Джун говорит:
– Забудь про все это, дорогой, пойдем пить чай.
Она тут же вспоминает, что чай им пить не из чего, потому что чайник у них тоже украли.
Наверное, вы скажете, что план отдает ненатуральностью, что его осуществление возможно лишь в «Терри и Джун» или в «Счастья этому дому», но это не так. Именно по такой схеме год или пару лет назад за один-единственный вечер было обчищено с десяток домов на какой-то утопающей в зелени улице на южной окраине Лондона. Прекрасное доказательство того факта, что подобные Терри Меткалфу болваны существуют в реальной действительности. Весьма обнадеживающе, не находите?
Ограбления, совершенные по какому-то давно известному плану, превращаются в своего рода мифы. Ребята из кабака их просто обожают.
Вот один такой миф. Выходит некий чудак утром из дома, видит, что его машину угнали, офигевает, сообщает об угоне в полицию и едет на работу на автобусе. На следующее утро тачку ему возвращают, причем с баком, полным бензина, и извинительной запиской. В записке нечто вроде: простите, что воспользовался вашей машиной, у меня не было другого выхода, я должен был срочно отвезти жену в больницу, а моя машина в ремонте. Еще раз извините, и вот вам два билета на съемку «Абсолютно белый» на Би-би-си.
Чудак растроган, преисполнен самых добрых чувств, тут же звонит в полицию и говорит, что машину ему вернули и что он просит закрыть дело. Вечером они вместе с женой сваливают на сутки в Лондон, а их дом, как вы уже догадались, подчистую обворовывают.
Один приятель моего приятеля в осуществлении подобного плана лично принимал участие. Или отец приятеля моего приятеля. Не знаю, то есть не помню, но эту историю мне точно рассказали в кабаке.
Раз уж речь у нас зашла о телевидении, не могу не вспомнить об отличном плане, пришедшем как-то раз на ум Роланду. Хотя Роланд есть Роланд, в самом конце он, как всегда, все испортил.
Этот план был связан с появлением в 1997 году нового телевизионного канала – «Пятого». Если вы помните, именно в тот момент по неизвестным мне причинам у людей стали выходить из строя видеомагнитофоны. Прикинуться ремонтником видеоаппаратуры Роланд надумал после того, как к нему самому явился такой ремонтник, представитель «Пятого канала».
В общем, Роланд купил себе планшет с бумагой для записей, пару шариковых ручек и сумку с инструментами и отправился по домам. Без труда найдя придурков, видак которых нуждался в ремонте, он прошел к ним в гостиную, с умным видом повозился с аппаратурой и заявил, что и телек, и видак слишком старых моделей и что ему потребуется отвезти их в мастерскую, чтобы устранить все неполадки.
Хозяин дома заволновался, что в таком случае не сможет посмотреть сегодня вечером «Истэндеров», но Роланд успокоил его, пообещав вернуться буквально в течение часа, причем с другим, более современным телеком: с тридцатидвухдюймовым экраном и системой объемного звучания. И, естественно, принес извинения за неудобства.
Конечно, в этот дом он и не подумал вернуться – ни с новым телеком, ни со старым. Хотя я как грабитель на месте хозяина сразу усмотрел бы в его действиях подвох.
Надо сказать, до поры до времени дела у Роланда шли отлично: подобным образом он вывез аппаратуру из десятка разных домов. И продолжил бы, наверное, этим заниматься, если бы однажды не нарвался на настоящего ремонтника «Пятого канала».
Как бы хороши ни были замыслы Роланда, он вечно во что-нибудь вляпается. Но Роланд есть Роланд, ожидать от него чего-то другого просто глупо.

27
Так должно быть

Зверь выглядит ужасно.
Оба его глаза фиолетово-багровые, губа разорвана, нос приобрел совершенно неузнаваемую форму, да и все остальные части его лица... гм... не поддаются описанию. Страшно даже смотреть на этого бедного-несчастного дурака. Он мучается вот уже пятый день.
– Больно? – спрашивает Олли, будто не понимает, что подобные вопросы в данной ситуации излишни.
– Попробуй догадаться.
Зверь моргает, подносит кружку к уголку рта, наклоняет ее и большую часть пива проливает себе на подбородок. Если бы в этот момент на него посмотрел человек со стороны, то решил бы, что он пьет так из-за ранений, но мы-то с Олли давно его знаем: наш приятель всегда такой.
– Что сказал врач? – спрашиваю я.
– Сказал: тебя избили, – отвечает Зверь. Я смеюсь.
– Как будто я сам не знаю, – ворчит Зверь. – Будто пришел к нему, подумав, что у меня тонзиллит. Идиот!
Он закатывает глаза и опять проливает пиво на подбородок.
– Я на твоем месте просто взял бы и обчистил его хату, – говорит Олли.
Зверь смотрит на него и льет остатки пива себе на рубашку и на стол.
Я прекрасно понимаю, что он имеет в виду и почему не отвечает. Олли, бывает, брякает что-нибудь, ни о чем не думая. Вот и сейчас: предлагает Зверю обчистить дом этого кретина, абсолютно не принимая во внимание тот факт, что Зверь не в состоянии это сделать, потому что толпа других кретинов намылила ему морду.
Зверь смотрит на нас, потом в кружку – очень жалостливо смотрит.
– Бекс, будь другом, сходи купи нам еще пивка.
– Да пошел ты! – отвечаю я, глядя на очередь у барной стойки. – Сам сходи, ноги у тебя в порядке.
– Но у меня голова кружится.
– Это оттого, что ты влил в себя уже шесть пинт пива, причем большей частью купленного мной и Олли. Мы очень сочувствуем тебе, дружище, но угощать больше не собираемся. Иди за пивом сам.
– Олли, сделай одолжение!
– Ни фига, – отвечает Олли.
На физиономии Зверя отражается жалость к самому себе, он с особой медлительностью поднимается со стула и направляется к стойке.
– Эй, Зверь! – окликаю я его. – Раз уж ты пошел туда, купи и нам с Олли по кружечке.
Мы с Олли смеемся.
Зверь нарвался недавно на неприятность, каких мы, грабители, старательно пытаемся избегать; хозяин одного из домов застукал его на месте преступления.
Произошло это на Мэлад-стрит, что за Хай-стрит. Навел Зверя на этот дом один наш общий приятель, Девлин. Девлин работает вышибалой в «Глитси», мы познакомились с ним через Олли. В общем, Девлин рассказывает Зверю о свадебном пиршестве, которое одна парочка решила организовать в «Глитси», и дает Зверю адрес жениха.
Зверь думает: вот так повезло. На ночь новобрачные наверняка поедут в какой-нибудь отель, а я залезу в их дом, проверю, что им подарили на свадьбу. Приступить к осуществлению своего плана он решает рано утром и в три ночи направляется вместе с другом Снежком (я с ним не знаком) в дом счастливых молодоженов.
Суть его проблемы состояла в том, что в информации Девлина содержалась одна важная неточность: хозяин того дома снял «Глитси» не для свадебной вечеринки, а для мальчишника, который устроил для друзей. Примерно в два ночи дюжина парней вернулась в тот дом на Мэлад-стрит, а чуть позднее их всех разбудил шум, с которым Зверь влезал в окно на кухне.
Зверь возвращается с подносом на загипсованной руке. На подносе три кружки пива.
– Когда тебя ждут в суде? – спрашиваю я.
– В каком суде?
– Ты ведь нарвался в том доме на хозяина.
Зверь задумывается.
– А-а, ты об этом. По-моему, двадцать первого.
– И что тебе грозит, как думаешь?
– Сложно сказать. Если принять во внимание тот факт, что украсть мне ничего не удалось, то остается только взлом и проникновение в чужое жилище плюс смягчающие обстоятельства... Гм... Надеюсь, не получу ничего особенно страшного.
– С Чарли уже виделись?
– Да, вчера. Говорит, дело довольно серьезное. Но он всегда талдычит одно и то же. Бывает, застращает так, что думаешь, о меньшем, чем смерть через повешение, не стоит и мечтать, а отделываешься лишь строгим предупреждением. – Зверь пьет, проливает пиво, вытирается. – Сейчас меня, наверное, опять пошлют на общественные работы. Ерунда.
– А с тем кретином когда будут разбираться?
– В следующем месяце. Вот уж действительно кретин. Я был бы просто счастлив, если бы и его, и всех его дружков упекли за решетку.
– Хорошо, что мы живем не в Америке. Там тебя могут отделать как угодно и совершенно безнаказанно. Ни о каком возмездии в этой долбаной Америке можно даже не думать.
– Там и пристрелить человека никому ничего не стоит, – говорит Олли. – Разрешено законом. Даже если ты скажешь, что сдаешься, тебя все равно не раздумывая убьют.
– Ага, – соглашаюсь я. – Вот почему все грабители в Штатах вынуждены постоянно таскать с собой оружие. В противном случае их всех давно перестреляли бы. И за подобные дела там никого не наказывают.
– А по-моему, и там наказывают, – возражает Зверь. – Это называется у них непредумышленным убийством или чем-то вроде того. Разве не так?
– Не-а, – говорю я. – Если ты проникаешь в дом янки, в тебя палят без предупреждения. И ты ни на кого потом не сможешь пожаловаться.
– Да ну, чушь какая-то, – произносит Зверь. – Не верю.
– Недавно именно эту тему обсуждали по телеку. – Олли поворачивается ко мне. – Помнишь, Бекс? В «Панораме» или какой-то другой передаче. Если без приглашения появляешься в Америке в чужом доме, тебя имеют право пристрелить и глазом не моргнув. У них это считается самообороной.
– Но ведь это неправильно, – опять возражает Зверь. – Такого не может быть.
– Расскажи-ка поподробнее, – прошу я.
Я сам нахожу подобное положение вещей просто возмутительным. Я прекрасно понимаю: когда парень возвращается домой и видит, что его обчистили, он приходит в бешенство, загорается желанием отомстить грабителю, звонит в полицию. Это логично, справедливо даже. Но чтобы без разбора убивать человека, если застаешь его в своем доме, – такое никак не укладывается в моей голове. В нашей стране оружием можно лишь припугнуть. Если выстрелишь в кого-то, непременно попадешь за решетку. Грабитель, видя в руках хозяина дома пушку, сам даст деру, если, конечно, хозяин не заставит его дождаться копов.
Каждый человек обязан знать свое место в этом мире. Так должно быть.
Только представьте себе, что и мы живем в государстве, в котором, если ты забрался в чужой дом, любой недоделанный придурок вправе не только выгнать тебя, но сделать с тобой все, что ему заблагорассудится.
По-моему, закон должен служить на благо всего человечества – защищать невиновных и в то же время учить совершающих ошибки.
И потом, как доказать, незаконно ты пробрался к какому-нибудь чудаку в дом или он сам пригласил тебя на чай, а потом, рассердившись на что-то, взял и пристрелил? Ему ничего не стоит в любом случае заявить, что ты проник на его территорию без приглашения, да еще и вооруженный ножом.
Нет, в Америке я жить определенно не согласился бы. Пошла она ко всем чертям!
– Если бы я был американцем, тогда имел бы приличный ствол, – говорит Олли.
– Я в этом ни капли не сомневаюсь, – отвечаю я. – Уверен также и в том, что очень скоро ты был бы вынужден сесть на электрический стул.
– Вот мы заговорили об американцах, – произносит Зверь, – и я сразу вспомнил одну историю, которую мне рассказал о них Снежок. Он ведь когда-то жил недалеко от одной из американских баз ВВС. К атомному оружию база не имела никакого отношения, хотя точно я не знаю. Но это не столь важно.
Зверь делает большой глоток пива, громко причмокивая, вытирает подбородок и протягивает руку к моей пачке с сигаретами. Я позволяю ему угоститься, такой вот я сегодня добрый.
– Двое его друзей обычно ходили с некоторыми из американцев в какую-то пивную на территории той базы, – продолжает Зверь. – Пили там пиво, отдыхали, ну, как это обычно бывает. Однажды наши ребята немного перебрали и начали шуметь. Так эти придурки американцы тут же вытолкали их вон из пивнушки и хорошенько отделали дубинками. Что называется, от души отделали.
– Сукины дети, – говорит Олли.
– Полностью с тобой согласен, – отвечает Зверь. Мне смешно. Эти двое не знакомы с теми парнями из рассказа, даже толком не знают, за что конкретно их поколотили, но автоматически принимают их сторону только потому, что те – британцы. А не исключено ведь, что ребята вполне заслуженно получили, что вели себя действительно чрезмерно буйно.
– В общем, эти парни решили американцев проучить. Подослали пару приятелей в ту пивнушку, попросили их угостить янки пивом, поболтать с ними о спорте, прийти туда еще разок-другой, а в третий раз сказать, что оба они – члены любительской бейсбольной команды и что ищут вторую команду, с которой можно было бы поиграть. Янки мгновенно клюют на наживку и просят взять в качестве соперников их. Приятели друзей Снежка дают им название и адрес кабака, где они обычно собираются, и говорят им приехать туда в воскресенье во время ленча.
В воскресенье дюжина янки в шортах и гавайках припираются вместе с женами, детьми, корзинами со снедью для пикника в назначенное место, полные надежд классно отдохнуть. О том, что в пивнушке их встретят двенадцать мощнейших мордоворотов, вооруженных мотоциклетными цепями, кастетами и, естественно, бейсбольными битами, никто из американцев, конечно, и подумать не мог.
В общем, отделали этих несчастных, ни о чем не подозревавших болванов по полной программе. Набросились на них в первую же секунду и избили до полусмерти.
– А дети и жены? Они не попытались остановить эту бойню – позвонить в полицию, позвать кого-нибудь на помощь? – спрашиваю я.
– А как бы они это сделали? Ребята и им показали, где раки зимуют.
– Что? Женам и детям? – удивляется Олли.
– Ага! – Зверь смеется. – Этим чертям было все равно, кого лупить, вот они и обработали всех подряд. Зато после того случая у местных парней, посещавших пивнушку на американской базе, никогда больше не возникало никаких проблем.
– И никто больше никогда их не трогал? – спрашивает Олли.
– Насколько я знаю, нет, – отвечает Зверь.
– А что насчет жен и детей? – говорит Олли.
– О чем ты?
– Что с ними стало?
– Ничего. Наверное, вернулись в свою Америку, когда базу закрыли. Почем я знаю?
Зверь пожимает плечами.
По выражению лица Олли я вижу, что ему этого недостаточно, что сейчас он задаст очередной тупой вопрос.
– Базу закрыли? – спрашивает Олли.
– Да, но, разумеется, не из-за той расправы, – говорит Зверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29