https://wodolei.ru/catalog/accessories/polka/
– Здесь уже можно задержаться и потянуть время. Недолго ему осталось дергаться…»
Однако тот и не думал сдаваться.
Телосложением пловец явно превосходил Артура; масса его была больше, а руки длиннее. И в какой-то момент подводного единоборства Дорохов пожалел о том, что перестал тащить его на глубину, а ввязался в драку. А еще секунд через пятнадцать вдруг понял: у самого запас кислорода на исходе и невыносимо хочется рвануть вверх – глотнуть свежего воздуха!..
Из последних сил он вцепился в противника и обхватил его сзади руками – не давал развернуться или грести вверх.
И тот, трижды конвульсивно дернувшись… окончательно обмяк.
Оттолкнувшись от него, молодой человек устремился к поверхности. Тело же побежденного соперника осталось где-то внизу – в темной бездне…
Все! Воздух! Свобода!..
Теперь срочно отыскать Ольгу!
Ее наверняка отнесло течением, но и он во время борьбы с преследователями сместился метров на семьдесят относительно плавучего маяка. Все верно – здесь свет стоявших вдоль набережной машин уже не бил в глаза столь раздражающе.
Дорохов перевернулся на спину и потихоньку поплыл, восстанавливая силы и успокаивая клокотавшее дыхание.
Спустя несколько минут услышал встревоженный голос:
– Антон?..
– Да, Ольга. Я здесь… – повернулся он и закрутил головой в поисках напарницы.
– Слава богу!.. – снова подала она голос.
Оказавшись рядом, спецназовец, спросил:
– Устали? Силы еще есть?..
– Терпимо. Минут пятнадцать смогу продержаться.
– Нет, пора заканчивать с купанием, – твердо молвил он.
– Какие мысли?
– Хреновые… Наверняка плеер сдох.
– Какой плеер? – удивилась девушка.
– Обыкновенный. На левом боку висит. Ну, цепляйтесь за меня – нужно побыстрее отсюда сматываться.
Судя по тому, как она ухватилась за мужские плечи, сил у нее оставалось немного. И снова обняв тонкую талию, он стал грести к противоположному берегу.
Так ей поначалу показалось…
Но скоро Ольга поняла: плывут они наперерез светлой яхте, бесшумно и неторопливо разрезавшей форштевнем воду метрах в пятидесяти.
Агент молчала и больше ни о чем не спрашивала, полностью доверив свою жизнь телохранителю. Если он решил плыть к этой яхте, значит, так было нужно. Значит, в этом было их спасение…
* * *
Последний раз Дорохов заставил ее задержать дыхание и уйти с головой под воду, когда до яхты оставалось метров двадцать. Небольшое судно тихо шло под одним парусом против течения, однако на борту было шумно – играла музыка, слышался чей-то смех.
Ольга все так же бережно держала в одной руке туфли, другой цеплялась за ремень молодого человека. Он бесшумно плыл на глубине полутора метров и посматривал туда, откуда должно было появиться белоснежное тело яхты… Затем резко повернул к поверхности, всплыл перед самым носом судна и ухватился за выступающее над гладким пластиковым корпусом ребро форштевня. Яхта поволокла их вверх по реке и скоро беглецы опять поравнялись с проклятым маяком.
На набережной происходило столпотворение: машины с мигалками, толпы стоящих поодаль зевак, какой-то суетящийся народец – должно быть, сотрудники спецслужб…
– Господи… поскорее бы отсюда убраться, – дважды приглушенно кашлянув, прошептала девушка, испуганно поглядывая на красную баржу с торчащим посередине маяком.
– Потерпите еще немного, – успокоил телохранитель, – теперь время работает на нас.
Яхта все так же неспешно боролась с течением; парус легко покачивался под слабыми дуновениями ночного воздуха. Маячивший впереди мост с оживленным автомобильным движением, казалось, не приближался… Но все же они плыли. И плыли явно быстрее, чем пытались бы это делать, полагаясь на свои изрядно растраченные силы.
Вскоре он заметил некое оживление и на другом берегу: три легковых авто прощупывали фарами набережную; несколько мужских фигур метались в пучках света, осматривая прибрежные воды.
«Ну-ну, ищите!.. – подбодрил капитан. И покосился на Ольгу: – Барышня, разумеется, устала. Однако мы еще поборемся – целая ночь впереди. Наше преимущество в том, что сотрудники спецслужбы не знают, куда мы намылились: вверх или вниз по течению. А силенок у них недостаточно, чтобы обшаривать и держать под контролем оба берега. И, слава богу – пока не видно катеров! А то давно бы прочесали всю реку…»
Над головою нависли бетонные сооружения моста. Казалось, яхта вот-вот зацепит мачтой высокие пролеты.
Девушка вопросительно посмотрела Артура, но тот покачал головой: рано. И, вздохнув, точно соглашаясь с любым решением телохранителя, устроила голову на его плече.
Яхта вырвалась на свободу из тесного мостового плена; сверху вновь вспыхнули звезды. И поплыла дальше – к самой окраине Парижа…
Часть четвертая
«Прощай, Воробушек…»
Брюссель. Штаб-квартира НАТО.
Офис Европейского отдела Национальной контрразведки США.
3 сентября; 11.00–11.30
– Мы не можем похвастаться громкими победами в последние три-четыре года. И вы знаете об этом не хуже меня.
– А как же Балканы, северное побережье Черного моря, Закавказье? И вся, так называемая Балтийско-Черноморская дуга?..
– Никак, – проронил статный мужчина в белой сорочке. Расхаживая вдоль окон, он отхлебывал кофе из огромного бокала и внешне оставался спокойным. Однако фразы, произносимые отрывистым, резким голосом, выдавали изрядное негодование: – Просто никак! Для установления в названных регионах дружественных нам режимов мы вбухали столько сил и средств, что узнай общественность об этих суммах – скандал разразиться погромче произошедшего в семьдесят втором.
– Уотергейт? – догадался сидевший в кресле собеседник – полненький круглолицый мужчина лет пятидесяти.
– Совершенно верно. Пиррова победа…
– Вы так считаете?
– Уверен! При желании Россия вернет названные вами регионы и страны в стан своих союзников с гораздо меньшими усилиями и затратами.
Толстый расплылся в ядовитой ухмылке:
– Одного желания тут маловато. Необходимо умение работать с тонкой эффективностью.
– Согласен. Но не следует относиться к противнику столь презрительно – подобное пренебрежение порой заканчивается плачевно. Особенно если дело касается России. В этой непредсказуемой стране достаточно умных людей, чтобы с легкостью сделать то, чего мы так опасаемся. И тогда плакали все наши денежки…
Непростой напряженный разговор длился около часа. Полный круглолицый мужчина – шеф службы внешнего наблюдения, в десять утра явился к руководителю Европейского отдела Национальной контрразведки США с коротким еженедельным докладом. Начальник отдела – Симон Ван Клайв, вертя в руках блестящую зажигалку, выслушал набившие оскомину фразы и долго безмолвствовал, разглядывая в залитый солнечным светом Брюссель. Затем вызвал секретаршу и попросил ее принести кофе, как всегда позабыв предложить напиток подчиненному…
Только что в кабинет заглянул и представитель разведки Дэн Колт – высокий сорокалетний мужчина, регулярно куда-то исчезавший, постоянно мотавшийся самолетом то в Штаты, то в Канаду, то в Африку. Поздоровавшись, он уселся за торец длинного стола и выжидающе глянул на присутствующих. Для перехода от заурядного отчета к не терпящим отлагательства делам ждали только его.
– Начнем, – обратил к гостям хмурое лицо начальник отдела. – Прошлой ночью в тринадцатом округе Парижа сотрудники службы внешнего наблюдения бездарно упустили двух русских агентов. Это уже четвертый провал с весны текущего года. За пять прошедших месяцев с тем же «успехом» службой наблюдения были провалены операции в Амстердаме, в Риме, в Лондоне…
Шеф «наружки», как неофициально величали только что названную службу, долго копошился портфеле и выкладывал на стол фотографии, какие-то квадратные листы бумаги… И старательно делал вид, будто обидные фразы Симона Ван Клайва ни к его службе, ни к нему лично не относятся.
Однако, не выдержав пристальных взглядов собеседников, все же заговорил:
– Операции в названных столицах европейских государств я бы провальными не назвал. Как бы там ни было, но до контакта и передачи информации русскими агентами дело не дошло – мы не позволили им встретиться с теми, кому она предназначалась.
– Но и доказать мы ничего не можем! – резко долбанул донышком пустого бокала по крышке стола глава Европейского отдела контрразведки. – Мало того, мы не получили и крупицы той информации, которую русские с такой настойчивостью пытаются кому-то переправить. А самое главное: мы до сих пор не знаем, кому она предназначалась!
– И, тем не менее…
– Не перебивайте! – повысил голос Симон. – В соответствие с новой Национальной стратегией контрразведки, Америка больше не собирается уступать инициативу противнику и ожидать появления новых угроз. Чтобы успешно противодействовать нашим врагам, мы должны сами идти в наступление. А мы топчемся на месте – все три агента попали к нам в руки мертвыми и толку с них… как от промокших кубинских сигар! К тому же у меня есть сведения, что информацию русские передать адресату все же умудрились.
– Как, умудрились?! Когда?.. – опешил руководитель «наружки».
– Очень просто, – состроил ироничную гримасу молчавший до сего момента Колт. – Нашей разведкой получены исчерпывающие доказательства встречи русского агента с представителем политической разведки одной из ближневосточных стран. И произошла эта встреча в конце июля сего года – чуть больше месяца назад.
– А-а… где же она произошла? – потерянно молвил толстяк.
– В ста семидесяти километрах восточнее Лиона или в шестидесяти юго-восточнее Женевы.
Лицо полного мужчины озаботилось мыслительным процессом…
– Это где-то у Итальянской границы? – осторожно предположил он.
– Совершенно верно. Там где сходятся границы трех государств: Франции, Швейцарии и Италии.
– Что скажете? – поглядывая на главного филёра, подпалил сигарету Ван Клайв.
Вместо ответа тот достал платок и нервными движениями промокнул вспотевшую шею…
– Да-а… – усмехнувшись, протянул Симон. – Молчите? Не мудрено… А между тем, на вас работает добрая половина Европейского отдела: разведка своевременно поставляет информацию – ее сотрудники выявляют потенциальных русских агентов едва ли не в России, до предела облегчая вам жизнь; я выбиваю хорошее финансирование и удовлетворяю все ваши просьбы относительно увеличения штатов; служба адаптации и связей обеспечивает для вашей деятельности «зеленую улицу» в любой стране. И вы даже представить себе не можете, насколько сложно в последнее время стало договариваться с властями некоторых европейских стран! Ведь с русскими сейчас никто не хочет портить отношений и тем более ссориться! И что же мы получаем в итоге от доблестной службы внешнего наблюдения? Провал за провалом!
– А-а… для чего же они продолжают эту возню? – схватился за пришедшую в голову мысль как спасительную соломинку толстяк. – Не понимаю! Если информация передана, то, какого черта им понадобилась еще одна встреча в Париже?..
Начальник отдела опять прошелся вдоль окон.
– Полагаю, в июле, – задумчиво сказал он, – с тем удачливым курьером передана только часть информации.
– Либо передана вся целиком, но в зашифрованном виде, – вставил свою ремарку Колт. – А сейчас они пытаются переправить ключи к шифрам, которыми была закодирована основная посылка.
– Хм… Разумный ход. И очень осторожный, – кивнул тучный американец.
– Вот-вот. А вы говорите: они не умеют работать, – осуждающим тоном заметил Ван Клайв. – Еще как умеют! Ладно, довольно дебатов. Что мы имеем на сегодняшний день?
Чувствуя себя виноватым, шеф «наружки» спохватился, встал с кресла и развернул на столе бумаги.
– Вот. Несколько фотографий, часть из них снята на одном из парижских кладбищ, другие на улицах Парижа из автомобилей. Ракурсы не совсем удачны, но лица кое-где видны хорошо. И портретные фото-роботы, – тасовал он на гладкой столешнице изображения.
– Негусто, – проворчал Симон, рассмотрев сначала мужчину и женщину, запечатленных среди могильных плит и среди случайных прохожих, а затем переключившись на изучение составленных по словесным описаниям лиц.
Подошедший сзади разведчик подключился к изучению и через минуту заключил:
– Качество не ахти. Но это лучше, чем ничего.
– Значит, так, – подытожил глава контрразведки, – пусть ваши люди побеседуют с сотрудниками парижских аэропортов, куда прибывают рейсы из России. Пусть побывают в тех отелях, где хотя бы на первое время останавливались эти двое русских, а так же в обязательном порядке проверят иностранных клиентов фирм, сдающих напрокат автомобили. Одним словом, попытайтесь добыть о них побольше информации.
– Мои люди уже этим занимаются, – уверил толстяк.
– И последнее… – начальник Отдела вновь пристально посмотрел на подчиненного, чья служба оказалась нерасторопной: – Что вами предпринято во Франции для восстановления потерянного контакта с двумя русскими агентами?
Тот воодушевился:
– В Париж дополнительно стянуто больше сотни наших людей.
Колт поспешил напомнить:
– Не забывайте, резервная встреча состоится где угодно, кроме Парижа – это аксиома.
– Безусловно. Я помню об этом. Все магистрали, ведущие из столицы Франции, уже взяты под контроль. Наши люди находятся в аэропортах и дежурят на всех вокзалах день и ночь.
– Что ж, смотрите, любезный, – прищурив колючие глаза, усмехнулся Симон Ван Клайв, – даю вашей службе возможность реабилитироваться. А уж для вас эта возможность, поверьте, станет последним шансом.
Глава первая
Париж – Орли – Орлеан – Вьерзон – Виши. 2–3 сентября
От форштевня пришлось отцепиться и энергично грести к берегу, когда сзади появились огни двух патрульных катеров. Вероятно, подошли они, по пути обшаривая прожекторами темную воду, от центральных районов Парижа, где имелось множество причалов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Однако тот и не думал сдаваться.
Телосложением пловец явно превосходил Артура; масса его была больше, а руки длиннее. И в какой-то момент подводного единоборства Дорохов пожалел о том, что перестал тащить его на глубину, а ввязался в драку. А еще секунд через пятнадцать вдруг понял: у самого запас кислорода на исходе и невыносимо хочется рвануть вверх – глотнуть свежего воздуха!..
Из последних сил он вцепился в противника и обхватил его сзади руками – не давал развернуться или грести вверх.
И тот, трижды конвульсивно дернувшись… окончательно обмяк.
Оттолкнувшись от него, молодой человек устремился к поверхности. Тело же побежденного соперника осталось где-то внизу – в темной бездне…
Все! Воздух! Свобода!..
Теперь срочно отыскать Ольгу!
Ее наверняка отнесло течением, но и он во время борьбы с преследователями сместился метров на семьдесят относительно плавучего маяка. Все верно – здесь свет стоявших вдоль набережной машин уже не бил в глаза столь раздражающе.
Дорохов перевернулся на спину и потихоньку поплыл, восстанавливая силы и успокаивая клокотавшее дыхание.
Спустя несколько минут услышал встревоженный голос:
– Антон?..
– Да, Ольга. Я здесь… – повернулся он и закрутил головой в поисках напарницы.
– Слава богу!.. – снова подала она голос.
Оказавшись рядом, спецназовец, спросил:
– Устали? Силы еще есть?..
– Терпимо. Минут пятнадцать смогу продержаться.
– Нет, пора заканчивать с купанием, – твердо молвил он.
– Какие мысли?
– Хреновые… Наверняка плеер сдох.
– Какой плеер? – удивилась девушка.
– Обыкновенный. На левом боку висит. Ну, цепляйтесь за меня – нужно побыстрее отсюда сматываться.
Судя по тому, как она ухватилась за мужские плечи, сил у нее оставалось немного. И снова обняв тонкую талию, он стал грести к противоположному берегу.
Так ей поначалу показалось…
Но скоро Ольга поняла: плывут они наперерез светлой яхте, бесшумно и неторопливо разрезавшей форштевнем воду метрах в пятидесяти.
Агент молчала и больше ни о чем не спрашивала, полностью доверив свою жизнь телохранителю. Если он решил плыть к этой яхте, значит, так было нужно. Значит, в этом было их спасение…
* * *
Последний раз Дорохов заставил ее задержать дыхание и уйти с головой под воду, когда до яхты оставалось метров двадцать. Небольшое судно тихо шло под одним парусом против течения, однако на борту было шумно – играла музыка, слышался чей-то смех.
Ольга все так же бережно держала в одной руке туфли, другой цеплялась за ремень молодого человека. Он бесшумно плыл на глубине полутора метров и посматривал туда, откуда должно было появиться белоснежное тело яхты… Затем резко повернул к поверхности, всплыл перед самым носом судна и ухватился за выступающее над гладким пластиковым корпусом ребро форштевня. Яхта поволокла их вверх по реке и скоро беглецы опять поравнялись с проклятым маяком.
На набережной происходило столпотворение: машины с мигалками, толпы стоящих поодаль зевак, какой-то суетящийся народец – должно быть, сотрудники спецслужб…
– Господи… поскорее бы отсюда убраться, – дважды приглушенно кашлянув, прошептала девушка, испуганно поглядывая на красную баржу с торчащим посередине маяком.
– Потерпите еще немного, – успокоил телохранитель, – теперь время работает на нас.
Яхта все так же неспешно боролась с течением; парус легко покачивался под слабыми дуновениями ночного воздуха. Маячивший впереди мост с оживленным автомобильным движением, казалось, не приближался… Но все же они плыли. И плыли явно быстрее, чем пытались бы это делать, полагаясь на свои изрядно растраченные силы.
Вскоре он заметил некое оживление и на другом берегу: три легковых авто прощупывали фарами набережную; несколько мужских фигур метались в пучках света, осматривая прибрежные воды.
«Ну-ну, ищите!.. – подбодрил капитан. И покосился на Ольгу: – Барышня, разумеется, устала. Однако мы еще поборемся – целая ночь впереди. Наше преимущество в том, что сотрудники спецслужбы не знают, куда мы намылились: вверх или вниз по течению. А силенок у них недостаточно, чтобы обшаривать и держать под контролем оба берега. И, слава богу – пока не видно катеров! А то давно бы прочесали всю реку…»
Над головою нависли бетонные сооружения моста. Казалось, яхта вот-вот зацепит мачтой высокие пролеты.
Девушка вопросительно посмотрела Артура, но тот покачал головой: рано. И, вздохнув, точно соглашаясь с любым решением телохранителя, устроила голову на его плече.
Яхта вырвалась на свободу из тесного мостового плена; сверху вновь вспыхнули звезды. И поплыла дальше – к самой окраине Парижа…
Часть четвертая
«Прощай, Воробушек…»
Брюссель. Штаб-квартира НАТО.
Офис Европейского отдела Национальной контрразведки США.
3 сентября; 11.00–11.30
– Мы не можем похвастаться громкими победами в последние три-четыре года. И вы знаете об этом не хуже меня.
– А как же Балканы, северное побережье Черного моря, Закавказье? И вся, так называемая Балтийско-Черноморская дуга?..
– Никак, – проронил статный мужчина в белой сорочке. Расхаживая вдоль окон, он отхлебывал кофе из огромного бокала и внешне оставался спокойным. Однако фразы, произносимые отрывистым, резким голосом, выдавали изрядное негодование: – Просто никак! Для установления в названных регионах дружественных нам режимов мы вбухали столько сил и средств, что узнай общественность об этих суммах – скандал разразиться погромче произошедшего в семьдесят втором.
– Уотергейт? – догадался сидевший в кресле собеседник – полненький круглолицый мужчина лет пятидесяти.
– Совершенно верно. Пиррова победа…
– Вы так считаете?
– Уверен! При желании Россия вернет названные вами регионы и страны в стан своих союзников с гораздо меньшими усилиями и затратами.
Толстый расплылся в ядовитой ухмылке:
– Одного желания тут маловато. Необходимо умение работать с тонкой эффективностью.
– Согласен. Но не следует относиться к противнику столь презрительно – подобное пренебрежение порой заканчивается плачевно. Особенно если дело касается России. В этой непредсказуемой стране достаточно умных людей, чтобы с легкостью сделать то, чего мы так опасаемся. И тогда плакали все наши денежки…
Непростой напряженный разговор длился около часа. Полный круглолицый мужчина – шеф службы внешнего наблюдения, в десять утра явился к руководителю Европейского отдела Национальной контрразведки США с коротким еженедельным докладом. Начальник отдела – Симон Ван Клайв, вертя в руках блестящую зажигалку, выслушал набившие оскомину фразы и долго безмолвствовал, разглядывая в залитый солнечным светом Брюссель. Затем вызвал секретаршу и попросил ее принести кофе, как всегда позабыв предложить напиток подчиненному…
Только что в кабинет заглянул и представитель разведки Дэн Колт – высокий сорокалетний мужчина, регулярно куда-то исчезавший, постоянно мотавшийся самолетом то в Штаты, то в Канаду, то в Африку. Поздоровавшись, он уселся за торец длинного стола и выжидающе глянул на присутствующих. Для перехода от заурядного отчета к не терпящим отлагательства делам ждали только его.
– Начнем, – обратил к гостям хмурое лицо начальник отдела. – Прошлой ночью в тринадцатом округе Парижа сотрудники службы внешнего наблюдения бездарно упустили двух русских агентов. Это уже четвертый провал с весны текущего года. За пять прошедших месяцев с тем же «успехом» службой наблюдения были провалены операции в Амстердаме, в Риме, в Лондоне…
Шеф «наружки», как неофициально величали только что названную службу, долго копошился портфеле и выкладывал на стол фотографии, какие-то квадратные листы бумаги… И старательно делал вид, будто обидные фразы Симона Ван Клайва ни к его службе, ни к нему лично не относятся.
Однако, не выдержав пристальных взглядов собеседников, все же заговорил:
– Операции в названных столицах европейских государств я бы провальными не назвал. Как бы там ни было, но до контакта и передачи информации русскими агентами дело не дошло – мы не позволили им встретиться с теми, кому она предназначалась.
– Но и доказать мы ничего не можем! – резко долбанул донышком пустого бокала по крышке стола глава Европейского отдела контрразведки. – Мало того, мы не получили и крупицы той информации, которую русские с такой настойчивостью пытаются кому-то переправить. А самое главное: мы до сих пор не знаем, кому она предназначалась!
– И, тем не менее…
– Не перебивайте! – повысил голос Симон. – В соответствие с новой Национальной стратегией контрразведки, Америка больше не собирается уступать инициативу противнику и ожидать появления новых угроз. Чтобы успешно противодействовать нашим врагам, мы должны сами идти в наступление. А мы топчемся на месте – все три агента попали к нам в руки мертвыми и толку с них… как от промокших кубинских сигар! К тому же у меня есть сведения, что информацию русские передать адресату все же умудрились.
– Как, умудрились?! Когда?.. – опешил руководитель «наружки».
– Очень просто, – состроил ироничную гримасу молчавший до сего момента Колт. – Нашей разведкой получены исчерпывающие доказательства встречи русского агента с представителем политической разведки одной из ближневосточных стран. И произошла эта встреча в конце июля сего года – чуть больше месяца назад.
– А-а… где же она произошла? – потерянно молвил толстяк.
– В ста семидесяти километрах восточнее Лиона или в шестидесяти юго-восточнее Женевы.
Лицо полного мужчины озаботилось мыслительным процессом…
– Это где-то у Итальянской границы? – осторожно предположил он.
– Совершенно верно. Там где сходятся границы трех государств: Франции, Швейцарии и Италии.
– Что скажете? – поглядывая на главного филёра, подпалил сигарету Ван Клайв.
Вместо ответа тот достал платок и нервными движениями промокнул вспотевшую шею…
– Да-а… – усмехнувшись, протянул Симон. – Молчите? Не мудрено… А между тем, на вас работает добрая половина Европейского отдела: разведка своевременно поставляет информацию – ее сотрудники выявляют потенциальных русских агентов едва ли не в России, до предела облегчая вам жизнь; я выбиваю хорошее финансирование и удовлетворяю все ваши просьбы относительно увеличения штатов; служба адаптации и связей обеспечивает для вашей деятельности «зеленую улицу» в любой стране. И вы даже представить себе не можете, насколько сложно в последнее время стало договариваться с властями некоторых европейских стран! Ведь с русскими сейчас никто не хочет портить отношений и тем более ссориться! И что же мы получаем в итоге от доблестной службы внешнего наблюдения? Провал за провалом!
– А-а… для чего же они продолжают эту возню? – схватился за пришедшую в голову мысль как спасительную соломинку толстяк. – Не понимаю! Если информация передана, то, какого черта им понадобилась еще одна встреча в Париже?..
Начальник отдела опять прошелся вдоль окон.
– Полагаю, в июле, – задумчиво сказал он, – с тем удачливым курьером передана только часть информации.
– Либо передана вся целиком, но в зашифрованном виде, – вставил свою ремарку Колт. – А сейчас они пытаются переправить ключи к шифрам, которыми была закодирована основная посылка.
– Хм… Разумный ход. И очень осторожный, – кивнул тучный американец.
– Вот-вот. А вы говорите: они не умеют работать, – осуждающим тоном заметил Ван Клайв. – Еще как умеют! Ладно, довольно дебатов. Что мы имеем на сегодняшний день?
Чувствуя себя виноватым, шеф «наружки» спохватился, встал с кресла и развернул на столе бумаги.
– Вот. Несколько фотографий, часть из них снята на одном из парижских кладбищ, другие на улицах Парижа из автомобилей. Ракурсы не совсем удачны, но лица кое-где видны хорошо. И портретные фото-роботы, – тасовал он на гладкой столешнице изображения.
– Негусто, – проворчал Симон, рассмотрев сначала мужчину и женщину, запечатленных среди могильных плит и среди случайных прохожих, а затем переключившись на изучение составленных по словесным описаниям лиц.
Подошедший сзади разведчик подключился к изучению и через минуту заключил:
– Качество не ахти. Но это лучше, чем ничего.
– Значит, так, – подытожил глава контрразведки, – пусть ваши люди побеседуют с сотрудниками парижских аэропортов, куда прибывают рейсы из России. Пусть побывают в тех отелях, где хотя бы на первое время останавливались эти двое русских, а так же в обязательном порядке проверят иностранных клиентов фирм, сдающих напрокат автомобили. Одним словом, попытайтесь добыть о них побольше информации.
– Мои люди уже этим занимаются, – уверил толстяк.
– И последнее… – начальник Отдела вновь пристально посмотрел на подчиненного, чья служба оказалась нерасторопной: – Что вами предпринято во Франции для восстановления потерянного контакта с двумя русскими агентами?
Тот воодушевился:
– В Париж дополнительно стянуто больше сотни наших людей.
Колт поспешил напомнить:
– Не забывайте, резервная встреча состоится где угодно, кроме Парижа – это аксиома.
– Безусловно. Я помню об этом. Все магистрали, ведущие из столицы Франции, уже взяты под контроль. Наши люди находятся в аэропортах и дежурят на всех вокзалах день и ночь.
– Что ж, смотрите, любезный, – прищурив колючие глаза, усмехнулся Симон Ван Клайв, – даю вашей службе возможность реабилитироваться. А уж для вас эта возможность, поверьте, станет последним шансом.
Глава первая
Париж – Орли – Орлеан – Вьерзон – Виши. 2–3 сентября
От форштевня пришлось отцепиться и энергично грести к берегу, когда сзади появились огни двух патрульных катеров. Вероятно, подошли они, по пути обшаривая прожекторами темную воду, от центральных районов Парижа, где имелось множество причалов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32