Твой
талисман сберегут моя стрела и твои люди. Только платок может доказать то,
что послание от тебя, - уговаривала рыцаря Даниель нежным голосом.
- Не могу. Я же сказал, что никогда не расстанусь с ним, и не
расстанусь! - сказал Брайен и отвернулся от них.
- Сколько шума из-за какой-то тряпки... - проворчал Арагх.
- Арагх! Иногда волки хоть и видят все, но ровным счетом ничего не
понимают, - сказала Даниель, склонившись к самому уху волка.
Такие слова Арагх мог простить только Даниель; он прижал уши, опустил
голову и поджал хвост между лап. Даниель подошла к сэру Брайену.
- Послушай, сэр Брайен... - начала она. Вдруг рыцарь взорвался:
- Никто - ни ты, ни вы все - ничего не понимаете! Это единственное,
что у меня есть от нее, вы поняли? У меня больше ничего нет!
- Мы знаем, - заговорила Даниель необычайно мягким голосом. - Но
неужели ты думаешь, леди Изабель желала бы, чтобы ты потерял свой родовой
замок из-за того, что не хотел расстаться с ее платком самое большее - на
час? Как ты думаешь, будь она здесь, неужели она не приказала бы тебе
привязать ее подарок к стреле с посланием, чтобы твои люди узнали его?
Она замолчала. Пауза затянулась. Краска отхлынула от щек Брайена. Он
выглядел совершенно удрученным. Рыцарь одной рукой шарил под кольчугой.
Наконец он извлек на свет Божий тонкий шафранного цвета лоскуток материи с
вышитой в углу монограммой "Г.д.Ш.". Брайен молча поцеловал платок и, не
поднимая глаз, передал талисман Даниель.
- Решение, достойное рыцаря, сэр Брайен, - похвалила та. - Леди будет
гордиться тобой. Мы осторожно привяжем платок ниткой к стреле, так что он
будет в полной безопасности, пока летит стрела, и вряд ли с ним что-нибудь
случится, когда она упадет на землю во дворе замка. А уж твои люди, я
уверена, будут беречь его как зеницу ока.
- Да, конечно, - ответил Брайен неуверенным голосом.
Он кивнул и явным усилием воли взял себя в руки. Рыцарь выпрямился и
оглядел присутствующих.
- Мы прорвемся. Я обещаю, - сказал он. - Никакой враг, будь он даже
вдвое сильнее нас, что мы видим сейчас, не сможет удержать меня у стен
моего замка.
- Что верно, то верно, - довольна прорычал Арагх, подняв голову и
немного распушив хвост. - Я сказал, что доберусь до их предводителя,
сколько бы людей вокруг него ни было. Я перегрызу ему горло. Можно, я
сделаю это прямо сейчас?
Брайен неодобрительно замотал головой.
- Не сомневаюсь, что ты справишься, но вернешься ли ты живым? Я не
уверен, а ты нужен для генерального сражения, - сказал он. - С Черной
Бородой мы расправимся, когда придет время. Коли уж на то пошло, то первым
с ним должен встретиться именно я.
Он осекся.
- Извини, - продолжил сэр Брайен, - но разве можно в пылу схватки
выбирать противника? Пусть тот, кому повезет больше, расправится с ним.
Надеюсь, это буду я.
Пока он говорил, Даниель привязала ниткой к стреле послание и платок.
Она откусила нитку.
- Готово, - сообщила она. - Мне стрелять прямо сейчас, или вам нужно
сначала подготовиться?
- По коням, - скомандовал Брайен. - Ничего особенного нам не надо:
построимся сейчас, пока нас не видно за деревьями, - и всех делов... - он
махнул рукой, чтобы показать, что имеет в виду. Всадники Джима оседлали
коней и начали строиться под прикрытием деревьев. - А как только стрела
исчезнет за зубцами стены, мы начнем атаковать! - объяснил Брайен. -
Обойдемся без сигнала. Как только я увижу, что стрела скрылась за стеной,
я трону своего коня, вы скачите за мной. Мы должны ударить как можно
стремительнее; надо не только напугать врага, но еще и вселить в него
уверенность, что мы - только авангард большого отряда.
Джим взгромоздился в седло. За спиной он услышал звон спущенной
тетивы. Стрела высоко взмыла в небо над их головами. Она удалялась все
дальше и дальше, набирая высоту, пока не стала казаться не больше спички
длиной, и чудилось, что она вот-вот уменьшится до точки и совсем исчезнет
из виду. Но вот стрела начала удлиняться и расти, возвращаясь к земле. Она
падала так быстро, что Джиму показалось, что до замка ей никак не
долететь. Но все прошло как по маслу: не миновало и секунды, как стрела
исчезла за серыми каменными стенами замка Смит. Всадники пустили своих
лошадей галопом, и кавалькада ринулась через открытое пространство перед
замком на шайку разбойников, которые уже принялись раскачивать таран,
чтобы снести ворота.
Сэр Брайен поднес к губам рог, и воздух прорезали три громких и ясных
ноты.

7
Джим с отрядом всадников несся во весь опор по открытой местности.
К собственному удивлению Джима, эта скачка пьянила его. Кроме того,
его удивляло то, что никто не вспомнил, что на время боя Джим может
превратиться в дракона. Но это и к лучшему; в любом случае, ему бы не
помешало изучить человечьи методы ведения сражения, да поскорее. Такой
вспышки яростного ликования, поразившей Джима, когда он, в теле Горбаша,
бился с людьми, разорившими деревню возле замка де Шане, не было; сейчас в
его человеческих жилах бурлил человеческий же адреналин. Так что он отнюдь
не чувствовал той "драконьей ярости", о которой говорил старый дракон,
прадядюшка Горбаша по материнской линии. По крайней мере, Джим не трусил,
и то хорошо.
Их приближение было далеко не бесшумным. Тишину нарушал не только
стук копыт, но и боевые кличи, которыми большинство, не исключая и сэра
Брайена, подбадривало себя. Джим мельком увидел обернувшиеся к ним
испуганные лица в толпе перед воротами; те, кто раскачивали таран для
нового удара по воротам, бросили свое занятие и схватились за мечи, топоры
и прочие железки.
И вот Джим и его соратники врезались в толпу разбойников. Явное
преимущество было на стороне всадников. Джиму показалось, что Оглоед
затоптал по меньшей мере трех или четырех врагов; наконец конь
остановился, причем так резко, что всадник вылетел из седла.
Джим был спортсменом до мозга костей, поэтому вместо того, чтобы
вспахать носом землю, он приземлился на ноги и - тут ему весьма
припомнились уроки сэра Брайена - машинально выхватил меч, поднял щит и
встал в боевую позицию. На мгновение Оглоед оказался за его спиной,
прикрывая его с тыла, и, воспользовавшись этим, Джим бросился на двоих
разбойников с мечами, оказавшихся перед ним.
Оба отлично умели обращаться с оружием, хотя Джим не мог припомнить,
чтобы Брайен давал уроки еще и им. Оба были без щитов. Они просто рубили
мечами воздух, наступая на него. Джим парировал удар одного из них щитом и
наугад ткнул мечом вправо; с удивлением он обнаружил, что только что
стоявший перед ним противник почему-то лежит у его ног. Он повернулся к
нападавшему слева, но тот уже сбежал, а Джим оказался лицом к лицу с новым
недругом; тот раскручивал над головой топор.
Джим увернулся от топора. Он рубанул мечом, но результата не увидел.
Сражение показалось ему расплывчатым пятном, и он двигался в нем,
автоматически парируя и нанося удары.
Джим увидел на мгновение Арагха; волк не тратил времени на
какого-нибудь одного врага - он проворно сновал между людьми, работая
челюстями направо и налево и кусая любого, кто оказывался в пределах
досягаемости его клыков. Сила его челюстей поистине была устрашающей. Джим
видел, как, схватив руку или ногу, они сходились на ней, что означало:
длинные зубы Арагха, пронзив плоть, перекусывали даже кости его жертв. Так
что, ясное дело, если кто подворачивался волку, то о своей руке или ноге
этот несчастный мог забыть.
Затем, совершенно внезапно, Джим обнаружил, что находится на
маленьком пятачке, а вокруг кипит основное сражение. Захватчики, его
всадники и еще какие-то люди - судя по доспехам, вроде бы стражники, но
Джим никак не мог признать их, так что решил, что это люди Брайена,
решившиеся на вылазку из замка, - сновали вокруг него. Но почему-то в этот
момент никто не нападал на него. Это было просто нелепо.
...Яростный низкий рев мгновенно прервал недолгое бездействие Джима.
Он как раз вовремя обернулся и поднял щит, чтобы отразить удар громадного
топора. Перед ним стоял чернобородый главарь шайки грабителей.
Металл выдержал, зато Джим едва не рухнул на колени; такого мощного
удара он никак не ожидал и устоял лишь каким-то чудом. Именно об этой
"шероховатости" в его защите и твердил ему Брайен. Джим пока не научился
подставлять щит под удар так, чтобы изменять направление удара меча или
топора, сбивая его в сторону. Он просто ставил щит между собой и
противником, будто пытаясь оттолкнуть назад его оружие.
Щит прогнулся, но все же еще мог служить защитой. Однако руке
пришлось платить за все. Она онемела от кончиков пальцев до плеча, и
следующий удар топора наверняка выбьет щит из его слабой руки. До Джима
вдруг дошло, что его противник, пожалуй, ничуть не меньше его ростом, а
весу в нем где-то фунтов на пять побольше, да к тому же и топор его был
потяжелее меча, которым Джиму теперь приходилось еще и защищаться.
Топор снова взметнулся над его головой, но в последний момент сменил
направление и нацелился на ногу. Джим инстинктивно подпрыгнул.
Он мог по праву гордиться своими тренированными мышцами. Топор рассек
воздух под ногами. Чернобородый держался позади Джима. Он явно искусно
управлялся со своим тяжелым оружием, но никогда еще не сталкивался с
человеком, который, надев рыцарские доспехи, скакал бы, как паяц на
веревочке.
Джим увертывался, приседал, прыгал, а противник продолжал
промахиваться. Джим все искал подходящий момент, чтобы воспользоваться
мечом, но враг был слишком ловок, чтобы дать ему хотя бы один шанс. Джиму
было не до того, чтобы разглядывать поле битвы: его беспокоило лишь одно:
удастся ли ему прорвать оборону противника и найти лазейку для своего меча
прежде, чем какой-нибудь разбойник со стороны вонзит ему самому клинок
между лопаток.
Чернобородый сделал вид, что решил внести некоторое разнообразие в
свой репертуар, и взмахнул топором, целясь Джиму в голову, однако в
последний момент вновь опустил топор, чтобы подрубить ему ноги.
То ли он забыл, что произошло давеча, то ли решил, что Джим начал
уставать и не сможет подпрыгнуть еще раз, спасаясь от острого топора, -
этого Джим так и не узнал. Знал он лишь то, что мог бы прыгать целый день.
В проткнем мире, когда его не видели члены команды соперников, он часто
делал перед зеркалом одно упражнение, которое состояло в том, что он,
подпрыгнув, касался руками пальцев вытянутых ног. Он решил подпрыгнуть на
этот раз так, чтобы его ноги оказались на уровне головы чернобородого. Но
вдохновение оставило его. Джим только взбрыкнул обеими ногами.
Его врагу отчасти повезло. Унаследованные Джимом от прежнего барона
стальные доспехи не охватывали ступней. Однако челюсти чернобородого
хватило и каблуков сапог, которыми Джим таки ухитрился достать его.
Джим легко приземлился.
Чернобородый не был бы человеком, если бы такой удар не оглушил его.
Когда Джим снова повернулся к врагу лицом, тот все еще стоял, опустив
топор, и глаза его вконец съехались на переносице.
Джим, впрочем, был слишком возбужден, чтобы заметить такую мелочь. Он
знал, что на кон поставлена его жизнь, а враг до сих пор не выпустил из
рук оружия, которое может поразить его одним ударом. Не задумываясь ни на
минуту, он почти рефлекторно вонзил меч в грузное тело, защищенное только
кожаной кольчугой.
Клинок вошел с какой-то удивительной легкостью, и атаман рухнул
замертво.
Джим никак не мог отвести от него глаз. Будучи в теле дракона
Горбаша, ему доводилось убивать людей, но сейчас он, человек, убил другого
человека: чернобородый был бесповоротно мертв.
Джим очнулся как раз вовремя, чтобы увернуться от удара меча слева.
Скорее рефлекторно, чем по здравом размышлении, он опять уклонился от
сверкающего лезвия. В бой с Джимом вступил длинный и толстый седовласый
воин; меч Джима опустился на его руку и перерубил ее пополам. Противник
упал на колени и прижал к груди культю, пытаясь остановить хлещущую ручьем
кровь.
Благодаря этому Джим получил передышку и смог оглядеться.
Сражение продолжалось, но дела защитников замка были из рук вон
плохи. Ни сэра Брайена, ни Арагха он не увидел, но те, кого он поначалу
принял за людей из замка Смит, вступили в бой; некоторые из них бились с
двумя или тремя защитниками сразу. Вдруг Джим оторвался от своих
наблюдений. Его щит, хоть и помятый, но все же способный еще послужить
верой и правдой, валялся в двух шагах от него. Как это ни странно, тот
пятачок, на котором он столкнулся с чернобородым, оставался по-прежнему
островком затишья в пылу битвы. Джим терялся в догадках: наконец он решил,
что атаман, видимо, приказал своим бандитам не вмешиваться, пока они
сражаются один на один, а те подчинились. Затем им пришлось тоже взяться
за оружие, так что только тот вояка, которому Джим только что отсек руку,
отважился вылезти на этот пятачок.
Неподалеку от него сразу двое разбойников насели на стражника из
замка Маленконтри. Джим подобрал щит и бросился ему на помощь. Он атаковал
одного из бандитов, и под его натиском тот было попятился. Однако этот тип
был почти столь же ловок, сколь и он сам: не то чтобы он мог подпрыгивать
так же легко, как Джим, но уворачивался от ударов он ничуть не хуже барона
Ривероук-и-Маленконтри. Джим в опьянении битвы легко теснил врага и думал
лишь о том, как прикончить его. Сам он был в полных рыцарских доспехах, а
его противника защищали лишь кожаная куртка и меч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72