— Верно, обо всем этом, — согласился Аруэтто. — И если мы сядем и внимательно прочитаем слова песни, то мы непременно отыщем этот смысл и выразим его ясно и доходчиво, но гораздо приятнее наслаждаться стихами как шедеврами чувственности и в процессе наслаждения впитывать смысл.— Но разве в таком случае кто-то не сумеет убедить нас в чем-либо, с чем бы мы в открытом и честном споре никогда не согласились? — возразила пухленькая девушка.— Прекрасно сказано, Берилла, — воскликнул Лелио.— Это возможно, — отвечал девушке Аруэтто. — Вот почему стоит изучить стихотворение, прежде чем вы будете его многократно слушать. Однако не лишайте себя радости выслушать стихи безо всякого разбирательства хотя бы раз, а то и не один.— Кто вы такой? — требовательно спросил Лелио.— Лелио! — одернула его испуганная Берилла.— Нет, я должен узнать, — не унимался Лелио. Он склонился к столу и, нахмурив брови, уставился на Аруэтто. — По той же самой причине, по которой вы только что посоветовали нам не подвергать разбору стихи, мы должны знать, чьи слова мы только что слышали, чтобы затем могли судить о правоте ваших мыслей на основании всей вашей философии. Так кто вы такой?— Я не философ. Я всего лишь бедный ученый. Мое имя Аруэтто.Молодые люди словно окаменели. Наконец Берилла промямлила:— Но вы... Но вы... Вы не тот Аруэтто, который перевел для нас Овидия и Вергилия?— Не тот ли вы Аруэтто, который написал «Историю Рэма» — книгу, которой пользуются все учителя?— Не тот ли вы Аруэтто, без «Географии» которого не отправляется в путь ни один купец?— Вынужден признаться во всех этих преступлениях, — вздохнул Аруэтто, однако глаза его сверкали победно и весело.— Стул ученому! — прокричал Лелио, вскочил и тут же подвинул Аруэтто свой стул, а Эскрибо бросился за еще одним.— Вина ученому! — Берилла наполнила вином бокал и подвинула к Аруэтто.— Для ученого — все, чего бы он ни пожелал, — сказала одна из девушек чуть хрипловатым грудным голосом.— Что ж, я желаю единственного — общества людей с пытливыми умами, их вопросов, полных задора молодости.— О, этого у вас будет в изобилии! — заверил Аруэтто один из парней. — А это правда, что вы умеете читать по-гречески, но пока не перевели Гомера?— Да, пока я на эту дерзость не отважился, — подтвердил Аруэтто.— Но вы должны это сделать! Ведь если вы этого не сделаете, мы никогда не прочитаем его поэм, а про них ходят такие рассказы!— Но я еще не могу истинно оценить дух афинян, — возразил Аруэтто.— Пусть не истинно, но как-то можете! А мы совсем не можем, мы даже ни одной книги не прочли, написанной греками!— Ну а Пифагор? — Эскрибо поставил стул рядом с тем, что подал ученому Лелио, и уселся. — Можете вы объяснить, почему он был одновременно и математиком, и музыкантом?— Ах! Вот вы о чем, молодой человек. Как ваше имя?— Эскрибо, сэр.— Эскрибо, Пифагор был, и прежде всего прочего, мистиком, который ничего так не искал в жизни, как того, чтобы понять устройство вселенной и природу существования человека! Музыка и математика для него были средствами к пониманию этого, вот и все.— Музыка? Средство для понимания вселенной? — Фламиния наклонилась вперед и внимательно уставилась на старика. — Как это возможно?И Аруэтто начал рассказывать...Савл подошел поближе к Мэту и спросил:— Ну, как себя чувствуешь, позабытый, позаброшенный?— Обидно немножко, — признался Мэт, — но, учитывая обстоятельства, я нисколько не возражаю.— Вот как? Почему же?— Потому что я вроде бы придумал, как проникнуть во дворец Бонкорро и втереться к нему в доверие.Савл удивленно глянул в сторону оживленно протекавшего семинара и перевел глаза на Мэта.— Только не надо их втягивать во что-нибудь такое, что может кончиться печально, ладно?— Не буду, — медленно ответил Мэт. — Думаю, печального конца не предвидится.Друзья смотрели на молодых людей с восторгом, их посещали приятные воспоминания о студенческих годах, и вдруг наконец Паскаль выпрямился и воскликнул:— Господи Боже! Позднота-то какая! А нам завтра пахать!— Ничего, все и без нас растет, слава Богу, — успокоил его Эскрибо. — За один день с растениями ничего не случится. А вот другой возможности поговорить с настоящим ученым у нас скорее всего не будет.— Только нельзя его переутомлять, — предупредила Берилла.— Чтобы я переутомился, когда я чувствую такой прилив сил? Когда со мной рядом молодежь? — воскликнул Аруэтто. — Никогда! — Он улыбнулся. — Буду говорить столько же, сколько вы, мои юные друзья!— Поехали, — махнул рукой Савл. — Профессорское «эго» заговорило. — Вечно с профессорами такая история.— Ладно тебе. Существуют куда более противные причины для пробуждения «эго», — урезонил товарища Мэт. — И потом, это бывает только с настоящими учителями. Самыми-самыми настоящими.— И все-таки что ты собираешься со всем этим делать?— Как что? Придется прервать семинар, естественно. — Мэт посмотрел на звезды, быстро прикинул, который мог бы быть час. — А пока лучше немного поспать. Мне силы завтра ой как понадобятся. — Он дождался паузы в разговорах и обратился к хозяину: — Эскрибо! Не возражаешь, если я посплю у тебя на сеновале?— На сеновале? — Вид у молодого человека стал ужасно виноватым. — Нет, друг мой! Вам надо выспаться на хорошей кровати!— Это завтра, — успокоил его Мэт, — а сейчас мне не хотелось бы прерывать ваши дебаты. Высплюсь и на сене отлично: в последнее время мне доставалась постель и похуже. — Мэт обернулся к ученому. — Доброй ночи, Аруэтто, в следующий раз составь расписание занятий. Глава 25 — Послушайте, я дал вам целый день на отдых, — укорял Аруэтто Мэт, — и предупреждал, что около полудня мы тронемся. Что мне с вами делать? Опять вы не спали всю ночь и разговаривали?— Но ведь я так долго был одинок! — стонал Аруэтто. — Мне так трудно отказать молодым пытливым людям!— Понимаю и искренне сожалею, что так не думали большинство из тех профессоров, у которых учился я. Но теперь вам предстоит встреча с еще одним весьма перспективным студентом.— И кто же он?— Король. Так, Савл, хватай его за другую руку. Готов? Запевай!Они обо всем договорились заранее: их появление должно быть по возможности убийственно ярким и зрелищным — и заранее накропали себе в помощь стишок. Вот они встали посреди гумна и пропели: Пускай мы — рожденные ползать, Но все же сейчас полетим, А самое главное — сядем Вот именно там, где хотим. Не нужен нам берег турецкий И даже родная страна, Нам нужен дворец королевский, А Африка нам не нужна! Ничего не произошло. Ну, то есть на какой-то миг все трое ощутили чудовищное напряжение энергии, сгустившейся рядом с ними, — их как бы затянуло в самую середину воронки, где противоборствовали две силы — одна тянула, другая не пускала, и в процессе этого противоборства обе силы пытались деформировать троих друзей, но вот воронка как бы крутанула их и выбросила.— Что это было? — задыхаясь, спросил Аруэтто.— Наше переносное заклинание, которое должно было доставить нас во дворец и разрушить защитное заклинание Бонкорро, — уныло проговорил Мэт. — Елки-палки! Он чересчур силен! Даже вдвоем мы не могли пробиться!— Ну что же... — глубокомысленно протянул Савл и воззрился на Стегомана. — У нас есть другой вид транспорта, и не менее зрелищный к тому же.— В каком-то смысле даже более. — Мэт повернулся к своему старому другу и вздохнул. — Прости, что снова приходится обращаться к тебе, Стегоман, но... ты не будешь сильно возражать, если я попрошу тебя снова полететь туда, где нас ждет смертельная опасность? * * * Когда дракон совершал круговой облет замка, Аруэтто перегнулся через плечо Мэта и показал вниз.— А что это за блестящее кавалерийское войско?— Королева Алисанда! — ахнул Мэт. — Это не просто войско, это моя жена!— Как думаешь, может быть, нам стоит дождаться ее? — спросил Савл.Мэт принялся обдумывать этот вопрос, а Стегоман тем временем описал очередную четверть круга и спустился немного пониже. Внизу, во внутреннем дворе замка, его заметили. Кто-то кричал, кто-то указывал на дракона, кто-то уже улепетывал — словом, каждый действовал сообразно собственному вкусу.— Нет, — решил Мэт. — Ждать не будем. Чем больше будет сюрпризов, тем лучше.А в пяти милях от замка Орто Откровенный указал на кружащуюся в небе точку и вскрикнул:— Ваше величество! Это же дракон Стегоман!Алисанда посмотрела туда, куда указывал младший чародей, и воскликнула:— Ну конечно, это он! Но почему же он не летит к нам?— Он направляется прямо в королевский замок, ваше величество! Значит, на то есть какая-то очень веская причина!— Мэтью в опасности! — вскричала королева, и ее рука легла на эфес меча, а затем взметнулась ввысь, чтобы дать знак войску. — Вперед, воины мои! Ваш повелитель в опасности! Вперед, и сметем с лица земли эту крепость, если понадобится!Войско огласилось боевым кличем. Конники пришпорили коней и пустили их галопом. * * * Мэт и Савл бормотали короткие заклинания, предназначенные для того, чтобы направленные в них стрелы отлетали рикошетом обратно — и стрелы градом падали на парапет, а Стегоман летел уже вровень со стеной. Вот он завис над внутренним двором, и люди с криком разбежались, освободив дракону широкий круг для посадки. Опустившись на землю, дракон поднял голову и взревел, выпустив при этом устрашающий язык пламени:— Проведите моего хозяина к королю! И горе тому, кто осмелится ко мне прикоснуться!Мэт соскользнул со спины дракона, обернулся, помог спуститься ученому. Спрыгнули на землю сэр Ги и Савл.— Подожди здесь, — попросил Мэт Стегомана. — Если тебе не будет грозить опасность. А если что — взлетай и кружи над замком до тех пор, пока мы не выйдем.— Это мы с радостью. — Стегоман придирчиво осмотрелся, обращая особое внимание на тех стражников, которые явно храбрились. — Кто же из этих мужланов может меня тронуть?— Колдуны, — ответил Мэт. — Хотя, подозреваю, самый главный из них в ближайшее время будет очень занят, ему будет не до того, что какой-то летучий зверь приземлился во дворе замка. Ну а мы ему забот-то поприбавим!И Мэт пошел по кругу около Стегомана, напевая: Пройдусь вокруг дракона трижды, Держитесь поодаль, невежды! Знакомы ль вам драконьи нужды? Известны вам его надежды? Пусть вам драконьи нужды чужды, Неверный шаг — сомкнете вежды! Вкушал он уголь не однажды И, утоляя чувство жажды, Пивал горючее он дважды! — И вовсе не дважды, — поправил Мэта Стегоман. — А гораздо чаще, если под словом «горючее» ты подразумеваешь мое собственное пламя. Как тебе, Мэтью, не стыдно напоминать мне про мое неблаговидное прошлое!— Прости, старина, — извинился Мэт. — Мне просто хотелось сказать об этом тем, кому взбредет в голову хоть пальцем тронуть тебя.— Что ж, придется пострадать, — вздохнул Стегоман. — Но и тот, кто осмелится приблизиться ко мне, пострадает не на шутку. — Он снова горделиво осмотрелся. — Ну давайте топайте по своим делам, да постарайтесь побыстрее управиться, чтобы мы смогли поскорее улететь отсюда.— Заметано. Удачи тебе. — И Мэт развернулся к двери, ведущей в главную башню.С ним поравнялись Савл и Аруэтто. Сэр Ги замкнул процессию.— Думаешь, кто-нибудь встанет у нас на пути? — спросил Савл у Мэта.— Сам не знаю почему, — отозвался Мэт, но я в этом сомневаюсь.И он шагнул к дверям, дабы проверить свое предположение.Стражники у дверей поколебались, но потом все же скрестили алебарды, хотя и не очень решительно.— Его величество велел мне сообщить ему, что я бежал из тюрьмы, в которую он меня заточил, — заявил стражникам Мэт, подойдя к дверям. — Ему не понравится, если меня задержат.Мэт шагал решительно, не задерживаясь на ступенях.Стражники не знали, что им делать.— Дайте дорогу! — гаркнул на них сэр Ги.Пешие воины просто обязаны повиноваться рыцарям — вот и все дела. Они расцепили алебарды и распахнули створки дверей. Мэт тут же шагнул за порог, сразу за ним — Савл и Аруэтто.Они бодрым шагом вошли в тронный зал и обнаружили, что там по обыкновению полно придворных. Мэт остановился в дверях, дожидаясь, когда слуга растолкает последних придворных и доберется до трона. Как только слуга взбежал на возвышение к трону, Мэт провозгласил:— Можешь не извещать его величество о нашем приходе. Он сам все знает.Лакей в испуге обернулся.Мэт пошел по образовавшемуся проходу.— Вы же хотели узнать, удастся ли мне бежать, ваше величество, не так ли?Король Бонкорро в искреннем изумлении взирал на нежданных гостей. Канцлер Ребозо смертельно побледнел и стал похож на призрака. Он указывал на идущих к трону дрожащей рукой.Король Бонкорро встретил Мэта удивленной улыбкой, готовой превратиться в волчий оскал.— Верно, хотел, — процедил он. — Вы превзошли мои ожидания, верховный Маг. Вы более могущественны, чем я думал. Но как же вам удалось бежать?— С небольшой помощью моих друзей* Мэт отвечает слегка перефразированной строчкой из песни «With Little Help from My Friends» из альбома «Beatles» «Seargeant Pepper's Lonely Hearts Club Band».

. — И Мэт, кивнул в сторону Савла и сэра Ги.Ребозо возопил:— Кто это с вами?Мэт намеренно не стал отвечать канцлеру.— Ваше величество, позвольте представить вам Савла, Знахаря, а это...— Ученый Аруэтто! — Ребозо уже не изумлялся, он впал в ярость.Его посох взметнулся и указал на ученого, а канцлер принялся что-то декламировать на малопонятном языке.— Не надо, Ребозо, — приказал король, но канцлер не послушался, он продолжал распевать, и голос его звучал все более угрожающе.Король Бонкорро гневно полыхнул глазами, посмотрев на канцлера.— Я же сказал тебе: хватит!Он поднял руку, развернул ее ладонью к Ребозо и выкрикнул короткую фразу, потом еще одну, рифмованную с первой. Языка Мэт не понял. Ребозо покачнулся, словно по нему ударила волна прибоя.— Я ценю твои старания, но защищать меня не надо. — Да, король был настроен решительно. — И мне хотелось бы кое-что узнать, прежде чем мы снова отправим этого ученого в ссылку.Мэт был потрясен. Он уже более или менее догадывался о том, насколько могучий колдун Ребозо. Но если король мог вот так, походя, не прилагая особых усилий, перебороть колдовство своего канцлера, значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61