– Я отправилась назад и кое-что взяла из времени, но лента в целом осталась нетронутой. Вампир, ты был абсолютно прав. Несомненно, нельзя отправиться в прошлое, чтобы менять будущее. Это было бы безумием. – Он задумчиво взглянула на Кэдрин: – В самом деле, валькирия, ты могла бы больше ему доверять. Он человек ученый. – Она пожала плечами. – Но магия позволяет нам отправиться в прошлое, чтобы взять там то, что хотим. Мистический фокус.
– Я его не забуду? – Кэдрин не могла унять дрожь.
Нет, вовсе нет. Но не пытайся перехитрить время, пользуясь ключом. Время течет, оно живое. А прошлое – нет. Оно уже состоялось. Гений Трейна в том и заключался, что он обнаружил существование двери в прошлое, но время немедленно ее захлопывает, чтобы предотвратить неустойчивость и хаос. Он создал ключ, который одновременно отпирает миллионы дверей. Времени приходится постараться, чтобы закрыть их все. Вся надежда на то, что ваша дверь закроется последней. Иначе если вы там застрянете, вас не станет.
Склонив набок голову, Риора рассматривала Кэдрин. Потом обратила хищный взор на Себастьяна:
– Смотри, вампир, как обрадовалась Кэдрин. По каким– то причинам твое влияние оказалось сильнее, чем благословение, наложенное богиней, – она рассматривала собственные ногти, – причем весьма могущественной.
– Благословение? – спросил Себастьян. – То самое благословение?
– Ты? – прошептала Кэдрин. – Так это была ты?
– Да, – Риора пристально смотрела на валькирию, – потому-то я так удивилась, когда твое влечение к вампиру нейтрализовало мои старания.
– Но зачем? – спросила Кэдрин. – Зачем ты это сделала?
– Ты винила себя в смерти сестер, но тем не менее у тебя хватило сил жить дальше. Твоя скорбь наводила тоску на ковен валькирий.
– Но почему ты лишила меня заодно и радости? Чувства юмора? Любви?
– Риора деликатно кашлянула.
– Это вышло ненамеренно. – Она повернулась к Себастьяну: – Ты, и только ты, сумел освободить ее чувства. И пришло время, когда они ей понадобятся.
– Это многое объясняет, – сказал Себастьян и пошатнулся.
– Нужно тебя перевязать. – Кэдрин подставила ему плечо, очень встревоженная его бледностью. Сколько крови он потерял?
– Он перепачкал кровью весь храм, – заметила Риора. – Кстати, валькирия, ты должна мне за разбитый купол. Книжник! Где ты? Книжник!
И они удалились.
– Ты собираешься телепортироваться? – спросила Кэдрин.
– Разумеется, – простонал он, не зная, хватит ли ему сил, чтобы добраться до лондонской квартиры.
Упрямец скрывал, как ему плохо.
Когда они очутились в спальне, силы окончательно покинули Себастьяна. Кэдрин уложила его в постель, но он вдруг сжал ее запястье:
– Ты никуда без меня не пойдешь.
– Ты не сможешь держать меч – твоя правая рука сломана. Не сможешь защищаться в сражении, Себастьян ответил:
– Ты ждала тысячу лет, подождешь еще два дня.
Она покачала головой:
– Из-за меня ты окажешься на войне, где вампир – враг.
– И все же я попытаюсь, Катя. Не предпринимай ничего до моего выздоровления.
Поколебавшись, она сказала:
– Я никуда не уйду, пока ты не поправишься.
Себастьян кивнул и немедленно провалился в глубокий сон.
Кэдрин говорила очень серьезно. Как он мог отправиться с ней? Вампир на поле битвы и армия валькирий? Этому не бывать. Кстати, очень может быть, что Себастьяна попытаются убить ее сестры.
Но она не оставит его одного в таком состоянии. До того как заковать ее в цепи, он был для нее героем – целых два дня. Сохранил ее положение в состязании, помог выйти в финал, выиграл ключ. Не говоря уж о том, что он спас ей жизнь.
А потом, стоя перед выбором – ее счастье против его счастья – предпочел сделать счастливой ее, Кэдрин.
Он защищал ее, лелеял. Она ответит тем же.
Но ее смущало то, как она обрадовалась, узнав, что не забудет Себастьяна. Она радовалась этому ничуть не меньше, чем возможности вернуть сестер.
Прежде чем воспользоваться ключом, Кэдрин решила позвонить в ковен, дать им знать, что с ней все в порядке. Хотя они наверняка почувствовали, что она уже вернулась.
Она поможет Себастьяну выздороветь. Даст ему столько крови, сколько он захочет.
Она ждала тысячу лет. Два-три дня ничего не изменят в общей картине мироздания, не так ли?
Себастьян проснулся с невероятным ощущением.
Сонная, теплая валькирия закинула руку ему на грудь, и он крепко обнял ее, пораженный воспоминаниями о том, что произошло. Сколько же всего случилось, особенно когда он потерял Кэдрин. Но эту мысль он поспешно отогнал прочь.
Потому что обрел любимую снова.
Теперь имело значение лишь то, что Кэдрин рядом с ним, в безопасности. Он обрел ее снова.
Пока она не проснулась, Себастьян выскользнул из постели, чтобы принять душ и осмотреть руку. Встав, он ожидал привычной пляски черных точек перед глазами, но ничего не увидел. Плечевые и локтевые кости, похоже, уже вступили в соединение, да и порванные мышцы и кожа начали срастаться. Ему вряд ли понадобится повязка, которую Кэдрин смастерила для его руки.
Когда Себастьян вернулся в спальню, освеженный душем и одетый, Кэдрин уже проснулась.
– К завтрашнему утру все заживет, – сообщил он. – Можем отправиться за ними на закате.
– Себастьян, стоит моим сестрам тебя увидеть, и они попытаются тебя убить. – Она отвела взгляд. – Они не станут колебаться, не то что я.
– Это не обсуждается – я отправлюсь с тобой. Что, если дверь закроется раньше? Тогда я снова тебя потеряю.
– Даже когда твоя рука заживет, ты будешь слишком слаб, чтобы защищаться от валькирий.
Себастьян гордо поднял голову.
– Я не причиню им вреда.
– Я знаю, – быстро сказала она, – но им захочется тебя убить.
– Я иду с тобой, Катя. Так должно быть.
Она долго смотрела ему в лицо, потом с тяжелым вздохом кивнула. Повернулась к Себастьяну спиной, перекинула через плечо массу волос, обнажая прекрасную шею.
– Тогда тебе нужно набраться сил.
Он сглотнул стоящий в горле тугой ком.
– Ты предлагаешь попить твоей крови?
Не поворачивая головы, она ответила:
– Ты уже пил.
И не запомнил?
Он сел к ней на постель, заглянул ей в лицо.
– Неудивительно, что я так прекрасно себя чувствую.
Она взглянула на него из-под упавших на лицо белокурых локонов и враз охрипшим голосом спросила:
– Насколько хорошо?
Он замер.
– Преотлично. – Его раны только-только начали заживать, но плоть уже отвердела, томясь ожиданием.
– Нам придется проявить изобретательность, – заявила Кэдрин, и ее глаза сверкнули серебром. – Чтобы не повредить твою руку.
Изобретательная Кэдрин сбросила рубашку Себастьяна, в которой спала, и легла на спину в ногах высокой кровати. Блестящие волосы окутали ее плечи. Соски мгновенно отвердели.
– Мне нравится изобретательность, – признался он, сбрасывая одежду. Руки изнывали от желания ласкать ее всю – он мог придумать тысячи разных способов. Он хотел бы целовать ее долгими часами.
– Должно получиться, не правда ли? – спросила она. – Уверен, что готов? – Поймав его взгляд, она засмеялась: – Хорошо, хорошо! Я только хотела убедиться.
Слова замерли на ее губах, когда Себастьян склонился над ней и раздвинул ее ноги. Он обожал целовать ее между бедер и радовался любой возможности воскресить ее вкус. Ощутив первое прикосновение его языка, она вскрикнула, а потом застонала, отдаваясь его неторопливой требовательной ласке.
– Пожалуйста, Себастьян, – взмолилась она наконец. – Хочу почувствовать тебя внутри.
Поцеловав еще раз, он встал, и она раскинула ноги, храбро приглашая его войти. Ему это все еще было в новинку. Невозможно поверить, что такая красавица умоляет его о соитии.
Пристроившись возле входа, Себастьян накрыл ладонями ее груди. Она устремилась ему навстречу, и он застонал, упиваясь восхитительным ощущением обладания этой податливой плотью.
Он осторожно вошел, с самого края, постепенно заполняя ее всю. Она приняла его, и он почувствовал, что колени не держат – дрожат от наслаждения. Обхватив ногами его талию, Кэдрин начала, извиваясь, двигать бедрами, медленно поначалу, потом разгорячась так, что он решил, что может кончить только от одного лишь бурного соприкосновения их плоти.
– Еще, Себастьян!
«Я всегда готов дать тебе больше, – вспомнил он клятву, которую дал ей в утро их первой встречи. – Пока не умру».
Наклонившись, он лизнул ее соски – сначала один, потом второй. Она запустила пальцы в его густые волосы, и он понял, что не может больше сдерживаться.
Себастьян поднялся, готовый выйти из нее, чтобы снова ласкать языком.
Содрогаясь всем телом, Себастьян напрягся, чтобы не пролить семя в тот же миг. Поглаживал, пощипывал, пока она не пришла в неистовство, извиваясь на постели.
– Попей, Себастьян! – выдохнула она. – Я так хочу.
«Она хочет, чтобы я пил?» Никогда не думал Себастьян, что услышит такие слова. Его клыки изнывали.
Не прекращая ласк, он схватил ее нежное плечо и пощекотал губами шею. Когда клыки пронзили кожу, Кэдрин вскрикнула. Он сосал кровь, рыча от наслаждения, а она содрогалась в экстазе.
Он оторвался от ее шеи. Кровь Кэдрин бежала по его жилам, зажигая тело огнем безумной страсти. Глаза заволокло туманом. Ее плоть сокращалась, требовательная, голодная. Внутри его словно оборвалось что-то, выпуская на свободу страстное желание.
Он развернул ее спиной к себе, и она удивленно ахнула и поежилась. Одной рукой он подхватил ее снизу, другой ласкал ее плоть, потом грубо бросил на постель. Ее груди распластались о матрас. Сжал ее бедра, пригвоздив к месту, чтобы была готова его принять. Вонзил ствол, медленно вышел, ударил снова и вскоре нашел нужный ритм, чтобы заставить ее стонать.
– Сильнее, прошу!
За окном ударил гром, сверкнула молния.
Он вошел в нее мощным ударом, не веря, что лежит вот так, свешиваясь с кровати, нависая над Кэдрин, чтобы взять ее со всей силой, на которую способен. Каждый раз с Кэдрин казался ему более сладостным, чем предыдущий.
Спинка кровати билась о стену.
Она захотела еще.
Он дал ей то, о чем она просила, рыча, как зверь. Он видел ее лицо – губы полураскрыты, глаза блестят серебром. Вытянутые вперед руки сжаты в кулаки. Она прокричала что-то в ответ, и снова грянул гром. Он понял это как разрешение.
– Я буду любить тебя всю ночь. Пить из тебя всю ночь.
– Да! – крикнула она. – Все, что угодно, Себастьян.
Все, что угодно, никаких преград, полная свобода. Он отпустил себя на волю. Годы сомнений растаяли без следа.
Прошлое превратилось в туман, не заслоняющий прекрасного будущего – будущего с Кэдрин.
– Ты этого хочешь?
– Да!
– Ты хочешь меня?
– Да, да!
Закинув за спину руку, она предлагала ему запястье. Не прекращая яростных движений, он снова впился зубами в ее тело, и она страдальчески застонала. Он не мог больше сопротивляться. Взял то, что она давала, жадно высасывая кровь из ее тела, в то же время бурно извергая в нее горячую струю семени.
Опустошенный, Себастьян рухнул на нее сверху, все еще судорожно вздрагивая. Шепнул на ухо:
– Теперь ты моя, Катя. Я никогда тебя не отпущу.
Глава 40
Себастьяну предстояло увидеть первую в своей жизни битву созданий Закона, произошедшую добрую тысячу лет назад. Однако вспоминали о ней как крайне жестокой.
Сегодня вечером они с Кэдрин отправлялись на поиски ее сестер, предполагая очутиться в самой гуще битвы.
Они долго спорили, где использовать ключ, и решили сделать это в квартире, главным образом потому, что в Валгалле ковен может попытаться его убить. Кэдрин, однако, не очень хотела, чтобы это произошло в городе. Кто знает, как перенесут сестры «путешествие в будущее».
Она очень нервничала – еще бы, она увидится с ними после стольких лет. Целый час подбирала одежду, чтобы не выглядеть слишком современной. Себастьян ждал, привалившись к спинке кровати, и наблюдал, как одевается Кэдрин. Ему вспоминались два сумасшедших дня, которые они провели, дожидаясь его выздоровления.
– Нам понадобится больше времени, – сказала она после первой ночи.
– Придется поверить моей сиделке, – ухмыльнулся он.
Все это время они занимались любовью или разговаривали обо всем. Кэдрин рассказала ему о сестрах, какими они были. Себастьян поведал историю своей семьи. Он чувствовал, что может рассказать ей все без утайки и у нее не будет от него секретов.
Он узнавал ее все больше – и узнал, какое удовольствие просто жить с ней. Ему нравилось целовать ее уши только для того, чтобы полюбоваться, как они встают торчком. Он мог восхищаться ее руками, накрывал их собственными ладонями, гладил подушечками пальцев. Казалось, эта игра могла длиться часами. Он просыпался, чтобы стеречь ее сон – если не был слишком утомлен любовью. Невеста была ненасытна, под стать ему.
Страстная, несдержанная Кэдрин щедро предлагала ему свое тело, воплощая в жизнь его фантазии. Когда Себастьян признался, что у него мало опыта, она, казалось, решила помочь ему наверстать упущенное.
В конце концов время доказало то, что Себастьяну было ясно с самого начала. Он ни за что не хотел с ней расставаться.
Единственное, что омрачало его счастье, было то обстоятельство, что ключ, оказалось, действительно работает.
Разумеется, он радовался, что Кэдрин сможет вернуть сестер. И он постоянно думал о своих родных. Вот бы отправиться к ним, увидеть их еще раз. Может быть, действуй он более ловко, и у него, и у Кэдрин была бы возможность…
– Ты готов? – спросила она, выбрав наконец джинсы и удлиненную куртку. Меч висел в ножнах на спине.
Себастьян кивнул и взял свой меч. Кэдрин уже держала ключ.
– Уверен, что хочешь со мной? Там будет очень жарко. – Она вопросительно повела бровью.
Себастьян расправил плечи.
– Вспомни, я провел в сражениях добрый десяток лет.
Но Кэдрин все еще колебалась.
– Прошу тебя, не появляйся прямо перед ними. И постарайся как можно меньше разговаривать.
Он посмотрел на нее удивленно, и она пояснила:
– Твои клыки. Не хочу, чтобы они их увидели. Они действительно захотят тебя убить.
– Ты очень красива, когда нервничаешь. – Он подарил ей нежный поцелуй.
Хриплым голосом она спросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37