Но занятия стрельбой не остудили ее воинственный пыл: Джейн работала не меньше прежнего. Просто теперь она стала раньше вставать, чтобы успеть поупражняться в стрельбе по мишени.
Каждое утро на террасе между домом и конюшней она надевала свои охотничьи перчатки и вешала за спину колчан со стрелами. При дыхании изо рта у нее вырывались белые облачка пара, но, невзирая на холод, Джейн с непреклонным выражением лица натягивала лук. На это зрелище стоило посмотреть, и каждое утро Хью тайно любовался женой.
Даже Мораг замирала у кухонного окна и с изумлением следила за англичанкой.
Джейн больше не позволяла себе игривых шалостей, но Хью желал ее так же сильно, как прежде. Она и не думала кокетничать с ним, но это ничего не меняло. Джейн источала соблазн, каждое ее движение было исполнено магией обольщения. Днем они встретились на узкой тропинке, ведущей к дому, и Хью обхватил ладонями ее талию. Дыхание Джейн участилось, щеки вспыхнули.
Когда Хью проходил мимо ее комнаты и видел разбросанные повсюду чулки и подвязки, у него темнело в глазах от желания. Их спальни разделяла лишь тонкая стена, из-под двери до Хью доносился пьянящий аромат ее притираний и духов, оживляя в памяти навязчивые образы и видения. Ему мерещилась обнаженная плоть, прозрачные кружевные сорочки, шелковые корсеты… Близость Джейн не давала уснуть, тело его пылало.
Несколько раз Джейн приближалась к нему, нервно покусывая губу, словно собиралась обсудить с ним что-то важное. Хью понятия не имел, чего она хочет, но почему-то всякий раз испытывал облегчение, когда Джейн уходила, так ничего и не сказав. Он знал: рано или поздно Джейн поделится тем, что ее терзает, и это не сулит ему ничего хорошего.
К мучениям от неутоленного желания добавлялась тревога за брата и страх за Джейн. Хью не отпускало дурное предчувствие, и с каждым днем его беспокойство лишь усиливалось.
Назревало что-то недоброе…
* * *
Пока Хью сваливал в кучу мусор, чтобы оттащить его подальше от дома, Джейн не сводила глаз с шотландца.
Она обожала наблюдать, как Хью работает, особенно ей нравилось видеть его без рубашки. Когда он останавливался и вытирал рукой лоб, рельефные мышцы на его животе блестели от пота, и у Джейн перехватывало дыхание. Ей казалось, что никогда в жизни она не видела ничего красивее мускулистого обнаженного тела Хью.
Впервые со дня приезда в Бен-Акарэнн у Джейн выдался свободный вечер. Мораг была занята сбором капусты, и Джейн, к явной радости Хью, решила устроить себе небольшой отдых.
Маккаррик никак не мог поверить, что Джейн так усердно трудится только для того, чтобы обставить Мораг, а Джейн боялась, что в уборке дома ей нипочем не угнаться за деревенской девчонкой.
Джейн выбивалась из сил; желая доказать Хью, какая она хорошая жена и хозяйка. Она ухаживала за садом, красила мебель, устилала полы прелестными домоткаными ковриками, купленными Мораг у местных умельцев. Понемногу дом приобретал жилой вид, наполнялся теплом и уютом.
Что ж, если в конце концов ей суждено потерять Хью, то отнюдь не потому, что она не пыталась его удержать…
– Воды, девочка! – Окрик вывел Джейн из задумчивости.
Она бросила Хью его флягу. Тот жадно сделал несколько глотков и, оторвавшись от фляги, вытер рот тыльной стороной ладони. Джейн едва сдерживалась, ее переполняло желание. Она даже не старалась скрывать свои чувства, но Хью продолжал избегать ее. С того дня как они покинули Роуз-Криг, он ни разу не прикоснулся к ней. Джейн без конца думала об этом, снова и снова перебирая в уме возможные причины и не находя ответа.
Нахмурившись, Хью сбросил с плеча кожаную постромку и шагнул к лошади. По пути он подобрал флягу и, отряхнув от пыли, вручил жене. Джейн ответила ему робкой улыбкой.
Хью попятился, настороженно глядя на жену, затем снова набросил на плечо постромку. Лошадь двинулась вперед.
Джейн не раз пыталась заговорить с Хью о продолжении их брака, но каждый раз читала предостережение в его темных глазах. Она испытывала неловкость, будто собиралась сделать ему предложение. Дерзкая и независимая Джейн Уэйленд вдруг растеряла всю свою уверенность. Обычно мужчины робели и смущались в ее присутствии. Желая заслужить благосклонность прекрасной леди, они спешили выполнить любой ее каприз. Хью же держался отстраненно, и лицо его напоминало бесстрастную маску.
Джейн набрала в грудь побольше воздуха. Момент подходящий, нужно действовать, решила она. Другого случая может и не представиться. Не дав нерешительности взять над собой верх, она поспешно заговорила:
– Хочешь знать, о чем я сейчас думала?
Хью решительно покачал головой, и ей пришлось выждать несколько минут и лишь затем продолжить:
– Как ты думаешь, из меня выйдет хорошая жена?
Немного помедлив, Хью неохотно ответил:
– Да.
– Честно?
– Да.
– Ты говоришь так не потому, что щадишь мои чувства?
– Нет.
– Тогда почему бы тебе просто не остаться моим мужем?
Хью споткнулся и упал на одно колено прямо в грязь.
– Я хотела бы сохранить наш брак, – как ни в чем не бывало заявила Джейн, хотя ее невинный на первый взгляд вопрос выбил у Хью почву из-под ног. И не только в фигуральном смысле.
Хью поднялся, чертыхаясь про себя. И зачем она снова принялась его дразнить? Проклятие, день так хорошо начинался. Стояла необычайно теплая и ясная погода, и Хью, как всегда, наслаждался обществом Джейн. Она весело болтала и смеялась, а он, поглядывая на нее украдкой, не переставал удивляться, как оттеняют ее чудесную красоту яркие краски шотландского пейзажа.
На воздухе щеки Джейн порозовели, пронзительно-зеленые глаза оживленно сверкали, а блестящие темно-рыжие волосы отливали золотом в лучах солнца.
Она была так прекрасна, что порой Хью застывал и любовался ею, не в силах вымолвить ни слова.
– Я задала тебе резонный вопрос.
Хью тотчас замкнулся. Брови его угрюмо сдвинулись.
– Это не повод для шуток.
Если раньше Джейн казалась задумчивой, и в глазах ее то и дело мелькал страх, то теперь ее лицо выражало холодную решимость.
– Я вовсе не шучу, – твердо возразила она. – Я бы хотела остаться твоей женой.
Хью не смог выдавить из себя ни звука. Он понял, что Джейн говорила серьезно. «Невероятно, немыслимо».
– Это невозможно, – проговорил он наконец хриплым от волнения голосом.
Джейн желала быть его женой? Господи, будь он законченным себялюбцем, с какой радостью он уступил бы ее желанию!
– Но почему? Если ты назовешь мне убедительную причину, я готова отступиться. А иначе… – Джейн многозначительно замолчала, ожидая ответа.
– Я же говорил, что не собирался жениться. – Почему? Приведи хотя бы один довод.
– Такая жизнь не для меня, – хмуро пробурчал Хью. – Я никогда не был семьянином и не буду им. Сама знаешь, некоторые мужчины не годятся на роль мужей.
– Я думаю, ты не из их числа.
– Ты ведь меня даже толком и не знаешь.
– Потому что ты мне ничего не рассказываешь, – огрызнулась Джейн.
– Поверь мне на слово.
– Ты уверен, что не хочешь хотя бы попробовать сохранить брак, когда нам уже не нужно будет скрываться? Посмотреть, подходим ли мы друг другу?
– Да, уверен, – подтвердил Хью, стараясь придать голосу твердость.
– Правда? – медленно протянула Джейн. И добавила, словно не слышала слов Хью: – Это непростое решение. – Она серьезно кивнула. – Я знаю, тебе нужно как следует все обдумать.
Прежде чем уйти, она, склонив голову набок, окинула мужа внимательным взглядом. Казалось, ее зеленые глаза видят его насквозь.
Хью судорожно сглотнул. «Точно так же она смотрит на мишень, прежде чем отпустить тетиву».
Глава 37
Затронув тему сохранения брака, Джейн с упрямой настойчивостью вновь вернулась к ней через неделю.
Хью обстругивал голландским рубанком новую колонну для обветшавшей галереи. Ожидая появления Джейн, он раздумывал над последней ее выходкой.
Прошлым вечером Хью пил виски, сидя на коврике у камина. Джейн опустилась на пол позади него и, встав на колени, принялась разминать ему натруженные мышцы спины. Время от времени она отхлебывала виски из его бокала. Хью почувствовал, как по телу разливается приятное тепло, веки его отяжелели.
Огонь в очаге, виски и жена, растирающая мужу спину после долгого трудового дня. Какое блаженство! Хью с наслаждением сделал еще глоток…
– Ты подумал о нашем браке, дорогой?
Хью поперхнулся виски и закашлялся. Джейн улыбнулась с самым невинным видом.
Утром по дороге на террасу, где она держала лук и стрелы, Джейн буднично заметила:
– Я обратила внимание, что ты не взял ничего почитать, кроме той странной древней книги, так что я оставила у тебя на постели роман. – Она под изумленным взглядом Хью невозмутимо направилась к террасе и бросила через плечо: – Я отметила сцены, которые доставили мне особенное удовольствие.
Хью отлично понял, какого сорта роман она имела в виду. Как только Джейн скрылась из виду, он бросился наверх, в спальню. Ему не терпелось увидеть отмеченные в романе абзацы. Обнаружив на подушке книгу в фальшивой обложке, Хью нетерпеливо раскрыл ее и с жадностью погрузился в чтение. Пять минут спустя он в изнеможении растянулся на кровати, дрожащей рукой отирая со лба пот. Так, значит, вот что ей нравится? Похоже, они с Джейн просто созданы друг для друга…
Нет, черт возьми, это всего лишь ее очередная каверза. Каждый день своими бесконечными проделками Джейн давала понять Хью, что стоит ему только пожелать, и женщина его мечты окажется в его объятиях. Он не мог сосредоточиться ни на чем, его постоянно преследовал и запах ее волос, и вкус ее кожи.
Хью ни на минуту не выпускал Джейн из виду. За работой она взяла привычку завязывать волосы косынкой и расстегивать верхние пуговицы блузки, спасаясь от кухонного жара или желая остудить разгоряченное тело. Хью казалось, что ее влажные от пота груди вот-вот выскочат из блузки. Джейн, всегда такая элегантная, была похожа на пышущую здоровьем трактирную служанку, и ему это чертовски нравилось.
Откровенно говоря, он и сам не знал, какая Джейн привлекала его больше – блестящая лондонская красавица, лучница в кожаных охотничьих перчатках или ветреная соблазнительница.
Его неудержимо влекло к ней. Желание затмевало разум. Вожделение не оставляло ни днем, ни ночью. Нередко Хью просыпался весь в поту, готовый излить семя, – ему снилось, что Джейн оседлала его и стонет от наслаждения.
Она изнурила его, лишила сил. Когда Джейн смотрела на него со смесью почти невинного любопытства и откровенного желания, Хью едва владел собой. Мольба в ее глазах доводила его до исступления, ему страстно хотелось ответить на этот немой призыв. И лишь одно удерживало Хью. Книга.
Теперь он держал ее на виду и часто разглядывал. Книга напоминала ему о том, кто он на самом деле…
Хью нахмурился, отметив, что вот уже час, как не слышно привычного шума, и Джейн за это время ни разу не показалась. Должно быть, тяжелая работа утомила ее и девочка прилегла отдохнуть на час-другой, решил он. Но это объяснение показалось ему не слишком убедительным.
Хью отложил в сторону рубанок и, отряхнув брюки от стружек, направился к парадной двери. Там он столкнулся с Мораг: она возвращалась на кухню с корзиной репы.
– Где моя жена?
Мораг равнодушно пожала плечами:
– В последний раз я видела англичанку в северном крыле. Она сказала, что собирается натирать полы воском.
Хью кивнул и взял из вазы яблоко, но, почувствовав знакомый резкий запах, разжал пальцы. Служанка презрительно фыркнула:
– Что она отчудила на этот раз?
– Керосин, Мораг, – бросил через плечо Хью, кинувшись в глубину коридора. – Подумай как следует.
Мораг испуганно ахнула и выронила корзину.
Парафиновый воск предназначался для натирания полов, но его легко было перепутать с парафиновым маслом, иначе называемым… керосином.
Хью ворвался в комнату и застыл в дверях. Джейн поливала рассохшееся красное дерево керосином из фляги.
При виде Хью Джейн с усилием поднялась на ноги. Ее слегка пошатывало.
– Я хотела сделать тебе сюрприз. – Она осторожно потерла нос тыльной стороной ладони. – Но мне что-то не по себе, я совсем как пьяная. – Недоуменно пожав плечами, Джейн взяла в руку кусок песчаника. – Я как раз собиралась хорошенько оттереть песком сухие места…
– Нет! – воскликнули одновременно Хью и подоспевшая Мораг. Достаточно одной искры и…
Хью бросился к Джейн, чувствуя, что сердце колотится где-то у горла.
– Ты совсем, что ли, сбрендила, англичанка? – истошно завопила Мораг.
Джейн растерянно моргала и лепетала что-то бессвязное.
– Кажется, я сделала что-то не то? – робко спросила она, когда Хью поспешно сорвал с нее всю верхнюю одежду, оставив в одной сорочке.
– Да, тут я согласен с Мораг. – Он принялся поливать Джейн водой, смывая с ее рук и ног маслянистую жидкость. – Ты слишком много взвалила на себя, ввязавшись в работу по дому. Это масло легко воспламеняется, обычно его используют… – «для светильников», – хотел сказать Хью, но предпочел смягчить удар, – …только опытные люди. Если на юбку тебе упадет хотя бы одна капля, ты вспыхнешь как факел.
– О! – Джейн огорченно закусила губу. – Ты сердишься?
– Я просто встревожен.
– Хью, потерпи.
– Видит Бог, я стараюсь, девочка. – Заметив, что Мораг собирается домой, он приказал Джейн: – Ототри хорошенько ноги.
Он обратился к Мораг:
– Я хочу, чтобы моя жена держалась подальше от всяких опасных и горючих веществ, имеющихся в этом доме, и ты должна за этим следить. Если нужно, спрячь их под замком. Я утрою твою жалованье, Мораг, если ты сумеешь удержать госпожу вдали от северного крыла, пока я не заменю там полы.
Повернувшись к Джейн, Хью грозно рявкнул:
– Оттирай!
Джейн вздрогнула от испуга, но послушно принялась оттирать кожу.
Мораг возмущенно фыркнула:
– И вы даже не выбраните англичанку за то, что она испортила комнату?
Хью безразлично пожал плечами:
– Мне придется объяснить ей, что в доме полно опасных вещей, но она никогда не узнает, что испортила паркет красного дерева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41