Андрею не хотелось домой. Думалось тягостно, что вот он сейчас приедет, и с
ловно кончится лето. Придется сидеть с родителями, пить чай, рассказыват
ь… А что рассказывать?
Электричка замедляла ход. Уже приехали. Сойдя с платформы, Андрей очутил
ся в городе, от которого, оказывается, отвык. Много света Ц трамваи, вывес
ки, на проспекте новые фонари. Отвык, что вокруг много людей, на пятый этаж
подниматься тоже отвык. В гулком подъезде тускло светили лампы. Маслянис
то блестели прутья недавно покрашенных перил.
Еще во дворе он увидел, что окна его квартиры темны. Позвонил, немного поме
длив. Никто не подошел к двери. Дома никого. Тихо. Вечером? Раньше родители
никуда не уходили вечером вместе. Отца невозможно было вытащить ни в теа
тр, ни в кино. Раз в год мать все-таки водила его с собой, и Андрей догадывал
ся, что отец смотрит фильм без удовольствия, ему неловко и он страдает сре
ди нарядных людей Ц таким отец возвращался мрачным.
Андрей позвонил еще раз Ц значит, все-таки никого нет. И надо что-то делат
ь, не ночевать же на лестнице.

Днем Марина Рогозина размышляла, можно ли готовить обед из мяса, купленн
ого только вчера утром, но пролежавшего столько времени в тепле, пока она
ходила по городу. То ей казалось, что можно, то Ц что не стоит. Наконец мясо
, уже нарезанное, опять отправилось в холодильник Ц до маминого приезда.
Пришлось готовить одни макароны, но они прочно прилипли к сковородке, со
всем не поджарившись. Озадаченно смотрела Марина на свой несостоявшийс
я обед. Потом махнула рукой, убедила себя, что ни есть, ни стряпать больше н
е хочется Ц пора играть. Вечером ей позвонили, сказали: приходи в гости, е
сть одна пластинка, Энеску играет Баха, интересная фразировка, такие лин
ии. «Энеску? Ц удивленно спросила она. Ц Энеску?» Она думала, что он тольк
о скрипач. Но он играл ту же фугу, что Марина готовит на экзамен в училище,
Ц запуталась она в ней с голосами, нет внутренних мелодических опор. Нап
евая, стала собираться в гости Ц была уже накрашена, в кофточке, но без юб
ки, когда кто-то позвонил. Заметалась по комнатам в поисках халата, не наш
ла, накинула мамин.
Андрей Усов приехал из спортлагеря Ц загорелый Ц и просил ключ, Мать вс
егда оставляла ключ у Рогозиных, Марина отдала Ц он кивнул, не сказав ни с
лова.
У Марины свело горло, как при плаче. Не закрывая двери, плечом задевая стен
у и пачкая халат, слушала она его неслышные Ц он был в кроссовках Ц легки
е, какие-то бесплотные шаги по лестнице. Потом убежала в ванную Ц тихое, т
еплое, замкнутое пространство в квартире, где везде погашен свет. Ощущал
ся цветочный запах немецкого порошка. Поблескивали флаконы Ц эликсиры,
лаки, шампуни. Она присела на табурет из гнутых пластмассовых полос, стал
а смывать краску с ресниц. В глазах защипало Ц заплакала. Зазвонил телеф
он, но она не подошла, промывала глаза. Никуда не пойдет. И ни для кого ее нет
дома.

Дома все было чисто, его комната прибрана, букет ранних астр на столе. Его
здесь будто ждали. А весь вид Рогозиной сказал ему, что о нем забыли. Он под
ошел к зеркалу, посмотрел на себя. Лицо показалось изменившимся. Комната
без света отразилась незнакомыми, словно искаженными силуэтами. Странн
о, но он не любил зеркало и свое отражение в нем.
Позвонил телефон.
Ц Хто? Ц спросил хриплый голос.
Ц Хде? Ц мстительно спросил Андрей.
Голос испуганно молчал. «Тоже отвык», Ц подумал Андрей и отошел от телеф
она.
Так и не включив света, не раздеваясь, он улегся под старый плед на диване,
и, как только нашел на потолке знакомую трещинку и закрыл глаза, чуть укол
ов ресницами ладонь, положенную под щеку, так вдруг сразу наступил день, г
ородской день, и по комнате гулял сквозняк от раскрытого балкона, а внизу
у магазина гремели и трещали ящики.

Его лето текло бездумно, вольное время, каникулы, Андрей каждый день выхо
дил во двор играть в теннис с Олегом Пшеничкиным; иногда ездил в деревню, г
де у бабушки был небольшой домик с почти пустой комнаткой и чердачком св
ерху, и в этой комнатке почему-то держался стойкий запах яблок и свежеост
руганных досок, и Андрей проводил целые дни в этой прохладной яблочной к
омнате, полулежа в гамаке, закрепленном за дверь и раму окна, читал что-ни
будь под настроение, и время текло, перемещаясь по полу желтыми солнечны
ми полосками, а когда солнце садилось, Андрей уезжал в город Ц там все был
о по-другому Ц привычнее, проще, будничнее…

3

Элька вздохнула и осталась стоять в промежутке между дверьми: в музыкаль
ной школе двери были двойные.
Тетя ее заметила и, велев ученице продолжать, вышла к Эльке.
Ц Ну, что? Ц спросила она. Ц Начался учебный год?
Ц Вас в школу требуют, Ц хмуро сказала Элька.
Ц Так! Говори сразу, с какого урока тебя выставили!
Ц Будто не знаете, Ц буркнула Элька. Ц С географии. Вот.
В дневнике была запись: «Невоспитанный и донельзя избалованный подрост
ок! Тов. родители, примите меры!»
Тетя знала все это уже наизусть. Началось все с Лены Стекловой, потом пере
кинулось на Эльку, что-то учительнице не понравилось, и она предложила «п
окинуть класс». Элька, разумеется, покинула. Лена, наверное, тоже. С тех пор,
как они изучают географию, эта история повторяется регулярно. Тете совсе
м расхотелось идти в школу. Она Ц сама давно уже педагог Ц вдруг испугал
ась того, что разговор окажется пустым, как и все предыдущие. Тетя была уве
рена, что учительница больше виновата в конфликте, чем Элька. Но Эльке-то
об этом не скажешь! «Пошлю Сергея, Ц подумала тетя. Ц Пусть он объясняет
ся и с ней и с Элькой. У него лучше получится». Тетя молча подписала дневни
к. Ее еще обидело, что учительница написала про Эльку: невоспитанная и изб
алованная.
Ц Что это за «белый бант»? Ц спросила тетя, просматривая предыдущие стр
аницы, Ц Это из-за него у тебя по поведению единица?
Ц Из-за него. А бант нужен для дежурства.
Ц Для какого дежурства?
Ц Дежурства по школе. Раньше мы не дежурили, потому что класс спортивный
, а теперь она у нас классная и сказала, что нас с самого начала поставили в
исключительные условия, а зря.
Ц Элька, я ничего не понимаю!
Ц А у меня банта не было. Я не маленькая.
Ц Но Лена Стеклова носит бант, я видела, Ц тихо сказала тетя. Элька тольк
о хмыкнула. Ц Если бы ты хоть иногда улыбалась и не глядела волчонком, ты
была бы совсем милая девочка. Ничуть не хуже, чем твоя Стеклова.
Ц Знаете, тетя, мне еще только белый бант завязать! Ц выпалила Элька и вы
бежала из класса.
Ц Элька! Когда освобожусь, зайду в твою школу!
Было начало сентября, осыпались прихваченные заморозками листья. Пахло
дымом: во дворах жгли костры.
Дома было пусто. Отец давно уехал. На полу лежало письмо, но не от него. На ко
нверте стояло: Рогозина М., деревня Ключи.
«Там же, где мы были в лагере. Она в колхозе, наверное», Ц подумала Элька. М
арина поступила в училище и теперь студентка.
На тетином столе стояла корзинка с вязаньем. Никогда тетя не рукодельнич
ала и вдруг связала Эльке шапку. Но до снега далеко… Теперь в корзинке леж
ало что-то пестрое; Элька побоялась спустить петли и смотреть не стала. Он
а редко бывала дома днем, а днем одна Ц еще реже. Тихо было в доме. Сумрачно
. В стекло скреблась кленовая ветка.
Элька вздохнула и отправилась к себе наверх.

Когда Андрей пришел первого сентября в школу, то оказалось, что школа изм
енилась неузнаваемо. Дело было не в том, что ее отмыли и покрасили. Другие
лица, другие стены. Классы перемешали: из трех восьмых сделали два девяты
х. Появилось много молодых учителей, они часто устраивали хитрые письмен
ные опросы Ц все это слилось в одно воспоминание: сидишь, грызешь ручку и
тягостно, безнадежно ничего не знаешь. Везде висели новые белые шторы, в к
лассах от них делалось светлее и казалось, что холоднее, сентябрь стоял б
ессолнечный, нетеплый.
Андрей заметил, что почти не чувствует на себе Элькиных взглядов. Не пото
му, что они реже встречались. Как раз виделись они гораздо чаще, чем в прош
лом году. Тогда он ее не замечал. А теперь она не замечала. Это задело. Задел
о. Но хотя какое ему дело до девчонки с отросшей челкой Ц так что и глаз не
видно?
И вообще, Элька вдруг стала гордой, невероятно гордой. Андрея однажды тол
кнули Ц он налетел на нее, чуть вместе не упали, она посмотрела королевой
, плечом дернула, быстро пошла, размахивая колокольчиком Ц звонок в школ
е не работал. В белом фартуке, волосы подстригла Ц лоб еще скрывают, но на
глаза не падают. И, слыша в тот день звонки с уроков, он представлял, как она
стремительно идет по пустым коридорам с колокольчиком. Ну и пусть идет! К
олючка!
А записки он на уроках получал. И телефон по вечерам нет-нет звонил, и нере
шительно вздыхала трубка…

Ц Конец комкаешь!
За день это вторая тренировка. Будничное синее платье взмокло, один бант
ик с волос начал сползать.
Ц Еще раз!
Она присела, начала подтягивать шнурок на ботинке, тянула, пока не порвал
а. Пришлось перешнуровывать весь ботинок. Потом отъехала от бортика, поч
увствовала, что скребет лед с отвратительным звуком.
Сергей Владимирович, отвернувшись, сказал что-то паре, пробующей шаги.
Ц Почему не прыгнула? Зашла ведь? Ц Он уже повернулся к ней.
Ц Мне помешали.
Скорость у нее была большая, и ничто не должно мешать, отвлекать во время з
ахода на прыжок.
Ц Нет, не помешали.
Тренер заметил, что у Эльки начинает дрожать подбородок.
Ц Еще раз.
К бортику подходили, смотрели Ц дело обычное. Но сверху на нее смотрел ещ
е Андрей Усов. Как он умел Ц безразлично-внимательно. И этот взгляд был с
овсем не нужен. Мешал. Стеснял. Она не могла сосредоточиться, падала, не чу
вствуя ушибов. Разладился прыжок двойной аксель. Она пробовала снова и с
нова Ц не получалось даже на средней скорости, падала, как на заколдован
ном.
Тренировка явно зашла в тупик. Вот уже тренеру и говорят:
Ц Сережа, да выкинь ты этот прыжок. Остается ведь очень приличная програ
мма.
Ц Зачем мне приличная, мне выдающаяся нужна. Сделает, Ц сквозь зубы отв
етил тренер.
Он видел, что Элька устала. Что лед изрезан и, пожалуй, мягковат. Что пара, с
которой он бьется целый день, опять коверкает шаги.
Ц Еще раз!
Он уже лупит себя по колену кулаком, повторяет кому-то: способностей тьма
, но гнусный характер, гнусный, ты посмотри на нее!
Она опять упала. Сидела на льду, глотая слезы.
Ц Марш с тренировки! Это не работа.
Элька поднялась, попробовала прыгнуть еще раз Ц упала.
Ц Марш, тебе говорят!
Она подхватила чехлы и побрела в раздевалку.
Ц Ничего не понимаю, Ц жаловался тренер. Ц Честное слово. Заскок какой-
то. И эти тоже. Ц Он кивнул на пару: партнеры стояли у разных бортиков наду
тые.
Элька оделась и перебежала через темные трибуны открытого катка и аллею
с мокрыми скамейками. Настроения не было совсем. Внизу лежал город, но его
яркие цветные огни не радовали. Воздух сырой, прозрачный, город кажется н
арядным Ц все равно. Пусть. Последние шаги Ц и дома выросли до нормальны
х размеров, и трамвай скрежетом на повороте заглушил все звуки.
Элька свернула на свою тихую улицу. У подъезда раскинулся желтый колеблю
щийся круг: в редких листьях раскачивался невидимый фонарь. Здесь всегда
был ветер.
Ц Наконец-то! Ц сказала тетя. Ц Что так поздно? Что такая?
Ц Сегодня еще рано, Ц медленно ответила Элька, снимая куртку.
Ц Что случилось? Ты промочила ноги? Ну конечно же, в этих ужасных туфлях!

«Они не ужасные, а удобные», Ц думала Элька, разглядывая ждущий ее ужин.
Тетя разволновалась: ребенок пришел расстроенный, замерзший, голодный!

Ц Я устала, тетя, Ц сказал ребенок.
К плохому настроению прибавились угрызения совести: тетя обещала, что к
вечеру сделает пельмени, если Элька поможет их лепить. Эльки лепить не ст
ала, а тетя пельмени все-таки сделала.
К чаю тетя достала варенье, но Эльки не сразу заметила, что оно из вишни.
Ц Разве сегодня праздник?
Ц Почему бы и нет? Ц ответила тетя. Ц Я вижу дорогую племянницу в добром
здравии. Если бы еще и в настроении. И не так поздно…
Элька не выдержала, рассмеялась, как ни старалась сдержаться.
Но, очутившись в своей комнате, помрачнела снова. Было холодно, однако Эль
ка не стала закрывать форточку. Шел дождь. Холодный осенний дождь. Шумели
поезда. Совсем рядом. Старый фонарь раскачивался, и светлое пятно на стен
е качалось тоже. Шевелились тени.
Элька включила большой свет, и тени исчезли. Но шум не утих, и казалось, что
едешь в поезде с раскрытым окном: в комнате пахло мокрой землей и листьям
и. Облетали тополя. Держались дольше всех, но теперь уже облетали.
Раздался звонок, довольно резкий, и Элька вздрогнула. Тетя почти тут же от
крыла.
Ц Благодарю, ты что, опять оборвал позднюю клумбу? Ц услышала Элька ее з
вонкий голос, но не поняла, что ответил гость.
Ц Элька! Ц крикнула тетя немного погодя. Ц Спускайся, у нас торт!
Подумалось, уж не день ли рождения у тети Ц и гость с цветами, и варенье, и т
орт. Она перебрала в уме числа, выходило Ц нет, не день рождения.
Ц Элька, а торт шоколадный!
Элька промолчала. Ей вдруг показалось ужасно неудобным спуститься вниз.
К тому же тетя сказала негромко, но Элька услышала:
Ц Эти ее настроения меня с ума сведут.
Ц Знаешь, Лида, тебя настроениями бог тоже не обидел, Ц ответил гость, Се
ргей Владимирович, Элькин тренер.
Ц Ну и оставьте мне кусочек, Ц ответила Элька, как будто ее могли слышат
ь в комнате. Ц Мне же еще уроки делать.
Она тихо-тихо спустилась в кухню, отлила в блюдце вишневого варенья и на с
амом деле села за уроки, достала тетрадь по физике. Но варенье скоро кончи
лось, а из пяти задач успели решиться только две. Элька закрыла тетрадь и,
отодвинув блюдце, устроилась с ногами на подоконнике.
Дождь шел и не собирался кончаться до утра. Из-под моста вынырнула машина
, и от нее в разные стороны полетели струи, будто от глиссера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11