Лесной Маг в принципе сделал то же самое, что и при штурме Шемреза: вмешался в допустимых пределах . Старший-из-Видящих колдовства Катри не заметил, и Волку знать об этом совсем не следует.
— И самое главное, повторю, война эта совершенно бессмысленна. В этом Мире один Властелин — я, запомни это. Тебе мало власти? Тогда продвигайся вглубь Великого Леса, завоёвывай новые земли с новыми данниками. Посмотри на те же Изобильные Земли — полки Короля начали наступление на Пустыню. Так кто мешает тебе поступить так же? И ещё — каждому Судьбой (тебе так будет понятнее) отмеряно определённое место, чёткий уровень, которого он может достигнуть. Ты своего достиг. Попытаешься забраться выше — сломаешь шею, если не сам, так тебе помогут.
Хаур промолчал, но в жёлтых волчьих глазах его плясало неукротимое пламя. Эндар сознательно провоцировал Властителя — открывшийся враг гораздо менее опасен, чем враг таящийся. Однако Катри не сомневался — у владыки Хамахеры хватит здравого смысла не бросать вызов силе, одолеть которую он не сможет. Волк хорошо помнил и завоевание островов, и разрушение Сердца Пустыни, и самую первую свою встречу с Лесным Магом в своём собственном дворце. И даже гибель Катри не пошла бы Хауру на пользу — ведь тогда он остался бы один на один против невероятно возросшей магической мощи Храма Хурру.
От Верховного жреца Храма Эндар также не ждал удара в спину. Хурру из Отряда выполняют приказы Катри, и только его. Высший иерарх Храма не обладает более никакой реальной властью над ними. А на что бывшие Хурру теперь способны, жрец только что видел своими собственными глазами. И в довершение всего, фатальное подчинение Верховного Предначертанному, воле Вечного Неба делает любую враждебную акцию по отношению к Эндару с его стороны и вовсе маловероятной. Верховный Хурру не уничтожил Лесного Мага ещё в самом начале, когда имел для этого реальную возможность, а уж теперь…
В сложном уравнении равновесия сил Пограничного Мира одна лишь величина представлялась Катри неизвестной, вернее, известной недостаточно — Видящие. Нет, не те из них, которые состояли в Отряде, а те, кто остались у себя дома, в Эдерканне, на Южном материке. Король запросто мог точить зубы на Север (точно так же, как Хаур нацеливался на Юг — все владыки в этом отношении одинаковы), хотя следов враждебных намерений в его ауре Лесной Маг не замечал (пока?). Что же касается Старшего-из-Видящих, то он оставался вещью в себе, и это настораживало. Несколько раз, просматривая Алтарь Видящих в Эдерканне, Эндар замечал следы-нити странных заклятий. Причём нити эти гасли настолько быстро, что Катри не успевал разобраться в их сути, а отпечатки творимых заклинаний во времени почему-то не прощупывались. Непонятное всегда может таить в себе опасность; и разобраться, что за волшебство творится в Южном магическом сообществе, следовало безотлагательно. Эндар допускал, что Видящие умеют маскировать кое-какие свои магические действия, скрывая их даже от него, Властелина.
Что же касается надёжности воинов-магов Отряда, то тут Катри был вынужден прибегнуть к наложению на них (на всех!) Заклятия Непричинения Зла (ему, Эндару, — прямая попытка причинить Магу вред, или даже серьёзное намерение предпринять подобную попытку, привела бы к смерти находящегося под властью заклинания). Такой способ нельзя считать наилучшим — поддержание заклятья на должном уровне эффективности и малозаметности для объекта заклинания требовало почти постоянного контроля и затрат энергии-Силы, да и полузомбированные воины не будут наилучшими бойцами в настоящей магической схватке. Кроме того, существовала вероятность, что кто-нибудь из особо одарённых аколитов сумеет почуять наложенное на него заклинание, и не только почуять, но и блокировать или обойти его, и не просто обойти, но и сделать это незаметно от самого Катри. Маг очень надеялся, что скоро он сможет снять своё заклятье — после соответствующей проверки своего Отряда в бою.
Роящиеся в голове Эндара планы были поистине грандиозными. Ему, конечно же, тесен Пограничный Мир с его средневековьем, он пойдёт дальше, к звёздам, раздвигая границы Параллельных Миров. Просто для этого надо подождать каких-нибудь двадцать-тридцать лет — не срок для долгоживущего. Надо дождаться, пока вырастут и овладеют магией его собственные дети. В шутках хамахерийцев была доля истины — дети Мага рождались и рождались во дворцах, домах и хижинах Столицы. Катри отслеживал своих отпрысков, стараясь прежде всего уяснить для себя, что за сущность инкарнирована в созданную от его семени биологическую оболочку, и насколько она восприимчива к магии. Ничего особо вдохновляющего чародей пока не отметил — так, вполне заурядные Матрицы из местного ареала. Поэтому Маг всё чаще и чаще во время своих соединений с женщинами прибегал к слиянию Тонких Тел, повышая вероятность материального воплощения более совершенных Душ. Ничего, в конце концов должен сработать статистический закон — вместо десятков детишек будут сотни, а там, вероятно, и тысячи; и среди самоцветных камней неминуемо блеснут драгоценные. И вот тогда можно будет подумать о том, что всё больше занимало мысли Эндара — о создании собственной магической расы , сообщества Истинно Свободных Магов. Свободных от всего, что ограничивает жизнь всех Магов Высших Рас и накладывает на неё жёсткие ограничивающие рамки. Катри не представлял себе ясно, что это будет за Сообщество, но полагал, что у него с избытком хватит времени разобраться (если, конечно, его раньше не раздавят Чёрные Разрушители). Противодействия Алых Воителей можно было не опасаться — бывший Капитан достаточно хорошо представлял себе мотивы, вызывавшие ответную реакцию Ордена. Если новая Раса, или Мир, или течение, или просто Сущность не рассматриваются как несущие Вселенское Зло (причём критерии такой оценки очень многогранны и отнюдь не субъективны), то Алым абсолютно безразлично такое явление — мало ли их в Познаваемой Вселенной! Численность Воителей относительно крайне невелика, и они не могут отвлекаться от основной своей задачи на всякие там второстепенные. Всем же прочим, будь под рукой Эндара хотя бы несколько сот боевых магов, можно с успехом противостоять. Конфликтная ситуация может возникнуть только с Владычицей ближайшего (и не только) домена Голубых Волшебниц, — Звёздные Амазонки вряд ли потерпят у себя под носом сильного и независимого соседа — но здесь можно попытаться разрешить её несколько по-другому. Хотя бы путём династического брака с какой-нибудь симпатичной дочкой этой самой Владычицы. А что? Опыт близкого общения с дочерью Хранительницы высшего ранга у Катри имеется…
При этой несколько ёрнической мысли Эндару вдруг сделалось как-то неловко (перед самим собой? или …перед Натэной?). И не знал Алый Маг, что подавляющее число попыток создания подобных задуманному им Сообществу структур, ранее уже неоднократно предпринимавшихся Янтарными Бродягами, не увенчались успехом. Новообразования (иногда весьма масштабные) или распались сами собой в силу различных причин, или были разрушены извне, или же поглощены бурно развивавшейся местной расой. Но даже знай Катри об этом, вряд ли что изменилось бы: любой Носитель Разума почему-то всегда считает, что неудачи преследуют исключительно других, а уж он-то ну просто обречён на успех…
* * *
Встреча с этой женщиной выглядела случайной, хотя (как хорошо известно, и не только Магам) случайностей не бывает . Катри слышал, конечно, в простонародном пересказе истории о существовании ведьм , но никогда раньше не сталкивался с ними и не находил их реальных следов в магическом фоне Пограничного Мира. Скорее всего, ведьмы являлись просто составной частью местной мифологии. Но ведь, как правило, любой миф так или иначе соотносится с действительностью — тем более в таком щедром на природную магию Мире.
Всё началось достаточно тривиально. Крестьяне одной из прибрежных деревушек неподалёку от Столицы пожаловались в Храм на бесчинства местной ведьмы, которая наводила порчу на домашний скот, загоняла в сети к рыбакам ядовитых морских тварей вместо рыбы, доводила до любовного сумасшествия и юношей, и солидных отцов семейств, и так далее — стандартный набор злодеяний. Самостоятельно одолеть лиходейку поселяне не сумели, и даже направленная в деревню ловчая команда в составе шестерых жрецов-Хурру смогла изловить её с немалыми трудами. Верховный Хурру не стал бы беспокоить Катри по такому пустяку — ведьмами зачастую объявлялись женщины, чем-то заслужившие глухую неприязнь соседей, иногда действительно с кое-какими магическими задатками. Но казавшийся заурядным случай оказался особым.
Первое же сканирование (Хурру быстро перенимали новые понятия и пользовались ими с каким-то детским удовольствием) разума пленницы выявило несомненные следы довольно сильной магии, которой она обладала. А когда усилия жрецов Храма проанализировать суть этой обнаруженной дикой магии ничем не увенчались, владыка Храма счёл разумным известить Эндара — его самого заинтересовало, с чем же они всё-таки столкнулись.
Когда Лесной Маг увидел ведьму в дрожащем свете факелов одного из залов Храма, та не выглядела ни удивлённой, ни испуганной — последнее казалось достаточно странным для пленницы, подлежащей суду Храма по обвинению в незаконном колдовстве. А едва прикоснувшись к её сознанию, Катри удивился сам, и в немалой степени. Вся внутренняя сущность ведьмы представляла собой густой перепутанный клубок серебристых нитей — следов как собственного, так и привнесённого откуда-то извне чародейства. И всё это было так переплетено, что Маг тут же понял — распутывание потребует немалого времени и трудов. И держалась пленённая ведьма на редкость спокойно, с поистине царским достоинством, как будто была совершенно уверена в том, что ей ровным счётом ничего не угрожает. Да и выглядела она своеобразно, чем-то неуловимо отличаясь от всех виденных Эндаром ранее женщин этого Мира.
Высокая, гибкая и сильная, с копной каштановых волос до плеч, с холодным выражением серо-стальных глаз, полуприкрытых длинными ресницами, она смело встретила изучающий взгляд Мага и выдержала его — невероятно само по себе! Несмотря на то, что на ней было надето всего лишь продранное во многих местах (при захвате) короткое тёмное платье, ведьма казалась разодетой в шелка и бархат. Внешность же у неё была такой, словно в ней перемешалась кровь чуть ли не всех племён обоих континентов и островов. Смуглая кожа шемрезийки или дочери Великой Пустыни, черты лица хамахерийки, фигура и стать обитательницы малонаселённых холодных северных островов, глаза дикарки из Леса и волосы жительницы Эдерканна. А уверенность в себе такая, какая вообще не свойственна женщинам Молодых Рас, где Инь всё ещё (пока ещё) подчиняется Янь. Точно определить возраст ведьмы на первый взгляд было несколько затруднительно; однако ясно, что она молода, хотя и не юная девица, конечно. «Интересно, а какова она в постели?» — подумал Катри, твёрдо решив забрать эту живую загадку с собой.
В постели ведьма оказалось великолепной, причём настолько, что Алый Маг изменил своему правилу краткой связи (зачем привыкать к кому-то!) и брал ведьму в спальню снова и снова. Нет, ложе с Магом по-прежнему делили и другие наложницы и мимолётные подруги, и Шемреза получала свою заслуженную долю ласк, но Мириа (таково было имя ведьмы) мало-помалу занимала в жизни волшебника несколько особое место. И дело было вовсе не в её любовных талантах, а в загадочной магии странной женщины.
Именно поэтому Катри, заметив злой блеск глаз (и магии не требуется!) пылкой служанки (та всё видела и всё понимала), поспешил успокоить шемрезийку — не хватало ему ещё одной мелодрамы с кровопролитием на почве страсти. С Шемрезы станется — пронзит себе грудь кухонным ножом с тем, чтобы умереть у ног обожаемого Властелина или всадит этот же нож в живот Мириа. А ведьма нужна Магу далеко не только лишь для любовных утех.
Так вышло, что в Отряде не было ни одной женщины. Вероятнее всего, это случилось из-за всё той же, так странно (если не сказать больше!) проявившейся, увлечённости Эндара сексуальным разгулом. Катри в первую очередь оценивал здешних женщин по тем их качествам, которые лишь со значительной натяжкой могли быть отнесены к разряду магических. Очевидно, именно поэтому он и пренебрёг известной любому Магу истиной «Средняя Волшебница сильнее среднего Мага». Однако теперь Властелин всерьёз намеревался исправить данное упущение. Но для начала требовалось разобраться в истоках магических способностей ведьмы.
К разгадке магии Мириа Маг продвигался с трудом, что удивляло его снова и снова. Катри искренне считал, что местное чародейство не окажется для него крепким орешком, но встреча с ведьмой разуверила волшебника в этом. Правда, в ведьме уживалось (наряду с естественным ) и некое постороннее волшебство, но ведь не из другого же Мира оно взялось! Инаковость Эндар почувствовал бы…
Лесному Магу удалось установить, что магия ведьмы как-то связана с совпадением определённых фаз трёх лун Пограничного Мира (одной реальной и двух отражённых ), и он надеялся отыскать исчерпывающий ответ на все свои вопросы уже в ближайшее время — ход светил благоприятствовал. И вот долгожданная ночь наступила.
На этот раз Маг взял с собой в постель одну только Мириа — присутствие других женщин всё-таки несколько отвлекает, а дело казалось Катри всё более и более серьёзным и заслуживающим пристального внимания.
Всё шло, как обычно — почти. Маг чувствовал какой-то странный холодок, но отнёс это на счёт собственного охотничьего азарта и возбуждения. Мириа же была восхитительна, как всегда, на этот раз безо всяких там «почти». Эндар не мог припомнить, когда он в последний раз испытывал подобное наслаждение. Язык слов слишком беден, чтобы передать все оттенки того каскада невероятных ощущений, который обрушился на обоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89