- Это не я, это Тед, - ответил он пустым голосом.
- Твоя тайная личность, - сказала я.
- Ага.
- Ладно, я прилечу сегодня в Санта-Фе после обеда или рано вечером.
- Лучше давай в Альбукерк, я тебя встречу в аэропорту. Только позвони и ска
жи, в котором часу.
- Я могу машину арендовать.
- Я все равно буду в Альбукерке по другим делам. Нет проблем.
- Что ты от меня утаиваешь? - спросила я.
- Я? Утаиваю?
В его деланном изумлении слышалась веселая нотка.
- Ты вообще таинственная личность и любишь держать секреты. Это дает тебе
ощущение власти.
- Правда? - спросил он с интересом.
- Правда.
Он тихо засмеялся.
- Может, и дает. Закажи себе билет и позвони мне, когда прилетает твой рейс.
А сейчас мне пора.
Он понизил голос, будто в комнату кто-то вошел.
Я не спросила, зачем торопиться. Десятеро пропавших без вести, двенадцат
ь достоверно мертвых.
Торопиться надо. Я не спросила, будет ли он ждать моего звонка. Эдуард, ник
огда ничего не боящийся, испуган. Будет ждать как миленький.

Глава 2

Оказалось, что единственный рейс, на который еще остались билеты, вылета
л в полдень, так что у меня было около пяти часов, чтобы поспать и мчаться в
аэропорт. И еще я пропустила занятия по кенпо - это такой вид карате, котор
ый я месяца полтора назад начала изучать. И с удовольствием предпочла бы
очутиться в зале, а не в самолете. Терпеть не могу летать, и последнее врем
я мне это приходилось делать чертовски много. Привычка притупила ужас, н
о фобия все равно осталась. Противно сидеть в самолете, который ведет кто-
то, кого я вообще не знаю и лично не проверила на наркотики. Я вообще не сли
шком склонна доверять кому бы то ни было.
Авиакомпании тоже доверчивостью не отличаются. Провезти на самолете ск
рытое оружие - это бочка геморроя. Сначала мне пришлось прослушать двухч
асовой курс федерации гражданской авиации о правилах провоза скрытого
оружия в самолете. И получить свидетельство, что я этот курс прослушала, -
без него меня не пустили бы на борт. Еще у меня было письмо, сообщающее, что
я нахожусь при исполнении официального задания, для которого мне необхо
димо иметь при себе ствол. Сержант Рудольф (Дольф) Сторр из Региональной Г
руппы Расследования Противоестественных Событий сделал мне факс на бл
анке группы с потрясающим понтом. Мне нужно было что-то от настоящего пол
ицейского, чтобы легитимизировать мой статус. Если бы я действительно ле
тела по делу полиции, даже если бы Дольф не участвовал в нем прямо, он бы да
л мне все что нужно, как обычно и делал. А если Эдуард попросил бы меня помо
чь ему в неофициальном (читай - незаконном) деле, я бы к Дольфу и не сунулась
. Олицетворенный Закон и Порядок не слишком обожал Эдуарда, он же Тед Форр
естер. Слишком часто Тед оказывался там, где на земле валялись трупы. И пот
ому Дольф ему не особо доверял.
В окно я не глядела. Я читала и пыталась себя уговорить, что я просто в очен
ь тесном автобусе. Давно уже я решила, что летать не люблю еще и из-за клаус
трофобии. Набитый до отказа "Боинг-727" - это действительно настолько замкну
тое пространство, что дышать трудно. Включив вентилятор над сиденьем, я с
тала читать - Шерон Шинн. В нее я верила - она сможет удержать мое внимание
даже на высоте нескольких сотен футов над землей, когда лишь тонкий слой
металла отделяет меня от вечности.
Так что я не могу вам рассказать, как выглядит Альбукерк с птичьего полет
а, а дорожка, которая вела в аэропорт от самолета, ничем не отличалась от д
ругих таких же. Даже в туннеле ощущался жар, невидимой рукой давящий скво
зь пластик. В Сент-Луисе могла быть весна, но в Альбукерке уже наступило л
ето. Я стала выискивать в толпе Эдуарда и посмотрела мимо него, пока сообр
азила, что это он. Я почти не узнала его сразу, потому что он был в шляпе. Ков
бойской шляпе с затянутым за ленту пучком перьев, но вообще-то шляпа была
изрядно поношенной. Поля с обеих сторон загибались вверх, будто Эдуард в
се время ломал жесткую материю, пока она не приняла новую форму под возде
йствием настойчиво мнущих ее рук. Рубашка белая, с короткими рукавами, ка
кие продаются в любом универмаге. И к ней - темно-синие джинсы, с виду новые
, а также пара походных ботинок, которую обновкой никак не назовешь.
Походные ботинки? У Эдуарда? Он никогда не производил впечатление сельск
ого парня - истинный городской житель. Но вот он стоит и чувствует себя вп
олне комфортно. Однако никакого сходства с Эдуардом не было, пока я не гля
нула ему в глаза. Заверни его во что угодно, замаскируй как хочешь, одень к
ак Принца в "Спящей Красавице" из Диснейленда, но загляни только ему в глаз
а - заорешь и дашь деру.
Они были синие и холодные, как зимнее небо. С этими белокурыми волосами, с
утонченной бледностью Эдуард был олицетворением БАСПа.
Белый англосаксонский пр
отестант, принадлежащий к привилегированному классу (или истинный амер
иканец).
И умел выглядеть безобидно, если хотел. Актер он был превосходный,
но глаза его выдавали, когда он не заботился придать им нужное выражение.
Они очень затруднялись выполнять функцию зеркала души, поскольку таков
ой не было у Эдуарда.
Он улыбнулся мне, и глаза его оттаяли, словно тронутые слабой теплотой. Он
был рад меня видеть, неподдельно рад - насколько вообще мог бы обрадовать
ся кому-либо. И это тревожило, потому что Эдуард главным образом любил мен
я потому, что вместе мы всегда убивали больше народу, чем в одиночку. По кр
айней мере я. Насколько я понимаю, Эдуард вполне мог косить целые армии и к
огда меня нет.
- Привет, Анита!
- Привет, Эдуард.
Улыбка расплылась до ушей.
- Кажется, ты не рада меня видеть?
- Меня тревожит, Эдуард, что ты так рад мне. С моим приездом ты почувствовал
облегчение, и это меня пугает.
Улыбка растаяла, и вся доброжелательность, гостеприимство, веселье утек
ли прочь с его лица, как вода из треснувшего стакана - досуха.
- Это не облегчение, - сказал он слишком безразличным голосом.
- Ври больше, - ответила я. Хотела сказать это тихо, но шум аэропорта был как
океанский прибой - громкий и неумолчный.
Он посмотрел на меня своими безжалостными глазами и слегка кивнул, призн
ал, что ему стало легче, когда я прилетела. Может, он бы и выразил это словам
и, но вдруг рядом с ним появилась женщина. Она улыбнулась, руки ее обхватил
и Эдуарда и прижали к себе. Выглядела она на тридцать с чем-то, старше Эдуа
рда с виду, хотя его точный возраст я не бралась бы определить. Короткие ка
штановые волосы, деловая прическа, но ей она шла. Почти без косметики, но в
се равно красива. Морщинки у глаз и около губ заставили меня добавить ей е
ще лет десять. Она была пониже Эдуарда, выше меня, но все равно маленькая, х
отя слабой не казалась. Загара на ней было больше, чем требовалось бы для з
доровья, что, наверное, и объясняло морщины на лице. Но в ней чувствовалась
спокойная сила, когда она улыбнулась мне, держа Эдуарда под руку.
Джинсы на ней сидели очень аккуратно, наверняка она их гладила, белая без
рукавка была с таким вырезом, что пришлось надевать кружевной топ, а в рук
ах она держала коричневую сумочку величиной почти с мой саквояж. На миг я
подумала, что Эдуард и ее встретил с самолета, но что-то было в ней слишком
свежее, неспешное. Нет, она не сошла сейчас с самолета.
- Я Донна. А ты, наверное, Анита. - Она протянула руку, и я ее пожала. Рукопожат
ие у нее было твердым, и рука не вялой. Рабочая рука. И она знала, как пожимат
ь руки. Редко кто из женщин владеет этой наукой. Она мне сразу понравилась
, инстинктивно, и так же сразу я не поверила этому чувству.
- Тед мне много о тебе рассказывал, - сказала Донна.
Я поглядела на Эдуарда. Он улыбался, и даже глаза у него смеялись. Выражени
е всего его лица, поза изменились полностью. Он чуть ссутулился, улыбка ст
ала ленивой, он просто излучал шарм рубахи-парня. "Оскара" ему за лучшую ро
ль - будто он с кем-то кожей поменялся.
Я поглядела на Эдуарда-Теда и переспросила:
- Он тебе много обо мне рассказывал?
- О да! - произнесла Донна, беря меня за руку выше локтя, но не выпуская Эдуар
да. Наверняка она любит прикосновения. Мои друзья-оборотни приучили мен
я к этим постоянным ощупываниям, но все равно я не слишком это любила. Како
е, черт побери, имеет отношение Эдуард - то есть Тед - к этой женщине?
Эдуард заговорил, слегка растягивая слова по-техасски, будто это был поч
ти забытый старый акцент. У самого Эдуарда никакого акцента не было. Голо
с чистейший и практически неопределимый, в нем совершенно не чувствовал
ось языковых интонаций тех мест, где Эдуард бывал, и тех людей, с которыми
он общался.
- Анита Блейк, я рад представить вам Донну Парнелл, мою невесту.
Челюсть у меня отвалилась до пола, и я так и уставилась на Эдуарда. Обычно
я стараюсь вести себя утонченнее... черт с ним, хотя бы вежливее. Я знала, как
ое удивление - да что там, шок - выражалось на моем лице, но ничего не могла п
оделать.
Донна рассмеялась, и это был хороший смех, теплый и чуть сдавленный, смех д
оброй мамочки. Она стиснула руку Эдуарда:
- Тед, ты был прав. Чтобы видеть ее реакцию, стоило приехать.
- Я ж тебе говорил, лапонька, - сказал Эдуард, приобнимая ее за плечи, и влепи
л ей поцелуй в макушку.
Я захлопнула рот и попыталась прийти в себя. И только смогла промямлить:

- Это... потрясающе. Я на самом деле... я... - Наконец я протянула руку и сказала: -
Поздравляю.
Но улыбнуться не смогла.
Донна воспользовалась рукопожатием, чтобы притянуть меня в объятия.
- Ты ни за что не поверишь, но Тед говорил, что он все-таки решился полезть в
петлю. - Она опять обняла меня и засмеялась. - Боже мой, девонька, я никогда н
е видела, чтобы человек так ошалел.
И вновь вернулась в объятия Эдуарда, к его улыбающемуся лицу Теда.
Мне в актерском ремесле до Эдуарда куда как далеко. Понадобились годы, чт
обы выработать каменную морду, а уж насчет лгать выражением лица и жеста
ми и речи не было. Так что я сохранила непроницаемое лицо и попыталась гла
зами показать Эдуарду, что жду от него объяснений.
Чуть отвернувшись от Донны, он улыбнулся мне своей легкой заговорщицкой
улыбкой. Это еще сильнее меня взбесило. Эдуард радовался своему сюрпризу
, черт бы его подрал!
- Тед, что за манеры! Возьми у нее сумку, - сказала Донна.
Мы с Эдуардом уставились на небольшой саквояж, который я держала в левой
руке. Он выдал мне улыбку Теда, но реплика принадлежала Эдуарду:
- Анита предпочитает носить свой груз сама.
Донна посмотрела на меня так, будто этого не могло быть. Возможно, она не т
ак сильна и независима, как кажется с виду, или еще лет на десять старше, че
м мне показалось. Другое, понимаете ли, поколение.
- Тед правду говорит, - сказала я, чуть излишне подчеркнув голосом его имя. -
Я сама ношу свой багаж.
Донна посмотрела так, будто хотела исправить мое очевидное заблуждение,
но вежливость помешала. Это выражение лица (но не молчание) напомнило мою
мачеху Джудит и увеличило возраст Донны где-то за пятьдесят. Либо она чуд
есно сохранившаяся женщина пятидесяти с чем-то, сорока с чем-то, либо ей т
ридцать с чем-то, а морщины от солнца ее старят. Совершенно непонятно.
Они зашагали по залу ожидания передо мной рука об руку. Я пошла за ними, но
не потому, что саквояж был слишком тяжел, просто мне надо было прийти в себ
я. Я видела, как Донна утыкается головой в плечо Эдуарда, поворачивается к
нему лицом, улыбается, сияет. Эдуард-Тед нежно наклонял к ней лицо и что-то
шептал, а она смеялась.
Меня аж замутило от всего этого. Что позволяет себе Эдуард, как он обращае
тся с этой женщиной? Или она тоже наемный убийца и столь же хорошая актрис
а? Почему-то я в это не верила. А если она действительно та, кем кажется - жен
щина, влюбленная в Теда Форрестера, которого вообще нет на свете, - то я, фиг
урально говоря, готова была набить Эдуарду морду. Как он мог втянуть ни о ч
ем не подозревающую женщину в свою легенду? Или (и эта мысль показалась ди
кой) Эдуард-Тед действительно влюблен? Десять минут назад я бы сказала, чт
о он не способен на глубокие чувства, но сейчас... сейчас я вообще ничего не
понимала.
Аэропорт Альбукерка был исключением из выведенного мною правила, что вс
е аэропорты выглядят одинаково и не определишь, в какой части страны и да
же мира находишься - ты просто в аэропорту. Если есть какие-то декорации, т
о они обычно берутся из другой культуры, как те морские пейзажи, что висят
в барах, расположенных вдали от моря. Но здесь было по-другому. Во всем ощу
щался привкус юго-запада. Многоцветная мозаика или живопись с доминирую
щей бирюзой или кобальтом украшала почти все лавки и киоски. На полпути о
т самолета до входа в аэропорт стояла небольшая палатка, в которой прода
вались изделия из серебра. Толпа осталась позади, и шум вместе с нею. Мы вы
шли в мир почти звенящей тишины, окруженной белыми-белыми стенами и огро
мными окнами. Альбукерк раскинулся за этими окнами плоской равниной в ко
льце черных гор, похожих на театральные, в чем-то нереальные декорации. Жа
р давил даже при работающем кондиционере - то есть не было по-настоящему
душно, но ты мог себе представить, каково это на самом деле. Вокруг совсем
чужой пейзаж, отчего я еще острее чувствовала, что брошена на произвол су
дьбы. Единственное, что мне нравилось в Эдуарде, так это его способность н
икогда не меняться. Он был таким, каким был, и вот сейчас по-своему, по-извр
ащенному надежный, Эдуард подал мне такой крученый мяч, что отбивай как х
очешь.
Донна остановилась и повернулась, увлекая за собой Эдуарда.
- Анита, это слишком тяжелая сумка. Пожалуйста, позволь Теду ее понести. - И
она добродушно подтолкнула его в мою сторону.
Эдуард направился ко мне. Даже походка у него стала переваливающейся, ка
к будто он много времени проводил в седле или на лодке. А с лица не сходила
улыбка Теда, только глаза выглядывали из-под маски.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13