Пройдя вдоль парапета с простенькой металлической решеткой, Артур свернул в открытые ворота и влился в поток посети­телей, под­нимавшихся по ступеням к входу.
«Хорошо, что генерал показал фотографию церкви, – радовался он про себя, – она и на церковь-то не походит. Пантеон какой-то: сплошные ряды колонн; приплюснутый портик, украшенный скульп­турными барельефами…»
Часы показывали пятнадцать сорок пять. Это означало, что опо­здание зашкаливало за двадцать пять минут. И все же надеясь на чудо, До­рохов вошел внутрь помпезного культового храма и, раство­рившись в несметной толпе прихожан, туристов и простых зевак, стал проби­раться к ближнему левому углу. А, добравшись, обосновался под рос­кош­ными фресками возле стены и принялся разглядывать со­се­дей…
Спустя полчаса он медленно брел по набережной Сены.
Взгляд тоскливо скользил по веренице длинных барж, пришвар­тованных канатами к берегу. Его не удивлял их обжитой и вовсе не «плавучий» вид: пестрые зановесочки на окнах, веревки с сушив­шимся бельем, столики с креслами под зонтиками или тентом. Веро­ятно, баржи служили жилищами и никуда не плавали. От пояса к ле­вому уху Дорохова тянулся проводок наушника…
Сейчас вообще ничто не удивляло, не заботило и не беспокоило, кроме одного. Теперь спешить было некуда – агента в церкви не оказа­лось. На­строение не то что бы испортилось, просто удивляла не­терпе­ливость того при­дурка, под чьим руководством предстояло вы­пол­нять озна­ченную ге­нералом миссию. В аэропорту на стоянке такси Артур поя­вился всего на двадцать минут позже, в божьем храме на двадцать пять… Не такое уж запре­дельное опозда­ние! И опять же – не по своей воле – не от разгильдяй­ства или враз опьянившей сво­боды. Неужели нельзя было подождать у аэровокзала, выкурив па­рочку лишних си­гарет или выпив баночку пива; или чуть подольше послушать нудную мессу в церкви?..
Козлище, мля!..
* * *
Ночь в одноместном номере скромной гостиницы он проспал мертвецким сном. Причиной тому была усталость, быст­рая смена об­ста­новки, непривычная тишина и относительно спокой­ный, без крос­сов и прочих изрядных физических нагрузок распорядок на сле­дую­щий день. И, конечно же, по­могла са­мая обычная водка, куплен­ная в супермаркете, зазывавшем светящейся рекламой по соседству с не­большим оте­лем.
За день настолько осточертела толчея, галдящий на непонятном языке народ, восторженные рожи туристов, что ужин в кафе или би­стро виделся продолжением пытки. По этой причине, разыскав деше­вый отель, До­ро­хов кое-как изъ­яснился с портье, оформил номер и, ополос­нувшись под душем, решил перекусить. В номере, помимо фена, спутникового те­левидения и кофеварки, он отыскал мини-бар с набором из шести сортов вин. Изучив этикетки, молодой человек по­морщился, вер­нул бутылки на прежнее место и поплелся в соседний с гостиницей мага­зин.
Там посреди агромадного ассортимента с радостью углядел красно-белую этикетку со знакомой ви­тиеватой надписью «Stolich­naya». На закуску прикупил баночку с крохотными огур­чиками, мяс­ную нарезку, салат. И, вернувшись в уютный номер, с давно забытым удовольствием расположился в кресле за призе­мистым столом…
Проснувшись в непривычно позднее время – в девять утра, стал спешно собираться. Не хватало еще упустить последнюю возмож­ность встретиться с агентом! Ведь предстоял неблизкий путь до кафе «de Flore», что находилось где-то на левом берегу Сены.
Приняв душ и наскоро побрившись, Артур закинул в рот ос­тав­шийся от вчерашнего пиршества ломтик мяса, сунул в карман до­ку­менты с деньгами и, схватив вчерашний журнал с голыми тетками, выскочил на улицу…
Кафе он отыскал возле зеленого тенистого бульвара Сен-Жермен, пробиваю­щего сквозную брешь в кривых кварталах старинной ка­менной за­стройки. Сидя в такси, капитан еле вспомнил название этого местечка, а, вспомнив, выговорил с большим трудом – голова с по­хмелья сооб­ра­жала туго, язык ворочался с трудом. Слава богу, води­тель ока­зался понят­ливым…
Поездка заняла всего четверть часа, и на условленное место он прибыл даже раньше времени.
«Надо выпить крепкого кофе, – подумал Дорохов, потирая ладо­нью ломивший висок и решительно направляясь к заветной вывеске «de Flore». – Или начать с пива?.. Со­всем, мля, потерял в учебном Центре форму. И употребил-то за вечер всего бутылку. В Чечне бы­вало, после изну­рительных операций вы­хлестывали с Сашкой по литру, а тут…»
В соответствие с указаниями Александра Сергеевича, он за­нял свободный столик на просторной веранде кафе; полюбовался краси­вым видом бульвара, втянул носом кофейный аромат… Рядом возник официант в безупречно отглаженной белой сорочке, с черными крыльями бархатной бабоч­ки у ворота.
– Де ля бьер, – выдавил спецназовец, отодвинув предложенное меню. И для пущей убедительности сопроводил заказ кивком на ком­панию юнцов, потягивающих пиво из банок.
Заказ был исполнен быстро – уже через три минуты перед новым посетителем стояла запотевшая баночка холодного пива. Вскрыв ее, тот запрокинул голову и махом ополовинил содержимое.
Спустя минуту захорошело…
– Кафэ а ля тюрк… силь ву пле, – тихо икнув, озвучил он второе желание.
И скоро соседи с улыбками поглядывали на молодого человека, чередующего глотки холодного пива и горячего ароматного кофе из мизерной чашечки. А тот, наслаждаясь вкусовым и температурным контрастом, радовался понемногу свежевшей голове и не обращал внимания на улыбки – пил не спеша, мелкими глотками. И заодно по­глядывал на часы…
Теперь запаздывал сам агент.
«Возможно, этот урод и вчера не явился на встречи, а я распере­живался…» – успокаивал себя Артур.
Среди сидящих на веранде людей описанного генералом чело­века не было точно – осторожно оглядываясь по сторонам, он уже трижды вни­мательно осмотрел всех. Две супру­жеских пары, три де­вушки, компания любите­лей пива – юных повес, по виду студентов; пожилая дама и седой старик, шелестев­ший ут­ренней газетой…
Вышколенный официант молниеносно сменил пепельницу с единственным окурком и вопросительно посмотрел на скучавшего клиента. Получив же вежливый приказ принести еще одну чашку кофе, кивнул и испарился. От нечего делать молодой мужчина при­нялся листать жур­нал с силиконовыми бабами на страницах…
Вдруг сзади послышались шаги…
Он насторожился, но оборачиваться не стал – по ажурным камен­ным плит­кам стучали женские каблучки.
Черт! Опять не тот, кто ну­жен…
Однако шаги с настойчивой странностью приближались. Какая-то темноволосая молодая дама прошла мимо, почти зацепив мужское плечо бедром и… по­чему-то стала мостить аппетитную задницу на стул, стоящий за его сто­ликом. При этом, усердно налегая на «р» и приветливо улыбаясь, что-то вякнула не по-русски…
– Э-эй мадам, здесь занято. Не для твоей жопы стерегу место!.. – запротестовал бывший вояка. – Черт, как это бу­дет на вашем дурац­ком языке?..
– Не строит напрягаться, – внезапно услышал он знакомую речь, – я пре­красно го­ворю и по-русски. И место вы стережете именно для моей… для меня, одним словом.
– Разве?.. – опешил Дорохов.
– Да, именно. А теперь потрудитесь-ка объяснить, где вас но­сило весь вче­рашний день?
Несколько секунд капитан с той же ошалелостью взирал на не­весть откуда взяв­шуюся ба­рышню. Потом окинул взглядом внеш­ность и одежду…
Все сходилось: на вид лет два­дцать восемь; темные каштановые волосы; строгий костюм спокойного серого тона, светлая блузка с вполне есте­ственным отсут­ствием галстука; на столик с тихим шлеп­ком упала тонкая папочка для документов из красноватой кожи…
Он слегка отклонился вбок, желая краем глаза узреть обувку не­жданного «явления» – последнюю деталь из описания гене­рала. Де­вица же в ответ на это усмехнулась и слегка вы­ставила из-под стола ножку в черной замшевой туфельке.
– В порядке? – негромко спросила она. – Все соответствует опи­санию?
Артур кивнул, едва сдерживая тяжелый вздох – никогда доселе не доводилось участвовать в опе­рациях под предводительством бабы.
А строгая мадам все не унималась – пристально глядя прямо в глаза, настойчиво повторила вопрос:
– Итак, я слушаю. Извольте подробно изложить: по какой при­чине вы вчера попустили обе встречи?
Глава вторая
Париж. 31 августа
После краткого, но исчерпы­вающего объяснение вче­рашним опо­зданиям дамочка презрительно кивнула на пив­ную банку и с пробод­ной язвой в голосе поинтересо­валась:
– Сдается, вы не слишком-то хорошо себя чувствуете?
«Нет, это не козлище. Это, блин, козище с рожками в каштано­вых волосах! – пялился на нее Доро­хов красными с перепою глазами. – Вот же угораздило!.. Да лучше «духов» мочить, ползая в пыли по горам, чем иметь дело с такими суками!»
И, скопировав ее кривую усмешку, ответил вопросом на во­прос:
– Вам-то что за дело до моего здоровья? Каким боком оно вас беспокоит?..
Агент в юбке тоже заказала себе кофе и, успев выпить половину чашечки, прикурила тонкую сигарету. Выпуская же в сторону струйку табачного дыма, приглушенно отчеканила:
– Меня больше беспокоит собственное здоровье, которое вы со­гласно возложенным обязанностям должны оберегать. Совершенно не уверена, что в подобном состоянии вы, при необходимости, способны здраво рассудить и принять четкие решения.
– Мое состояние – не ваша забота, – огрызнулся Артур.
– Разумеется. Контролировать, водить за ручку и лечить чье-то похмелье я не собираюсь! По окончании операции я просто напишу рапорт о вашей несдержанности в употреблении спиртного.
– Да по хрену мне твои рапорта! Я под твое руководство не на­праши­вался!.. И вообще, не понимаю этих многословных нравоуче­ний…
Вскинув тонкую бровь, она замолчала, вероятно, обдумывая свою ре­акцию на резкое заявление телохранителя.
«Мля-я… Загребет-замучает, как Полпот Кампучию!.. – сокру­шался про себя Дорохов. – Скорее бы она указала, кого нужно грох­нуть. Клянусь паховой грыжей – расстараюсь и замочу с первого раза! Чтоб побыстрее отделаться от нее и свалить обратно в учебный Центр – лучше на хрен по два раза в день кроссы бегать, чем выслушивать мо­рали!»
И, откинувшись на спинку стульчика, лениво обронил:
– Ты, милашка, делай свое дело, а остальное не твоя забота. Как-нибудь разберусь со своими обязанностями, независимо от состоя­ния…
С этими словами, позабыв о том, что для уборки мусора сущест­вуют официанты, он подхватил со стола пустую банку из-под пива, покрутил головой и, обнаружив стоящую метрах в шести-семи симпа­тичную краснобокую урну, метнул в нее пустую посудину. Описав ровную дугу, алюминиевая штука с характерным грохотом нырнула точно в ее тем­неющее жерло.
Просле­див за этими экстравагантными, но неторопливыми и уве­ренными действиями, девушка с минуту помолчала, затягиваясь сига­ретой; затем, внезапно переменив так­тику, примирительно сказала:
– Знаете… Не нужно называть меня милашкой. У меня есть имя… Анаста­сия Игоревна. А вас по паспорту, если не ошибаюсь, зо­вут Андрей?..
– Андрей Викторович, – точь-в-точь повторил Дорохов ее офици­альность и протяжно выдохнул: – Пожалуй, надо еще выпить пива.
– Я бы посоветовала здешнее красное «Божоле». Замеча­тельное, сухое вино – голова быстро посвежеет.
«Да, козочка… Ты не из простых: хитра и имеешь в наличие раз­ные ключики. Вот ежели бы еще рот тебе заклеить скотчем – пять ми­нут знакомы, а уж надоела до смерти, – сыз­нова скользнул он по со­беседнице изу­чающим взглядом. – Надуманной строгости я не испу­гался, вот ты и достала из закромов медок с елеем. И согласно новой роли сговорчивой и компанейской де­вочки, сейчас скажешь: А знаете ли, разлюбезный, закажите-ка фужерчик и для меня – я ведь вчера тоже по чистой слу­чайности напо­ролась до рвотных фонтанов с бал­кона!..»
И точно в подтверждение его предположений девица вдруг встрепену­лась:
– А знаете, любезный, пожалуй, и я не откажусь от хорошего вина. За ком­панию…
Нет, она не показалась ему симпатичной.
Не показалась, невзирая на лицо с идеально пра­вильными чер­тами; на изредка покидающую это лицо серую озабоченность с искус­ственной твердостью. Временами молодая женщина становилась при­ветливо дружелюбной, и складочка между ровными бровями рас­правля­лась; в серо-голубых глазах заго­рались искорки интереса; слегка под­крашенные губы тро­гала легкая улыбка…
Но и это не до­бавляло к ней приязни.
Он не успел толком оце­нить роста с фигурой, пока та, подходя к столику, щел­кала высокими каблуками по тротуарной плитке. Воз­можно, и с этими элемен­тами внешности у Анастасии Игоревны все было в полном ажуре. Но… негатив первого и самого сильного впе­чатления, вызванного манерой дер­жаться с под­чиненным, увы, пере­кры­вал все то положительное, что явно бросалось в глаза.
Пока еще оставалось рубиновое вино в фужерах, Артур неза­метно наблюдал за ней, оценивал. Изредка они перекидывались фра­зами, не касавшихся причин пребывания в Париже. Веро­ятно, то­ро­питься было некуда – молодая женщина не интересовалась вре­ме­нем, не спешила дели­ться тайнами предстоящей миссии. Она вела себя так, словно прие­хала в столицу Франции насладиться дивными красо­тами сма­занной границы между летом и осенью; походить по модным бути­кам и выставкам, отведать изысканных блюд знамени­той фран­цуз­ской кухни…
Лишь после часа проведенного на веранде кафе, Ана­стасия ско­сила взгляд на запястье и приглушенно спросила:
– В каком отеле вы остановились?
– Не помню названия… Какая-то дешевая гостиница в квартале от площади Вогезов.
– И французским вы, надо полагать, владеете слабо. Верно?
– Верно. Как-то не было особой нужды говорить с прононсом в Чечне, – буркнул капитан.
– Понятно. Так вот насчет завтрашнего дня и легенды на бли­жайшее время… Мы с вами познакомились сегодня на буль­варе Сен-Жермен, неподалеку от этого кафе. А на два ча­са завтрашнего дня вы на­значили мне свидание у главного входа на кладбище Пер-Лашез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32