Не поворачиваясь, он сказал:
- Я не знаю, увижу ли я когда-нибудь дьявола, но я видел настоящее зло, и если
за ним и не стоит дьявол, то зло - все равно зло. - Он повернулся ко мне. - И мы д
олжны его остановить.
- Да, - кивнула я. - Должны.
Он улыбнулся, но глаза его остались такими же усталыми.
- Я буду здесь работать с коллегами, которые более привыкли работать с жив
ыми, чем с мертвыми. Мы попытаемся узнать, почему выжили эти шестеро.
- И если это магия? - спросила я.
Он кивнул:
- Лейтенанту Марксу не говорите, но у меня у самого жена колдунья. Она езди
ла со мной по миру и видела такие вещи. Иногда бывало, что найденное нами б
ыло больше по ее части, а не по моей, - хотя и редко. Люди вполне способны муч
ить друг друга без помощи магии. Но иногда ее применяли.
- Не поймите меня неправильно, но почему вы ее сразу не позвали?
Он глубоко и медленно вздохнул.
- Ее сейчас нет в стране, она поехала по другому делу. Вы можете поинтересо
ваться, а почему я не попросил ее раньше вернуться домой?
Я помотала головой:
- Я не собираюсь спрашивать.
Он улыбнулся:
- За это вам спасибо. Я считал, что моя жена нужнее там, а федерал был более ч
ем уверен, что это человек. - Он глянул на Эдуарда, снова на меня. - Если правд
у сказать, миз Блейк, что-то в этом всем меня пугает. А я не из тех, кого легко
напугать.
- Вы боитесь за свою жену, - сказала я.
Он посмотрел на меня так, будто взгляд его светлых глаз проникал под чере
п.
- А вы бы не боялись?
Я осторожно тронула его за руку.
- Доверьтесь своему инстинкту, доктор. Если вы чуете, что дело плохо, отошл
ите ее.
Он отодвинулся от моего прикосновения, улыбнулся, бросил бумажное полот
енце в мусорный бак.
- Это было бы с моей стороны чертовски суеверно.
- У вас есть чувство, предостерегающее, что не надо впутывать вашу жену. До
верьтесь своему чутью. Не старайтесь быть разумным. Если вы любите свою ж
ену, то прислушайтесь к сердцу, а не голове.
Он дважды кивнул, потом сказал:
- Я подумаю о том, что вы сказали. А сейчас мне действительно пора.
Я протянула руку, он ее принял.
- Спасибо вам за потраченное время, доктор.
- Был рад служить, миз Блейк. - Он повернулся к Эдуарду и кивнул: - Всего хоро
шего, мистер Форрестер.
Эдуард кивнул в ответ, и мы остались в тишине комнаты отдыха.
- Прислушайтесь к сердцу, а не голове. Чертовски романтический совет, когд
а он исходит от тебя.
- Оставь, - сказала я, берясь за ручку двери.
- А как бы выглядела твоя личная жизнь, если бы ты последовала собственном
у совету?
Я открыла дверь и вышла в прохладный белый коридор, не ответив.

Глава 9

Предложение Маркса сопроводить меня к месту преступления, кажется, испа
рилось при его вспышке. Меня повез Эдуард. Мы ехали почти в полном молчани
и. Эдуард никогда не обременял себя светской беседой, а у меня на это прост
о не было сил. Если бы я придумала что-то полезное, я бы это сказала. А пока м
олчание меня устраивало. Эдуард предложил, чтобы мы поехали на последнее
место преступления, а потом мы встретим двух остальных его помощников в
Санта-Фе. Он мне ничего о них не сказал, а я не стала настаивать. Губа у него
продолжала пухнуть, потому что он был слишком мачо, чтобы приложить к ней
лед. Я так поняла, что, кроме этой распухшей губы, Эдуард по отношению ко мн
е никакой больше слабины сегодня не проявит. Я его попросила всеми досту
пными мне средствами, кроме применения оружия, чтобы он прекратил это ду
рацкое состязание, и ничего уже не могло это изменить, и я меньше всего.
Кроме того, у меня все еще колоколом гудела в голове тишина, будто все отзы
валось эхом и ничего не было по-настоящему надежно. Это было потрясение. В
ыжившие, если можно их так назвать, потрясли меня до корней волос. Я видала
ужасы, но таких - никогда. И мне надо выйти из этого состояния до первой пер
естрелки, но, честно говоря, если бы кто-то прямо сейчас попытался в меня с
трелять, я бы заколебалась. Ничто не казалось важным и даже реальным.
- Я знаю, почему ты этого боишься, - сказала я.
Он зыркнул на меня поверх черных очков и снова переключился на дорогу, бу
дто не слышал. Любой другой попросил бы меня объяснить или хотя бы подал р
еплику. Эдуард просто вел машину.
- Ты не боишься ничего, что просто сулит смерть. Ты давно решил, что не дожив
ешь до зрелой старости.
- Мы, - поправил он меня. - Мы давно решили, что не доживем до зрелой старости.

Я открыла рот, чтобы возразить, и остановилась. Подумала пару секунд. Мне д
вадцать шесть лет, и если следующие четыре года будут похожи на предыдущ
ие, тридцати мне не видать. Никогда я это так длинно не формулировала, но с
тарость не очень-то сильно меня тревожила. Я, честно говоря, не рассчитыва
ла до нее добраться. Мой образ жизни был чем-то вроде пассивного самоубий
ства. Мне это не совсем нравилось, и хотелось возмутиться и возразить, но я
не могла. Хотела, но не могла. В груди стеснилось, когда я поняла, что рассчи
тываю умереть насильственной смертью. Не хочу этого, но ожидаю. Голос мой
звучал неуверенно, но я произнесла вслух:
- Хорошо, мы признаем, что мы не доживем до зрелой старости. Ты доволен?
Он чуть кивнул.
- Ты боишься, что будешь жить, как эти бедняги в больнице? Такого конца ты бо
ишься?
- А ты?
Он спросил это еле слышно, но все-таки можно было расслышать за шелестом ш
ин и мурлыканьем дорогого мотора.
- Я пытаюсь об этом не думать.
- И неужели получается об этом не думать? - спросил он.
- Если начинаешь думать и беспокоиться о бедах, это замедляет реакцию, зас
тавляет бояться. Никто из нас не может позволить себе такого.
- Два года назад это я бы толкал тебе ободряющую речь, - сказал он, и что-то б
ыло в его голосе - не злость, но нечто похожее.
- Ты был хорошим учителем.
Его руки стиснули руль.
- Я тебя не всему научил, что знаю, Анита. Ты еще не такой монстр, как я.
Я смотрела на него в профиль, пытаясь прочесть что-нибудь на непроницаем
ом лице. Ощущалось напряжение челюсти, какая-то ниточка злости ускольза
ла вниз по шее, за воротник, к плечам.
- Ты меня пытаешься убедить или себя... Тед?
Имя я произнесла чуть насмешливо. Обычно я не играю с Эдуардом, чтобы его п
оддразнить, но сегодня он был не в своей тарелке, а я нет. И каким-то краешко
м души я этому чертовски радовалась.
Он ударил по тормозам и остановился юзом у обочины. Браунинг в моей руке с
мотрел ему в висок, настолько близко, что нажми я курок - его мозги окрасил
и бы все окна.
У него в руке был пистолет. Не знаю, откуда он успел его вытащить, но пистол
ет не был на меня направлен.
- Остынь, Эдуард.
Он не двинулся, но пистолет не выпустил. Это был момент, когда чужую душу м
ожно было рассмотреть ясно, как через открытое окно.
- Твой страх тебя тормозит, Эдуард, потому что ты предпочел бы умереть зде
сь и так, чем выжить, как те бедняги. Ты ищешь способ умереть получше. - Пист
олет я держала ровно, палец на крючке. Но это было не настоящее - пока что. - Е
сли бы ты это затеял всерьез, пистолет у тебя в руке был бы раньше, чем ты за
тормозил. Ты позвал меня не на охоту за монстром. Ты позвал меня убить тебя
, если дело обернется плохо.
Он едва заметно кивнул:
- И у Бернардо, и у Олафа на это кишка тонка. - Он медленно, очень медленно пол
ожил пистолет на бугор между сиденьями. Глядя на меня, положил руки поода
ль друг от друга на рулевое колесо. - Даже с тобой мне приходится чуть торм
озить.
Я взяла предложенный пистолет, не отводя от Эдуарда ни глаз, ни своего пис
толета.
- Так я и поверила, что это единственный ствол у тебя в машине. Но жест я цен
ю.
Тут он засмеялся, и такого горького звука я от Эдуарда еще никогда не слыш
ала.
- Я не люблю бояться, Анита. Не умею я этого делать.
- Хочешь сказать, что ты к этому не привык?
- Да.
Я опустила пистолет, и он теперь не смотрел на Эдуарда, но не убрала его.
- Я обещаю, что если с тобой будет как с теми, в больнице, я тебе отрежу голов
у.
Тут он поглядел на меня, и даже очки не помешали мне понять, что он поражен.

- Не просто застрелишь или убьешь, а отрежешь голову?
- Если это случится, Эдуард, я тебя не брошу живым, а отрезав голову, мы оба б
удем уверены, что работа сделана.
Что-то пробежало по его лицу, вниз по плечам, по рукам, и я поняла, что это - о
блегчение.
- Я знал, что могу в этом на тебя рассчитывать, Анита. На тебя и ни на кого дру
гого.
- Я должна быть польщена или оскорблена, что ты не знаешь ни одного настол
ько хладнокровного убийцы?
- У Олафа хватило бы хладнокровия, но он бы просто меня застрелил и бросил
в какую-нибудь дыру. Отрезать голову он бы даже и не подумал. А что, если бы
выстрел меня не убил? - Он снял очки и протер глаза. - И гнил бы я заживо, пото
му что Олаф даже не подумал бы голову отрезать.
Он встряхнул головой, будто отгоняя видение, снова надел очки, а когда пов
ернулся ко мне, лицо было спокойное, непроницаемое, как обычно. Но я уже за
глянула под эту маску глубже, чем мне когда-нибудь позволялось. И только о
дного я там не ожидала найти: страха, а еще глубже под ним - доверия. Эдуард
доверял мне больше, чем свою жизнь. Он доверял мне проследить, чтобы он уме
р хорошо. Для такого человека, как Эдуард, большего доверия быть не могло.

Мы никогда не будем вместе ходить по магазинам, никогда не съедим целый п
ирог. Он никогда не пригласит меня к себе на обед или на барбекю. Мы не буде
м любовниками. Но был отличный шанс, что один из нас будет последним, кого
другой увидит перед смертью. Это не была дружба в том смысле, в каком ее по
нимают большинство людей, но все же это была дружба. Есть люди, которым я м
огла бы доверить свою жизнь, но нет никого другого, кому я доверила бы свою
смерть. Жан-Клод и Ричард постарались бы удержать меня в живых из любви и
ли того, что под этим словом понималось. Даже мои родственники и прочие др
узья боролись бы, чтобы сохранить мне жизнь. Если бы я хотела смерти, Эдуар
д бы мне ее дал. Ведь мы оба понимали, что не смерти мы боимся. А жизни.

Глава 10

Дом был двухэтажный, с разделенными уровнями - сельский дом, который мог б
ы стоять где угодно на среднем западе в районе жилищ среднего класса. Но б
ольшой двор был изрезан каменистыми дорожками, ведущими к кактусам и к н
ебольшим кустам сирени, и этого было достаточно. Другие пытались сохрани
ть газоны зелеными, будто и не живут на краю пустыни, но в этом доме такого
не было. И этот дом, и ландшафт эти люди сделали под окружающую среду и пыт
ались зря не расходовать воду. А теперь они мертвы, и им глубоко плевать на
экологические соображения и на дожди.
Конечно, кто-то из них мог быть среди уцелевших. Мне не хотелось видеть фо
тографии выживших до... до ранения. Достаточно трудно было сохранять проф
ессиональную отстраненность и без снимков улыбающихся лиц, превративш
ихся в ободранное мясо. Я вылезла из машины, молясь, чтобы в этом доме не бы
ло выживших, - не слишком обычная молитва на месте преступления. Но в этом
деле все было необычно.
Перед домом стоял полицейский автомобиль. Полисмен в мундире вышел из не
го, когда мы с Эдуардом направлялись к дому. Полисмен был среднего роста, н
о вес он имел как у человека гораздо повыше. Большая часть килограммов пр
иходилась на живот, и потому форменный ремень сполз очень низко. Пройдя в
нашу сторону пять футов, он покрылся потом, надел шляпу и засунул большой
палец за пояс.
- Чем могу быть полезен?
Эдуард в лучшем своем виде Теда Форрестера протянул руку, улыбаясь.
- Я Тед Форрестер, сотрудник... - он запнулся, читая табличку на груди полисм
ена, - Нортон. Это Анита Блейк. Старший сержант Эпплтон дал нам обоим допус
к к месту преступления.
Нортон оглядел нас с ног до головы, и в светлых глазах не сверкнула даже ис
корка дружелюбия. Руку он пожимать не стал.
- Не могли бы вы предъявить какие-нибудь удостоверения личности?
Эдуард открыл бумажник и протянул водительские права. Я подала полисмен
у лицензию истребителя. Он вернул права Эдуарда, а на мой документ прищур
ился.
- Эта лицензия в Нью-Мексико не годится.
- Я осведомлена об этом, сотрудник, - сказала я ровным голосом.
Он прищурился на меня, как только что на лицензию.
- Тогда зачем вы здесь?
Я улыбнулась, только не смогла сделать так, чтобы глаза тоже улыбались.
- Я здесь не как истребитель, а как эксперт по противоестественному.
Он отдал мне лицензию:
- Зачем тогда эта железка?
Я посмотрела вниз, на пистолет, резко заметный на фоне красной блузки. На э
тот раз улыбка у меня была неподдельная.
- Пистолет не спрятан, сотрудник Нортон, и на него есть федеральная лиценз
ия, чтобы не возиться каждый раз с разрешением на оружие, переезжая из шта
та в штат.
Ответ ему не слишком, кажется, понравился.
- Мне было сказано пропустить вас двоих.
Предложение было утвердительное, но прозвучало как вопрос, будто он не р
ешил еще, пропустит он нас все-таки или нет.
Мы с Эдуардом стояли, изо всех сил стараясь казаться безобидными, но поле
зными. Прикидываться безвредной мне удавалось куда лучше, чем Эдуарду. Д
аже никаких усилий не требовалось. Зато он лучше напускал на себя полезн
ый вид. Он был воплощением безопасности и излучал ауру целеустремленнос
ти, на что реагируют и полицейские, и обычные люди. Я же могла только выгля
деть безвредной и ждать, пока сотрудник Нортон решит нашу судьбу.
Наконец он кивнул, будто принял решение.
- Мне положено сопровождать вас при осмотре, мисс Блейк.
Видно было, что эта работа его не радует.
Я не стала его поправлять, что надо говорить миз Блейк. Кажется, он искал т
олько повода от нас отделаться, и я не собиралась помогать ему в этом. Мало
кто из полисменов любит, когда гражданские суют нос в их расследования. Я
была не просто штатской - но также женщиной и охотницей на вампиров. Тройн
ая угроза в лучшем виде: шпак, баба и урод.
- Сюда.
Он двинулся по узкой дорожке. Я посмотрела на Эдуарда, но он просто зашага
л за Нортоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13