Я последовала за ним. Такое у меня было чувство, что в ближай
шие дни мне еще не раз придется это делать.
Тихо. Очень тихо было в этом доме. Тихо шелестящий кондиционер напомнил м
не шипение воздух в больнице. У меня из-за спины вышел Нортон, и вздрогнул
а. Он ничего не сказал, только глянул на меня.
Из прихожей я направилась в большую гостиную с высоким потолком. Нортон
пошел за мной. На самом деле он чуть не наступал мне на пятки, как преданны
й пес, но исходило от него не обожание и доверие, а подозрительность и наст
ороженность. Эдуард устроился в одном из трех удобных с виду кресел с син
ей обивкой, вытянулся, скрестил ноги. Темные очки он не снял и был похож на
картину "Отдых в уютной гостиной", если кто-нибудь такую писал.
- Тебе скучно? - спросила я.
- Я это уже видел, - ответил он.
Сейчас он меньше изображал Теда и был больше самим собой. Может, ему напле
вать, что подумает Нортон, а может, надоело играть. Мне точно надоело смотр
еть.
Комната была из тех больших комнат, что объединяют гостиную, столовую и к
ухню. Хотя она и просторная, но я не очень уютно себя чувствую, когда пол тя
нется во все стороны. Я люблю, когда больше дверей, стен, перегородок. Наве
рное, сказывается моя повышенная замкнутость. Если по дому можно судить
о семье, которая в нем жила, то эти люди были гостеприимны и в каком-то смыс
ле обычны. Они покупали мебельные гарнитуры: зеленовато-голубая гостина
я, столовая темного дерева у одной стены, окно с эркером и кружевными зана
весками. На кухонном столе новая поваренная книга юго-западных блюд в тв
ердой обложке. Заложена написанным от руки рецептом. Кухня занимала мень
ше всего места - длинная и узкая, с белыми ящичками и черно-белым молочным
узором на банке с печеньем в виде коровы, которая мычала, когда у нее снима
ли голову. Покупное печенье, шоколадные палочки. Нет, я не стала их есть.
- Ищешь разгадки в банке с печеньем? - спросил Эдуард.
- Нет, - ответила я. - Мне просто хотелось знать, действительно ли она мычит.

Нортон издал тихий звук, который можно было принять за смех. Я сделала вид
, что не слышала. Хотя учитывая, что он стоял в двух футах от меня, это было н
епросто. Я резко сменила направление движения по кухне, и он чуть в меня не
врезался.
- Вы мне можете дать чуть больше места, чтобы дышать? - спросила я.
- Я следую полученным приказаниям, - ответил он с каменным лицом.
- Вам приказано стоять близко, как будто мы собираемся танго танцевать, ил
и просто сопровождать меня?
У него дернулись губы, но он сумел не улыбнуться.
- Просто сопровождать вас, мэм.
- Прекрасно, тогда сделайте два больших шага назад, чтобы мы могли перемещ
аться, не сталкиваясь.
- Я должен следить, чтобы вы ничего не изменили на месте преступления, мэм.

- Меня зовут не мэм, меня зовут Анита.
Это заставило его улыбнуться, но он тряхнул годовой и сумел улыбку убрат
ь.
- Я только выполняю приказания и ничего больше.
Какая-то горечь прозвучала в последних словах. Полисмену Нортону было п
од пятьдесят, по крайней мере с виду. Скоро он отслужит свои тридцать лет и
при этом все еще должен сидеть в машине рядом с местом преступления и вып
олнять приказания. Если он мечтал когда-то о большем, то оно в прошлом. Это
т человек принимал реальность как она есть, но такая реальность ему не нр
авилась.
Открылась дверь, и вошел человек в галстуке с ослабленным узлом, с заката
нными рукавами рубашки на загорелых предплечьях. Кожа у него была темно-
коричневой, но не от загара. Испанская кровь или индейская или и та, и друг
ая. Волосы подстрижены очень коротко - не для красоты, а потому что так удо
бнее. На бедре у него висел пистолет, к поясу штанов прикреплена золотая т
абличка.
- Я детектив Рамирес, извините, что опоздал.
При этих словах он улыбнулся и весь засиял природной жизнерадостностью,
но я этому не поверила. Слишком много раз я видела, как у копа лицо меняетс
я от приветливого до каменного за долю секунды. Рамирес предпочитал лови
ть мух на мед, а не на уксус, но я знала, что уксус у него тоже есть. До чина дет
ектива в штатском не дослужиться, не приобретя некоторой доли кислоты, н
аверное, точнее будет сказать - не потеряв невинность. В общем, как это ни н
азови, а оно должно быть. Весь вопрос только в том, насколько глубоко это с
крыто в нем.
Я все же улыбнулась и протянула руку, и он ее пожал. Рукопожатие было тверд
ым, но улыбка никуда не делась, правда, глаза были холодными и замечали все
. Уйди я сейчас, он смог бы описать меня во всех деталях вплоть до пистолет
а - или начиная с пистолета.
Полисмен Нортон все еще стоял за мной, как толстая подружка невесты на св
адьбе. Детектив Рамирес глянул на него, и улыбка стала чуть-чуть уже.
- Спасибо, сотрудник Нортон. Я теперь сам этим займусь.
Взгляд, которым ответил ему Нортон, трудно было назвать дружелюбным. Мож
ет быть, Нортону вообще никто не нравился. А может, он был белым, а Рамирес -
нет. Он был стар, а Рамирес молод. Он так и закончит свою карьеру в полицейс
кой форме, а Рамирес уже ходит в штатском. Предрассудки и зависть зачасту
ю неразлучны. А может, просто у Нортона плохое настроение.
Как бы там ни было, а Нортон вышел, как ему было сказано, и закрыл за собой дв
ерь. Накал улыбки Рамиреса подскочил еще на одно деление, когда он поверн
улся ко мне. До меня дошло, что он симпатичный в своем роде молодой парень
и сам это знает. Не то чтобы он был самовлюбленный тип, но я - женщина, а он - с
импатичный парень, и потому он надеялся, что я дам некоторую слабину. Нет,
друг, ты ошибся дверью.
Я покачала головой, но улыбнулась в ответ.
- Что-нибудь не так? - спросил он. И даже его серьезная мина была мальчишеск
ой и подкупающей. Нет, он наверняка перед зеркалом тренируется.
- Нет, детектив, все в порядке.
- Пожалуйста, называйте меня Эрнандо.
Я не могла не улыбнуться шире:
- А я Анита.
Широко и ярко вспыхнула улыбка.
- Анита - красивое имя.
- Вполне обычное, - сказала я, - а мы сейчас занимаемся расследованием прес
тупления, а не знакомством на дискотеке. Так что можете чуть пригасить св
ое очарование, и вы мне все равно будете нравиться, детектив Рамирес. Я даж
е готова поделиться с вами тем, что найду. Честно.
- Эрнандо, - поправил он меня.
Я не могла не засмеяться.
- Ладно, Эрнандо. Но действительно не надо так стараться, чтобы меня покор
ить. Я не настолько хорошо вас знаю, чтобы невзлюбить.
Тут засмеялся он.
- Это так заметно?
- Вы отлично изображаете хорошего полисмена, и этот мальчишеский шарм пр
осто прекрасен, но я уже сказала - в нем нет необходимости.
- О'кей, Анита. - Улыбка потускнела на пару ватт, но все равно он оставался от
крытым и каким-то приветливым. Меня это нервировало. - Вы уже весь дом осмо
трели?
- Нет еще. Сотрудник Нортон слишком рьяно сопровождал меня, прямо наступа
л на пятки. Трудно было ходить.
Улыбка погасла, но глаза по-прежнему остались приветливыми.
- Цвет ваших черных волос чуть темнее, чем должен был быть при такой коже.

- Моя мать была мексиканка, но большинство людей этого не замечают.
- В нашем уголке страны смешение очень велико. - Он при этом не улыбался, бы
л серьезен и чуть-чуть выглядел не так уж молодо. - Те, кто хочет заметить, з
аметят.
- Я могла бы быть наполовину смуглой итальянкой.
На это он чуть улыбнулся:
- В Нью-Мексико смуглых итальянцев немного.
- Я здесь слишком недолго, чтобы что-нибудь заметить.
- Вы первый раз здесь?
Я кивнула.
- И как вам пока что?
- Я видела больницу и часть этого дома. Думаю, маловато будет, чтобы состав
ить мнение.
- Если у меня выдастся свободная минутка, пока вы здесь, я был бы рад показа
ть вам то, на что здесь у нас стоило бы посмотреть.
Я заморгала. Может, этот мальчишеский шарм и не был полицейской тактикой.
Может, он - подумать только? - клинья подбивает?
Я не успела придумать ответ, как подошел Эдуард, сияя в лучших традициях с
тарины Теда.
- Детектив Рамирес, рад снова вас видеть.
Они пожали друг другу руки, и Рамирес одарил Эдуарда улыбкой, столь же иск
ренней, как у самого Эдуарда. Поскольку я знала, что Эдуард притворяется, б
ыло неприятно смотреть, насколько похожи у них выражения лиц.
- И я рад вас видеть, Тед. - Он снова повернулся ко мне. - Пожалуйста продолжа
йте осмотр. Тед мне много о вас рассказывал, и я надеюсь, ради нашей общей п
ользы, что он не преувеличил ваши таланты.
Я посмотрела на Эдуарда, он только улыбнулся мне. Я нахмурилась:
- Ладно, постараюсь никого не разочаровывать.
И я вернулась в гостиную, сопровождаемая детективом Рамиресом. Он дал мн
е больше места для маневра, чем Нортон, но следил за мной. Может, хотел назн
ачить свидание, но смотрел он на меня не так. Он смотрел на меня, как коп, кот
орый хочет знать, что я делаю, как реагирую. Это повысило мое мнение о его п
рофессионализме.
Эдуард сдвинул очки настолько, чтобы глянуть на меня, когда я проходила м
имо. Он улыбался, почти скалился. Все было ясно по его лицу - он забавлялся п
опытками Рамиреса флиртовать. Я отмахнулась от него, прикрыв этот жест д
ругой рукой, чтобы видел только Эдуард.
Он засмеялся, что прозвучало здесь уместно. Этот дом был построен, чтобы л
юди в нем смеялись. Когда смех умолк, наступила тишина, будто вода сомкнул
ась над брошенным камнем и звук растаял в глубоком молчании, которое ста
ло еще тише.
Я стояла посреди светлой гостиной с таким ощущением, что нахожусь на рас
продаже и сейчас войдет агент по недвижимости, ведя экскурсию потенциал
ьных покупателей. Вот так этот новый дом походил на только что развернут
ый подарок. Но было здесь такое, чего не допустил бы никакой агент по недви
жимости. На кофейном столике светлого дерева лежала газета, сложенная вч
етверо на бизнес-приложении. На приложении было написано "Нью-Йорк тайме
", а на других листах - "Лос-Анджелес трибьюн". Наверное, бизнесмен, недавно п
риехавший из Лос-Анджелеса.
На углу кофейного столика стояла большая цветная фотография, изображав
шая пожилую пару, лет за пятьдесят, и с ними мальчишку-подростка. Все они у
лыбались и обнимали друг друга, как обычно бывает на фотографиях. Вид у ни
х был счастливый и безмятежный, хотя по фотографиям трудно судить. Камер
у обмануть легко.
Я оглядела комнату и увидела фотографии поменьше на белых полках, занима
вших почти всю стену. Они стояли между сувенирами, почти все - на индейску
ю тему. Но эти снимки поменьше были такими же безмятежными, с теми же улыбк
ами. Счастливая и процветающая семья. Мальчик и мужчина, загорелые и весе
лые, на лодке, на фоне моря и с большой рыбой в руках. Женщина и три девочки п
екут печенье, все в рождественских передниках. Не меньше трех фотографий
взрослых пар с одним-двумя детьми. Девочки с той рождественской фотогра
фии - внучки, наверное.
Я глядела на пару и высокого загорелого подростка и надеялась, что они ме
ртвы, так как даже думать, что кто-то из них лежит в той больнице, было... не сл
ишком уютно. Но к чему сомневаться - они действительно мертвы, и мысль эта
утешала.
Я стала рассматривать индейские поделки, выстроившиеся на полках. Некот
орые из них предназначались для туристов: копии разрисованных горшков, с
лишком новые, чтобы быть настоящими, самодельные куклы, вполне подходящи
е для детской, головы гремучих змей в бессильном броске, погибших еще до т
ого, как их убийца открыл им пасти, чтобы придать страшный вид.
Но посреди этого туристского барахла лежали и Другие вещи. Горшок за сте
клянной перегородкой, с выбитыми кусками и выцветший до сероватого цвет
а яичной скорлупы. Копье или дротик над камином. Оно висело за стеклом, и н
а нем еще сохранились остатки перьев и жил с бисеринками. Наконечник коп
ья был вроде бы каменный. Маленькое ожерелье из бус и раковин под стеклом,
на потертых лентах из шкуры. Кто-то знал, что следует собирать, поскольку
все, собранное за стеклом, казалось подлинным и явно ухоженным. А туристс
кие подделки валялись сами по себе.
Я сказала, не поворачиваясь:
- Я не эксперт по предметам индейской культуры, но эти вроде бы музейного
качества.
- Эксперты говорят то же самое, - ответил Рамирес.
Я обернулась к нему. Лицо его стало безразличным, и он выглядел старше.
- Это все законно?
Он слегка улыбнулся:
- Вы хотите спросить - не краденое ли это?
Я кивнула.
- Вот это мы смогли проследить, все куплено у частных лиц.
- А есть и еще?
- Да.
- Покажите, - попросила я.
Он повернулся и пошел по длинному центральному коридору. Теперь моя очер
едь была следовать, хотя я соблюдала дистанцию больше, чем они с Нортоном.
И я не могла не заметить, как ловко сидят брюки на Рамиресе. Я покачала гол
овой. Дело в его заигрываниях или я просто устала от двух мужчин, что у мен
я есть? Было бы приятно завести что-то не такое сложное, но в глубине души я
понимала, что такой выбор мне уже не светит. Вот я и любовалась спиной шага
вшего передо мной по коридору детектива Рамиреса и знала, что это ничего
не значит. Разве что поубавилось бы их уважение ко мне, начни я крутить с о
дним из них. У меня не стало бы даже нынешнего еле заметного авторитета - я
оказалась бы просто чьей-то подружкой. Анита Блейк, истребитель вампиро
в и эксперт по противоестественным явлениям, - это все-таки нечто. Подруж
ка детектива Рамиреса - это полный ноль.
Эдуард направился куда и мы, но очутился далеко позади, почти у входа, когд
а мы уже выходили из коридора. Это он нам давал уединиться? Он что, считал ф
лирт с детективом удачной мыслью или думал, что любой человек все-таки лу
чше, чем монстр, как бы этот монстр ни был мил? У Эдуарда если и были предрас
судки, то только насчет монстров.
Рамирес остановился у конца коридора, все еще улыбаясь мне, как будто мы б
ыли на экскурсии в каком-то другом доме и с другой целью. Выражение его ли
ца не соответствовало тому, чем мы должны были заняться. Он показал на две
ри по обе стороны коридора:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13