– Я бы не рискнул называть фантазиями предметы, существование которых не опровергнуто практическими исследованиями.Талавера задумчиво посмотрел на кардинала. Глава испанской католической церкви, в последнее время тот принимал такое заметное участие в государственных делах страны, что втихомолку его уже начали называть третьим королем Испании. Сейчас создавалось впечатление, что Мендоза встал на сторону этого чужеземца, Кристобаля Колона. Могло ли это как-нибудь сказаться на его положении при дворе? Рьяный приверженец христианской веры, Талавера считал что при всех своих неоспоримых достоинствах и талантах кардинал все же представлял опасность для Кастилии. В частности – для инквизиторов, которых Мендоза явно недолюбливал. Нет, к противникам святого трибунала он не примкнул. Просто отвернулся от одержимого воинства Томаса Торквемады и целиком посвятил себя заботам о государстве.Отец Диего Деза, доминиканец и член этой представительной комиссии, также вступился за Колона.– В этом человеке видны целеустремленность и решительность, качества, безусловно, похвальные, – сказал он. – Думаю, ему известно больше, чем он нам поведал. Если оказать ему поддержку, то он по меньшей мере проложит новые морские пути – а может быть, и в самом деле откроет новые земли.Помолчав, Талавера сказал:– Все его доводы попахивают ересью, таково мое мнение. Будь это угодно Богу, Он уже давно дал бы нам знать о землях, лежащих по ту сторону Атлантики. Откуда у этого искателя приключений такая уверенность в том, что он не ошибается? Считаю, было бы не лишне вызвать его в святой трибунал для допроса.Мендоза тихо содрогнулся. Нет, только не это, подумал он. Ни один человек не выдержит пыток, практикуемых в инквизиторских тюрьмах, – ни один, даже этот смельчак, отважившийся приехать со своим проектом в такую страну, как Испания. А если и выдержит, то все равно уже никогда не выйдет в море, станет калекой… И, кстати, где гарантия, что его картами не воспользуются другие державы? Талавера этого не понимает и никогда не поймет. Таким ничего не растолкуешь, только себе и своему делу навредишь.Впрочем, мысленно проклиная Талаверу, он не мог не порадоваться за Колона: возглавляй комиссию Торквемада, участь этого незадачливого мореплавателя была бы предрешена. Да, хорошо, что святейший приор уже второй месяц свирепствует в Арагоне, откуда в Кордову так быстро не доберешься. С нынешним сравнительно миролюбивым духовником королевы Мендоза все-таки находил общий язык, а потому сейчас решил, что из двух зол нужно выбирать меньшее. Пусть Талавера получит свое, пусть гордится своей властью и невежеством. Нужно согласиться с ним, а потом с глазу на глаз переговорить с королевой. Талавера вполне удовлетворится тем, что сэкономил на экспедиции, и с чувством выполненного долга вернется к своим прерванным обязанностям. Тогда он уже не будет играть никакой роли в деле Колона.Переглянувшись с Дезой – тот чуть заметно кивнул, – Мендоза встал и заявил о своем согласии с доводами Талаверы.Остальные члены комиссии с готовностью последовали его примеру, и в тот же день результаты их работы были представлены правителям Испании. «Всесторонне рассмотрев предложение Кристобаля Колона, комиссия пришла к выводу о нецелесообразности финансирования его проекта. Земли, указанной членам комиссии, в природе не существует и существовать не может, а потому все попытки добраться до нее морским или любым иным путем неминуемо закончатся неудачей».Беатрис де Бобадилла с шумом ворвалась в королевские покои. Ей было не до этикета.– Тупица, узколобый кретин! – кричала она. – Что он вообще смыслит в морских экспедициях, этот ваш Талавера!– Беатрис! – с напускным изумлением воскликнула Изабелла. – Ты ли это? Где же твои хваленые манеры?Вместо ответа Беатрис упала к ногам королевы.– Ваше Величество, этому человеку нужно дать возможность проявить себя!– Дорогая моя, – сказала Изабелла, – тебе-то что известно о мореплавании? Имеешь ли ты хоть какое-нибудь представление о навигации, о морских течениях и направлении ветров в Атлантике? Комиссия, состоящая из людей образованных и, безусловно, сведущих в географии, постановила, что финансирование его затеи было бы напрасной тратой денег.– Комиссия, сплошь состоящая из глупцов! – не унималась Беатрис.– Беатрис, советую тебе выйти за дверь и успокоиться, – холодным, властным тоном произнесла Изабелла.Это был приказ, и Беатрис подчинилась.Сразу после ее ухода в покои вошел кардинал Мендоза.– Ваше Величество, – сказал он, – прошу меня простить, но у меня срочный разговор. Я не совсем согласен с выводами комиссии.– Почему же вы поддержали Талаверу?– Потому что в противном случае он передал бы дело в святой трибунал. Ваше Величество, могу я поделиться с вами своими мыслями о проекте Кристобаля Колона?– Разумеется, кардинал. Жаль только, что вы не решились высказать свое мнение в присутствии людей, более сведущих в вопросах мореплавания.– Ваше Величество, сейчас никто, даже самый признанный авторитет науки и церкви, не сможет рассудить, верны ли предположения Колона. А между тем, если мы отвернемся от него, он будет вынужден искать поддержку и покровительство в какой-нибудь другой стране… например, во Франции или в Англии. Ваше Величество, я прошу вас подумать о том, что произойдет, если правитель одной из этих держав откликнется на его просьбу и предоставит ему то, в чем он сегодня нуждается. А вдруг он и впрямь откроет новые земли? Тогда наши соперники окажутся в гораздо более выгодном положении, чем мы. Они не только завладеют богатствами этой земли, но и заселят ее колонистами, станут угрожать нам оттуда, со стороны Атлантики. Вот чего мы должны избежать, Ваше Величество.– Но, кардинал, могу ли я отвергнуть выводы комиссии?– Комиссия составлена из представителей церкви. Принимая решение, она отстаивала свои частные интересы.– А вы не принадлежите к числу этих людей?– Принадлежу, но еще и защищаю интересы государства. Вот почему я прошу вас подумать о том, что нас ждет, если открытие этого человека попадет в руки наших врагов.– Хорошо, кардинал, я подумаю над вашими словами, – сказала Изабелла.Кристобаль Колон снова был вызван во дворец испанских монархов.Фердинанд злорадствовал.– Ну, так я и думал. Меня ведь не проведешь, я этих проходимцев за три мили насквозь вижу! – торжествовал он. – Проходимец, это было ясно с первого взгляда. Три каравеллы ему подавай! Да еще с экипажем и снаряжением для дальних плаваний. Ишь чего захотел, а? Дай такому корабль – только его и видели, можно забыть о наших денежках. Хорошо, что комиссия подтвердила мою правоту.– С ее выводами кое-кто не согласен, – заметила Изабелла.– Не важно. Главное, что большинство еще не лишилось рассудка, – усмехнулся Фердинанд.Изабелла вкрадчиво проговорила:– Послушай, Фердинанд… А ты способен вообразить, какие несметные сокровища могут ждать первооткрывателя на этой еще не открытой земле?Фердинанд помолчал несколько секунд, затем махнул рукой.– Какой толк искать то, чего нет в природе? Лучше постараться вернуть земли, которые отняли у нас наши враги. Сокровища есть и в Гранаде, и об их существовании нам известно доподлинно. Вот за что нам нужно бороться – синица в руках все же предпочтительней, чем журавль в небе, верно?Вошли Талавера, Мендоза и остальные члены комиссии. Когда они заняли свои места, дворецкий сообщил, что Кристобаль Колон прибыл во дворец и ждет аудиенции у монархов.– Приведите его сюда, – распорядилась Изабелла.Войдя в комнату, Кристобаль с достоинством странствующего короля поклонился монархам. Его взгляд был исполнен гордости за себя и сознания своего великодушия. Он полагал, что только глупец может отказаться от его сокровищ, не дав ему денег на экспедицию.– Мы подумали над вашим предложением, сеньор Колон, – сказала Изабелла. – Решение принято, мне осталось лишь довести его до вашего сведения.Он смотрел ей прямо в глаза, и в душе она ему сочувствовала, даже симпатизировала. Все-таки была какая-то убедительная сила в его взгляде и манере держаться. Теперь она понимала, почему Мендоза и Беатрис так скоро поверили в него.Помолчав, она мягко произнесла:– Увы, в настоящее время все наши средства отвлечены на военную кампанию в Гранаде. Поэтому сейчас мы не сможем финансировать ваше мероприятие.И, видя его отчаяние, тут же добавила:– Когда война закончится, сеньор Колон, мы будем рады вновь рассмотреть ваше предложение.Кристобаль не ответил. Он не видел изумления, промелькнувшего в глазах Талаверы, не видел торжествующей улыбки, появившейся на лице Мендозы, – знал только то, что его вновь постигло горькое разочарование.Поклонившись, он направился к выходу из комнаты.Беатрис Аранская пыталась его утешить.– По крайней мере, они обещали помочь тебе в будущем.– Дорогая моя, – отвечал он, – такие обещания я уже много раз слышал. И, как видишь, остался ни с чем.Тогда она заплакала. Его отрешенный голос и подавленный вид были ей невыносимы. И все же в душе она радовалась тому, что он останется с ней еще на какое-то время.Вот только задумчивое выражение его глаз настораживало и даже пугало ее, заставляло заподозрить худшее.Она догадывалась, что он размышляет о возможности обратиться со своим проектом к правителям Франции или Англии. В этом случае они расставались навсегда.Он повернулся к ней, поцеловал, и чувствовалось, что ему тоже будет тяжело перенести разлуку – но она уже все поняла. Его мечта уже давно стала неотделимой частью его жизни: либо она должна была исполниться, либо… Что ж, ведь пожертвовал он ради нее своим сыном Диего, оставшемся жить в каком-то захолустном монастыре на границе с Португалией. Значит, расстанется и с Беатрис, если наступит его время.Хорошо еще, что есть эта отсрочка, говорила она себе. И гладя его усталое лицо, знала, что только она сейчас может успокоить его, отвлечь от тоскливых, мрачных мыслей.Пришел гость, и Беатрис проводила его к Кристобалю. Гость вежливо поклонился ей, и она оставила их наедине.– Разрешите представиться, – когда за ней закрылась дверь, сказал гость, – Луис де Сант'Анжель, личный секретарь Его Величества короля Фердинанда.– Лестное знакомство, ничего не скажешь, – буркнул Кристобаль. – Чем обязан вашему визиту?– Сеньор Колон, при дворе у вас есть друзья. Они верят в ваш проект и желают оказать вам посильную поддержку.– Передайте им мою искреннюю благодарность за их пожелания. Замечу только, что этот мой проект я пытаюсь осуществить уже не первый год, и за это время у меня было немало друзей при том или ином дворе – увы, ни одному из них так и не удалось убедить своего господина в осуществимости моих намерений.– Прошу вас, не отчаивайтесь, сеньор Колон. Друзья, о которых я говорю, занимают видные места в государстве и наделены величайшими полномочиями. Взять хотя бы кардинала Мендозу, нынешнего главу испанской католической церкви. Он считает, что вам нужно дать шанс, – а ведь к его слову прислушиваются многие, включая королеву. С неменьшей симпатией относится к вам и отец Диего де Деза, наставник принца Хуана. Есть и еще один ваш сторонник – одна чрезвычайно влиятельная дама. Ваши друзья обладают реальной властью, сеньор Колон.– Рад слышать такое приятное известие. Но я бы радовался гораздо больше, если бы они предоставили в мое распоряжение три каравеллы и снаряжение, необходимое для плавания через Атлантику.– Приходите сегодня вечером во дворец. У нас есть для вас новость.Поговорив еще немного, гость откланялся, и Кристобаль поспешил подняться в комнату Беатрис, чтобы пересказать ей услышанное.Еще через некоторое время она стояла у окна и смотрела ему вслед. Он шел во дворец – быстрой, легкой походкой. Этот арагонский еврей, Луис де Сант'Анжель, возродил его надежды.Постояв, она отвернулась от окна и снова заплакала.Во дворце Кристобаля проводили в апартаменты Беатрис де Бобадиллы.Там его ждали отец Диего де Деза, секретарь королевы Алонсо де Квинтанилла, камердинер Фердинанда Хуан Кабреро и Луис де Сант'Анжель.Беатрис с любопытством оглядела вошедшего – и вновь не разочаровалась в нем. Она даже поймала себя на желании сопровождать его в плавании к каким-нибудь дальним, еще не изведанным странам, и быть рядом с ним в тот момент, когда он, наконец, увидит впереди долгожданную землю.Восторженная дура! – спохватившись, мысленно обругала она себя. Просто этот мужчина умеет держаться с достоинством, наделен характером и привлекательной внешностью. Превосходные качества, но стоит ли из-за них терять голову?Прежде она не замечала за собой ничего такого, что можно было бы назвать романтическими побуждениями. Но прежде – это только до тех пор, как встретила этого человека. Познакомившись с ним, она решила принять участие в главном деле его жизни.Она уже кое-что сделала для него – потому-то и послала за ним несколько часов назад.– Сеньор Колон, – сказала она, – мне приятно сообщить вам, что при дворе у вас есть немало искренних и преданных друзей, часть которых вы видите в этой комнате. Поверьте, нам всем очень жаль, что мы не смогли с самого начала дать вам знать об этом.– Весьма признателен вам за ваши теплые слова, моя госпожа, – поклонившись, сказал Колон.– Должно быть, в своей жизни вы их уже не раз слышали?– Вы очень догадливы, моя госпожа.– В отличие от вас, сеньор Колон, – сказал Луис де Сант'Анжель. – Наши слова не расходятся с делом, и мы это вам докажем. Верно я говорю, друзья мои?– Совершенно верно, Луис, – кивнул Алонсо де Квинтанилла.– Мы уговорили королеву дать вам денег на то время, пока вы будете ожидать ее окончательного решения, – добавила Беатрис. – Она согласилась на первых порах выплатить вам три тысячи мараведи. Разумеется, этой суммы на экспедицию не хватит – однако будет достаточно для того, чтобы вы убедились в добрых намерениях королевы, а заодно на ближайшие несколько месяцев решили свои материальные проблемы.– Я от всего сердца благодарю Ее Величество.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40