Ц Думаю, что у вас несколько искаженный образ, Ц сказал граф. Ц Вы не дол
жны верить всему, что говорит Нэнни.
Ц Она вас любит, Ц сказала Офелия. Ц И я не могу представить себе, чтобы к
то-то еще имел такую же завораживающе интересную жизнь. Когда я ее слушаю
, это походит на истории о героях, которые я читала, учась в школе.
Граф поднял руки, изображая ужас.
Ц Вы меня просто пугаете, Ц сказал он. Ц Я немедленно возвращаюсь в Лон
дон, потому что не хочу, чтобы из меня делали героя, или святого, или кого уг
одно, кроме того, кто я есть на самом деле.
Ц А кто же вы на самом деле? Ц спросила Офелия с любопытством.
Ц Вы же знаете мое прозвище, Ц ответил он. Ц Рейк! Распутник и циник. А те,
кто слышал меня в палате лордов, скажут вам, что я, кроме того, еще и насмешн
ик.
Ц Это тоже звучит интригующе, Ц ответила Офелия, Ц но вы прекрасно знае
те, что это только одна из сторон вашего характера.
Ц Ну вот, вы опять причисляете меня к лику святых, Ц сказал граф. Ц Поэто
му я покидаю вас, Офелия. Пожалуйста, продолжайте в точности делать все, чт
о вам велит Нэнни, и тогда вы будете выглядеть даже еще лучше, чем сейчас.
Она протянула ему руку.
Когда он поднес ее к губам, то почувствовал, что ее пальцы сжали его руку, к
ак будто она не хочет его отпускать.
Ц Вы... скоро приедете опять? Ц спросила она.
Ц Очень скоро, Ц ответил он.
Она сидела в постели, откинувшись на подушки и держа в руках святую Верон
ику; он улыбнулся ей и вышел.

По дороге в Лондон граф все время размышлял о Цирцее Лангстоун и пытался
понять, что же можно сделать, чтобы пресечь ее экскурсы в мир черной магии.

Он не верил до конца в рассказанную Эмили историю о ребенке, которого при
несли в дом на Лимбрик-лейн и никогда больше не видели.
Теперь он должен был признать, что это не исключено. Младенцы составляли
важный элемент церемоний черной магии, и так называемые ведьмы самыми ра
зличными способами использовали мозги и кровь этих младенцев.
Пожалуй, рассказы Джима, Эмили нельзя оставить без внимания. Священник-р
асстрига, петухи, козлы, которые исчезают бесследно, младенец, а теперь Оф
елия, которой является, как бы наяву, лицо Цирцеи и ее пристальный взгляд.

Все это укладывается в известную схему, так что граф не мог уже смеяться, к
ак над плодами воображения.
Если любопытство соседей дома 13 по Лимбрик-лейн к происходящему там было
совершенно естественным, то как можно объяснить, что дама с таким положе
нием в обществе, как леди Лангстоун, посещает такое место Ц и не один раз,
а регулярно.
Было в порядке вещей, что гадалок и предсказательниц судьбы, модных в то в
ремя, привозили в дома светских дам, где затем они получали свое вознагра
ждение, их кормили и отсылали назад.
То, что Цирцея сама отправлялась в такие сомнительные места, как Лимбрик-
лейн, могло означать очень многое. Как догадывался граф, это значило преж
де всего то, что рассказы о животных, приносимых в жертву, очевидно, соотве
тствовали действительности.
Вопрос заключался в том, что он может сделать. Конечно, черная магия была з
апрещена законом в акте о колдовстве. Если поднять шум, то скандал был бы ч
резвычайно громким, но в него оказался бы втянутым лорд Лангстоун и, возм
ожно, Офелия. Чем дольше он думал, тем казалось труднее найти способ остан
овить Цирцею Лангстоун не только в занятиях черной магией, но и мешать ей
преследовать падчерицу. Он подумал, послужит ли на пользу делу, если он да
ст понять, что знает гораздо больше, чем она хотела бы. Затем он сказал себ
е, что это, несомненно, навело бы ее на мысль о том, где спрятана Офелия, что
совершенно погубило бы репутацию девушки.
Никто во всем светском обществе ни на секунду бы не поверил, что он ее похи
тил и увез исключительно из сострадания. Конечно, все были бы уверены, что
она Ц его любовница, и в таком случае она была бы изгнана отовсюду и никог
да не могла бы больше появиться в свете.
Ц И все же, что я могу сделать? Ц опять, как и раньше, спрашивал себя граф, ч
увствуя, что упирается в каменную стену.
В какой-то момент ему в голову пришла мысль, показавшаяся сначала столь э
кстравагантной, что он про себя рассмеялся. Тем не менее, эта мысль не уход
ила, и он вспомнил, как его предшественник переодевался носильщиком или
нищим, смешивался с толпой пьяниц и воров и однажды сумел обмануть горож
ан Берфорда, принявших его за жестянщика.
Он сидел на рыночной площади и кричал: «Паяю и починяю тазы и чайники!» Ц
до тех пор, пока вокруг него не скопилась груда этих предметов, затем он на
чал вышибать днища или выковывать молотком всякие странные фигуры. Его т
ак и не узнали, но в Берфорде сохранилось предание о том, что его светлость
разослал новые горшки, тазы и чайники всем, кого затронула эта история.
Даже в царствование Карла II в таких проделках не было ничего нового.
Плутарх пишет, что Марк Антоний бродил по городу, переодетый рабом, а Клео
патра часто сопровождала его в одежде служанки.
Граф вспомнил также, как часто он различным образом переодевался во Фран
ции и скольких людей это помогло спасти.
На Беркли-сквер была комната, где все еще хранилась одежда, которую он тог
да использовал, и ключ от этой комнаты был только у него.
Ну, что же, подумал он, можно пойти и посмотреть самому, что же происходит в
номере 13 по Лимбрик-лейн, и тогда он узнает, преувеличены ли рассказы, или о
ни основаны на фактах.
Снова и снова он прокручивал эту идею, но когда добрался до Лондона, то все
еще не пришел ни к какому определенному выводу. Поздно вечером, когда он с
нова думал о Цирцее, он сказал себе, что если прозвище, придуманное для нее
Ц Змея Сатаны, Ц действительно ей подходит, то важно не забывать, что зм
еи Ц опасные существа.
Он вспомнил случай из времен своей юности. Он охотился вместе с одним из л
юдей его отца, когда они натолкнулись на логово крыс во дворе фермы. Одну к
рысу они убили, но другие спрятались в старой трубе, когда-то служившей дл
я полива, а теперь лежавшей на земле.
Ц Что теперь нам делать? Ц спросил граф.
Ц Надо выкурить их оттуда, мастер Джералд, Ц сказал слуга.
Он набрал соломы, затолкал ее с одного конца трубы и поджег. Одна за другой
крысы выскакивали с противоположной стороны, и граф стрелял их.
Невозможно застрелить Цирцею, думал он, лежа без сна в темноте, как бы ни х
отелось поступить именно так. Его, однако, не покидало воспоминание о том,
что они тогда делали с крысами.
Осторожность подсказывала ему, что он должен вести себя, как обычно, и не д
ать никому заподозрить, что имеет какое-то отношение к исчезновению Офе
лии.
Несмотря на то, что разум подсказывал ему, что нужно скептически смотрет
ь на все сверхъестественное, ему было трудно поверить, что с Офелией на са
мом деле не происходит что-то совершенно необычное.
Будь на ее месте другая женщина, он приписал бы все рассказанное в первую
очередь разыгравшемуся воображению, а может, и желанию привлечь его вним
ание. Но он понимал, что это никак не могло относиться к Офелии. Ни одна дру
гая женщина не могла бы вести себя в таких обстоятельствах спокойнее, че
м она, не выказывая ни малейших признаков истерики.
Граф вспомнил некую даму, пользовавшуюся его благосклонностью, которую
когда-то задержали и ограбили разбойники. Ничего, кроме драгоценностей,
они не взяли, но несколько недель после этого она плакала, чтобы вызвать е
го сочувствие, вскрикивала и падала в обморок, если экипаж, в котором они е
хали, тормозил из-за уличной толчеи. Она настолько переусердствовала в д
раматизации случившегося с ней, что в конце концов графу это надоело, и он
ее выгнал.
До сих пор Офелия вела себя с незаурядным мужеством и самообладанием, ка
кому могли бы позавидовать многие мужчины.
Ц Она Ц совершенно исключительная личность, Ц сказал себе граф и преи
сполнился еще большей, чем раньше, решимости заставить мачеху оставить е
е в покое.
Но как это сделать?

Глава 6

Граф верхом возвращался домой через парк, когда чей-то голос окликнул ег
о:
Ц Рейк!
Повернув голову, он увидел рядом своего приятеля.
Ц Привет, Генри! Ц воскликнул он. Ц Я давно тебя не видел.
Ц Я был во Франции, Ц ответил Генри Карлтон.
Ц Свидетельствовал свое почтение Первому консулу? Ц спросил граф.
Ц Я встречался с ним. Это действительно гениальный человек, Ц ответил Г
енри Карлтон. Ц Но нет нужды тебе говорить, ты и сам знаешь, что судострои
тельные верфи и оружейные заводы работают круглосуточно.
Ц Да, я слышал об этом, Ц мрачно сказал граф.
Ц Ну и прекрасно, надеюсь, что ты будешь долго и громко кричать об этом в у
ши наших глухих министров, Ц сказал Генри Карлтон, Ц особенно, если я ска
жу тебе еще кое-что, Рейк. Наполеон собирается короноваться.
Граф удивился:
Ц Ты уверен в этом?
Ц Он всего-навсего сделает так, что сбудутся предсказания его звездоче
тов, предсказателей и гадалок, к которым он прислушивается долгие годы.
Ц Боже мой! Ц воскликнул граф. Ц Ты хочешь сказать, что Наполеон всерье
з относится ко всей этой чуши?
Ц Именно так, Ц ответил Генри Карлтон. Ц И его жена, Жозефина, тоже. И раз
умеется, для него все эти предсказания одно радужнее другого.
Ц Еще бы, Ц цинично согласился граф. Ц Но не могу поверить, чтобы такой п
роницательный и, несомненно, во многих отношениях блестящий человек, как
Бонапарт, дал провести себя этим мошенникам.
Ц Это очень по-французски, Ц ответил его друг. Ц Мадам де Ментенон прак
тиковала черную магию, чтобы добиться благосклонности Людовика XIV, и Екат
ерина Медичи тоже производила весь этот ритуал Ц жертвоприношения и, ес
тественно, черная месса над телом девственницы.
Ц Мне все это очень не нравится! Ц воскликнул граф.
Ц Я тебя понимаю, Ц ответил Генри Карлтон, Ц но будь готов к тому, что ско
ро ты увидишь маленького корсиканского капрала среди коронованных осо
б Европы.
Доехав до Станхоуп-гейт, они расстались, и граф поскакал домой, раздумыва
я над тем, что рассказал приятель.

Он знал, что для большинства парламентариев станет шоком стремление Нап
олеона к монархии, но признал, что этого возможно ожидать от человека, кот
орый, как метеор, пронесся по карте Европы.
Завтрак уже ждал графа, и как только он кончил завтракать, появился майор
Мазгров с почтой и множеством вопросов касательно владений графа. Они ос
вободились от дел только к одиннадцати часам. Наконец, подписав последне
е письмо, граф встал и сказал:
Ц Я должен переодеться. В полдень я обещал быть в Карлтон-Хаус.
Ц Очень сожалею, что надолго задержал вас, милорд, Ц сказал майор Мазгро
в.
Ц Не думаю, что мы потратили время на ненужные вещи, Ц ответил граф с улы
бкой.
Он уже собирался покинуть библиотеку, когда вошел дворецкий с запиской н
а серебряном подносе.
Ц Грум только что прискакал с этим из замка, милорд.
Граф открыл конверт и по почерку понял, что письмо от Нэнни.
Очевидно, она нацарапала его в спешке, потому что почерк был не таким акку
ратным и точным, каким он его помнил.
Он прочел:

«Милорд , я буду вам весьма признательна
, если ваша светлость посетит нас как можно скорее. Происх
одят вещи , которых я не понимаю и которые м
не не нравятся , и я думаю , что ваш
ей светлости следует приехать.
Остаюсь вашей покорной слугой
Нэнни Грехем».

Граф внимательно прочитал письмо и сказал дворецкому, ожидавшему распо
ряжений.
Ц Скажите груму из замка, что ответа не будет и прикажите, чтобы немедлен
но подали фаэтон с четверкой лошадей в сопровождении Джейсона.
Ц Хорошо, милорд.
Граф посмотрел на своего управляющего:
Ц Пошлите записку в Карлтон-Хаус, чтобы известить принца Уэльского, что
меня неожиданно вызвали в деревню по семейным делам и что я прошу вырази
ть мое глубокое сожаление, что не смогу явиться к его королевскому высоч
еству, как обещал это сделать.
Ц Хорошо, милорд, Ц сказал майор Мазгров. Ц Кроме того, вы условились с л
еди Харриет, что посетите ее сегодня днем.
Ц Передайте мои глубочайшие извинения ее светлости, Ц бросил граф чер
ез плечо, уже выходя из холла.
Он переоделся, и когда спустился через несколько минут, фаэтон уже вывел
и из каретного сарая.
Он сел в него и тронулся в путь; к половине двенадцатого экипаж уже выезжа
л за пределы Лондона.
По дороге граф пытался угадать, что могло так встревожить Нэнни. Он знал, ч
то она никогда не послала бы за ним, если бы не произошло нечто действител
ьно чрезвычайное.
Казалось абсолютно невозможным, чтобы Цирцея Лангстоун обнаружила мес
тонахождение падчерицы. Но если и так, то самым естественным с ее стороны
было бы потребовать, чтобы Офелию немедленно вернули домой. Случись имен
но это, Нэнни так бы и написала в письме. Значит, ее взволновало что-то друг
ое.
Граф обычно не отличался разговорчивостью в дороге, но сегодня он даже и
не пытался заговорить с Джейсоном на протяжении всего двухчасового пут
ешествия. У других эта дорога обычно занимала больше времени, но лошади б
ыли настолько хороши, а экипаж столь легок, что граф всегда гордился тем, ч
то может добраться до Рочестерского замка за сто двадцать минут и что до
сих пор никто еще не побил его рекорда.
Он не знал, успеет ли грум доскакать туда раньше и сказать Нэнни, что он уж
е в пути, но подумал, что это маловероятно, даже если ехать верхом и напрям
ик. Кроме того, он был уверен, что человек, приехавший в Лондон, немного отд
охнет в помещении для слуг и, конечно, его накормят и дадут стакан эля, пре
жде чем он тронется в обратный путь.
Он надеялся, что тот не очень разговорчив, но даже если бы он и сказал, что к
акая-то девушка живет у Нэнни Грехем, которую помнили многие из старых сл
уг, нет никаких причин связывать ее с дочерью лорда и леди Лангстоун.
Он просил Нэнни проследить за тем, чтобы никто в деревне не узнал имени Оф
елии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18