Но встречались среди подобных звонков и такие, какие подпадали для журналиста под разряд настоящих находок – как с тем скандальным видеосюжетом из сауны, например. Поэтому Коле волей-неволей приходилось «отрабатывать» те сообщения добровольных информаторов, которые, как он полагал, порой могут привести к успеху...
Без пяти семь Самойленко, оставив машину в ближайшем переулке, вышел к памятнику – одному из многих образчиков соцреализма, торчавших в этом городе, как в заповеднике социализма, буквально на каждом шагу. Задумчивый, одухотворенный и целеустремленный четырехметровый «всесоюзный староста» шагал куда-то, грозя вот-вот спрыгнуть со своего гранитного постамента.
Николай не спеша прошелся взад-вперед перед памятником, поминутно оглядываясь по сторонам и приглядываясь к проходившим мимо людям, – кто же все-таки вызвал его на эту встречу?
Прошло примерно двадцать минут, но «доброжелатель» не появлялся.
На холодном ноябрьском ветру Николай здорово продрог и, чтобы хоть немного согреться, быстрым шагом направился к расположенному неподалеку газетному киоску, поторчал около него, но так ничего и не купив, вернулся к памятнику, снял перчатки и стал растирать замерзшие руки.
«Черт! Жду еще пять минут – и сваливаю», – категорически решил он, взглянув на часы – минутная стрелка подбиралась уже к половине восьмого.
Но и через пять, и через десять минут незнакомец так и не появился.
Чертыхаясь про себя и злясь на собственную доверчивость, Коля, плюнув, быстро направился к своей «БМВ», расстроившись из-за того, что потерял столько времени вместо того, чтобы провести этот длинный осенний вечер со своими девчонками – Наташкой и Леночкой.
Он уже открыл замерзшими негнущимися пальцами замок машины и взялся за ручку дверцы, собираясь сесть за руль и рвануть побыстрее с этой проклятой площади к себе домой, в родную Малиновку, когда за спиной у него вдруг раздался знакомый голос:
– Николай?
Самойленко вздрогнул от неожиданности и резко обернулся.
– Да. Это я. Это вы мне звонили?
– Я.
– Насколько я помню, мы договаривались на семь, а сейчас уже, – Коля глянул на часы, – без двадцати восемь.
– Я тоже пришел ровно в семь, – спокойно ответил незнакомец, невысокий пожилой мужчина в дорогом пальто и норковой шапке, в очках в золоченой оправе на ухоженном лице, – но мне нужно было время, чтобы убедиться, что вы не привели за собой хвост.
Только теперь Коля разглядел, что нос и щеки у незнакомца, как и у него самого, покраснели от холода – видно, и впрямь он торчал все это время где-то рядом.
«Хорошо, что хоть дождя сегодня нет», – почему-то вдруг подумал Самойленко.
– Про какой хвост вы говорите?
– Про наблюдателей.
– Господи, кому мы нужны.
– Уж поверьте, нужны. Но слава Богу, что наша встреча, видимо, окажется для них сюрпризом.
– Да вы можете говорить толком – для кого? Кому вы здесь готовите сюрпризы?
– Все в свое время, молодой человек, все узнаете, не спешите. Может, зайдем во двор этого дома – там есть лавочка, сядем, поговорим.
Коля аж содрогнулся от ужаса, представив себе, что снова придется торчать на этом проклятом пронизывающе-колючем осеннем холоде.
– Э, нет. Не согласен. Садитесь ко мне в машину – я смотрю, вы тоже замерзли. Хоть погреемся немного.
– В вашей машине, молодой человек, может быть установлен микрофон подслушивающей аппаратуры. Мне кажется, нет смысла рисковать.
– Послушайте, не знаю, как вас зовут, но вы же убедились уже, что никаких хвостов за мной нет? Кончайте играть в шпионов – нет никакого микрофона в моей машине, – Николай не на шутку рассердился – его стала раздражать маниакальная подозрительность этого субъекта.
Он похлопал свою «БМВ» по капоту:
– Я ее как свои пять пальцев знаю, перебирал уже не раз каждую мелочь, и особенно в салоне – недавно магнитолу менял. Нет там никаких подслушек, поверьте мне, ее хозяину. Это во-первых. А во-вторых, почему вы уверены, что дворик безопаснее, чем машина? Вы когда-нибудь про направленные микрофоны слыхали? В ста метрах от вашей лавочки «Волга» остановится, и каждое ваше слово будет записано. Если это действительно кому-то так уж важно и нужно.
– Что ж, возможно, вы и правы... если по-настоящему серьезными делами еще не занимались, – спокойно ответил незнакомец, обходя автомобиль и усаживаясь на переднее сиденье.
Николай чуть не задохнулся от возмущения – что этот без пяти минут старикан себе позволяет?
Он, чертыхаясь про себя от злости, быстро запрыгнул в салон, захлопнул за собой дверцу и, запустив двигатель на полную катушку, включил регуляторы печки.
– Насчет «серьезных дел»... Если бы вы смотрели наши передачи повнимательнее, видели бы тогда, серьезными мы занимаемся делами или нет.
– В том-то и дело, что смотрю я ваши программы исключительно внимательно.
– И что, вас они не убедили в нашей серьезности? – Коля злился и не скрывал этого. – Послушайте! А какого черта вы тогда со мной связывались? Зачем мы мерзли, играя в каких-то шпионов? Зачем мы оба теряем сейчас наше драгоценное время?
– Я смотрю ваши программы внимательно, поэтому знаю, что вы прошли мимо «темы номер один» для вашего цикла – а именно: мимо того, как делаются не просто большие, а огромные состояния, – невозмутимо, будто не заметив раздражения журналиста, сказал незнакомец.
– Один из героев моей программы имеет в разных видах собственности почти на миллион долларов! Это что, по-вашему, – не огромное состояние?
– Это, по-моему, большие деньги, но никак не огромные. Сейчас, Николай, существуют люди, которые «стоят» значительно дороже.
– Как вас зовут? – вдруг повторил свой вопрос Николай, чувствуя себя немного неуверенно перед спокойствием и невозмутимостью незнакомца.
– Пожалуй, знать мои имя и фамилию вам совсем не обязательно.
– С анонимщиками не работаю! – патетики в голосе журналиста, конечно, было слишком много, и едва заметная улыбка – одними глазами – мелькнула за стеклами золоченой оправы этого необычного «информатора».
– Николай, поверьте, вы будете спать куда как спокойнее, если я для вас останусь просто незнакомцем, с которым вы встретились случайно на площади Калинина. Этот вариант будет лучшим для всех.
Николай задумался – уж очень темнит этот его странный «клиент», а ведь еще ничего толком и не сказал, что могло бы его заинтересовать. С другой стороны, его спокойствие и весь его вид... Ведь возможно, что именно так и должны выглядеть те, кто знает, где и как зарабатывать не просто большие, а огромные состояния.
– Хорошо, я вас слушаю. Что вы конкретно можете мне предложить?
– Конкретно? – он снова спокойно улыбнулся, и Николай в который раз за вечер испытал чувство глухого раздражения. – Конкретно – ничего.
– Так... – начал было в ярости Николай, но незнакомец перебил его:
– Я вам просто предложу несколько простейших схем и объясню некоторые механизмы, дам некоторые наводки. А дальше вы будете работать сами – на то вы и журналист-аналитик, исследователь серьезных проблем и пороков, которыми болеет наше странное общество.
Он сказал все это не без иронии, и Коля в очередной раз почувствовал себя задетым. Он решил отплатить незнакомцу той же монетой.
– Несмотря на все ваши громкие слова и многочисленные предостережения, вы мне пока не сказали ничего стоящего. Кажется, зря я с вами связался... Кстати, не проверялись ли вы у врача на предмет страдания манией преследования или манией величия?
– Вы хотите узнать, как делаются в этой стране большие деньги? Хорошее желание. Но здесь надо идти логическим путем, потому как все, что лежит на поверхности, что заметно с первого взгляда, – мелочь, а не деньги. И успокойтесь, Николай, не стоит так нервничать.
– Хорошо, я согласен, не буду нервничать, и давайте идти логическим, как вы выражаетесь, путем. С чего начнем в таком случае?
– Экономика нашей страны довольно странно устроена, не так ли? С одной стороны – вроде бы появились бизнесмены, предприниматели, частные структуры и частные капиталы. Но с другой – жесткий контроль со стороны государства за каждой мелочью, идиотские, совершенно невообразимые налоги и откровенно неприязненное отношение президента, который, по его известному выражению, отряхнет всех этих бизнесменов, как «вшивых блох». Так?
– Так.
– Значит, настоящие деньги можно сделать лишь там, где сливаются интересы государства или его чиновников и предпринимателя, верно?
– Верно.
– Значит, и копать надо там, где бизнес-структуры работают под крышей государства.
Коля опять согласно кивнул – в этой схеме все выглядело безупречно.
– Теперь следующий момент – кто конкретно в государственном аппарате имеет влияние на экономические процессы, или кто уполномочен подписывать контракты, давать налоговые и прочие льготы? Кто распоряжается зданиями, а значит, офисами? Кто держит в руках все обеспечение государственных органов? Как вы считаете. Верховный Совет?
– Нет, уж точно не он, про что говорить! – ответ был настолько очевиден, что Николай даже энергично завертел головой, зная, что нет подобных возможностей у бесправных и запуганных белорусских депутатов. – Тогда кто? Кабинет министров?
– В какой-то степени вы правы. Да, многие внешнеэкономические контракты или соглашения подписывает Кабинет. Многие распоряжения тоже принимает Кабинет. Но кто руководит Кабинетом?
– Премьер...
– Чисто номинально. А кто назначил премьера и кто ему дает втык в случае чего? А кто распоряжается даже такой мелочью, как служебный автотранспорт или средства связи для министерств и ведомств, не говоря уже о помещениях? Кто всесилен и всемогущ в этой стране?
– Президент?
– Наконец-то! – удовлетворенно кивнул незнакомец. – Но не забывайте, молодой человек, что короля делает окружение. Было бы наивно думать, что какая-то фирма, которая заинтересована в государственной помощи, обратилась бы к самому президенту.
– Конечно!
– Плюс ко всему характер у президента таков, что он готов сколько угодно пользоваться государственным обеспечением, ни на секунду не задумываясь, во сколько он обходится налогоплательщику, но никогда не заимеет своей, частной, собственности – он же классический «совок», который готов гордиться и кичиться собственной нищетой.
– Да, это заметно.
Коля уже начинал догадываться, к чему клонит незнакомец, и не мог не признать, что его «логический подход» выглядит весьма убедительно и серьезно. Теперь ему было весьма интересно, какие конкретно схемы сотрудничества частного бизнеса и государственных чиновников предложит этот, судя по всему, весьма сведущий в подобных делах человек.
– За спиной нашего президента стоят другие люди, гораздо более умные в том плане, что понимают – гособеспечение не вечно, и пока есть возможность, надо усердно трудиться над собственным благополучием.
– Кто именно? В какой стороне, в каком кресле искать? Вице-премьеры, которые пришли из президентской команды? Глава администрации президента, непотопляемо сидящий при смене любого режима? Кто же?
– Вы такое выражение «президентский завхоз» когда-нибудь слышали? Знаете, кто это?
– Ну-у! Обижаете! Кто же не знает нашего дорогого Андрея Андреевича?
– Вот здесь и ищите.
– Например? – Самойленко проницательно взглянул на незнакомца – когда же тот перейдет от теории к конкретным, реальным делам?
– У Андрея Андреевича, как вы его назвали, слишком много возможностей. Вы только представьте себе – обеспечение всей государственной машины!
– Это я знаю.
– К примеру, возник вполне закономерный вопрос, на каких автомобилях ездить белорусским чиновникам – «волги» слишком неэффективные и неэффектные, но что взять взамен? Этим вопросом занимался «завхоз».
– И что?
– А вы не слышали разве про широко разрекламированный контракт с «Вольво»?
– Что-то слышал краем уха, но, честно говоря, в подробности не вникал.
– Теперь рекомендую вникнуть.
– Ну а вкратце, чтобы я знал, где искать, можете дать наводку?
– Контракт заключался не с самой фирмой-производителем, что естественно, а с так называемым дилером, даже не авторизованным – то есть с простыми торговцами, которые выбрали себе в качестве объекта продажи «Вольво».
– И что?
– Две машины были предоставлены администрации президента бесплатно, остальные (а первая партия была определена в шестнадцать автомобилей) должны были выкупаться у фирмы-дилера государством почти по себестоимости – без таможенных и налоговых накруток.
– Ну, это же естественно...
– Вы так считаете? А по-вашему, зачем было этим дилерам терять на двух «Вольво-440», доставшихся бесплатно, как минимум двадцать тысяч долларов? Богатые, что ли, слишком, деньги в карман не вмещаются?
– Не знаю, – откровенно развел руками Николай, действительно не врубаясь, к чему клонит этот все знающий и все понимающий незнакомец.
– Очень просто – фирма получила право ввоза в Белоруссию и продажи своих «вольвочек» практически без налогов, с полным освобождением от таможенных сборов. В их распоряжении оказались практически бесплатные машины! Вы представляете? Все конкуренты (а их тут всего – раз-два и обчелся) положены на обе лопатки – их машины в любом случае стоили как минимум на пять тысяч больше. Это раз. С другой стороны – темпы продаж получились просто колоссальные, потому как выложить двенадцать – четырнадцать тысяч долларов за ту же четыреста сороковую энное количество людей может себе позволить.
– То-то я смотрю, в последнее время много этих моделей в городе развелось!
– А представьте себе еще одну цифру – на продаже более дорогой модели, например девятьсот шестидесятой или восемьсот пятидесятой, навар фирмы составляет десять – пятнадцать тысяч долларов чистыми! Впечатляет?
– Да, здорово, конечно! – откровенно признался Николай, представив себе, сколько машин продается в Минске за год – а ведь Минск обеспечивал новыми, с завода, тачками практически всю Белоруссию.
– А знаете ли вы такую организацию, как «Белмагистральавтотранс»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37