Она является женой Джеймса Стритера, исчезнувшего в 1990 году с десятью миллионами фунтов. В соответствии с имеющейся у меня информацией, она и де Врие состояли в любовной связи с середины 80-х годов.
— Кто ваш осведомитель?
— Журналист Майкл Дикон. Он проводит независимое расследование исчезновения Стритера.
Наступила короткая пауза.
— Он звонил сегодня де Врие домой, назвавшись деловым партнером. Мы пришлем кого-нибудь допросить его. Что он за человек?
— Мне кажется, он пока что хранит собранную информацию в тайне, поэтому будет лучше, если ваш офицер сначала переговорит со мной. Ситуация сложилась непростая, и, вероятно, мое присутствие будет нелишним, когда вы все же начнете задавать ему вопросы. Кстати, он не единственный, кто замешан в этом деле. — И сержант вкратце пересказал историю Барри Гровера. — Правда, он не мог точно идентифицировать того мужчину, как Найджела де Врие, — предупредил Харрисон, — но в описании присутствует родимое пятно на правой лопатке, а это в вашем отчете значится в графе «особые приметы».
— Где можно найти Гровера?
— Он гостит у Дикона.
— А как насчет Аманды Пауэлл? Вы говорите, что позапрошлую ночь она провела дома. Она до сих пор находится там?
— Мы в этом не уверены. Наша машина дежурила возле ее дома примерно полчаса, но там не было замечено никакого движения. Мы также посоветовали полиции Кента установить наблюдение за домом матери Аманды в Изби. Сама Аманда недавно навещала ее и вернулась в Лондон только вчера поздно вечером.
— Где находится Изби по отношению к Дувру?
— В двадцати милях.
— Хорошо. Я приеду со своим помощником. — Он продиктовал номер телефона. — Эта линия будет открыта только для вас. Похоже, транспорта сейчас не много, так что ждите нас в час или к половине второго.
* * *
Когда Дикон и Терри вернулись домой, они застали Барри в приподнятом настроении. Оставленный наедине с вполне определенной задачей, он великолепно с ней справился, и теперь от плиты доносились восхитительные, вызывающие аппетит ароматы. Гровер весь светился, встречая Майкла и Терри у дверей. Дикон был поражен, насколько счастливым казался сейчас Барри и как сильно он отличался от забитого и невзрачного человечка, обитавшего в библиотеке редакции «Стрит».
— Да ты настоящий гений! — искренне похвалил лаборанта Дикон, принимая из его рук бокал охлажденного белого вина.
— Это совсем несложно, Майк. Я однажды прочитал, что индейку надо готовить в сильно прогретой духовке, и решил проверить это на опыте. Причем важно, чтобы мясо оставалось сочным, поэтому я нафаршировал идейку ветчиной и грибами, положив еще такой же слой начинки прямо под кожу.
Все это Барри объяснял тем же властным тоном, какой звучал всегда, когда лаборант рассказывал о своей работе. Дикону внезапно стало жаль его. Самооценка Барри оказалась настолько хрупкой, что он чувствовал себя человеком только тогда, когда возвышался над другими. Правда, Майкл все же предпочитал иметь дело с Барри-боссом, чем с Барри-плаксой. Единственное, что теперь беспокоило Дикона, так это то, что Лоренс был евреем и ветчина могла испортить праздничный обед.
— И еще я приготовил для Терри дополнительную порцию жареного картофеля, — закончил Барри.
— Здорово! — восхищенно воскликнул юноша.
— И еще. Майкл, ты уж меня извини, что я не спросил у тебя разрешения пользоваться телефоном, но я позвонил своей матери. Мне показалось, что она может волноваться за меня.
— Ну, и что же?
Удовольствию лаборанта не было предела.
— Волновалась, и еще как! Меня это даже удивило. Когда я задерживаюсь допоздна на работе, ее это ничуть не беспокоит.
Дикону очень хотелось предупредить Барри быть поосторожней и не очень-то радоваться. — Будь объективным… Материнская любовь подразумевает ревность… Если одиночество становится для тебя воспоминанием, для нее оно превращается в реальность… Она использует тебя… Но потом, решив, что уверенность Барри исходит от разговора с матерью, он придержал язык.
Терри, не обладавший ни тактом, ни чувствительностью, тут же высказался напрямую:
— Вот двуличная стерва, а? Ведь палец о палец не ударила, когда у тебя начались неприятности, зато теперь она, видите ли, волнуется, когда за тебя уже взялись товарищи, и ты в полном порядке. Я думаю, она теперь просто с ума сходит, узнав, что живешь у приятеля. Надеюсь, ты послал ее подальше? — резко закончил он свою гневную речь.
— Да нет, не такая она уж и плохая, — лояльно возразил Барри.
— Моя, наверное, тоже. Правда, теперь этого уже не узнаешь. Я сужу о ней только по тому, как она поступила со мной. Больше всего мне нравится мама Майка. Она, правда, чуточку напоминает дракона, но, по крайней мере, не лицемерит. — И он удалился в ванную.
Дикон наблюдал, как Барри неловко поправляет приборы на столе.
— Ну, у этого малого все разделяется на белое и черное, — попытался он оправдать Терри. — Он принимает людей такими, какими их видит.
«А может быть, это и правильно», — подумал про себя Майкл. Беседа Терри с его матерью по телефону стала для него настоящим откровением. («Здравствуйте, миссис Дикон. Счастливого вам Рождества! Знаете, что? Я еще немного поживу у Майкла. Я знал, что вас эта новость обрадует. Да, конечно. Мы обязательно приедем навестить вас. Как насчет следующих выходных? Обязательно. Вместе отпразднуем Новый год. Устроим настоящую вечеринку». И мать Майкла после этого сказала сыну: «Единственный раз в жизни, Майк, ты совершил поступок, который я полностью одобряю. Однако я могу и рассердиться, если ты не сдержишь слово. Этот ребенок заслуживает большего, так что не вздумай выбрасывать его, когда тебе попадется под руку нечто более привлекательное».)
— Ты считаешь, что он прав насчет моей матери? — заволновался Барри. Вот уже столько лет она не разговаривала с ним так тепло, и теперь Гроверу очень хотелось, чтобы Майкл протянул ему соломинку поддержки.
Но Дикону сейчас вспомнилось, как в участке Барри рассказывал о своей ненависти к этой женщине. А вот теперь он вздыхает и переживает за нее. Такая неискренность сразу не понравилась Майклу. Да и Харрисон был озабочен непонятным поведением Барри. Он даже послал машину в дом лаборанта, чтобы удостовериться, что с миссис Гровер ничего не случилось.
— Не знаю, — честно признался Дикон, дружески хлопнув Барри по плечу. — Но по законам природы отпрыск, в конце концов, должен начать жить своей собственной жизнью. На твоем месте я бы еще немного подразнил ее своей независимостью. Подумай сам: если она так испереживалась из-за одной ночи твоего отсутствия, то когда ты вернешься к ней через неделю, она станет настолько ручной, что будет у тебя, как говорится, с руки есть.
— Но мне некуда больше идти.
— Можешь пока что оставаться здесь, и мы вместе что-нибудь придумаем.
Барри повернулся и отправился на кухню, высвободясь из-под покровительственной руки Майкла.
— Когда ты говоришь, кажется, что все так просто решить! — вздохнул он и, приоткрыв духовку, заглянул внутрь.
— А все так и есть, — бодро отозвался Дикон. — Черт возьми, если уж я способен вытерпеть Терри, то почему же я не смогу смириться и с твоим присутствием?
Но Барри не хотел, чтобы его терпели, он жаждал любви.
* * *
— Честно говоря, я больше надеялся на похищение, — признался старший инспектор Форчен. — Ни жена де Врие, ни его коллеги по бизнесу даже не упоминали о денежных проблемах. Депрессией он не страдал. Правда, у него имелись какие-то темные делишки с женским полом, но с тех пор, как в мае к нему вернулась жена, он больше не ходил «налево». Конечно, полагаться на показания супруги в этом отношении не стоит, поскольку вряд ли ее муж стал бы посвящать ее в свои сердечные дела, но она настаивает на том, что в последние семь месяцев де Врие ни разу не контактировал с Амандой Пауэлл. В этом она готова поклясться.
— До субботнего вечера, — поправил Харрисон. — Должен сказать, что супруга де Врие, скорее всего, права в том, что в течение семи месяцев ее муж был полностью верен ей. Впрочем, не такой уж это и долгий срок. Особенно если учесть, что он решил вести нормальную семейную жизнь.
— Так что же могло случиться в субботу?
Харрисон покачал головой:
— Я не знаю. Может быть, Майкл Дикон спровоцировал что-то, когда заявился сюда в четверг.
— Меня волнует временной фактор, — признался старший инспектор. — Если верить полиции Кента, впервые «роллс-ройс» был замечен в поле вчера в обеденное время. Однако фермер никак на это не отреагировал, посчитав, что в его места заехала прогуляться влюбленная парочка. Он сообщил о машине в полицию уже вечером, когда стемнело. Она стояла на том же месте, и когда фермер подошел к ней поближе, выяснилось, что дверцы в автомобиле не заперты, а сама машина пуста. Аманду Пауэлл проинформировали о поступке Барри Гровера примерно в пять часов, поэтому эти два события никак не могут быть связаны между собой. Итак, получается, что Найджел исчез за несколько часов до того, как мог бы узнать, что за ним подсматривали.
— А если предположить, что наша парочка была замешана в заговоре, и именно они убили супруга Аманды в 1990 году?
— Возможно. Только у нас нет никаких доказательств. — Форчен несколько секунд что-то обдумывал. — Если честно, друзья мои, то я слабо представляю себе, что нам делать дальше. До звонка Харрисона у меня был пропавший человек и покинутый «роллс-ройс». Теперь у меня появилась его любовница, с которой он имел связь тридцать шесть часов назад. Он мог захотеть исчезнуть, или она — отделаться от него, что тоже не исключается, но этот мотив приходится вычеркнуть, потому что уж слишком рано мы обнаружили брошенную машину. И вот теперь мне не хочется кидать силы полиции на охоту за призраком. Если сложить вместе все имеющиеся данные, мы даже не можем с уверенностью сказать, что здесь было совершено какое-то преступление.
— Но у нас остается еще Майкл Дикон, — напомнил Харрисон.
— Да, — согласился старший инспектор. — И вдобавок дом Аманды Пауэлл. Я думаю, мы можем законным путем проникнуть в этот дом, чтобы проверить, не находится ли там де Врие, исходя из того, что это было последнее место, где его видели.
* * *
Лоренс прибыл с подарками, и Майклу пришлось помогать нести их последние три лестничных пролета, которые в квартиру на чердаке нужно было преодолевать пешком. У двери адвокат остановился обессиленный.
— Боже мой! — выдохнул старик, заходя внутрь. Он тут же ухватил Майкла за руку и сразу опустился на диван. — Я уже совсем не тот, что был когда-то. Сам бы я сюда ни за что не добрался.
— Я предупреждал об этом Майка, — объявил Терри. Правда, он забыл добавить, что сам ни за что не соглашался помочь Лоренсу, ссылаясь на то, что «вдруг этот старый педик опять начнет лапать меня». — А можно сейчас посмотреть подарки? — спросил мальчишка, жадно глядя на свертки. — Правда, мы, как назло, для вас ничего не приготовили.
Но лицо старика сияло и без подарков:
— Вы же накормите меня вкусным обедом. Что же еще можно пожелать? Но не могли бы вы сначала представить меня Барри? Я уже столько времени мечтаю с ним познакомиться!
— Да, это верно. — Терри схватил Лоренса за руку и увлек за собой. — Это мой приятель Барри, а это другой мой приятель Лоренс. Из этого следует, что вы между собой тоже друзья, поскольку вы оба — товарищи Майка.
Лоренс, сразу же безоговорочно приняв эти наивные рассуждения, взял руку Барри в свои ладони и радостно потряс ее.
— Мне очень приятно. Майк рассказывал, какой вы исключительный специалист в области фотографии. Я завидую вам, мой друг. Глаз художника — это драгоценный дар.
Дикон отвернулся, заметив, как зарделся от удовольствия Барри. Секрет Лоренса заключался в том, что все сказанное им звучало на удивление искренне. При этом невозможно было догадаться, действительно ли старик испытывал все те чувства, о которых говорил.
— Не желаете ли виски, Лоренс? — поинтересовался Дикон, направляясь на кухню.
— Благодарю вас. — адвокат похлопал по дивану рядом с собой. — Присаживайтесь сюда, Барри, а Терри пусть расскажет нам, кто же постарался так празднично украсить квартиру?
— Это все я, — с гордостью заявил парень. — Здорово, правда? Вы бы видели, на что это жилище было похоже до моего появления! Сюда даже заходить не хотелось. Пусто, никакого цвета и даже как-то враждебно. Вы понимаете, о чем я говорю?
— То есть не было дружеской атмосферы? — подсказал старик.
— Именно.
Лоренс окинул взглядом камин, где Терри расположил свои сувениры, которые он забрал со склада. Здесь красовались: маленькая гипсовая копия «Биг Бена», морская раковина и кричаще раскрашенный садовый гном, сидящий на поганке. Лоренс сразу поставил под сомнение тот факт, что это богатство принадлежало Майклу, и справедливо посчитал, что здесь тоже не обошлось без Терри.
— Ну, что ж, поздравляю вас, молодой человек. Теперь тут действительно царит дружеская атмосфера. Особенно меня сразил ваш гном, — объявил Лоренс, лукаво подмигнув при этом Дикону, возвратившемуся из кухни со стаканом виски.
— Я рад, что вам здесь нравится, — пробормотал Дикон, ставя на журнальный столик стакан для Лоренса и забирая с него свой. — Я как раз думал о том, что бы вам подарить в качестве сувенира на Рождество. Теперь ясно, что это будет гном. Правильно я говорю, Терри?
— Майк его ненавидит, — признался парень, снимая статуэтку с камина. — Наверное, потому, что я стащил его из чужого сада. — Вот, возьмите, Лоренс. Теперь он ваш. Счастливого Рождества, приятель.
Дикон злорадно оскалился:
— И вот что я посоветую. Если у вас в гостиной имеется камин, там самое место этому гному. Как говорит Терри, яркое пятно в комнате еще никому не мешало. — Он поднял стакан.
Лоренс поставил подарок на столик:
— Я сражен такой щедростью. Сначала вы меня приглашаете на обед, а потом еще и подарок! Мне кажется, я не заслужил всего этого. Мои сувениры весьма скромны по сравнению с таким чудом.
Дикон понимающе покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49