую определить примерный диаметр витка — около 8-10 см. Почему я так думаю, опять не знаю. Потом изображение исчезло, но осталось неприятное ощущение, что меня как бы распирает изнутри, всё вибрирует, шатает.
На следующий день во время зикра это спиральное раскручивание было уже не мягким и не тихим. Когда движение спирали дошло до головы — опять «картина»: чёрный круг, внутри которого яркий, белый светящийся квадрат. И меня как бы засасывает туда из тела. Причём — засасывает тем словом (формулой зикра), которое я продолжала произносить про себя. Слово тащило вверх, из тела. Прекращаю зикр. Картинка исчезает. И опять начинаются вибрации. Минут десять трясёт. Потом весь день плохое физическое состояние».
В этих двух протоколах опущен ряд моментов, которые могут быть полезными для дополнения общей картины. Во время упомянутой ударной практики девяносто второго года, несмотря на совершенно исключительную природную гибкость, И. сильно травмировала глубокую связку бедра правой ноги, с последствиями чего разбирается до сих пор.
При наблюдении её общего состояния со стороны в обоих случаях создавалось впечатление, что человек выходит из тяжёлого шока. После зикра ей стало настолько плохо, что она просто оставила на какое-то время практику йоги, а от суфийских изысков отказалась навсегда. В течение последующих семи лет она не могла заниматься пранаямой — при одной только мысли о произвольной регулировке дыхания у неё возникал непреодолимый страх. «Неплохие» результаты для двухразового экстремального воздействия, не правда ли?
Есть в этом частном опыте и позитивные моменты — человек теперь чётко знает цену ударным способам работы с телом и сознанием, в частности варианту занятий асанами с принудительной регулировкой дыхания. Она выразилась так: «Пусть с этим играют те, кому нужна экзотика, а мне двоих детей надо вырастить».
При неподготовленном и неочищенном (во всех смыслах) теле никогда не разбудить пресловутую силу Кундалини, это возможно лишь в результате многолетней скрупулёзной работе в йоге с определённой направленностью, а если что-то спонтанно и получится, то велика вероятность, что человек всю оставшуюся жизнь будет жалеть о том, что ему это удалось (если он вообще останется в здравом уме и трезвой памяти).
С моей точки зрения, подобные практики (в том числе и йога Айенгара, осваиваемая по методу предельных напряжений), а также тренинги трансперсоналыциков, основанные на принудительной гипервентиляции, являются разновидностью выработки психофизической (и эндокринной) зависимости.
Поскольку в технологии воздействия на психосоматику, называющей себя «йога-дхара-садхана», практически исключён действительный подъём Кундалини, то логично назвать её псевдотантрической.
«При прямом физическом прикосновении к коже мозг определяет локализацию стимула (воздействия) благодаря связям каждого участка тела с соответствующим пунктом в сенсорной коре» («Мозг, разум, поведение», с.55).
«Мы различаем ощущения с поверхности нашего тела по остроте стимулов (тупое или острое), различаем температуру (горячее или холодное), характер давления на кожу (постоянное или вибрирующее). То, что каждое из этих качеств... воспринимается по отдельности, означает, что существуют рецепторные клетки, специализированные для восприятия определённых особенностей стимула» (там же).
Известно, что свободные нервные окончания представлены примерно на семидесяти процентах поверхности тела. Самая существенная (для нашей темы) особенность рецепторов (в том числе и упомянутых свободных нервных окончаний) в том, что они могут срабатывать от неадекватных раздражителей!
Например, при воздействии слабым разрядом электротока на глазное яблоко можно увидеть световые вспышки — фосфены. То же самое возникает при достаточно сильном надавливании на глаз или резком ударе («искры из глаз посыпались»). Электрическое раздражение среднего уха даёт достоверное ощущение шума.
Иными словами, одни и те же ощущения могут вызываться совершенно различными воздействиями и могут возникать вообще без них, будучи вызваны умственно и только потому — почувствованы.
Кроме того: «Интенсивность или сила ощущения влияет также на его интерпретацию» (там же, с.55). Следовательно, справедлив и обратный ход событий, когда наши предварительные представления воздействуют на характер возникающих ощущений, другими словами — они программируются только одним направлением внимания на соответствующие участки тела.
Что происходит, когда контакт организма с чем-либо воспринят кожей? Он преобразуется в нервные импульсы, и далее событие воздействия на тело существует и циркулирует как определённой конфигурации «пакет» этих импульсов в нервных сетях. Воспринятый и преобразованный сигнал по афферентным проводящим путям направляется в двигательные участки коры больших полушарий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147