Конечно, эта система никогда не приобрела бы пози-
тивный смысл, если бы являла собой эклектическое соединение раз-
нородных идей. Созданное в предшествующий период развития фи-
зиологических и психологических знаний вошло в кибернетику в пре-
образованном виде. Фундаментальные кибернетические представле-
ния о том, что работа исполнительного аппарата определяется осве-
домительной информацией, что информация организована в целост-
ные структуры, между которыми существует отношение изоморфиз-
ма, что переработка информации происходит на различных уровнях
доступности для сознания, - все эти положения имели разветвлен-
ную родословную.
В психологических концепциях кибернетика черпала не только
проблемы, но также некоторые способы объяснения. Ведь перед ней
стояла задача воспроизвести в технической системе такой важнейший
признак поведения живых существ, как его целесообразность. Изве-
стно, что впервые строго причинная трактовка указанного признака
была дана Дарвином. НоДарвин исходил из эволюции вида: естест-
венный отбор непрерывно сортирует великое множество особей, со-
храняя случайно оказавшихся приспособленными. Для кибернетики
же важно было понять, на чем базируется целесообразность деятель-
ности отдельной системы - индивида, а не вида.
Над этим вопросом давно бились психологи, начиная от Торндай-
ка, стремившиеся объяснить целесообразное поведение (типа реше-
ния проблемы), не прибегая к понятию о цели. В исследованиях Торн-
дайка его экспериментальные кошки, пытавшиеся выбраться из "про-
блемного ящика", уже трактовались, по существу, как своего рода ав-
томаты, поведение которых подчинено статистической детерминации.
Реакция становится адаптивной (соответствующей цели) в результа-
те ее отбора (являющегося "игрой случая") из множества других.
Основываясь на изучении такого важнейшего аспекта поведения, как
о целесообразность, кибернетика разработала ряд концепций, мо-
делирующих именно этот аспект. Примером может служить экспери-
ментальная модель лабиринта, в котором подопытное животное, шаг
Шагом устраняя "тупики" (ошибочные ходы), вырабатывает нуж-
Ую формулу реакции. Модель лабиринта из-за ее формальной про-
оты и в силу того, что многие разновидности задач (в том числе и
эчи, явно относящиеся к творческим, например шахматные) мо-
быть описаны по ее типу, то есть типу перебора возможных шагов

между "входом" и "выходом", стала центральной для кибернетиче>
ских теорий поведения и мышления.
Столь же необычным было и представление о том, что причинной
инстанцией являются наряду с внешними раздражителями уже зало>
женныеворганизмесхемы или моделитого.чтодолжнобытьдостир.
нуто. Возможность существования подобных "целевых причин" перь.
воначально не укладывалась в головах физиологов, привыкших пред>
ставлять нервномышечную деятельность в терминах механическое)
детерминизма. Лишь после того как возникла кибернетика, конце>
ции которой позволили создать устройства, автоматически управл>,
ющие системами по принципу обратной связи на основе программу ";
содержащей "модель потребного будущего", стало очевидно, что "щ>
левые причины" могут действовать в машине и что признать их в к>
честве причинного фактора вовсе не означает возвратиться в объята>
телеологии. >-.-
Теоретические модели кибернетики работали не только в мышлвй)
нии исследователей, но и в устройствах из металла и электронныхлами
и полупроводников. Это значит, что они обладали способностыое>
вершать реальные операции, изменять на практике мир, в котороиЦ
живет человек. Способность же эта базировалась на совершенно otai
бом "продукте", имя которому "информация"- Во всех предшествучЙЦ
щих учениях о животных как автоматах под автоматом понималявЩ-
конструкция типа часового механизма. Орган, управляющий поведи
нием, - головной мозг - мыслился в виде рефлекторно работаюаЩЩ
машины, которая передает импульсы, идущие от органов чувСТвМЦ
мышцам. На место механических толчков или энергетических импулвЙ
сов кибернетика поставила сигнал, несущий информациюосвоемйЙ;
точнике. И это был огромный шаг вперед. М1"
Слово "машина" веками служило образом, интегрировавшиИДЩ
главных принципа: детерминизм и системность, "ft
Книга Винера "Кибернетика" имела подзаголовок, точно выраяИЦ
ший основную идею: "управление и связь в животном и машинв"1
Тема объединения животного и машины интересовала учены№1Я
но. Впервые она возникла, как мы знаем, в XVI веке в книге ис1Я<1,
ского врача Г. Перейры. В следующем веке появилось картезиаисКЯЬ
учение о животных как автоматах. Прошло еще сто лет, и другой яр:
ifll
француз Ж. Ламетри, провозгласил, что машиной можно счи _
самого человека, которого в те времена многие представляли -
совершенное творение бога с бессмертной душой".
Подводя под общий знаменатель живой организм и машиНЗб
нер понимал под машиной технические устройства совершенно
го типа, чем известные предшествующим поколениям. Новей

ской формуле новым содержанием было наполнено не только поня-
тие о машине. Появление электронных вычислительных машин, став-
ших материально-технической опорой кибернетики, поражало как ре-
альными достижениями, так и открывшимися воистину фантастиче-
скими перспективами. На фоне технических достижений совершен-
но новыми казались только эти необычные машины, которых не могло
представить воображение Декарта, Ламетри, Сеченова. Что же каса-
ется живых организмов, с которыми сопоставлялись машины, то они
воспринимались неспециалистами в качестве давно знакомого пред-
мета. Но это была иллюзия. Знание об организмах и их поведении
претерпело к середине века не меньшие изменения, чем знание о ма-
шинах. Именно поэтому и стало возможным охватить в единой си-
стеме понятий столь разнородные классы объектов. Без представле-
ний о гомеостазе, о самщгуляции функций, о сигнале и обратной
связи в нервной системе, об адаптивном поведении и т. д. кибернети-
ка была бы так же немыслима, как и без ее математических теорий и
технических моделей. Системному изучению поведения по програм-
мам, заданным новым кибернетическим стилем мышления, были про-
тивопоставлены программы изучения личности как уникальной си-
стемы, каждая из которых являет собой особый мир.
Картина раздробленности психологии, возникшая в начале XX века
под впечатлением конфронтации нескольких крупных школ, преврати-
лась в фантастически пеструю мозаику множества микротеорий, оспа-
ривающих друг у друга право на верность реальности и на способность
продуктивно решать практические проблемы человеческой жизни.
Тем не менее не угасало стремление отстоять целостность предме-
та психологии как науки. Спасительным якорем представилось не-
которым авторам обращение к метатеории систем. Гордон Олпортстал
одним из идеологов такого подхода. По видимости хаотичное скоп-
ление различных психологических концепций и моделей может быть,
как он полагал, разделено на два глобальных течения психологиче-
ской мысли. В одном течении доминирует установка на физический
монизм и детерминизм. Это бихевиоризм, схема "стимул - реакция",
ортодоксальный психоанализ, кибернетика, учение о гомеостазе и об
Условных рефлексах, теория информации, моделирование поведения
по типу работы компьютера.
Другое течение считает, что человек сам участвует в определении
сиоей судьбы. Сюда относятся: эго-психология, персонализм, экзистен-
циализм, концепция мотивов, укорененных в образе "Я" (таких, как
Уровень притязаний, жизненный стиль, самоактуализация и др.). Для
"х этих теорий типична ориентация на будущее, на стремление к сво-
ЇДб, исполненное надеждой на реализацию личностных планов.
Психология знает многое как об одном, так и о другом. И о "меха-
ническом" (детерминистском) характере человеческихдействий, опи-
сываемых реактивными моделями, и о "проактивной" самоактуали-.
зации личности, ее стремлении поддержать свое феноменологическое
"Я" на возможно более высоком уровне.
Выход из этой критической для психологии как науки ситуации
Олпорт усматривает в системном подходе, позволяющем соотнести
понятия, описывающие зависимость человека от прошлого, с поня-м
тиями, говорящими об его неизбывной ориентации на будущее. "
Такой подход требует трактовать систему поведения как открытую
(а не замкнутую), интегрирующую "компьютерообразное" поведение 1?
со спонтанной активностью личности, ,i- И
В разработке в таком духе принципа системности (Олпорт назы> 1
вает его "системным эклектизмом") усматривается перспектива пpe,..
одоления контраверз и конфронтаций, препятствующих поссозданик>
целостности "картины человека".
Глава 14. Принцип развития
Наряду с принципами детерминизма и системности важнеЙ1
значение для конструирования психологии как науки, ориентирован
ной на изучение объективных закономерностей личности человека
его психики, имеет принцип развития. Уже у Дж. Локка мы наход
ясно выраженную генетическую точку зрения, и с этого времени с НИ
начинают считаться в психологии. Потому безосновательным прв1
ставляется широко распространенное мнение о том, что тоЛЬК
В. Вундт начал применять генетический принцип при изучении Ней
хических процессов. Любое явление, рассматриваемое психологО
может получить адекватное объяснение, если оно становится npi
метом изучения в его развитии. Это относится как к филогенетиЧ
ским процессам, характеризующим психику животных, так и к он
генезу животных и человека. Применительно кличности, важнейШ
фактором ее развития является историогенез, то есть освоение
туры как важнейшей стороны накопленного человечеством социЯ
ного опыта. Биологическое в развивающейся личности выступ
превращенной форме как социальное.
При этом следует теоретически различать социализацию как и]
цесс и результат освоения опыта (как культуры, так и антикуЛ
ры) и включение человека в систему образования, понимаемб>
качестве целенаправленной и планомерно осуществляемой colCT
лизации в интересах человека и (или) общества, к которому он1
надлежит.

Социализация имеет стихийный характер в отличие от образова-
ния, предполагающего специальную педагогическую организацию.
Не являются сколько-нибудь обоснованными попытки противопо-
ставить обучение и воспитание как компоненты образовательного
процесса. Нет такой формы обучения, которая бы имплицитно не
включала бы в себя воспитательную функцию. В то же время, воспи-
тывая человека, невозможно изъять из этого процесса элементы обу-
чения. Так, формирование навыка становится базой для возникнове-
ния привычки, которая не может возникнуть сам по себе, вне того
или иного момента обучения.
В теоретическом плане представляет значительный интерес в ка-
честве предмета обсуждения вопрос о соотношении обучения и раз-
вития (Ж. Пиаже, Д. Брунер и др.). Наиболее продуктивный подход к
решению этой дискуссионной проблемы был предложен Л.С. Выгот-
ским, показавшим детерминированность развития процессами обу-
чения, в более широком понимании - образования,
Это не снимает вопроса о выяснении роли наследственного (био-
логического) фактора в его сопоставлении с культурно-исторически-
ми, социально-обусловленными детерминантами, среди которых важ-
нейшее значение имеют процессы обучения. Биологическое и соци-
альное, наследственное и благоприобретенное, и их определяющее
значение на протяжении многих лет так или иначе становится исход-
ным пунктом для построения различных теоретических конструкций,
реализующих принцип развития (психоаналитические течения, би-
хевиоризм, необихевиоризм, концепция рекапитуляции Ст. Холла, те-
ория конвергенции двух факторов В. Штерна и др.).
В российской психологии принцип развития приобрел весьма свое-
образный характер. Психология в послеоктябрьский период, "выбрав"
особый путь своего становления, оказалась в стороне от мировой пси-
хологической науки. Этот "выбор" объяснялся конкретно-историче-
скими причинами, и в частности тем, что может быть обозначено как
применение учеными тактики выживания. Поскольку наука могла со-
хранить себя, только двигаясь в русле идей марксизма, ей приходи-
лось в данной идеологической парадигме отыскивать то, что, с одной
стороны, могло ей придать импульс для получения реального резуль-
тата исследования, а с другой стороны, не противостоять официаль-
ным установкам властей. Эту возможность открывало, в частности,
обращение к принципу развития, философские основы которого со-
держались в трудах Гегеля и оказались ретранслированными, в даль-
нейшем, Марксом и Энгельсом.
Именно по этой причине в 20-е годы интенсивно проводились ис-
едонания в области сравнительной психологии, обращенной к фи-

логенезу в животном мире (В.А. Вагнер, Н.Н. Ладыгина-Коте, Г.З. Ро-
гинский, В.Н. Боровский и др.), а также и детской (возрастной психо-
логии), интегрированной в комплекс педологических наук (Л.С. Вы-
готский, П.П. Блонский, М.Я. Басов и др.).
Таким образом, принцип развития, детерминирующий трактовку
процессов фило- и онтогенеза, а следовательно, дающий возможность
продолжить работу в ряде отраслей психологической науки, оказался
"освящен грифом" диалектико-материалистической методологии.
Обращение к принципу развития позволило психологам в Советской
России не допустить полной изоляции науки от процессов, разверз
тывающихся в мировой психологии.
В работах как российских, так и зарубежных ученых принцип раз
вития трактовался как взаимосвязь изменений психологическихяв>
лений и порождающих их причин. При этом принималась во внимав
ние зависимость происходящих преобразований психических явде-<
ний от их включенности в целостную систему, у
Новообразования в ходе психического развития характеризовались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96