Его стали с двух сторон лупасить дубинками. По спине, по животу, по ногам— по чем ни попадя, ему только голову удалось закрыть…— Забьете! — взывал Сызранский. — Печенки и так отбитые… Пацаны, пожалейте! Вас же самих засудят, погоны снимут…— Стоп, — Сему перестали мутузить. — Ты думаешь, что мы менты?Сема охнул сильнее, чем от боли.— Хана… — сказал он обреченно. — Как же я не усек?— А куда бы ты на хрен делся? Короче, если знаешь, кто заказ до тебя довел, умрешь небольно. Если же хотя бы краем уха слышал, кто за всю эту нитку тянул, поживешь.— Не выйдет. От тех будет не хуже.— Ты соображал, на что шел?— На деньги. С меня Равалпинди должок потребовал.— И ты думал, с такими лохами, как Киборг, заработать сможешь?— Мне три куска надо было, всего ничего. Как раз бы рассчитался. Равалпинди я с аванса отдал, а потом мне по фигу, что эти недоделки наработают. Заказчик знает, как их найти. Он, правда, сам в таких делах порядочный лох.— Не боялся, что он с тебя спросит, а не с них?— Россия большая. Ушел бы. Равалпинди обещал, если должок верну, пристроить к месту.— Ладно. Равалпинди — это твоя проблема. Будешь отдавать исходного заказчика или нет?— Командир, я сейчас дурной, могу не то выбрать. Дай подумать, а?— Нет. Или ты сейчас говоришь исходного и получаешь право пожить, или умираешь так, как сейчас сдохнет Киборг.Киборг заверещал, но ему дали по голове дубинкой. Уже лежащему в отключке запечатали рот пластырем и пристегнули к столбу.Один из камуфляжников выдернул штурмовой нож и распорол на Киборге штаны, двое других подтащили к нему резиновый шланг со стальным наконечником…— Запускай! — прозвучала команда.Заработал компрессор, которым приводят в действие отбойные молотки, струя воздуха под сильным давлением ворвалась во внутренности Киборга, разрывая их в клочья…— Все скажу! — завизжал белый как мел Сема. — Можете убивать, только не так… Соловьев заказывал, Антон Борисович. Сына за сына.— Вот и молодец. Очень хорошо, что ты это сказал. А теперь расскажи подробнее, с чего это Равалпинди вдруг должок вспомнил?— За кордон намыливается, по-моему… В Авию куда-то, к родне.— Интересно, очень интересно. А я и не знал… Так ты говоришь, что не возражаешь, если мы тебя убьем? Что же, надо уважить просьбу солидного человека. Мартын, как там пелось в твоей любимой песне?— «Бьется в тесной печурке Лазо…»— Красивая смерть, однако! В общем, поздравляю тебя, Сема. Сгоришь ты не как швед под Полтавой, а как пламенный революционер. Работайте, мальчики!Сема задрыгался, изрыгая проклятия, но его утихомирили тем же способом, что и Киборга. Обмякшего детину поджарые молодые люди поволокли прочь…Мартын, певший про Лазо и печурку, спросил у распоряжавшегося здесь парня:— Варан, а стоит ли его через весь город в кочегарку везти? Залить его здесь цементиком, как тех двоих, или просто под бульдозер положить.— Стоит, Мартыша. Он, гад, на нашего Капрала руку поднимал, а это должно быть стремно. Я еще попрошу, чтобы ты черепок Семы по возможности не раздавил и прибрал. Мы его покажем некоторым господам, которые еще принимают заказы от Соловьева. Давай руководи! Мне надо связаться с шефом.Варан достал дальнобойный сотовый с модулятором кодирования и набрал нужный номерок:— Сергей Сергеевич, с бетоном все в порядке. Качество нормальное. Основной исполнитель лично проверил компрессор в работе, давление в норме. Подрядчик сейчас отправился котельную смотреть, думаю, что температура подогрева его устроит.— Молодец, Саша. Как насчет того, чтобы в один известный пакистанский город съездить?— Как скажете, съездим хоть сейчас.— Сегодня не надо. Заканчивайте все дела и отдыхайте. Счастливо!Завершив разговор с Вараном, Чудо-юдо посмотрел на часы: он ждал один важный звонок, а его все не было.Сергей Сергеевич уселся было за компьютер, но не успел он открыть нужный файл, как зазвонил внутренний, работавший на территории ЦТМО, телефон.— Сергей Сергеевич, это Зина. Мальчики в порядке. Состояние стабильное, управляемость стопроцентная.— Молодец. Где Танечка?— В спортзале, проводит занятия со «службой быта».— Когда закончит, проконтролируй ее тоже. Но тут, конечно, особое внимание на микросхему. Особенно тщательно обследуй резервные сектора выхода.— Сергей Сергеевич, надо бы вместе с Васей проводить.— Вася приедет минимум через неделю, а потом ему, возможно, придется съездить за рубеж. Так что на него не надейся. Сама работай. Все, желаю успеха.Едва Чудо-юдо положил трубку, как телефон затрезвонил вновь:— Сергей Сергеевич? Рожков беспокоит. Со мной связались товарищи, ездившие в дачный поселок. Доставили только трех девиц и инвалида.— Почему? Где парни и четвертая девка?— Задержанные утверждают, что они уехали кататься на машинах. Пьяные. Девчонка укатила на «ВАЗ-2109», а парни на «Волге». Гаишникам сообщать?— Не надо. Что нашли на даче?— Дипломат с баксами — 500 тысяч стодолларовыми купюрами нового образца. Похоже, настоящие. Два автомата бесшумной стрельбы типа «вал», один «АКМС». Хозяина дачи не трогали, как приказано.— Ладно, думаю, что парни никуда не денутся. Номера машин известны?— Так точно.— Гаишникам пока не сообщайте, нечего внимание привлекать. Контролируйте случайные задержания: ДТП, нарушения ПДД и так далее. Девочек и инвалида разместите в восьмом секторе с максимальным комфортом. Вопросы?— Нет вопросов.— Выполняйте.Это был не тот звонок. Сергей Сергеевич вернулся за клавиатуру, вывел на экран файл, углубился в чтение, сосредоточенно наморщив лоб.Через полчаса телефон вновь зазвенел. На табло определителя вместо номера высветились черточки. Похоже, это был тот самый, нужный звонок.— Здравствуйте, Сергей Сергеевич.— Рад вас слышать, Антон Борисович. Ваш E-mail до меня дошел, так что ждал вашего звонка чуточку раньше.— Прошу прощения, был один очень важный звонок из Парижа. Пришлось говорить долго, благо не за мой счет.— У вас, я слышал, появились какие-то сложности с финансами?— Это сильно преувеличено. У меня нет проблем, не поддающихся решению. У вас они заметно сложнее и разнообразнее.— У каждого свой «скелет в шкафу», как утверждают англичане. Говорят, вам предстоит серьезно поработать со специальной комиссией правительства?— Данные устаревшие и неверные. Комиссия не утверждена, и вопрос о ее создании отложен на осень. Так что те, кто инициировал ее создание, немного переоценили свои силы. Точно так же, как в вопросе о нанесении ущерба АО «Белая куропатка». Приходится наносить превентивные удары.— Вообще-то, Сергей Сергеевич, у меня есть кое-какая положительная информация относительно вашего сына Дмитрия. Состояние его здоровья очень неустойчиво и вызывает опасения. Не хотелось бы вас излишне травмировать, но, по некоторым данным, за рубеж посланы специалисты по быстрому и радикальному лечению. Где они будут действовать и что конкретно делать, мне лично неизвестно, но вполне возможно, что речь идет о хирургическом вмешательстве.— И опять вы немножко отстали от жизни, Антон Борисович. Проверьте свою информацию. За последние несколько часов могло многое измениться. Уточните состояние здоровья некоторых фигурантов. Подумайте о проблемах, которые могут нарушить благосостояние вашей фирмы. Если самому трудно, пригласите квалифицированных независимых аналитиков. Конечно, это потребует расходов, но значительно меньших, чем те убытки, которые вы можете потерпеть от неправильного вложения капитала.— Благодарю вас, я постараюсь принять это во внимание. У меня есть хорошие специалисты, которые дадут вполне объективный анализ. Вам тоже есть смысл все взвесить еще раз. Особенно если учесть, что применяемые вами технологии уже неоригинальны и конкуренция будет весьма острой. Некоторые заинтересованные лица просили меня передать вам настоятельные пожелания не уповать на те преимущества, которые вы, как вам кажется, имеете в настоящее время. Особенно в известных вам швейцарских делах. Все может весьма радикально измениться.— Означает ли это, Антон Борисович, что вы ищете базу для переговорного процесса? Или хотя бы представляете сторону тех непоименованных лиц, у которых появилось желание обсудить проблемы, представляющие взаимный интерес?— Безусловно, в какой-то мере я отражаю точку зрения лиц, о которых упоминалось выше. База для переговорного процесса есть всегда. Разумеется, если вы не настраиваете себя на получение односторонних выгод.— Я бы с вами полностью согласился, если бы не имел определенного негативного опыта в контактах с лицами, которых вы взялись представлять. Ждать от них fair-play note 1 Note1
Честная игра (англ.).

несколько наивно.— Как и от вас, Сергей Сергеевич. Не правда ли?— Не могу этого ни подтверждать, ни опровергать. Все будет зависеть от анализа ситуации. Ваши несколько неорганизованные и эмоциональные поступки последних дней меня сильно озадачили. Хотелось бы вам напомнить, что ваш сын очень успешно обучается у нас в Центре, и мне было бы жалко расстаться с ним, если вы не проявите должного понимания проблем, которые омрачают наши отношения. Говорю вам совершенно искренне, даже, пожалуй, по-дружески, что в принципе совсем просто завести дело в тупик.— Я думаю, что для вас это было бы столь же неприемлемо, как и для меня.— Вы недалеки от истины. Наверно, мы бы могли сделать какие-то шаги во встречном направлении, если бы я имел четкое убеждение, что контактирую конкретно с вами, а не с теми «заинтересованными лицами», которые слишком серьезно влияют на вашу позицию.— Стало быть, по вашему мнению, если я смогу каким-то образом дистанцироваться от этих лиц, то понимание может быть достигнуто?— Очень хотелось бы верить, что такой поворот событий возможен. Но пока нет ощущения вашей готовности сделать практические шаги в этом направлении. Напротив, вектор ваших усилий направлен в прямо противоположную сторону. Это укрепляет мое убеждение в том, что гипотетические переговоры, о которых мы сейчас рассуждаем, будут носить неконструктивный характер. И возможно, те лица, которых вы представляете, воспользуются ими для затяжки времени в расчете на то, что конъюнктурные изменения, могущие произойти в России практически в любой день и час, заставят меня пойти на неоправданные уступки. Такой подход к переговорам мне представляется крайне ошибочным.— А что могло бы убедить вас в искренности моих намерений?— Это очень сложный вопрос, ответить на него быстро я не в состоянии. Возможно, нам следует найти время, чтобы поразмыслить и обменяться списками своих предложений, а потом выбрать из них некоторое число взаимоприемлемых позиций. Естественно, после того как мы найдем компромисс и заключим джентльменское соглашение, надо будет дождаться реализации этих «мер доверия». Если у нас не будет разногласий по оценке качества выполнения отдельных пунктов соглашения, то можно будет развивать дальнейшее сотрудничество.— Сергей Сергеевич, вы не могли бы привести пример? Какую-нибудь позицию из этих предполагаемых «мер доверия»?— Пожалуйста. Правда, это не предложение в обычном понимании слова, а скорее полезный совет, почти бесплатный. Сворачивайте бизнес в регионе, известном вам под названием «Береговия». Конъюнктура рынка там явно не в вашу пользу.— С тем, что конъюнктура сложная, я бы согласился. Но свертывание нашей деятельности в этой области для меня малоприемлемый вариант. Это не может быть предметом торга.— Надеюсь, вы прекратите контролировать тамошнего облпрокурора. Ваши представители не далее как сегодня встречались с ним и пытались оказать на него давление.— Сергей Сергеевич, это не тема для переговоров, поверьте.— Жаль, мне показалось, Антон Борисович, что мы начали двигаться в верном направлении.— У меня тоже сложилось такое впечатление. Но пока с вашей стороны будут выдвигаться заведомо неприемлемые предложения, я буду вынужден действовать самостоятельно, в пределах имеющихся у меня возможностей.— Надеюсь, что чувство самоограничения вам не изменит. Всего доброго! — Чудо-юдо завершил разговор и, повесив трубку, крепко треснул кулаком по столу.— Все, — сказал он сам себе вслух. — Кончилась дипломатия! Телефон зазвонил снова минут через десять.— Сергей Сергеевич, одна из пропаж нашлась. Но, к сожалению, не в живом виде…— Не понял…— В пятнадцати километрах от поселка обнаружили под откосом сгоревшую «девятку». За рулем — труп женшины. Обгорела до неузнаваемости, но на машине номер той области, откуда приехали эти гости. Уже справлялись в тамошнем ГАИ: зарегистрирована на имя некоего Михаила Гребешкова, а это один из тех приезжих пареньков. Искать их, Сергей Сергеевич? Задачей наблюдение выделить?— Отставить. Нечего время тратить и людей отвлекать на эту ерунду. Попадутся рано или поздно, они же на чужой машине и без документов. Это несрочно. Восьмой сектор Элька открыла глаза. Голова нещадно болела, во рту было сухо и горько, нос чуял запах перегара. Это ж надо так нажраться! Конечно, похмелюга при ее образе жизни была далеко не самым незнакомым явлением, но прежде до такого бодуна она еще не доходила.Первое, что увидела, — решетку на окне, за матовыми стеклами которого брезжил свет. Не очень яркий, то ли утренний, то ли вечерний.Решетка наводила на грустные мысли. Но помещение, где она находилась, не было похоже на тюремную камеру. Скорее, на небольшую больничную палату. Головами к глухой стене, покрашенной в голубой цвет, стояли в ряд четыре койки. Элькина в углу, рядом с окном. Белье на койке было свежее, чистое, даже ароматизированное. На тумбочке в головах, слева от кровати, стопкой лежали розовая пижамная курточка и брючки. На полу, на коврике — мягкие шлепанцы без задников. Вся одежда, которая была на Эле вчера, исчезла. Даже ночнушка и трусики были не ее. Откуда все это взялось? Надо бы вспомнить, но уж очень сильно башка болела.Рядом с ней, на соседней койке, посапывала Лида, а на следующей в ряду — Лариса. Четвертая, крайняя, пустовала. Комплекты одежды тоже лежали на всех тумбочках, кроме крайней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66