Сизов из бледного начал превращаться в серого... Может, Гарик и впрямь гениальный портной, не знаю, но с нервами у парня просто швах. Скорей всего, он не умеет играть в покер и не обучен блефовать. Мне же бабушка, страстная картежница, объяснила правила этой забавы в пять лет, и с тех пор я редко проигрываю, даже не имея на руках простенькой пары. Гарику следовало с невозмутимым видом сказать: "Что за чушь! Знать не знаю никакого Рихта". Но Сизов испугался, раскис. Да будь я на самом деле шантажистка, тут же увеличила бы вдвое сумму своего "гонорара". Разве можно так глупо себя вести?
- Игорек, - проникновенно произнесла я, - вы разлили мой кофе, сделайте новый.
Сизов покорно схватил банку Lavazza.
- Вам не надо бояться меня, - завела я.
- Сколько?! - отрывисто спросил Сизов.
- Дело не в деньгах.
Модельер вновь уронил чашку на ковер. На этот раз уродливое пятно расплылось в другом месте, ближе к окну.
Я поцокала языком.
- Эх, пропал ковер. Хотя положение можно исправить. Сварить третью порцию и вылить у двери, и всем говорить, что пятна - дизайнерская находка. На что угодно спорю: через месяц ваши клиенты обзаведутся "кофейными" ковриками!
- Вы пришли надо мной издеваться? - прошептал Гарик.
- Помилуй бог, конечно, нет!
- Что вы хотите?
- Адрес Клауса Рихта и сведения о нем.
Сизов уставился в окно, медленно-медленно его лицо стало приобретать естественный цвет.
- А если я не дам адрес?
Я вздохнула:
- Мы топчемся на одном месте. Естественно, я пойду к Завальнюку. Что-то я никак не пойму, вы не настроены получить деньги назад? Полмиллиона симпатичных зеленых бумажек?
- Вы хотите их вернуть мне? - оторопел модельер.
- Конечно.
- Кто вы?
- Частный детектив, которого наняли, чтобы отыскать Олега Гладышева.
- Он мертв.
- Вот тут вы ошибаетесь, - мило улыбнулась я и рассказала о конверте с долларами, найденными в почтовом ящике.
Гарик вернулся к кофеварке. Мне стало интересно, где он теперь уронит чашку. Но модельер ухитрился донести емкость до стола и мигом выпить.
- Однако! - возмутилась я. - Хорошенькое гостеприимство! Сами пьете вкусный кофе, а гостье не предлагаете?!
- Клаус не мог взять деньги, - внезапно сказал Гарик. - Это совершенно невозможно. Я доверяю ему как себе.
- Очень опрометчиво. Огромные суммы способны управлять людьми.
- Согласен, но не в этом случае.
Настал мой черед удивляться.
- Рихт мой двоюродный брат, - пояснил Гарик, - сын сестры матери.
- Катерины Неуманн?Именно.
- Но у них же разные фамилии.
- Ну и что? Первый супруг Катерины умер, она вышла замуж за Франца Рихта и родила Клауса, а фамилию от первого брака менять не стала.
- Знаете, - протянула я, - у меня много друзей-иностранцев, в Европе не принято жить с мужчиной, нося фамилию его предшественника.
- Ага, - кивнул Гарик, - только не в случае моей тетки. Она была известной актрисой, и сочетание "Катерина Неуманн" было брендом, понимаете?
Глава 13
- Клаус - дипломат, - принялся рассказывать Сизов. - Первый раз его прислали в Россию очень давно, сразу после окончания университета.
Несмотря на то что большая часть сознательной жизни Катерины прошла в Германии, она считала себя русской и с маленьким сыном разговаривала дома только на родном языке. Хорошее знание русского решило карьеру Клауса.
В Москве он оказался еще до перестройки и в отличие от Гарика хорошо знал, что где-то на необъятных просторах СССР обитают его ближайшие родственники. Проведя в Союзе около года, Клаус понял, что, объявись он у своей тетки открыто, неприятностей не миновать. Поэтому Рихт обставил свидание тайно. Двоюродные братья встретились, подружились, а после восемьдесят пятого года стали свободно переписываться.
- Я пожаловался ему на то, что Завальнюк меня грабит, - продолжал Сизов, - и Клаус придумал этот ход с завещанием. Нет, он не мог взять деньги. И Олег - тоже! Кто-то ограбил и убил Гладышева!
- Все равно дайте адрес, - попросила я. - В жизни всякое случается, вдруг я разыщу Гладышева в Германии? Тогда вы сможете вернуть хоть часть средств.
Гарик вытащил записную книжку:
- Пишите. Бонн...
- Почему вы ничего не сказали милиции? - поинтересовалась я, пряча бумажку.
- Издеваетесь? - подскочил Гарик. - А Завальнюк? Как я ему объясню, где взял деньги? Есть еще и налоговая инспекция...
- Вы не могли сказать, что Клаус одолжил полмиллиона?
- Сергей не лыком шит, - вздохнул Гарик. - Тут же все проверит. У Рихта таких средств нет, они были у Катерины.
- И она оставила их вам, а не сыну?
Сизов мрачно улыбнулся:
- Госпожа Неуманн терпеть не могла родного сына, все свои средства она распределила между разными людьми, постаравшись, чтобы Клаусу не досталось ни копейки.
Выскочив от Гарика, я понеслась в авиакассу: имея в кармане паспорт гражданки Французской республики, я совершенно не нуждаюсь во въездной визе в Германию.
Но дома, естественно, мне не хотелось рассказывать о расследовании, поэтому, оказавшись у окошечка, я заявила:
- Мне нужен рейс, который прибудет в Бонн в десять-одиннадцать утра по местному времени и в тот же день в районе шести-семи вечера вылетит назад.
- Такого рейса нет, - удивленно ответила кассирша.
- Тогда придумайте что-нибудь, - и я протянула девушке пятьдесят долларов.
Девица оживилась и минут через десять разработала, надо сказать, очень удобный маршрут. Я заявлюсь в Бонн около одиннадцати, а улечу в восемь. Меня не устраивало лишь одно: лететь следовало рейсом "Панкратовские авиалинии", все варианты с иностранными компаниями не проходили по времени.
- Может, поглядите еще разок? - безнадежно попросила я. - Air France, Lufthansa... любая подойдет.
- Нет, - покачала головой девушка, - только наши. Туда рейсом Москва-Вашингтон с посадкой в Бонне, обратно Канада-Москва, он садится в Германии для дозаправки. Кстати, обойдется дешевле.
Не в деньгах дело! Я панически боюсь самолетов и абсолютно не доверяю российским авиакомпаниям. Скорей всего, лететь придется на допотопной машине, давно исчерпавшей свой ресурс и пару раз отремонтированной. И нет никакой гарантии, что ремонтники не были с похмелья. Забудут завинтить какой-нибудь винтик трясущимися пальцами - и прощай, Дашутка! Но альтернативы нет.
- Выписывайте, - с тяжелым вздохом велела я.
Метель прошла, на небе засияло солнце. Я подкатила к развороту на Ленинградском проспекте и машинально глянула за будку - "пончик" на посту или можно нарушить? Черт с ним, поверну тут - на "правильном" развороте тьма машин, мне ни за что не вписаться в нужный ряд, в крайнем случае заплачу опять пятьдесят рублей. Здоровье дороже!
Наплевав на знак, я повернула налево и тут же заметила "пончика". Однако он не обратил на меня никакого внимания, потому что уже поймал жертву. Увидев, кого он притормозил, я моментально подрулила к обочине.
- Вам чего? - недовольно осведомился "пончик". - Заблудились?
- Здрассте, - улыбнулась я и ткнула пальцем в потного Дегтярева, мающегося возле черного "Запорожца". - Отпустите, пожалуйста, этого беднягу!
Красный Дегтярев сердито глянул на меня и буркнул:
- Вот так встреча! Очень тебя прошу, не вмешивайся! Сам разберусь!
Понимая, что сейчас он совершит непоправимую ошибку, я быстро сказала:
- Не делай этого! На дороге постовой главный, а у тебя номер самый простой!
Но Дегтярев, как все мужчины, считает, что совет женщины нужно выслушать - и поступить наоборот. Поэтому он вытащил свое служебное удостоверение, ткнул в нос "пончику" и заявил:
- Нарушил по оперативной необходимости!
Я тяжело вздохнула. Дегтярев - настоящий профессионал, один из тех, кто за маленький оклад стойко борется с криминальным миром. Но мой приятель умудрился сохранить детскую наивность. Одно дело, когда ты, сидя в служебном кабинете, отдаешь приказ: "Всем постам перекрыть движение!" Другое, когда ты на стареньком "Запорожце" нарушаешь правила.
И еще надо четко понимать, с кем имеешь дело. Может, молоденький гаишник и испугался бы старшего по званию, а вот "пончик", хоть и носит погоны сержанта, сейчас покажет полковнику, кто в доме хозяин.
- Правила писаны для всех, - фыркнул он, - а насчет оперативной необходимости... Чегой-то у вас на заднем сиденье торт стоит? Никак решили преступников чайком побаловать? Ну-ка, документики!
Дегтярев покорно дал права.
- Ага, - кивнул мент, - выданы неделю назад. Понятненько!
- И что же вам понятно? - начал багроветь полковник.
"Пончик" скривился и ткнул в мою сторону жезлом:
- Вот она честно говорит: "Извините, повернуть не могу", - а вы начали служебным положением злоупотреблять. Некрасиво это, а главное - не поможет!
Поняв, что меня поставили ему в пример, Александр Михайлович разозлился окончательно и прошипел:
- Долго ты мне мораль читать будешь? Пока ты здесь топчешься, через тот поворот армия машин проехала! Бери штраф - и хватит!
- Вы, полковник, мне не тыкайте! - протянул сержант. - Машину по компьютеру проверим...
- Зачем? - взвыл Дегтярев.
- Как это? - изобразил удивление мент. - А вдруг она в угоне?
Я чуть не расхохоталась. Сейчас "пончик" вызовет по рации своих и задержат моего полковника на несколько часов. Надо выручать толстяка, пока дров не наломал. Но не успела я раскрыть рот, как Дегтярев совершил последнюю трагическую ошибку - вынул кошелек, добыл пятьдесят рублей и со вздохом сказал:
- На!
- Это что? - округлил глаза "пончик". - Вы мне суете взятку?!
- Штраф плачу!
- А еще полковник, в органах работаете! Неужели вы не знаете, что сотрудникам дорожно-постовой службы запрещено производить расчеты на месте? Так-так, сейчас...
Я решила вмешаться и подергала "пончика" за рукав:
- Миленький, пожалуйста, отпустите его!
- С какой стати?
- Понимаете, это мой папа.
Дегтярев всхлипнул и оперся о "Запорожец". А я затарахтела:
- Он родил меня еще школьником, очень безответственно, но он никогда не отличался благоразумием. Не обижайтесь на него - сами понимаете, полковник, они все такие, он и дома удостоверением играет, ни одна жена около не удержалась, семеро сбежали, только я, его дочь, возле осталась. Вздорный старикашка! Кстати, прошу прощения, я тоже нарушила правила, вот!
Постовой бросил взгляд на бумажку в пятьсот рублей и протянул:
- Сдачи нет, только вышел.
- А и не надо, - обрадовалась я, - завтра опять тут поеду, считайте, вперед заплатила!
"Пончик" пробурчал:
- У меня от вас голова закружилась, ехайте со своим отцом побыстрей отсюдова.
Помахивая жезлом, он пошел вперед. Я проводила его взглядом и усмехнулась - вот где он теперь прячется, на парковке.
- Ты с ума сошла! - накинулся на меня Дегтярев. - Неужели я похож на твоего папу? Между прочим, мне никто больше сорока не дает!
Я со вздохом ответила:
- Дорогой, ты вылитый Ален Делон, но надо же было отбить тебя от постового! Или ты хотел просидеть в отделении до полуночи? Имей в виду, сотрудники дорожно-постовой службы - мстительные люди.
Александр Михайлович, ничего не ответив, пошел к "Запорожцу".
- Ты без Женьки? - запоздало удивилась я.
По-прежнему молча полковник влез за руль. Черный "Запорожец", пару раз дернувшись, медленно пополз в правом ряду. Я усмехнулась. Ох уж эти мужчины!
Сколько бы полковник ни изображал из себя Шумахера, сразу видно, в каком ужасе он вцепился в руль.
Глава 14
Следующий день сразу начался неудачно. Когда я рано утром очень осторожно, чтобы не разбудить домашних, которые хотят поспать в субботу подольше, спустилась в холл, там уже стояла Зайка - одетая, причесанная и намакияженная.
- Ты куда? - с подозрением спросила она.
- А ты? - не растерялась я.
- В Шереметьево, - ответила Зайка.
- Зачем? - попятилась я.
- Всю неделю об этом говорила! - обиделась Ольга. - В командировку я лечу!
- Надеюсь, не в Вашингтон и не в Бонн? - осторожно осведомилась я.
- Нет, а что?
"Не хочу очутиться в одном самолете с тобой", - чуть было не ляпнула я, но вслух произнесла:
- Говорят, там ураган!
Зайка фыркнула и, подхватив сумку, пошла в гараж. Я оглядела разбросанные повсюду мешки со строительной смесью - ну ничего себе! Втравила нас в ремонт, а сама сбежала!
До аэродрома я добиралась, вздрагивая при виде любой красной иномарки, проносящейся мимо. А оказавшись в Шереметьево, почувствовала себя преступником, за которым гонится вся полиция мира. Боясь налететь на Ольгу, все время до посадки я просидела в самом темном углу, закрываясь газетой.
Расслабилась я только в лайнере, когда заняла свое место. Но, оглядевшись по сторонам, опять испугалась. "Тушка" выглядела жутко старой, крышка багажного отсека, когда я попыталась открыть ее, осталась у меня в руках, следом отвалился столик, прикрепленный к спинке кресла, а мое сиденье не захотело менять положение, сколько я ни дергала за ручки.
В самом мрачном расположении духа я попросила у стюардессы коньяку думала, выпью пятьдесят граммов и засну, а если начнем падать, то я ничего не почувствую. Но мне резко ответили, что напитки подаются только в полете. Родной ненавязчивый сервис! Наконец все пассажиры оказались рассажены и посчитаны, самолет затрясся, побежал по взлетной полосе, вокруг все задребезжало, затренькало, засвистело, я вжалась в кресло, проклиная всех: Ленку, Олега, Клауса Рихта, а главное, собственное любопытство - это оно завело меня в салон этого допотопного чуда авиационной промышленности!
Но потом жуткие звуки исчезли, понесся ровный гул. Слегка придя в себя, я решила вновь попросить коньяку, но тут дверь кабины пилота распахнулась, и появился мужик лет сорока в форме. В руках он держал топор. Самый настоящий, каким в деревнях рубят дрова.
- Значит, так! Я летчик первого класса, командир корабля Мозжухин Георгий Сергеевич. Летим мы, как вам известно, в Вашингтон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28