— А то как же?Кил вновь погрузился в молчание. Он словно сам пытался разобраться в своих чувствах к ней: и почему она сразу привлекла его внимание, и вообще, что с ним происходит. Ему хотелось, чтобы она была рядом, хотелось оберечь ее, прижать к себе, быть уверенным, что их обоих ожидает радостное будущее. Ему казалось, что во всем мире нет никого, кто лучше, чем он, понимает ее, и уж точно нет во всем мире женщины, которая подобно ей способна проникнуть в самые глубины его души. Он знал, что ответ прозвучит смехотворно, и, тем не менее, это чистая правда.— Я собираюсь на ней жениться.— Что? Да вы же только вчера познакомились.— Слушай, не ты ли говорил, что на меня при виде ее словно стена обрушилась?— Ну, это просто желание, а партнерш ты меняешь как перчатки.Кил покачал головой и грустно улыбнулся:— Да нет, Доналд, я совершенно серьезно. Есть в ней что-то такое… вернее, в ней есть все. Она красива, в ней таится какая-то загадка. Но дело даже не в этом. Мы живем в пору, когда главным считается достижение некоей цели. Вперед, наверх. Это неплохо. Мне нравится, когда умная женщина занимает положение, которое заслуживает. Но слишком часто получается так, что истинные жизненные ценности — любовь к ребенку, умение радоваться простым вещам, которые нас окружают — как-то утрачиваются. А Рина другая. Она любила мужа. Любила своих детей. И все. И она не боялась признаться, что в этом и состоит ее жизнь. К работе — или ее отсутствию — это не имеет никакого отношения. Мне кажется, что и у Эллен было что-то в этом роде. И может, после ее смерти только это я и ищу. В общем, я твердо знаю, что она мне нужна — навсегда. И мне кажется, что и я ей нужен.— Ты ей нужен? — сухо переспросил Доналд. — Она сильная женщина и очень против тебя настроена.— Всем нам кто-то нужен.— Включая Кила Уэллена?— Да, включая Кила Уэллена. — Он немного помолчал, словно привыкая к некоему внутреннему открытию. — Она мне нужна.— Могу представить себе ее реакцию, — негромко произнес Доналд. — Кил, она считает, что это ты виноват в том несчастье.— Знаю, — поморщился Кил. — Но дай ей время.— Я смотрю, ты уверен в себе.— Так я же политик.— А отчего это она так устала? Ты что, до утра не дал ей заснуть?— Не рычи, папочка. В постели у нее я не был. Да и не подумал бы забираться. Скорее бы к себе ее привел. Что это ты поселил свою главную помощницу в такую конуру?— Да она сама захотела. — Доналд пожал плечами. — Хочет, чтобы все было, как у других — и так, мол, у нее слишком много привилегий.Доналд заметил, что Кил внезапно нахмурился.— Скажи-ка, твои люди тебя слушаются?— С чего это ты вдруг?— Видишь ли, я хочу, чтобы ты велел ей запирать каюту.Доналд изумленно воззрился на друга и какое-то время молчал, переваривая его слова.— Это еще зачем? Ведь у нас на каждом шагу охрана.— Даже не знаю, как тебе объяснить, — смущенно произнес Кил. — У тебя никогда не бывало предчувствий? В тот день… ну, словом, в тот самый момент, когда меня вызвали к президенту, я понял, что происходит что-то страшное. И мне стало жутко не по себе. Потом, когда обнаружилось, что сказали мне не все, к тому же утаили нечто очень важное, пришло ощущение безмерной тоски, безысходности. Я был так напуган, что от страха готов был задушить кого-нибудь. Все это осталось в прошлом, но, знаешь, сейчас у меня примерно такое же ощущение, что я испытал, входя в Овальный кабинет. Словно что-то не так, словно вот-вот что-то произойдет.— У меня на яхте? На моей красавице, в которую я вбухал целое состояние? На судне, где собрались такие люди? Ну, спасибо тебе, дружище.— Извини, — неуверенно сказал Кил, — может, я все и напридумывал. Доказательств у меня действительно никаких, просто какое-то ощущение. Может, и дурацкое. Паранойя, что ли, под старость развивается. И тем не менее, Дон, скажи ей, чтобы запирала каюту, ладно?— Слушай, это же не я, а ты собираешься на ней жениться.— Верно, но она еще ничего об этом не знает. — И самого Кила тоже не знает и не представляет глубины его чувства, безмерности желания прикоснуться к ней, вернуть ей способность переживания, красоту, которая и есть жизнь… любовь. Его любовь, его защита, вся та нежность, которая скопилась в нем к моменту встречи с ней. Ну и, естественно, влечение. Кил передернул плечами. — Конечно, убедить ее будет нелегко. Но пока она, мне кажется, с большей готовностью последует твоему совету, чем моему.— Ладно, потолкую с ней. Но ты, пожалуйста, будь с ней помягче. Мы с тобой друзья, но и ею я тоже очень дорожу.— А об этом и просить не надо. — Кил потянулся и встал, сунув в руку Доналду пустую банку из-под пива. — Спасибо.— Ты куда? — вскинулся Доналд.— Пойду поплаваю.— А не в погоню за будущей женой?— Ну, за ней я и так гоняюсь, — улыбнулся Кил. — Есть время идти в лобовую атаку, мистер Флэгерти, и есть время продумывать собственные планы.— Понял.— В атаку перейду, когда доберемся до Нью-Провиденс.— Вот как?— Вот так. На мопеде по острову прокатиться не думаешь?— С Риной, насколько я понимаю? — ухмыльнулся Доналд.— Ну, ты ей начальник, тебе и решать.— Начальник — верно. Но не деспот.— Если ты попросишь, она к нам присоединится.— Думаешь?— Спорим? Пять долларов.— Принято.
Как ни странно, но конгрессмена не было видно в течение целого дня. Рина даже не знала, радоваться ей или оскорбляться.Проснулась она немыслимо поздно и сразу же кинулась искать Доналда, чтобы извиниться.Он только отмахнулся:— Нужно было, поднял бы. — Быстро объяснив, что от нее сегодня требуется, Доналд как бы между делом спросил: — Вы в Нассау впервые?— Да нет, была однажды, — слегка поколебавшись, ответила Рина.— С мужем?— Да. — Рина выдавила слабую улыбку. — Это было давно, еще до рождения детей. Мы ездили туда на уик-энд — тогда устраивались такие круизы. Всего два дня, много не увидишь. Мы просто прошлись по Маркет-стрит, накупили кучу всяких сувениров.— А еще раз хотели бы там побывать?— Да нет, пожалуй. Во всяком случае, не больше, чем где-нибудь. Впрочем, я знаю, что вы, когда еще только составляли расписание, собирались туда зайти.— Ну вот и прекрасно, что знаете. Жалеть не придется, развлечемся на славу. Хочется хоть на денек оторваться от всего этого — от встреч, от дел. Можно нанять скутеры и за несколько часов объехать весь остров. Увидим крепость и другие места, которые не часто туристам показывают. Мне хотелось, чтобы вы присоединились.— Ну разумеется, — автоматически откликнулась Рина.— Водить скутер умеете?— Никогда не приходилось.— А как насчет мопеда, водите?— Разумеется.— Ну и прекрасно, стало быть, договорились.В тот момент Рине в голову не пришло спросить, кто едет на экскурсию, а потом оказалось не до того — забегалась.Два человека на борту специально занимались развлекательной программой, но помимо того Доналд запланировал еще массу всяких мероприятий, так что Рине и вздохнуть было некогда. Мотаясь по яхте туда-сюда, она все время — не желая в том себе признаваться — высматривала Кила Уэллена. Но его нигде не было видно, а спрашивать Доналда не хотелось.После ужина до начала очередной вахты в казино у Рины выдалось немного свободного времени, и она решила провести его у себя в каюте, чтобы хоть немного отдохнуть. Но почему-то не отдыхалось. Она переоделась в черное платье — все вечерние туалеты в ее гардеробе имели свое имя, этот назывался «Мортиция» — и покинула свою крохотную каморку, хотя к столику, за которым играли в блэкджек, идти было еще рано.Оставшиеся двадцать минут она решила провести в гостиной «Манхэттен». На сцене снова были Джейсон и Мэри, еще издали Рина услышала, как они исполняют песню «До последнего вздоха». Она прошла через заднюю дверь и устроилась в дальнем конце зала. Не спрашивая заказа, официант принес ей бутылочку кока-колы. Она улыбкой поблагодарила его.Почти сразу же Рина с раздражением отметила, что нервно крутит в пальцах соломинку. «Так, сейчас ногти грызть начну», — подумала она. И зачем она только сюда явилась? Ведь нельзя же не помнить, что только вчера именно здесь отыскал ее Кил Уэллен. Может, она нарочно сюда пришла, в надежде, что он снова появится?Целый день его не было видно, должно быть, отыскал пастбище, где трава позеленее. Джоан Кендрик? Но ведь он же сам сказал, что Джоан его не интересует, ибо не хватает ей зрелости, да и чуткости — качеств, которые он ценит в женщинах. С другой стороны, вовсе не обязательно терять голову, чтобы проводить с ней время, заниматься любовью.Рина почувствовала, что у нее раскраснелось лицо. Она никак не могла разобраться в собственных чувствах. Нет, ей решительно не хотелось связываться с этим человеком. Слишком уж он агрессивен, слишком много в нем чисто мужской страсти. К тому же напоминает о прошлом.Но и представлять его с другой женщиной тоже почему-то было неприятно. Зрелость ему, видите ли, понадобилась, фыркнула про себя Рина. Она его не хотела, но и отдавать другой тоже не желала.И она по-прежнему винила его во всех своих бедах… А впрочем, так ли, не самообман ли это? Разве не начала она рассуждать более здраво, разве просто пропустила мимо ушей его слова? Пусть он не вымаливал на коленях прощения, но ведь пытался ее убедить, клялся, что сделал все от него зависящее. И разве не правда — хотя с этой правдой Рина мириться не хотела, — что она видит в нем мужчину, настоящего мужчину, который действительно всегда и во всем идет до конца, использует все свои возможности?Ей не хотелось менять своего к нему отношения. Стоит сделать шаг, и откроются такие глубины, что и заглянуть страшно. Потому что, честно говоря, она хотела его. Очень хотела. Хотя бы прикоснуться — от этого желания просто в дрожь бросало. Но духу на это хватит, только если у него пропадет голос и будут завязаны глаза. Ей хотелось бы встретиться с ним в темноте, когда ничего не видно. И вот тогда можно будет понять, что же притягивает ее к нему. И ночь будет упоительно прекрасна, и оборвется одиночество, которое томит все сильнее и сильнее.Рина тяжело вздохнула, одним глотком допила кока-колу и собралась уже подняться, как вдруг словно приросла к стулу.Джейсон и Мэри запели новую песню. Она давно ее знала, песня была написана, бог знает когда. «Рина».Правда, она никогда не слышала, чтобы ее исполняли дуэтом. Да и вообще давно не слышала. После того как песня прозвучала впервые, Пол принялся ее поддразнивать: «Может, у тебя дружки в этом оркестре?» Впрочем, он тут же оговорился, что песня чудесная и действительно ей подходит, и, наверное, вообще была написана в ее честь…Вслушиваясь в мелодию и красивые слова, Рина чувствовала, что вся дрожит, словно на нее одна за другой накатывают тяжелые черные волны. И еще не обернувшись к двери, даже глаз не скосив, Рина уже знала, что на пороге увидит его.Так оно и оказалось. В полумраке гостиной темные глаза его казались бездонными, но смотрел он, не отрываясь, только на нее. На нем был темный костюм, отлично сшитый пиджак подчеркивал ширину плеч. Засунув руки в карманы, он стоял, прислонившись к стене, и даже не пытался подойти к ней — просто смотрел. И Рина обнаружила, что тоже не в силах оторвать от него взгляда. И чувствуя, как звуки музыки обволакивают их обоих, Рина каким-то шестым чувством угадала, что их объединяет некая таинственная общность. Словно знает он ее вдоль и поперек, понимает, что творится у нее в сердце и голове, и испытывает какое-то удивительное сочувствие — именно сочувствие, но никак не жалость. Но ведь это дико. Этот человек своими безжалостными расспросами довел ее до слез. И все-таки, может быть, только может быть, он понимает ее, думала Рина, смело отвечая на его взгляд и чувствуя, как внутри у нее все переворачивается. Ибо она тоже его понимала. Понимала, как мало кто из женщин. Это боец, который никогда не примирится с поражением. И проигранное сражение только добавит ему решимости выиграть войну. Он не равнодушен к боли, но любую •»^боль будет таить в себе, черпая из нее любовь, мудрость и спокойную силу.Песня кончилась, в зале раздались аплодисменты.Рина встряхнулась, оцепенение прошло. Она отвела от Кила глаза, поднялась и вышла из гостиной.Полтора часа Рина простояла за столиком в казино, потом ее на пятнадцать минут сменил Ларс. К гостиной она даже не приблизилась — помчалась на прогулочную палубу. На берегу горели огни яхт-клуба, оттуда доносились музыка и взрывы смеха. Рина знала, что часть пассажиров и команды отправились провести вечер на берегу. Жаль, что она не присоединилась к ним, подумалось Рине. Хорошо бы одеться пошикарнее да повеселиться на славу, оставив позади все печали, — вкусно поесть при свечах, послушать негромкий рокот прилива, кожей ощутить прикосновение мягкого ветерка. Бархатное небо испещрено звездами, полнолуние. Да, такой ночью только и прогуливаться по пляжу, полной грудью вдыхая соленый морской воздух.Рина зажмурилась и изо всех сил вцепилась в поручень. Впервые в жизни, бродя вот так, мысленно, по морскому пляжу, она не увидела рядом с собой Пола. На его месте был Кил Уэллен.Рина оторвала ладони от поручня и потерла виски. Черт бы его побрал! Если он решил просто помучить ее, то ему это совсем недурно удается.— Что-нибудь не так, Ри? Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу тебя хоть немного не в себе.Рина стремительно обернулась и, увидев подле себя Глена Тривитта, улыбнулась:— Да нет, просто любуюсь видом.— Неужели? — поддразнил ее Глен.— Угу. А как твои делишки? Было время отдохнуть от любителей драманина? Я ведь тебя с самого отплытия не видела.— Да, честно говоря, было не до отдыха. Эта величественная старая дама меня просто доконала. Да и молодые тоже, хотя и не так. Видишь ли, вся эта публика перебирает по части выпивки, и вот вам результат — морская болезнь. Приходится раздавать таблетки и посылать на палубу, продышаться. Впрочем, сейчас тихо, погода чудесная, как раз для слабых желудков. Ночь у меня прошла спокойно. Кстати, я тебя недавно видел.— Правда?— Ага, в гостиной, но ты все время глазела на некоего конгрессмена.— Ясно, — вздохнула Рина.— И больше никого не замечала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37