— Маркус впился насмешливым взглядом в лицо Регины. — Что-то непохоже… ваша сестра обладает острым умом… да и невежественной ее не назовешь. Вы явно клевещете на нее, Фоксмур.
Сердце Регины замерло. Неужели он действительно считает ее умной?! Или ей послышалось?
Да нет, конечно. Вероятнее всего, не умной, а просто расчетливой. Насколько она успела узнать Маркуса, он скорее удавится, чем сделает ей комплимент.
— О, Регина еще вытерпит, если кто-то предложит почитать ей вслух, — фыркнул Саймон. — Но вообще-то моя сестра — натура слишком деятельная, чтобы долго усидеть на месте. Вот проехаться по магазинам, покататься верхом в парке, потанцевать — это другое дело!
От унижения ее бросило в жар. На ресницах повисли слезы. Регина низко опустила голову. Сайсели ласково погладила ее руку, но Регина молча сбросила ее ладонь и привычным жестом вскинула подбородок. «Ну, Саймон, погоди!» — зло подумала она.
Однако первым вмешался Маркус:
— Возможно, у вашей сестры действительно слишком деятельная натура, но сегодня я сам смог убедиться, что круг интересов ее весьма широк. Возьмите хотя бы музыку…
Регина, застыв, сверлила его взглядом, каждую минуту ожидая, что он снова намекнет на ту постыдную сцену ЮО в кабинете лорда Айверсли.
— Она чудесно поет, — между тем невозмутимо продолжал Маркус, — и достаточно разбирается в музыке, чтобы оценить игру Луизы. Впрочем, как я слышал, она и сама прекрасно играет. Жаль только, что я сегодня был лишен удовольствия послушать ее исполнение.
Регина молча открыла рот. Вот это да! Если слух ее не подводит, это самый настоящий комплимент. Выходит, Маркус вполне может вести себя как джентльмен, если захочет, конечно. Вот чудеса!
Но ей до сих пор не давала покоя мысль о том, почему он все-таки выбрал для посещения именно оперу, а не что-то еще. Насколько она могла судить, Маркус не принадлежал к числу завзятых меломанов, но она сама, помнится, говорила, что с удовольствием бывает в опере. Господи… неужели он просто решил доставить ей удовольствие?!
Или это какая-то ловушка? Боже правый, растерялась Регина, не зная, что и думать. Изменчивый характер этого человека мог бы свести с ума любую здравомыслящую женщину. Правда, спохватилась она, надо отдать ему должное, у Маркуса есть и свои достоинства — он богат, умен и к тому же обладает звучным титулом. Он мог бы занять блестящее положение в обществе — если, конечно, вел бы себя как цивилизованный человек. Но тогда совсем уж непонятно, для чего он упорно устраивает все эти кошмарные представления, да еще в присутствии любимой сестры?
Карета замедлила ход, и Регина выглянула в окно. Они уже подъехали к дому. Джентльмены вышли первыми, и хитрая Регина подстроила так, чтобы Саймону пришлось подать руку Сайсели. Предоставив заботу о ней самой Маркусу.
Он подал ей руку, чтобы помочь выйти из кареты. Яркий свет, лившийся из окон городского особняка герцога Фоксмура, падал на тротуар, разливаясь по нему золотистыми лужицами. Лицо виконта оставалось в тени, но Регина почувствовала на себе его проницательный взгляд и зябко повела плечами. Но стоило ей только почувствовать его прикосновение, как сердце ее оборвалось. После всего того, что произошло сегодня между ними, от одного его присутствия колени у нес подгибались. Будто она с трудом удерживает равновесие на самой вершине скалы, глядя на Маркуса, готового в любую минуту столкнуть ее в пропасть. Или подхватить на руки. Если честно, она еще сама не решила…
Они поднимались по лестнице, когда Регина внезапно услышала его шепот:
— Если хотите, можем поехать в оперу в другой раз. Вероятно, сегодня вам неудобно…
— Вовсе нет, — весело обронила она. — И потом, не хочу, чтобы после вы обвинили меня, что я, мол, нарушаю условия нашей с вами сделки.
Маркус пожал плечами:
— Ну, если ваш брат не намерен их соблюдать, тогда для чего это делать нам с вами?
Услышав столь прямой и недвусмысленный ответ, Регина слегка опешила.
— Стало быть, вы не хотите, чтобы я ехала с вами?
— Я этого не говорил.
— Тогда, значит, хотите? — Регина спрятала улыбку. Она вдруг почувствовала, как его рука напряглась.
— Я этого тоже не говорил. Если желаете, оставайтесь дома. Честно говоря, мне все равно, поедете вы со мной или нет.
— Тогда почему вы предложили перенести поездку в оперу на другой вечер? — коварно поинтересовалась она. Маркус замялся, явно соображая, что на это сказать, и Регина, воспользовавшись его замешательством, украдкой кинула на него взгляд.
В свете газовых фонарей, пылавших по обе стороны роскошной лестницы, она без труда разглядела в его лице тревогу.
— Не сочтите за обиду, но от вас одно беспокойство. Для мужчин вы хуже чумы.
— Почему? — искренне изумилась Регина. — Потому что рассчитываю получить ясный ответ на прямой и недвусмысленный вопрос? И меня не устраивает, когда вместо этого виконт Дракон злобно фыркает и плюется огнем?
Их взгляды скрестились как шпаги. Внезапно Регина заметила, как раздражение и злость в его глазах исчезли, сменившись чем-то вроде робкого восхищения.
— Нет, просто потому, что у вас на редкость тяжелая рука. — И, понизив голос, добавил: — И вы умеете этим пользоваться.
Порозовев от смущения, Регина отвела взгляд. Ее брат под руку с Сайсели как раз в этот момент скрылись за дверью.
И у меня хватит решимости пользоваться этим всякий раз, как вам придет в голову оскорбить меня.
Они уже были на верхней ступеньке, но виконт неожиданно для Регины вдруг схватил ее за руку и затащил за колонны, венчающие лестницу. Все случилось так быстро, что она и ахнуть не успела. Он застал ее врасплох… а мгновением позже его губы уже впились в ее рот… горячие, настойчивые, требовательные. И вместе с тем он, похоже, ничуть не спешил. Это был поцелуй умелого и опытного мужчины, и Регина едва не замурлыкала от наслаждения.
Когда он наконец отпустил ее, она еле могла дышать. В темноте глаза его таинственно мерцали, как у кота.
— А это вы тоже сочтете оскорблением? — вкрадчиво спросил он.
Конечно, а то как же? Но… это было свыше ее сил.
— Только если вы намерены подпустить в мой адрес очередную мерзкую шпильку касательно моей любви к дуэтам в интимной обстановке.
На лице его дрогнул мускул.
— На данный момент, к сожалению, не могу придумать ни одной.
— Очень жаль! — едко бросила Регина, изо всех сил стараясь держаться так, словно ничего не произошло. — А меня, признаться, они забавляли.
Из-за двери выглянула Сайсели и недовольно нахмурилась, заметив их обоих за колоннами.
— Лорд Дрейкер, что вы там делаете? Регина, немедленно иди в дом, — ворчливо велела она.
Подавив улыбку, Маркус поймал руку Регины и галантно поднес ее к губам. Его поцелуй, несмотря на тонкую замшу перчатки, обтягивающей ее пальцы, возымел на нее совершенно неожиданное действие. Регина вся задрожала, почувствовав, как ее тело откликается на его поцелуй.
— Желаю вам доброго вечера, мадам, — чопорно проговорил он. — Думается, мне лучше уйти, не то ваша дуэнья, чего доброго, спустит меня с лестницы. — И с коварной улыбкой добавил: — Но завтра я буду более настойчив…
Регина все еще хлопала глазами, пытаясь прийти в себя от подобной наглости, а он уже сбежал по ступенькам и вскочил в ожидавшую его карету. Не в силах двинуться с места, она молча смотрела ему вслед. Очнулась Регина, только заметив, как кучер виконта и лакеи на запятках кареты, поглядывая на нее, обмениваются понимающими улыбками. И едва не сгорела со стыда, слишком поздно сообразив, что те скорее всего видели, как они с виконтом целовались за колоннами, словно двое ошалевших от любви подростков..
С пылающим лицом Регина пулей промчалась мимо Сайсели и бросилась в дом. Ее душила злость. Ну почему этому нахалу всегда удается застать ее врасплох?! И чего он, собственно, этим добивается — выставить ее шлюхой в глазах света? Возможно… Нужно быть осторожнее, не то ее репутации конец.
Жаль… потому что целуется он замечательно.
Как только дверь за Региной захлопнулась, ее догнала запыхавшаяся Сайсели.
— Прости, — с виноватым видом пробормотала она, — мне и в голову не пришло, что он способен… способен… — Она заикалась от возмущения.
— Все в порядке, Сайсели. Он ничего мне не сделал. — Регина тяжело вздохнула. Из-за Маркуса за эти два дня она наговорила Сайсели целый ворох вранья, наверное, больше, чем за все предыдущие годы.
Сайсели деликатно кашлянула.
— Не понимаю, на что тебе сдалось это ухаживание?
— Чтобы помочь Луизе с Саймоном, для чего же еще? — Отвернувшись, чтобы спрятать разгоревшееся лицо, Регина сбросила на руки подскочившему лакею мантилью. — Не думаешь же ты, что он меня интересует как мужчина?
— Надеюсь, что нет. Не совсем подходящая для тебя партия. Регина, вздрогнув, напряглась. Потом решительно повернулась к кузине:
— Если ты намекаешь на его манеру вести себя…
— Я имею в виду его маниакальную любовь к книгам. — И, украдкой покосившись на суетившегося лакея, очень тихо добавила: — Любовь, которую ты вряд ли сможешь с ним разделить.
«Поскольку ты сама не умеешь читать».
В душе Регины что-то оборвалось. Сайсели, конечно, права.
— Тогда, выходит, я делаю доброе дело, что езжу с ним повсюду только в угоду брату, разве нет? — Заметив, что Сайсели нахмурилась и уже открыла рот, чтобы возразить, Регина поспешила перевести разговор на другую тему: — Кстати, о брате… а где Саймон? Если честно, я боялась, что он ждет не дождется, когда я приду, чтобы изводить меня своими шуточками.
— Прошу прощения, миледи, — вмешался дворецкий, — но его светлость у себя в кабинете. У него сегодня особый гость.
Регина застыла.
— Спасибо, Джон, — кивнула она. Особым гостем у слуг было принято называть принца. Но для чего его высочеству понадобилось приехать на ночь глядя, учитывая, что завтра они с Саймоном и так увидятся за ужином? Неужели подозрения Маркуса насчет сговора ее брата с Принни имели под собой основания?
Что за чушь… конечно, Нет. Она ему не верит. Но с другой стороны…
Регина окинула беглым взглядом коридор, который вел в восточное крыло, и замялась в нерешительности. Можно ведь пойти туда и попытаться выяснить, что они замышляют. Кстати, у нее есть великолепный предлог — должна же она извиниться перед принцем, что не сможет приехать к нему на ужин! И сделать это лучше всего лично.
Торопливо распрощавшись с кузиной, Регина по привычке расправила плечи и отправилась в восточное крыло. По дороге она ругала себя последними словами за то, что поверила Маркусу. Как глупо, с досадой думала она. Да, ее брат честолюбив, это правда, но он человек чести, и не в его правилах использовать любовь совсем еще юной девушки.
А Маркус поверил в это просто потому, что всегда верит худшему. Достаточно вспомнить, что он думал о ней самой!
Хотя, положа руку на сердце, теперь она уже и не знала, что именно он о ней думает. Вначале она нисколько не сомневалась, что он уделяет ей внимание, только чтобы позлить их с Саймоном. Но после того как он с такой страстью целовал ее в кабинете у Айверсли, все его оскорбительные замечания в ее адрес лишний раз подтверждали, что в чисто человеческом отношении она нисколько его не интересует.
А как же тогда тот случай в карете, когда он бросился на ее защиту? Он тогда похвалил ее пение. И сказал что-то лестное о ее уме. Странно… до Маркуса ее никто не называл умной. Красивой — да, постоянно. Утонченной, искушенной — сколько угодно. Но умной? Ни разу.
Ей вдруг очень понравилось, что кто-то назвал ее умной. Особенно Маркус. К несчастью, он быстро изменит свое мнение, как только узнает о ней правду.
Слова Сайсели не шли у нее из головы. Если Маркусу станет известно, что Регина даже не умеет читать, он сочтет ее просто дурочкой… если не хуже, учитывая, каким грубым он умеет быть. Или вообще решит, что у нее не все в порядке с головой. И уж конечно, сразу потеряет к ней всякий интерес.
Ни один нормальный мужчина не захочет иметь неграмотную жену, да еще если существует риск благодаря ей получить наследника-урода. И не важно, насколько сама она богата, остроумна или хороша собой, — все равно любая женщина, выходя замуж, вынуждена взять на себя определенные обязательства. А что, если она не сможет этого сделать?
Глубокое уныние охватило ее.
К счастью, Регина была уже в двух шагах от кабинета Саймона, и можно было хоть на время выкинуть из головы этого навязшего в зубах виконта. Но, не желая столкнуться с какой-то неожиданностью, она, прежде чем постучать, осторожно приложила ухо к двери. Однако не услышала ничего, кроме смутного бормотания, — разговаривали двое, и очень тихо, видимо, не желая, чтобы их услышали.
Пропади все пропадом! Тяжело вздохнув, Регина постучала, и разговор тотчас же оборвался. А мгновением позже она услышала недовольный голос Саймона:
— Войдите!
Регина влетела в кабинет, и мужчины поспешно встали. Его высочество шагнул к ней. Регина присела в глубоком реверансе, но он с приветливой улыбкой покачал головой:
— Нет-нет, моя дорогая, прошу вас без церемоний! — Потом с кряхтеньем пристроил поудобнее свои массивные телеса на крепком диване, специально купленном Саймоном для таких вот дружеских визитов, и добродушно похлопал по подушке у себя под боком. — Садитесь-ка рядом со мной и расскажите, как вы поживаете.
Кривая усмешка на лице брата, по всей вероятности, означала, что он не слишком доволен ее вторжением и был бы только счастлив, если бы она убралась поскорее. Но это не входило в ее планы, и Регина высокомерно сделала вид, что ничего не заметила.
— Я так рада, что вы приехали, ваше высочество, — пропела она, усаживаясь возле принца. — Оказывается, я не смогу приехать к вам завтра на обед. Надеюсь, вы великодушно простите меня.
— Посмотрим, посмотрим… А что за причина? — Принц игриво потрепал ее по подбородку. — Судя по вашему цветущему виду, о болезни речь не идет…
— Лорд Дрейкер пригласил Регину завтра вечером поехать с ним в оперу, — брякнул Саймон, прежде чем Регина успела дать ему знак промолчать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51