Хрипло выругавшись, он вскочил со стула, вырвал у нее пульт дистанционного управления и швырнул в угол.Наконец-то Рина повернула голову. В глазах у нее зажегся зеленый огонь:— А вот этого не стоило делать, конгрессмен. Ведь это вы меня здесь заперли. И выбор, чем заняться, был невелик.Не сводя с него глаз, Рина откинулась на подушку; взрыв ярости явно не произвел на нее ни малейшего впечатления. Она была холодна, как зимний ветер, разве что глаза горели. И всем своим видом, даже гривой волос, блестящей как дорогой мех, она злила Кила так, как еще никому на свете не удавалось его разозлить.— Я велел тебе принять душ и поспать, — хрипло сказал он.— Я уже собиралась принять душ, — все так же бесстрастно ответила Рина, заставляя его чувствовать себя нашкодившим подростком, — но именно в этот момент появились твои друзья в белых халатах. Только на этих были маски. Они представились дератизаторами. Вели себя исключительно вежливо. Такие люди всегда ведут себя очень вежливо.— А ты предпочла бы иметь дело с грубиянами?— Нет, я предпочла бы не чувствовать себя узницей в камере смертников.— При чем тут камера смертников! — взорвался Кил. — Ситуация вовсе не так драматична…— В таком случае что здесь происходит?— Рина… — Кил со вздохом вновь опустился на стул и снял носки. — Постарайся выслушать меня внимательно. Я весь день только тем и занимался, что все это растолковывал людям, трудно в сто первый раз повторять одно и то же. Бубонную чуму разносят зараженные крысы. На крысах появляются блохи. Блохи кусают людей. Современная медицина выработала прекрасные средства борьбы с бубонной чумой. Это прежде всего сыворотка. Ту, что нам ввели, еще более усовершенствована после недавней вспышки эпидемии чумы в Аризоне. Это самое лучшее, что есть на нынешний день. Так что весьма маловероятно, что заболеет кто-нибудь еще. Но надо быть внимательными. Предельно внимательными. Именно поэтому и приходится осматривать все судно, залезать в каждый уголок — может, где действительно обнаружатся крысы или блохи. Именно поэтому пришлось ввести карантин. Нам нельзя подходить к берегу, если есть хоть малейший риск распространения эпидемии.Рина молча смотрела на него.— Ты что-нибудь ела? — замявшись, спросил Кил.— О да. Эти миляги в белом принесли мне еду.— Ну что ты ерепенишься? Упомянутые тобою «миляги» находятся здесь, чтобы помочь нам.— Да знаю я. — Рина опустила глаза и тут же вновь посмотрела на Кила. — Как там Мэри?— Неважно, — неохотно ответил он.— Насколько неважно?Кил слегка заколебался:— Трудно пока сказать что-нибудь определенное, но ее лечат лучшими лекарствами, а они, говорят, чрезвычайно эффективны.— Когда я могу ее увидеть? — требовательно спросила Рина.— Да лучше не стоит…— Я сама знаю, что стоит, а что не стоит. Мне надоело сидеть здесь взаперти.— Придется потерпеть. В ближайшие двадцать четыре часа, пока не кончится срок действия укола, всем запрещено передвигаться по судну. Сыворотка, бывает, дает побочный эффект.— А иногда вообще никакого не дает. Ведь и такая возможность есть.— Есть, но ничтожная. Твоей жизни ничто не угрожает.— Да это меня и не волнует, — негромко сказала Рина, наконец отводя от него взгляд.Кил внезапно снова разъярился. Вскочив со стула, он бросился на кровать и изо всех сил прижал Рину к подушке.— Ах вот как, тебе все равно, смерть тебя не пугает? Ничего умнее ты придумать не могла! Но этого не будет!— Кил! Довольно, умоляю тебя… — Глядя в его полыхающие яростью и такие измученные глаза, ощущая прикосновение его рук, Рина словно вновь возвращалась к нему, становясь женщиной, которую он знал и любил. — Я… я не хочу умирать. Кил. Честное слово. Но я все время думаю о Мэри. О бубонной чуме мне мало что известно. Но в колледже я занималась европейской историей и помню, что обычно от чумы умирают на четвертый день. И если Мэри сейчас плохо…— Рина! — Кил немного приподнялся и погладил ее по подбородку. — Ведь тогда не было таких лекарств, как сейчас. Мэри больна, это правда. Тяжело больна. Но у нее есть все шансы выкарабкаться. Честное слово, есть.— Все шансы, — горько повторила Рина. — А если она умрет, на то, стало быть, воля Божья. Как и сама чума — Божья воля.От этих слов Килу сделалось настолько не по себе, что он выпустил ее и повернулся на другой бок, якобы чтобы стянуть с себя пиджак.— Мэри останется жить, — твердо сказал он и, вспомнив про подарок доктора Трентона, решил, что пора переменить тему. Пошарив в карманах, он швырнул тюбики на кровать.— Что это?— Антиблошиный шампунь.— Кил…— Я серьезно. Первой пойдешь в душ или после меня? А еще лучше — подумай об экологии. Не надо тратить лишнюю воду — прими душ с другом.— Не понимаю, как можно ерничать в такой момент?— А кто, интересно, играл в компьютерные игры?Рина встала с кровати и томно потянулась.— Ладно, иду в душ.— Отлично. А я постерегу дверь, а то вдруг снова дератизаторы явятся.— Спасибо.Рина вошла в ванную и закрыла дверь. Не спеша стягивая с себя одежду, она попыталась разобрать надпись на тюбике, но ничего, кроме слов «Собственность правительства Соединенных Штатов», не поняла. Все остальное — какие-то химические формулы. От одного их вида кожа зачесалась, словно от блошиного укуса.Да прекрати же! — прикрикнула она на себя, поворачивая кран. Ванная немедленно наполнилась паром.Сжимая тюбик в ладони, Рина подставила голову под обжигающе горячую воду. До чего же воображение разыгралось! Прямо вся голова чешется.Да нет же, нет на мне никаких блох, повторяла она, разрывая зубами фольгу и, морщась от отвращения, откинула голову и выдавила из тюбика какую-то белую пасту. Нельзя сказать, чтобы у нее был неприятный запах, да и лекарством особенно не отдавало, хотя Рина не поскупилась: на голове сразу поднялась пенная шапка.И тут вдруг пальцы у нее так и застыли. Нет у нее никаких блох. И у Мэри тоже не было. Тут что-то другое, на яхте что-то не так. Рина просто кожей ощущала это. Что именно не так, непонятно, но что-то очень скверное. Вот если бы докопаться!— Эй!Дверь в ванную распахнулась.— Кил, я же просила…— Я уже минут десять стучу, даже беспокоиться начал.— Я… просто не слышала. Что случилось? — Их разделяла прозрачная шторка. Ей был виден его профиль, она ощущала его присутствие. Теперь, стоит ему приблизиться, всегда так будет.— Что это, — усмехнулся Кил. — Уж не слышу ли я нотки праведного гнева? Между тем ведь это именно вы, мадам, если не ошибаюсь, первой нарушили тишину и невинный покой ванной комнаты. Но вообще-то можете не волноваться — вашей чести ничто не грозит. Напротив, я пришел защитить ее. Вы забыли взять во что переодеться. Вот я и принес рубашку — так по крайней мере хоть колени прикроете.— Спасибо, — буркнула Рина и, почувствовав, что он собрался уходить, к собственному удивлению, остановила его: — Кил?— Да?— Знаешь, мне в этих дератизаторах почудилось что-то странное.— То есть как это? — У Кила учащенно забилось сердце.— Нет-нет, я не так выразилась. Точнее будет сказать, что, наоборот, один из них обратил мое внимание на некую странность. Сначала он осмотрел всю каюту и опрыскал какой-то жидкостью. По его словам, это одно из последних, еще не обработанных помещений. Они начали снизу и постепенно поднимались наверх.— Дальше.— Что?— Я говорю, продолжай.На какой-то момент Рина даже забыла, что стоит под душем. Неудобно разговаривать, не видя его лица, да и слышно было плохо из-за шума воды. Рина отдернула шторку.— Он сказал, что прежде ни с чем подобным не сталкивался. Крысы есть почти на всех судах, особенно на старых, вроде нашего. А тут не нашлось ни одной, даже в трюме.— Действительно странно. — У Кила неприятно заныло в животе. Доналд сказал ему то же самое, но от Рины он это скрыл — не хотелось, чтобы его тревога передалась ей. Так что Кил всего лишь пожал плечами: — Может, наши крысы попадали за борт. Или сбились где-нибудь в кучу да попискивают себе потихоньку.— Возможно.Кил вдруг улыбнулся. Рина всячески старалась прикрыться шторкой, но ее катастрофически не хватало — ноги были полностью открыты. А о голове уж и говорить не приходится. Она все еще была в пене, отчего глаза сделались еще больше, чем обычно, и появился в них какой-то соблазнительный блеск. Очень соблазнительный. Правда, одна прядь волос сбилась на сторону, и шампунь на нее не попал.Кил указал ей на это.— Где?— Сейчас помогу.— Нет!Пытаясь привести в порядок волосы, Рина выпустила шторку.Кил расхохотался:— Не валяй дурака. Уверяю тебя, у меня была полная возможность весьма тщательно обследовать все твои прелести.— Очень смешно.Кил пожал плечами, снова ухмыльнулся и принялся расстегивать манжеты.Рина рывком задернула шторку.— Может, хватит этих игр?— Не бойся, ничего я тебе не сделаю, — заверил ее Кил.Да? А зачем в таком случае снимать рубашку? Странно, но даже за шумом воды Рина услышала, как та шлепнулась на пол.— Кил…— Но, — продолжал он, словно не слыша, — присоединиться к тебе я намерен. Это ведь не простой шампунь — специальный. И если не пользоваться им как положено, толка не будет.Теперь Кил стоял прямо у нее за спиной, и хотя Рина упорно отворачивалась, ощущение близости было таким сильным, таким нестерпимо-жгучим, что она готова была сквозь землю провалиться.— Спасибо, что пустили меня в душ первую, конгрессмен, — сказала она сухо, хотя не так сухо, как хотелось бы. Появилась в голосе какая-то подозрительная хрипота, которая ей очень не понравилась.— Не могу допустить, чтобы из-за каких-то нелепых причуд пострадало ваше здоровье, — галантно парировал он.Почувствовав на голове его ладони, Рина так и подпрыгнула. Действовал он спокойно, уверенно, словно всю жизнь только тем и занимался, что обрабатывал чьи-то волосы.Поначалу Рина ничего, кроме этих мягких, дарящих покой прикосновений, и не ощущала. Вокруг шумела вода, и если закрыть глаза, вполне можно подумать, что ты в раю. Или, во всяком случае, в краю туманов, где тебя баюкают тепло и вода и ласкают чьи-то сильные пальцы.Ласкают? Да нет, скорее электризуют, скорбно подумала она, боясь пошевелиться, ибо теперь это были уже не только пальцы. Кил стоял так близко, что она ощущала спиной жесткие волосы, покрывавшие его грудь. И бедра тоже… грубые волосы царапали нежную кожу на боках. Она ощущала все его сильное тело и напрягшуюся мужскую плоть.— Я… Наверное, можно уже сполоснуться, — с трудом выдохнула она.— Минуту, — руки Кила переместились чуть ниже, на шею, потом достигли плеч. — Надо намылить все тело.— Все тело? Но…— Все тело, — твердо повторил он, едва не касаясь губами ее ушей. — Доктор Трентон специально предупреждал, что паразиты могут прятаться в самых потаенных местах.— Лично мне сейчас грозит только один паразит, — поспешно возразила Рина.— Ну, уж этот паразит, — от души рассмеялся Кил, — прятаться ни за что не будет. Ладно, хватит болтать. Честное слово, сейчас я думаю только о твоем благополучии.Кил старательно растирал ей плечи, спину, бока. Почувствовав, что его руки легли на грудь, Рина поперхнулась и с трудом восстановила дыхание.— Ах вот как, о моем благополучии? — хрипло выговорила она.— Вот именно. Но не мешай мне получать от этого удовольствие.— Предполагается, что я должна ответить услугой за услугу?Руки его на мгновение замерли, потом вновь поднялись к плечам и развернули ее на сто восемьдесят градусов. В потемневших глазах Кила угадывалось желание, желание ненасытное и страстное, и в то же время удивительные нежность и искренность.— Только если тебе самой этого захочется.Ответить Рина не смогла, да он и не требовал ответа. Просто бросил беглый взгляд, а потом занялся руками, предварительно густо покрыв их мыльной пеной.— Так, этот тюбик кончился. Сейчас принесу еще один.— Он твой.— Да, но у меня волос раза эдак в два меньше. К тому же я рассчитываю на то, что ты будешь доброй самаритянкой.Выходя из душа, Рина никак не могла унять дрожь. Кил отлучился только на минуту, но этого времени ей хватило, чтобы сдержать набегающие слезы. Будущего у них нет. Она его любит — сердце не обманешь, — и все равно должна держаться подальше от этого человека.Кил вернулся и зубами сорвал обертку с нового тюбика. Рина молча наблюдала, как он выдавливает на ладони пасту и слегка втирает в кожу. Затем он несильно подтолкнул ее вперед и принялся массировать сначала бедра, а потом округлые, плотные ягодицы.Взгляды их пересеклись, но Рине не хватало сил ни сопротивляться, ни уступить. По-прежнему не спуская с нее глаз, Кил медленно опустился на колени, бережно, но решительно провел ладонью по бедрам, перешел на живот и наконец добрался до промежности.Рина не сдержала сдавленного крика и уперлась ему в грудь, словно ноги у нее подгибались и надо было хоть за что-то уцепиться, лишь бы не упасть.— Прошу тебя. Кил, довольно! Прекрати, ты же обещал…— Я обещал не приставать к тебе и слову своему верен. Но прекращу только когда закончу.Больше Рина не посмела вымолвить ни слова, боялась, что едва откроет рот, как застонет. Она безотчетно впилась ногтями ему в грудь, даже не ощущая под пальцами бугорков мускул. Только одно осталось: безудержный ток крови, дрожь, вызываемая сильными прикосновениями его пальцев. Тяжесть сильных рук, уверенная в себе и в то же время не грубая сила превращали ее буквально в кисель.Ей пришлось приложить все мыслимые усилия, собрать всю свою волю, чтобы стоять спокойно, не дергаясь, чтобы развеять туман и освободиться от магии, особенно если иметь в виду, что развеивать и освобождаться не особенно-то и хотелось. И все же… все же уступить она не могла. Туман, магия — все это превратится в черноту.Руки Кила вновь пропутешествовали вниз, и Рина вся так и сжалась, затаив дыхание. Если он и заметил ее состояние, то никак не показал этого. Он просто тщательно намылил ей икры и ступни и снова выпрямился.Закрыв глаза, чтобы прийти в себя, Рина все равно ощущала его болезненно-близкое присутствие. Груди ее касались его груди и нельзя было не заметить, как они набухают, как напрягаются розовые соски, жаждущие прикосновения его рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37