- Что
это значит? - спросил он Каролинуса, будучи несколько озадаченным. - Вы
сами, этот юный волшебник, разговоры о принцах?
- Задавай-ка все вопросы сэру Джеймсу Эккерту, - сказал Каролинус.
Король Иоанн долго не сводил с него взгляда, но лицо Каролинуса было
бесстрастно, как у каменного изваяния.
- Что это значит? - спросил король, повернувшись к Мальвину.
- Ваше величество, - сказал Мальвин, - это заговор против меня. Я не
могу объяснить вам подробностей, потому что он носит магический характер.
- А вы, сэр! - сказал король, поворачиваясь к Джиму. - Может быть, вы
дадите мне вразумительный ответ? В чем дело? Я настаиваю!
- Сейчас вы все поймете, ваше величество, - ответил Джим. - Это лучше
увидеть, чем услышать.
- Я предполагаю, - заявил Мальвин с отвратительной гримасой, - что
они решили создать самозванца и провозгласить его принцем Эдвардом вместо
этого благородного юноши, который стоит сейчас рядом с нами.
- Что-то вроде того, - согласился Джим, - но только совсем наоборот.
- Сэр Джеймс! - вдруг издалека донесся громкий крик Теолафа. Минуту
спустя он уже на полном скаку ворвался в круг и резко осадил коня. - Сэр
Джеймс, я нашел развалины, и если принц все еще там, то на него напали!
Около дюжины рыцарей с черными полосами на шлемах. Сэр Жиль отбивает их
натиск у входа среди камней, но он рискует остаться без головы, если
помощь не подоспеет немедленно!

38
- Шлемы с черными полосами? - воскликнул сир Рауль и поспешно вскочил
в седло. - Это рыцари Мальвина! Он послал их убить принца, настоящего
принца, пока тот не показался здесь! Скорее! Долго сэру Жилю не
продержаться.
Все рванулись к лошадям. Жиля любили не только рыцари, но даже и
простые латники. Детское простодушие, скрытое под свирепой наружностью,
очаровывало всех.
Брайен, несмотря на вес доспехов, с разбегу вставил ногу в стремя и
занес другую над крупом своего скакуна. Так он и остановился, глубоко
задумавшись.
- Возьми с собой двадцать человек, Теолаф! - крикнул он. - Только
двадцать! Остальные пусть остаются здесь и стерегут наших пленников.
Он неторопливо слез с коня.
- Там у них, наверное, самозванец, - сообщил король Иоанн Мальвину.
- Так оно и есть, ваше величество, - заверил Мальвин, - а мои рыцари
получили приказ не убивать его, а лишь взять в плен. Если только найдут. Я
умолчал об этом, ваше величество, лишь потому, что по сравнению с прочими
делами это такая мелочь, что я не хотел затруднять вас. Как только его
приведут, мы тотчас увидим, что он ни капли не похож на нашего принца.
- Я думаю, что его появление докажет обратное, - промолвил Джим. Едва
ли не с удивлением он почувствовал, как в нем вскипает гнев на Мальвина. -
А то, что ваши рыцари получили приказ просто взять его в плен, - ложь. Они
могут преследовать его с единственной целью: убить, чтобы король Иоанн
даже краем уха не услышал о его существовании.
- Ты полагаешь, что я лгу? - Мальвин быстрыми шагами направился к
Джиму, воздев свой перст. Однако, вспомнив о бессмысленности этого жеста,
ограничился тем, что погрозил Джиму. - Мы еще увидим, кто из нас прав.
Ожидание продлилось пятнадцать или двадцать отнюдь не самых
безмятежных минут; раненые тем временем заботились друг о друге, причем
так заботливо, как только солдат четырнадцатого века мог позаботиться о
своем собрате. Король, Брайен и прочие не нашедшие себе занятия люди вновь
обратились к созерцанию битвы.
Первая дивизия французов наткнулась на спрятавшихся лучников и была
рассеяна ими на мелкие кучки. В прошлом году Джим впервые увидел, что
такое боевой лук, и понял, какое разрушительное действие могут производить
стрелы. Но никогда прежде ему не доводилось видеть, на что способна целая
сотня стрел, выпущенная разом из сотни луков. Целые группы и линии рыцарей
в тяжелых доспехах попросту сметало, седла пустели, подстреленные кони
падали под своими седоками. То, что казалось поначалу неукротимым, мощным
натиском, обернулось беспорядочно спутанными клубками едва живых тел
всадников.
Как и надеялись англичане, на вид их было теперь гораздо больше, чем
французских рыцарей, дожидавшихся своей очереди во второй дивизии. Рыцари
и конные латники понеслись на другой конец поля, не дожидаясь приказа; это
менее всего походило на строй; совершенно хаотично лавина всадников
устремилась навстречу губительным тучам стрел. В атаку ринулась третья
волна, но она была встречена английскими всадниками; поле битвы
рассыпалось на кучки людей, сошедшихся в схватках один на один.
Тут до группы, собравшейся вокруг короля, донесся крик: англичане
расступились, и мгновение спустя в получившийся таким образом проход
въехал Теолаф, а за ним, с непокрытой головой и мечом, спрятанным в
ножнах, следовал принц. Он подъехал к королю Иоанну и прочим рыцарям,
стоящим под флагом, и спешился.
- Брат, - раскрыл он объятья королю Иоанну, как то было заведено
среди монархов.
Тот, однако, отпрянул и сложил руки на груди; принц остановился и
опустил руки.
- Ну, и кто же вы такой, сир? - спросил король.
- Я? - юноша надменно поднял голову. - А кем я могу быть? Я - Эдвард
Плантагенет, наследный принц всей Англии, перворожденный сын Эдварда,
короля Англии. А кто вы такой, сэр?
Этот вопрос король оставил без внимания.
- Что и говорить, - обернулся он к Мальвину, - он весьма похож на
нашего принца.
- Скажите уж, что ваш принц весьма похож на его королевское
высочество принца Эдварда, - одернул его Брайен.
- Разберемся, - отрезал Мальвин.
Он рванулся вперед и ткнул указательным пальцем в сторону принца так
стремительно, что едва не коснулся его носа.
- Замри! - приказал он.
Принц мгновенно окаменел, и уже никто не сомневался, что магия
Мальвина действует вполне исправно. Мальвин ухмыльнулся и бросил беглый
взгляд на Каролинуса.
- Кто бы подумал! - сообщил он. - Ты не смог набросить покров своей
защиты на всех. А теперь тот, кого вы называете принцем, в моих руках.
Каролинус не ответил. Он был столь же неподвижен, сколь и принц,
однако почему-то само собой разумелось, что если он пожелает, то никто не
помешает ему пошевелиться. Он просто не желал этого делать. Он стоял и
наблюдал за происходящим так, будто Мальвина просто не существовало.
- Как бы там ни было, - Джим подошел к лошади и отстегнул от седла
флягу, - давайте разберемся, кто есть кто.
- Остановите его! - закричал Мальвин. - В его фляге волшебная
жидкость! Не пускайте его к принцу.
- Вода как вода, - заметил Джим. Он подошел к королю Иоанну,
откупорил флягу и плеснул из нее себе на ладонь. Он поднял руку, чтобы
король понюхал жидкость.
- Чувствуете какой-нибудь запах, ваше величество? - спросил он. - Я
же говорю: вода как вода.
- Он заколдовал воду! - выпалил Мальвин.
Джим даже бровью не повел, беря пример с Каролинуса. Он направился к
настоящему принцу.
- Прошу прощения, ваше высочество, - сказал он, - но это совершенно
необходимо.
С этими словами он выплеснул пригоршню воды в лицо Эдварда.
Эдвард не мог вытереться, ни один его мускул не дрогнул. Но зато
глаза полыхнули яростью, а у англичан из груди вырвался не то стон, не то
рычание. Кто на лошади, кто на ногах - все рванулись было к Джиму, но
затем остановились.
- Еще раз прошу прощения, ваше высочество, - поклонился Джим. - Будь
у меня другой выход, я бы воспользовался им.
Он развернулся и двинулся к другому принцу, стоявшему между королем и
Мальвином. Последний встал было у него на пути, но Брайен быстро шагнул
вперед и отшвырнул чародея прочь. Прежде чем Мальвин обернулся к Брайену и
обездвижил его, прежде чем король успел встать между Джимом и принцем и
оттолкнуть его, Джим выплеснул вторую пригоршню воды в лицо принца
Мальвина.
На сей раз заголосили все, даже король Иоанн, который в ужасе
отшатнулся и разразился бранью.
Как только вода попала на физиономию принца, она изменилась.
Послышалось шипение, свист, и черты лица не то чтобы исказились, но как-то
съежились. Рот сжался, нос укоротился, а глаза плотно съехались друг с
другом.
При этом принц вроде бы даже и не почувствовал, что по его лицу
стекает вода. Он по-прежнему, как человек, который не понимает, что
происходит, с удивлением взирал на Джима.
Джим взял открытую флягу и щедро выплеснул в лицо принца столько
воды, сколько уместилось в его сложенных наподобие чаши ладонях.
Шипение и свист усилились. Лицо стремительно съеживалось. Тело теряло
в росте и тонуло в складках одежды, сама же одежда тряпкой повисла на
двойнике Эдварда. С головой уйдя в свое платье, принц все уменьшался и
уменьшался, даже когда вся вода стекла на землю.
Джим отступил назад. На глазах у всех присутствующих принц, стоявший
между Мальвином и королем, становился все меньше и меньше, пока вовсе не
исчез; на земле осталась лишь груда тряпья.
Каролинус стремительно развернулся на каблуках.
- Департамент Аудиторства! - рявкнул он.
- Я здесь, - раздался поразительно глубокий бас в четырех футах от
земли.
- Отметь получше вопросы и ответы, которые ты сейчас услышишь, -
сказал Каролинус. - Джеймс?
Джим оторвал глаза от кучи одежды, лежавшей на земле, и взглянул на
Каролинуса, Хотя он и знал, что произойдет, если он плеснет в лицо принцу
водой, случившееся все равно потрясло его. Он чувствовал себя едва ли не
убийцей.
Глаза Джима встретились с глазами Каролинуса.
- Джеймс, - начал волшебник, - была ли та вода, которую ты
использовал, действительно водой, и ничем, кроме воды?
- Обычная вода, - отвечал Джим. - Я взял ее несколько часов назад из
ручья. Сэр Брайен видел, как я вылил из фляги вино и наполнил ее водой.
- Клянусь волей Всевышнего, я видел это, - дрожащим голосом
подтвердил Брайен.
- Зачем ты облил водой поддельного принца? - спросил Каролинус.
- Зачем... - Джим сглотнул слюну. - Я ведь знал, что от воды он
растает. Я знал, что эти подобия всегда делаются с помощью волшебства из
свежего снега с горных вершин.
- А кто тебе сказал, что подобия делаются из снега? - вопрошал
Каролинус. - Кто сказал тебе, что предмет, изготовленный таким образом,
растает, если ты плеснешь на него водой, как тает мокрый снег?
- Об этом, - ответил Джим, - не раз говорилось в волшебных сказках
в... словом, там, откуда я прибыл.
- Ты все слышал. Департамент Аудиторства? - спросил Каролинус.
- Я слышал, - отозвался бас.
Голос волшебника стал поспокойнее. Он был почти вежлив.
- Ну вот, пока все, - сообщил он. - Джим, отойдем немного: мне надо
поговорить с тобой.
Он развернулся, даже не взглянув на Мальвина, да и у Джима не было
никакого желания рассматривать этого мастера магии. Он уже двинулся за
Каролинусом, да тут среди людей, стоявших перед ним, началась суматоха.
Семеро латников несли кого-то на изрубленном щите, словно на носилках.
Один воин поддерживал голову раненого - шлем уже сняли, - и двое держали
ноги, не уместившиеся на щите. Они вынесли раненого на открытое
пространство и осторожно опустили его рядом с флагштоком.
- Жиль! - воскликнул Джим. И тут разом случилось два события.
- Вы свободны, - раздался незримый бас, и в тот же миг мимо Джима
промелькнула худощавая фигурка в голубом камзоле и упала на колени перед
телом, лежащим на щите.
- Мой храбрый сэр Жиль! - зарыдал настоящий принц. - Как мне
отблагодарить тебя за это и за все, что ты сделал ради спасения меня -
моей жизни и моей чести?
В лице Жиля, покоившегося на импровизированных носилках, не было ни
кровинки. Его губы зашевелились, но Джим не смог расслышать ни единого
звука. Принц схватил обмякшую руку Жиля и прижал ее к своим губам. Доспехи
на теле рыцаря были изрублены на куски, причем казалось, каждый из них был
густо залит кровью. Теолаф опустился на колени по другую сторону от Жиля и
принялся мокрыми тряпками стирать кровь с ран, надеясь остановить
кровотечение.
И вдруг среди воинов поднялась новая суматоха. Плотный круг рыцарей и
латников развалился, будто его пронзили тараном. В открывшийся между
людьми проход въехали на конях четыре рыцаря. Их предводитель, плотный
человек крепкого телосложения, остановил коня в шаге от флагштока. Он
спешился, снял шлем, и все присутствующие увидели его круглую седоватую
голову, коротко подстриженную бороду, подернутую нитями седины, и тяжелое,
жесткое лицо. Незнакомец преклонил колено перед королем Иоанном.
- Ваше величество, - начал он, не удостоив даже взглядом Джима,
Брайена и прочих, - простите меня за то, что я прибыл сюда так поздно, но
весть о вашем пленении англичанином только сейчас достигла моих ушей. Я, с
вашего разрешения, Роберт де Клиффорд, граф Камберлендский, командующий
английскими силами здесь. Мы сожалеем, что такой монарх и рыцарь, как вы,
был вынужден сдаться. Однако этот факт ставит перед нами новые вопросы,
которые следовало бы скорее разрешить. Раз уж вы стали английским
пленником, то готовы ли вы признать англичан победителями и приказать
своим французам оставить поле боя?
- Встаньте, граф Роберт, - холодно молвил король Иоанн, - вы стали
жертвой недоразумения. Я действительно сдался, но не англичанину, а
французу - графу д'Аврон, и приказал сложить оружие только рыцарям,
входящим в число моей личной стражи. Не вижу причин сдаваться вам,
поскольку исход битвы по-прежнему неясен.
Он вновь взглянул на поле боя, и все присутствующие последовали его
примеру. Сейчас и вправду тяжело было предсказать, кто победит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72