Значит, она больше внимания обращает на насто
ящего Эдуарда, чем я о ней думала. И потому я ответила честно:
- Нет.
Эдуард прижал ее к себе, предупреждая меня взглядом поверх ее головы:
- Анита не считает, что оборотни - животные. Она думает, что их можно исправ
ить. Поэтому она иногда бывает слишком щепетильна.
Донна пристально смотрела на меня:
- Моего мужа убил вервольф. Убил на глазах у нас с Питером. Питеру было всег
о восемь.
Я не знала, какой реакции она ожидает, и потому не отреагировала. Лицо мое
выражало заинтересованность, но никак не потрясение.
- А как вы спаслись?
Она медленно кивнула, поняв вопрос. Вервольф разорвал ее мужа на глазах ж
ены и сына, но они остались живы, а муж - нет. Что-то произошло, что-то, что спа
сло их.
- Джон, мой муж, зарядил ружье серебряной дробью. При нападении он ружье вы
ронил. Он ранил оборотня, но легко. - Взгляд у нее стал отрешенным, она вспом
инала. Мы стояли в светлом зале аэропорта - три человека, окруженных тишин
ой и приглушенными голосами, а Донна не сводила с нас округлившихся глаз.
Ни к чему было смотреть на Эдуарда, я и так знала, что у него такое же бесстр
астное лицо, как у меня. Она замолчала, ужас в ее взгляде далеко еще не поме
рк, и это говорило о том, что худшее впереди. По крайней мере для нее. Во всяк
ом случае, из-за чего-то она по-прежнему испытывала чувство вины.
- Джон только за неделю до этого показал Питеру, как стрелять. Он был такой
маленький, но я позволила ему взять ружье. Позволила ему застрелить монс
тра. Я позволила ему стоять перед этой тварью, а сама скорчилась на полу, н
е в силах шевельнуться.
Вот в чем был истинный ужас для Донны. Она допустила, чтобы маленький сын е
е защитил. Позволила ребенку взять на себя взрослую роль защитника перед
лицом кошмара. Она провалила главное испытание своей жизни, а Питер выде
ржал экзамен на взрослость в самом нежном возрасте. Неудивительно, что о
н ненавидит Эдуарда. Он заслужил право быть мужчиной в доме. Заслужил кро
вью, а теперь его мать хочет выйти замуж второй раз. А вот фиг ей.
Донна повернула ко мне измученные глаза. Она заморгала, будто с болезнен
ным усилием выдергивала себя из прошлого. Она никак не примирилась с тра
гическим случаем, иначе бы он так живо не напоминал о себе. Когда наступае
т примирение, то о самом страшном горе рассказываешь без эмоций, так, будт
о оно стряслось с кем-то другим. Но даже смирившись, можешь поведать о мин
увшей истории, как об интересном происшествии. Я встречала копов, которы
е лишь в пьяном виде могли выдать в разговоре боль о пережитой трагедии.

Донна страдала, Питер страдал. Эдуард не страдал. Я посмотрела на него, мим
о искаженного болью лица Донны. Он уставился на меня пустыми глазами спо
койного, выжидающего хищника. Как он смеет вот так влезать в чужую жизнь! К
ак смеет усугублять их страдания! Ведь как бы теперь ни повернулось, жени
тся он или нет, они будут страдать. Все будут страдать, кроме Эдуарда. Хотя,
быть может, тут я могла бы вмешаться. Если он испоганил жизнь Донне, я смог
у испоганить жизнь ему. Ага, эта идея мне нравилась. Устрою я дождь над его
парадом!
Наверное, мой замысел отразился у меня в глазах, потому что Эдуард чуть пр
ищурился, и на миг я ощутила в позвоночнике холодок, который он умел навев
ать одним своим взглядом. Он был очень опасен, но ради защиты этой семьи я
проверю, какова степень его угрозы, а заодно и моей тоже. Наконец-то Эдуар
д нашел, чем достать меня настолько, чтобы я нажала бы на кнопку, которую н
е хотела трогать. Он должен оставить в покое Донну и ее семью. Должен уйти
из их жизни. И я заставлю его это сделать, а не то... Когда имеешь дело с Эдуар
дом, есть единственное "а не то". Смерть.
Мы смотрели друг на друга поверх головы Донны, пока он прижимал ее к своей
груди, гладил ей волосы, говорил какие-то ласковые слова. Но его лицо и взг
ляд были обращены только ко мне, и пока мы смотрели друг на друга, я не сомн
евалась, что он знает мои мысли. Он понимал, к какому я пришла заключению, х
отя вряд ли догадывался, почему его интрижка с Донной и ее детьми стала со
ломинкой, сломавшей спину верблюда. Но достаточно было видеть его взгляд
. Пусть ему и невдомек почему, но он знает, что этот траханый верблюд разло
мался надвое, и единственное, что ему остается, - выполнять то, чего я от нег
о хочу, или же погибнуть. Именно так - я бы это сделала. Я знала, что могу приц
елиться и застрелить Эдуарда, причем не для того чтобы ранить, а убить. Это
вызывало холодную тяжесть в груди, но вселяло уверенность, которая позв
оляла чувствовать себя сильнее - и чуточку более одинокой. Эдуард не раз с
пасал мне жизнь. И я не раз спасала ему жизнь. Но... но... Я буду тосковать без Э
дуарда, но я его убью, если придется. Эдуард гадает, почему я так сочувству
ю монстрам. Ответ простой: я сама монстр.

Глава 3

Мы вышли в летний зной, и он обжег кожу горячим ветром. Солнце палило не на
шутку, и поскольку стоял только май, летом тут наверняка будет пекло и заг
орятся амбары. Но правду говорят, что восемьдесят градусов
По Фаренгейту; примерн
о 27° по Цельсию.
когда сухо - это совсем не то, что восемьдесят градусов когда влажн
о, поэтому ничего ужасного не было. На самом деле, проморгавшись на солнце
и приспособившись к жаре, ее уже как-то можно и не замечать. Она привлекае
т внимание где-то первые пятнадцать минут. Когда я вернусь, в Сент-Луисе б
удет уже за девяносто, а влажность - от восьмидесяти до ста процентов. Это,
конечно, если я вернусь. Если у нас с Эдуардом дело дойдет до оружия, вряд л
и такая возможность представится. Скорее всего он меня убьет. И я надеяла
сь всерьез уговорить его оставить в покое Донну и ее семью, не прибегая к н
асилию.
Может быть, жара не казалась невыносимой из-за ландшафта. Альбукерк - пло
ская пустая равнина, убегающая вдаль во все стороны к кольцу черных гор, б
удто все, что здесь было ценного, выбрано из недр дочиста, а отвалы сбросил
и в эти недоступные горы, напоминающие гигантские терриконы. Местность д
ействительно походила на самую большую в мире шахтную разработку, и было
в этом пейзаже нечто раздольное и безлюдное. Будто здесь что-то погублен
о, будто ты в этом пейзаже чужой и незваный гость. Плохая энергия, как сказ
ала бы Донна. Никогда и нигде ни одно место не казалось мне таким чуждым.
Эдуард нес оба мои чемодана, доставленные багажным транспортером. Обычн
о я бы взяла один, а сейчас - нет. Мне хотелось, чтобы у Эдуарда руки были зан
яты не пистолетами. Чтобы у меня было преимущество. Я не собиралась откры
вать стрельбу по дороге к машине, но Эдуард куда практичнее меня. Если он р
ешит, что опасности от меня больше, чем пользы, он может устроить несчастн
ый случай, не доходя до машины. Имея с собой в обозе Донну, это было бы затру
днительно, но вполне возможно. Тем более - для Эдуарда.
И вот почему я еще дала ему выйти вперед - чтобы он был ко мне спиной, а не я к
нему. Это не паранойя - когда имеешь дело с Эдуардом, это нормальные прави
ла выживания.
Эдуард пропустил Донну вперед открыть машину. Сам он сбавил шаг и пошел с
о мной рядом, и я отодвинулась. Мы стояли посреди тротуара и смотрели друг
на друга, как готовые к перестрелке противники из старого фильма.
Он держал в руках чемоданы - наверное, понимал, что я слишком накручена. И з
нал, что, если бросит чемоданы, у меня в руке тут же окажется пистолет.
- Ты хочешь знать, почему я ничего не имел против, чтобы ты была сзади?
- Ты знал, что я не стану стрелять тебе в спину, - сказала я.
Он улыбнулся:
- А ты знала, что я вполне мог бы.
Я склонила голову набок, почти сощурившись от солнца. Эдуард, конечно, был
в темных очках. Но это было не важно, так как его глаза редко что-нибудь выд
авали. Не о глазах его надо было мне беспокоиться.
- Ты любишь опасность, Эдуард. Вот почему ты охотишься на монстров. Каждый
раз, когда ты выходишь на ринг, тебе надо отчаянно рисковать, иначе не в ка
йф.
Мимо нас прошла пара с тележкой, нагруженной чемоданами. Мы молча ждали, п
ока они проедут. Женщина дернула головой в нашу сторону, заметив напряже
ние в позах. Мужчина потянул ее за собой, и они удалились.
- Ты это просто так или к чему-нибудь? - спросил Эдуард.
- Ты хочешь знать, кто из нас лучше стреляет, Эдуард. Давно хочешь это выясн
ить. Если ты убьешь меня внезапно, вопрос так и останется без ответа и буде
т тебя сверлить.
Губы его растянулись в более широкой улыбке, но какой-то вялой и без прежн
его добродушия.
- И потому я не стану стрелять тебе в спину.
- Вот именно.
- Так зачем тогда было так стараться занять мне руки и пропустить вперед?

- Мне еще выпадет много шансов ошибиться.
Он засмеялся, тихо и чуть жутковато. Один звук - и все стало ясно. Его заводи
ла идея драться со мной.
- Я бы с удовольствием вышел на охоту за тобой, Анита. Это моя мечта. - Он вздо
хнул почти печально. - Но ты мне нужна. Нужна твоя помощь в этом деле. И еще: к
ак ни хочу я получить ответ на мучительный вопрос, мне будет тебя не хвата
ть. Ты единственный человек в этом мире, о котором я могу это сказать.
- А Донна?
- А что Донна?
- Не умничай, Эдуард. - Я посмотрела ему за плечо и увидела, что Донна машет н
ам от машины. - Нас засекли.
Он оглянулся на нее и помахал рукой с чемоданом. Без него, наверное, было б
ы легче, но Эдуард тоже осторожен - по-своему.
Он повернулся ко мне:
- Если будешь оглядываться на меня все время через плечо, ты работать не с
можешь. Так что давай заключим перемирие, пока не раскроем дело.
- Даешь слово? - спросила я.
Он кивнул:
- Даю слово.
- Годится.
Он улыбнулся, и улыбнулся неподдельно.
- Ты веришь мне по единственной причине: ты сама держишь данное тобой слов
о.
Я помотала головой и шагнула ближе.
- Свое слово я держу, но чужие клятвы особенно всерьез не принимаю.
Рядом с ним я чувствовала тяжесть его взгляда даже сквозь черные стекла
очков. Он умел смотреть пристально, этот Эдуард.
- Но моему слову веришь.
- Ты мне никогда не врал, Эдуард, - если давал слово. Ты выполняешь свои обещ
ания, какой бы ценой они тебе ни давались. Ты не скрываешь, кто ты, по крайне
й мере от меня.
Мы оба оглянулись на Донну и пошли к ней, разговаривая на ходу.
- Как ты допустил, чтобы дело так далеко зашло? Как ты позволил Теду сделат
ь предложение?
Он долго молчал, и я уже решила, что ответа не будет. Мы шли молча по солнцеп
еку, но в конце концов он сказал:
- Не знаю. Думаю, в какой-то вечер я слишком увлекся своей ролью. Настроение
было подходящее, и Тед сделал предложение. Наверное, я на секунду забыл, ч
то жениться придется мне.
Я глянула на него искоса:
- Ты за эти полчаса нагрузил меня личным так, как никогда за целых пять лет,
что я тебя знаю. Ты всегда так болтлив, когда работаешь на территории Теда?

Он покачал головой:
- Я знал, тебе не понравится, что Донна сюда втянута. Но не представлял, наск
олько бурно ты отреагируешь. Поэтому для сохранения мира должен был обо
всем тебе сказать.
Мы шагнули с тротуара, оба улыбаясь, и я помахала Донне. А сквозь улыбку пр
оизнесла, подобно чревовещателю:
- Мы с тобой так хорошо друг друга знаем, и каждый из нас будет очень тосков
ать по другому, но все равно мы готовы спустить курок. Как такое может быть
? Я знаю, что это так, но все равно не могу понять.
- А не достаточно знать, что это правда? Тебе непременно нужно объяснить? -
спросил он, пробираясь между машинами в сторону Донны.
- Да, мне нужно объяснение.
- А зачем?
- Затем, что я женщина.
Это его рассмешило, он прерывисто хохотнул, а у меня сердце прихватило, по
тому что я по пальцам одной руки могла пересчитать, сколько раз Эдуарду п
риходилось удивленно смеяться. Я ценила этот смех, в нем звучало что-то от
того Эдуарда, который был лучше и моложе. Интересно, одна ли я могу вызват
ь у него этот смех? Почему же мы тогда так спокойно говорим, что прикончим
друг друга? Нет, мне мало знать, что мы на это способны. Здесь должно быть ка
кое-то "почему", а сказать, что оба мы монстры или социопаты, - этого объясне
ния мало. Мне мало.
Донна довольно косо поглядела на меня, когда мы подошли. Она демонстрати
вно поцеловала Эдуарда, а когда он поставил чемоданы, устроила шоу еще эф
фектнее. Они целовались, обнимались и тискались, как пара подростков. Есл
и Эдуард и делал это с неохотой, то виду не подавал. Он даже шляпу снял и сли
лся с Донной, будто был донельзя рад.
Я стояла, прислонившись к автомобилю на расстоянии вытянутой руки от них
. Если они хотели остаться наедине, могли снять номер. Поцелуи продолжали
сь так долго, что я уж думала было многозначительно поглядеть на часы, но с
держалась и решила, что достаточно будет просто стоять, прислонившись к
машине, со скучающей физиономией.
Эдуард оторвался от Донны со вздохом:
- После вчерашней ночи я не думал, что ты успеешь так по мне соскучиться.
- Я всегда по тебе скучаю, - ответила она, пересиливая страстное придыхани
е, смешанное со смехом. Повернулась ко мне, все еще обхватив Эдуарда жесто
м собственницы. Глядя на меня в упор, она сказала: - Извини, я не хотела тебя
смутить.
Я оттолкнулась от машины и встала прямо.
- Меня трудно смутить такими пустяками.
Счастливое сияние ее глаз сменилось яростным огнем, показывающим готов
ность к обороне.
- А чем тебя можно смутить?
Я покачала головой:
- Это мне подставка для реплики: "Тем, чего тебе не хватает"?
Она оцепенела.
- Донна, не волнуйся. Я ни сейчас, ни раньше никогда не интересовалась... Тед
ом в романтическом смысле.
- Да я и не думала...
- Донна, не надо. Давай поступим по-настоящему оригинально - будем честным
и. Ты беспокоилась насчет меня с Эдуардом... Тедом, - быстро поправилась я, - п
очему и устроила мне этот показ подросткового тисканья. Донна, от меня св
ою территорию метить не нужно. - Я зачастила, чтобы она не заметила ошибку
в имени, но она ведь заметила, и Эдуард заметил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13