Из глубин дворца внезапно донеслись и наполнили ночь звуки печальной песни под аккомпанемент какого-то струнного инструмента. Прекрасный голос таинственной одалиски разнесся над спящим городом с высокими темными башнями минаретов, заметался среди приземистых хижин и вернулся, поразив Моргана в самое сердце. Слов в песне не было, но необычайные переливы голоса – словно густой нектар растекался по дну хрустальной чаши – рисовали картины неописуемой красоты. Морган слышал в этой песне муки рождающихся звезд и их предсмертные агонии, тоску любви и боль потери, журчание ручья среди шума сочной травы и грохот термических взрывов, выжигающих планеты. Позабыв о собственной безопасности, он решил во что бы то ни стало увидеть обладательницу столь чудесного голоса, которая наверняка должна быть красавицей.
В очередной раз пробраться мимо стражи было делом техники, никто его не заметил. К тому же охранники, похоже, под влиянием чарующей песни тоже утратили бдительность. Морган шел на голос, манивший его с необыкновенной силой. Он решил, что если его обладательница и вправду столь красива, то он украдет ее, и это будет его самый драгоценный трофей. Сердце едва не выскакивало из груди от волнения, когда он оказался перед дверью, ведущей в покои, откуда разносился околдовавший его голос. Ударом ноги раскрыв створки, Морган ворвался в комнату, готовый сразиться с тысячей стражников, но, к его удивлению, перед ним никого не было. Песня сразу оборвалась. Посреди круглой залы стояло огромное ложе, украшенное драгоценными камнями и золотом, накрытое балдахином из дорогих тканей. За тончайшей материей угадывался женский силуэт.
– Кто ты, незнакомец?
Раздавшиеся слова заставили Моргана вздрогнуть.
– Я услышал твою песню и пришел увидеть тебя.
Переливистый смех наполнил залу.
– А ты смелый!
Морган распрямил плечи.
– Ради тебя я готов сразиться с целым войском.
Снова смех, совсем необидный, скорее наоборот.
– Ну так что же ты встал в дверях, герой? Иди ближе.
Он понял, что стоит как вкопанный, пытаясь проникнуть взглядом за складки ткани, скрывающей от него предмет его жгучего желания.
Опомнившись, он поспешно закрыл дверь, подпер ее стоявшим возле стены тяжелым комодом, заодно поиграв налитыми мускулами, и сделал шаг в сторону ложа.
Одалиска тихо смеялась, подбадривая его.
Подойдя вплотную, он протянул руку, коснулся материи балдахина и с замиранием в душе, откинул ее в сторону…
Дверь в комнату Моргана неожиданно распахнулась, и в нее вбежал взволнованный Жика.
Морган вскочил, направив в сторону входа импульсный пистолет. Он часто моргал, в ушах еще звучал смех одалиски, а глаза видели вокруг драгоценное убранство дворца шейха, а не пластик реальных стен.
Жика, увидев перекошенное лицо главаря, инстинктивно присел, выставив над головой руки.
– Не стреляй! – завопил он. – Это я – Жика!
Морган, еще не придя в себя, помотал головой, продолжая держать пистолет направленным на говорящего.
Когда его мозг очистился от иллюзии, навеянной кристаллом сна, он смог, наконец, сфокусировать взгляд и злобно посмотрел на помощника:
– Какого Зодчего тебе тут надо?! – зарычал он. Импульсник по-прежнему был направлен на Жику.
– Морган, там… – Жика запнулся, нервно глядя на пистолет, – там все собрались.
– Кто все? Что ты несешь?
– Ну-у… – Жика все так же нерешительно мялся. – Там ВСЕ!
– Где там? Ты что, говорить разучился?
– В главном зале.
– Ну?! Кто все? – нетерпеливо подгонял Морган. Он был дико раздражен из-за прерванного видения, а бестолковость, совершенно несвойственная помощнику, бесила еще больше.
– Там все! – повторил тот. – Даже Черная Птица пришла.
– Птица?
– Да!
– А с какой стати они приперлись? – уже спокойнее спросил главарь. – Я же никого не звал!
Морган, наконец, опустил импульсник, и Жика облегченно вздохнул.
– Их Грико собрал.
– Вот урод! Все ему неймется! – выругался главарь. Посидел несколько секунд нахмурившись, потом поднялся и начал собираться.
Модификации Моргана были высшего класса, с возможностью использования монтируемого в тело оружия. Механические импланты гармонично соединялись с плотью. Создавалось впечатление цельности кибернизированных частей и живого тела. Жика молча смотрел, как Морган вооружается: в ладонь правой руки вставил цилиндрик одноразового лазера, в предплечье левой – воткнул обойму из пяти метательных ножей, пистолеты засунул в кобуру на поясе.
Жика слышал, что раньше Морган был профессором одного из университетов, пока не пришли Хозяева и не переделали весь известный человечеству мир. И чтобы пережить то время, а впоследствии еще и стать предводителем самой могущественной банды, требовался недюжинный ум и стойкая способность выживать в любых ситуациях.
За это Жика и уважал его. Сам он был невысокого роста, и хотя его кости были укреплены, а мышцы многократно усилены, у него не было и половины мощи главаря.
Он понимал, что самому ему никогда не добраться до вершины власти, хотя и был злобным и очень хитрым. Ему хватало того, что он на втором месте, к тому же когда Жика передавал приказы главаря, то создавалась иллюзия, что слушались его.
– Что-нибудь произошло? – спросил Морган, запахивая рубаху. – С чего он вдруг суету развел? То молчал, изредка возникая, когда Птица подначит, то сразу сходку собрал.
– Вроде нет. – Жика задумался. – Мне, по крайней мере, ничего не известно. Может, все связано с этими? – Он показал глазами вверх.
– А что с ними может быть связано? Ну свалились несколько сотен полоумных нам на головы и начали палить во все стороны. Ну и что? Да одних прислужников на планете, наверное, тысяч двести. Не считая, переделанных и самих Хозяев с Зодчими. Их просто раздавят как насекомых.
– Однако ж еще не раздавили!
– Однако ж да, – задумчиво сказал Морган.
Они вышли и быстрым шагом отправились на сходку.
Морган устроил свое логово в бывшем здании городского суда. Главный зал, куда они сейчас направлялись, когда-то назывался залом заседаний и располагался на верхнем этаже трехэтажного здания. Покои Моргана были на том же этаже, но в конце правого крыла. Уверенно шагая по длинному коридору, он привычно рассуждал в слух.
– Все-таки у Грико должно быть что-то припасено. Не может он просто так собрать всех. Он конечно тупой, но не настолько.
– Это точно, – подтвердил помощник.
– Что же у него есть такое, о чем мы не знаем, а, Жика?
Вопрос был риторический и не нуждался в ответе, поэтому помощник просто пожал плечами.
Чем ближе они подходили, тем громче становился гул множества голосов доносящихся из главного зала.
Морган пинком открыл двери и, не сбавляя шага, пошел через толпу к своему месту – креслу с высокой спинкой, отделанному кожей. Раньше это было кресло верховного судьи, и Морган посчитал символичным, что теперь оно будет его троном.
Разномастная толпа расступалась перед главарем и его помощником, смыкаясь позади них. Шум постепенно стихал, и когда Морган дошел до кафедры, в зале установилась сравнительная тишина.
Грико стоял на возвышении, недалеко от трона.
Морган усмехнулся про себя: «Не посмел, гаденыш, занять мое место. Не думай, что оно тебе легко достанется». Поравнявшись с Грико, Морган остановился и взглянул ему в полимерные экраны, заменявшие глаза и похожие на солнцезащитные очки. Они были примерно одного роста, главарь гораздо массивнее, а Грико мускулистее, его незаметные, вживленные в тело импланты делали его очень опасным противником. Но все равно он не мог сравниться с мощью Моргана, чьи усилители выпирали из-под рубахи и брюк, не скрывавших плечевых и грудных имплантов, механических предплечий, модифицированных бедер.
Грико выдержал взгляд главаря, и Морган, оскалившись, как волк – задрав верхнюю губу, показав ряд ровных зубов, – прошел дальше и занял свое место. Жика встал рядом, по правую руку.
Морган окинул толпу взглядом. Тут и там поблескивал металл имплантов, тускло отсвечивало оружие, многие лица были раскрашены в безумные маски или покрыты татуировками. Тут было большинство членов его банды. Подчиненные ему отряды, сторонники Грико (правда, их было немного и вели они себя тихо, видимо не зная, что задумал их предводитель), были здесь и так называемые «независимые», возглавляемые Черной Птицей.
Взгляд Моргана невольно задержался на ней. Высокая, стройная, с гордой осанкой, импланты искусно вживлены в тело, создавая тонкий изящный узор на руках, ногах и спине. Черная кожа перемежалась с блестящим хромом, сплошным зеркалом, покрывавшим грудь, мышцы пресса, лобок, промежность, ягодицы, позвоночник и часть затылка, передавая тончайшие анатомические детали тела – так что они казались настоящими, только покрытыми металлической пленкой. Но обнаженное ее тело не казалось таковым; наоборот, оно словно было заковано в доспехи.
Морган не переставал любоваться этой хищницей. Когда-то они были любовниками, пока не появился этот выскочка Грико. И если между Птицей и ним была просто связь, приятная и выгодная обоим, то с Грико у них было нечто большее, и это злило Моргана. Она ушла от него почти сразу, как только появился этот юнец. Морган уже пожалел, что взял его к себе, но теперь ничего не мог с этим сделать. Удача сделала Грико популярным, у него появились сторонники, создавшие что-то типа негласной оппозиции.
И почувствовав, что такое власть, Грико захотел ее еще больше. Вот уже несколько месяцев шло их молчаливое противостояние. Морган считал, что это даже в какой-то степени полезно – помогает поддерживать некий дух конкуренции внутри банды, не дает ей оплыть жиром.
Грико был слишком неопытен в интригах, чтобы Морган его всерьез опасался. К тому же, чтобы занять его место, был только один путь – сразиться в поединке. А тут главарь был уверен в собственной победе.
Сколько бы добычи ни утаивал от него Грико, большую, чем сейчас силу, ему могли дать только Хозяева. А на контакт с ними, точнее с их Зодчими, могли выходить только главари банд прислужников. Сейчас же его сил было явно недостаточно, чтобы сражаться с Морганом. Хотя сегодня все могло оказаться гораздо серьезнее – ведь не просто так он собрал сходку?!
Морган откинулся на спинку кресла.
– Ну? Я вас слушаю.
Первую минуту стояла тишина, все взгляды были устремлены на главаря и стоявшего поодаль Грико.
Он тоже оглядел зал, затем повернулся к Моргану.
– У нас есть к тебе несколько вопросов, Морган… – начал он.
– У кого это «у нас»? – сразу перебил главарь, приняв заинтересованный вид.
– У нас у всех, – ответил Грико, обведя широким жестом всех собравшихся.
– То есть тебя выбрали делегатом?
– Нет! – огрызнулся Грико, сверкнув черным полимером глаз. – Меня никто не выбирал деле-гатом, – злясь на незнакомое слово, произнес он.
– Тогда почему ты стоишь сейчас тут и говоришь от имени всех? Вот ты Рокот. – Морган ткнул пальцем в стоящего в первом ряду киборга. – Ты просил Грико говорить за тебя? У тебя что, своего языка нет?
Киборг, названный Рокотом, помотал головой, но Морган уже перешел на другого:
– Или, может, ты, Виктор?
Киборг опустил взгляд в пол, словно был в чем-то виноват.
– А может, ты, Жика? – Морган повернулся к помощнику. – Нет? – деланно изумился главарь. – Точно нет? – недоверчиво переспросил он.
Жика не смог сдержать ехидную ухмылку. Морган снова откинулся на спинку трона.
– Ну так что? От чьего имени ты говоришь?
Главарь хлопнул ладонью по столу и угрожающе тихо произнес:
– И кто дал тебе право всех тут собирать? Ты пока не главарь… – Тут лицо его озарилось пониманием. – Или ты хочешь бросить мне вызов?
Грико понимал, что инициатива быстро ускользает у него из рук. Морган был мастером говорить. А способность управлять людьми была у него в крови. Внутри у Грико закипела злость, но он остановил себя – нельзя сейчас позволить гневу взять верх, именно этого Морган и добивается, чтобы потом разделаться с ним. Грико скрипнул зубами.
– Нет, – выдавил он.
– Что нет? Не хочешь бросить мне вызов? Боишься? – Морган заулыбался, а через мгновение лицо его исказила гримаса злости. – Тогда что тебе тут надо? Проваливай отсюда, если…
Внезапно над затихшим залом разнесся звонкий голос.
– От моего имени.
Морган резко обернулся. Черная Птица неспешной походкой прошла на середину зала и встала напротив Моргана.
– Грико говорит от моего имени, Морган, – повторила она. – Моего и моих людей. Теперь ты выслушаешь его? – Она с вызовом посмотрела главарю в глаза, повернулась и одарила Грико ободряющей улыбкой.
Словно в подтверждение ее слов, часть толпы зашевелилась, забряцав оружием.
Морган посмотрел на Птицу и нахмурился. Она тем временем тем же неспешным шагом вернулась на прежнее место. Главарь проводил ее мрачным взглядом и, не оборачиваясь, произнес:
– Хорошо. Пусть говорит.
Потом, медленно повернувшись к Грико, процедил сквозь зубы:
– Я тебя внимательно слушаю.
Грико, почувствовав поддержку, стал увереннее.
– У нас есть к тебе несколько вопросов, – повторил он свою первую фразу, словно заучив ее.
Морган молча ждал продолжения.
– Я собрал всех тут, потому что нам не нравится, что приходится отдавать тебе почти половину добычи. Ведь не все же ты отдаешь Зодчим. Насколько нам известно, даже не половину из того, что мы добываем тебе.
– Не я установил правила. – Морган был спокоен, этот вопрос возникал постоянно и успел набить оскомину. – Если хочешь, то можешь спросить у Зодчего. Я обязательно скажу ему, что у тебя возникли к нему вопросы по поводу справедливости дележа добычи.
Морган хотел испугать этим Грико, но тот в ответ заулыбался.
А это как раз второй вопрос, который я хотел задать.
«Уже не МЫ, а Я» – отметил Морган.
– Какой вопрос?
– Я хочу говорить с Зодчим! – все так же победно улыбаясь, сказал Грико.
По залу пробежал ропот, словно ветер расшевелил стоячую траву.
Морган не ожидал такого. Обычно возможность встречи с Зодчим даже самого смелого приводит в трепет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41