В сознании исследователя решаемая им проблема выступает в ка-
честве локальной, конкретной, непосредственно предметной, апосте-
риорной, требующей эмпирического изучения. Он имеет дело с объек-
тами, доступными экспериментальному воздействию и наблюдению.
Он фиксирует реакции нервного субстрата, сенсорные, двигательные
или вербальные реакции своих испытуемых и т.д. Из этой эмпириче-
ской "руды" он извлекает материал для решения активирующей его ум
исследовательской задачи. Но этот ум способен действовать только по-
тому, что вооружен категориальным аппаратом, который в отличие от
решаемой специальной, частной проблемы нелокален, а глобален, не
апостериорен, а априорен. Он априорен не в кантовском смысле как
изначально присущая интеллекту форма. Об его априорности можнО
говорить лишь в том смысле, что для отдельных умов он выступает в
качестве структуры, которая из их личного опыта неизвлекаема, хотя
без нее этот опыт невозможен. Но, как мы уже знаем, за этой структу-
рой стоит исторический опыт многих предшествующих поколений ис-
следователей, весь филогенез научного познания.
"Орудийный" характер категории не может быть раскрыт, если рас-
сматривать ее изолированно, "в себе", безотносительно к системе ДрУ

гих категорий, принципов и проблем. Невозможно мыслить психи-
ческую реальность, оперируя одной категорией (например, образа или
действия).
Система категорий
и ее отдельные блоки
Реальность дана познающему уму только
сквозь целостный "хрусталик" категориаль-
ного аппарата. Поскольку, однако, этот "хрус-
талик" представляет собой развивающийся
орган, от характера его "преломляющих сред" зависит восприятие ми-
ра психических явлений и ориентация в нем. Хотя ни один из компо-
нентов категориального аппарата не способен функционировать не-
зависимо от других, в деятельности отдельного конкретного иссле-
дователя может возникнуть (в силу своеобразия онтогенеза творчест-
ва ученого и специфики разрабатываемой проблемы) обостренная
чувствительность к определенным аспектам психической реальности.
Сосредоточенность на этих аспектах ведет к тому, что с наибольшей
энергией актуализируется один из компонентов (блоков) категори-
ального аппарата. Это влечет за собой в случае успешного продвиже-
ния в предмете более интенсивное развитие именно данного блока,
приобретающего в результате новое содержание.
Уровень функционирования других блоков может при этом оста-
ваться прежним. Но из того, что он не претерпевает существенных
изменений, отнюдь не следует, будто другие категории, сопряженные
со ставшей в структуре данной концепции сверхценной, отпадают и
не имеют сколь-нибудь существенного значения для ее своеобразия
и дальнейшего развития.
Обращаясь к психологии того периода, когда научно-категориаль-
ный аппарат уже сформировался, можно заметить, что структуриро-
вание различных блоков этого аппарата происходило весьма нерав-
номерно. Так, категория мотива получила гипертрофированное раз-
витие в учении Фрейда. Вокруг нее центрировались все основные те-
оретические конструкции этого учения, отбирались эмпирические фе-
номены (касающиеся неосознаваемой аффективной сферы личности,
психического развития, процессов творчества и пр.).
Означает ли это, что в категориальном "профиле" мышления
Фрейда и его последователей не было представлено ничего, кроме ка-
тегории мотивации? Отнюдь нет. Мыслить психическое посредством
одной категории, как уже отмечалось, в принципе невозможно так
> как, например, мыслить, если взять уровень философских кате-
РИЙ, категорию движения отрешенно от категорий пространства и
Ремени. Конечно, в целях философского анализа рефлексирующий
"праве выбрать в качестве отдельной от других проблему времени
проблему пространства и подвергнуть ее специальному, углублен-
ному разбору. Но в реальной работе исследователя пространственно-
временных объектов эти объекты постигаются не иначе как посред-
ством всей системы категорий в качестве особой органичной целост-
ности.
Интегральность этой системы присуща не только философским,
но и конкретно-научным категориям. И в этом случае мысль опери-
рует целостным категориальным аппаратом, выпадение любого из
блоков которого делает невозможным его функционирование - ина-
че говоря, научное исследование. Другой вопрос, каково качество раз-
личных блоков, насколько адекватно в них преломляется и посред-
ством них изучается реальность. Из того, например, факта, что в тео-
рии Фрейда на первый план выступили мотивационные детерминан-
ты поведения как неосознаваемые регуляторы психодинамики, от-
нюдь не следует, будто в изображенной в этой теории картине психи-
ческой реальности в целом не было никаких иных категориальных
характеристик. В этой картине были представлены и не могли не быть
представлены другие категориальные регулятивы психологического
познания. Она предполагала поэтому определенную категориальную
интерпретацию не только мотива, но также и образа (чувственного и
умственного), процесса общения междулюдьми (категория отноше-
ния), движений и речевых актов (категория действия). Дело только в
том, что если применительно к категории мотива (а затем личности)
фрейдизм выдвинул новые проблемы и подходы, то образ, общение,
действие в качестве интегральных компонентов категориального ап-
парата психологии обогатились в процессе развития этого направле-
ния существенно новым содержанием лишь в той степени, в какой
они зависят от категории мотивации, развитие которой составило важ-
ное достижение психоанализа.
В добихевиористских концепциях (кроме сеченовской) телеснов j
действие считалось внепсихологическим феноменом. Все изучаемое
психологией локализовалось в пределах сознания субъекта. Соответ-
ственно, в тех случаях, когда в исследованиях давала о себе знать ка-
тегория действия, ее роль исчерпывалась внутренней активностью
субъекта. Выход за эти пределы коренным образом изменил общее
воззрение на психику и ее познание.
Проявлением этого стала новая ситуация в психологии, оценен-
ная как кризисная. Кризис усматривался в распаде психологии на
школы, каждая из которых отстаивала свою трактовку предмета и ме-
тодов этой науки. Так обстояло дело на теоретическом горизонте, где
конфронтация школ (прежде всего психологии сознания и психоло-
гии поведения) достигла крайнего накала. Но за теоретическим все-
гда стоит категориальное. Появление новых концептуальных схем бы-
ло симптомом не краха науки, а ее прогресса, обогащения ее катего-
риального аппарата. Среди различных объяснений кризиса выделя-
ется предложенное Л.С. Выготским, написавшим специальный трак-
тат об историческом смысле кризиса. Этот смысл он усматривает в
том, что "созрела потребность в общей психологии", тогда как раз-
личные отрасли (зоопсихология - сюда он относил учение об услов-
ных рефлексах, патопсихология - Фрейд, изучение формы - геш-
тальтпсихология, изучение индивидуальных различий - Штерн) воз-
водят отдельные частные факты в ранг понятий, охватывающих всю
сферу психического. В объяснении Выготского вызывают возраже-
ния по крайней мере два пункта. По его мнению, теоретические кон-
струкции, возведенные различными отраслями психологии, "роди-
лись из частных открытий" Например, понятие условного рефлек-
са - из "психического слюноотделения" у собаки, понятие бессозна-
тельного - из клиники сексуальных неврозов и т. п. Затем этим от-
крытиям было придано значение глобальных объяснительных прин-
ципов. Между тем принимаемое за частное открытие вовсе не явля-
лось - вопреки Выготскому - "чистым" эмпирическим фактом, от-
правляясь от которого была выстроена концепция, распространен-
ная на всю область психического (и даже на весь мир). Принимаемое
за факт в действительности представляло собой результат категори-
ального синтеза (предполагающего определенное понимание прин-
циповдетерминизма, системности, развития, исходя из которых пре-
образовалась имеющая длительную историю категория рефлекса).
По мнению Выготского, условный рефлекс, сексуальность и другие
феномены универсализуются в силу назревшей потребности в созда-
нии общей психологии, потребности, которую пока что никто удов-
летворить не может. Решение Выготского (если судить по его неза-
конченной рукописи) сводится к тому, что взамен этих понятий, пред-
лагаемых отдельными отраслями, следует утвердить другое, более об-
щее, на роль которого он предлагал понятие о реакции. В нем ему
виделся ключ ко всей области психологии, позволяющий ответить на
вопрос: "Что же наиболее общего у всех явлений, изучаемых психо-
логией, что делает психологическими фактами самые разнообразные
явления - от выделения слюны у собаки и до наслаждения трагеди-
ей, что есть общего в бреде сумасшедшего и строжайших выкладках
математика?"
Выготский Л.С. Собр. соч. в 6-ти томах. Т. 1 , с. 296.
Там же, с. 306.
"Там же, с. 298.

В конце своего рано оборвавшегося творческого пути Выготский
нашел новую "клеточку", обозначенную им термином "пережива-
ние". Но мне представляется ошибочным сведение всего многомер-
ного категориального аппарата психологии к единственной "клеточ-
ке", образующей ткань психической жизни.
В одной из работ было показано, что кризис в пси-
Истоки кризиса хологии в начале XX столетия разразился потому,
психологии что в различных школах и научных направлениях
неудовлетворенность теоретической ситуацией (со-
зданной прежним уровнем разработки категориального аппарата)
привела к сосредоточению анализа на одном из его блоков. Так, геш-
тальтизм отличала преимущественная разработка категории образа,
бихевиоризм же - категории действия. Это (как и в случае с фрейдиз-
мом) вовсе не говорило о том, что в своих исследованиях сознания
(гештальтизм) или поведения (бихевиористское направление) они
ограничивались одной категорией. Это так же было бы невозможно,
как если бы, сосредоточившись на движении объекта, кто-либо по-
пытался исключить из своего восприятия пространство, время, фор-
му и другие неотъемлемые атрибуты общей картины движения, обра-
зуемой соответствующим категориальным аппаратом.
Равным образом и гештальтисты, изучая свои феномены, воспри-
нимали их сквозь призму целостного категориального аппарата со все-
ми его блоками. Но лишь один блок (психический образ) был ими
тщательно разработан, тогда как другие (действие, личность, отно-
шение, мотив) в их теоретическом мышлении, хотя и функциониро-
вали, однако в системе тех признаков, которые были "засечены" до
них и независимо от них.
Сказанное относится и к бихевиористам. Они обогатили катего-
рию действия, утвердив его в составе психологии в качестве внешней
реалии (тогда как во всех прежних концепциях эта категория фигу-
рировала только как внутренний психический акт). Но в редуциро-
ванной форме в классической бихевиористской схеме были представ-
лены и образ (его низвели до роли стимула), и мотив (его низвели до
подкрепления реакции), и отношение, когда стало изучаться взаимо-
действие живых существ (не говоря уже о социальном бихевиоризме
Д. Мида).
Не обогатив другие звенья категориального аппарата, редуциро-
вав их, бихевиористы в то же время произвели настоящую револю-
цию в психологии благодаря вкладу в категорию действия.
Ярошевский М.Г. Психология в XX столетии, 2-е изд. М., 1974.
Особым ответвлением в гештальтпсихологии стала школа Левина, облик и
авторитет которой обусловили разработка категории мотива.

Категории психологии
и ее проблемы
Переход из "знаниевого" плана анализа нау-
ки в деятельностный требует рассматривать
категории не только с точки зрения их пред-
метного содержания, но и с позиции их "обслуживания" проблем-
ных ситуаций.
Как известно, исследовательской мысли присуща вопросно-ответ-
ная форма. Не видя за "таблицей категорий" проблем, мы бессильны
понять ее смысл и содержание. В этом случае таблица выглядит как
помещенный в конце учебника список решений неизвестных нам
задач.
Содержание категории раскрывается лишь тогда, когда известны
вопросы, в попытках решений которых она возникает, и в ней "от-
стаивается" все то, что обеспечивает продуктивную мысль. При взгля-
де на развитие психологии можно было бы сказать, что перед взором
исследователя науки выступают большие, глобальные проблемы: та-
кие, как психофизиологическая (прежде ее было принято называть
проблемой души и тела), то есть касающаяся отношений между дву-
мя уровнями жизненных функций - чисто соматических и собствен-
но психических, или другая не менее сложная проблема отношений
психики к отображаемым внешним объектам. Ее можно было бы на-
звать психогностической (от греч. "гнозис" - познание). Вопрос о по-
знавательной ценности тех психологических продуктов, которые по-
рождаются мозгом, об их способности передавать достоверную ин-
формацию о мире - одна из кардинальных загадок, которые с древ-
нейших времен изучались в контексте логико-философского анали-
за. С развитием психологии рассмотрение этих вопросов перешло в
конкретно-научный, эмпирический план.
Проблема соответствия умственных продуктов их независимым от
деятельности сознания объектам, равно как ценность сенсорного ма-
териала, служащего источником более сложных интеллектуальных
форм, неизменно остается важнейшей для научной психологии, для
ее конкретных разработок (а не только для философской рефлексии).
Другая крупная проблема возникает в связи с необходимостью по-
стичь отношение психики человека к ее социальным детерминантам
(психосоциальная проблема).
Эти большие проблемы преобразуются в практике исследователь-
ского труда в более частные и специальные, касающиеся конкретных
форм детерминации отдельных разрядов психических явлений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96