— И ты все-таки пришел к нам?
— Да.
— Зачем? — удивился отунг.
— Я буду говорить только с первым среди вас, — объяснил великан.
— Я не понимаю, что тебе здесь надо, — вздохнул один из отунгов.
— Кажется, я пришел домой, — ответил великан.
Глава 26
— Дайте ей напиток истины! — приказал Урта, Создатель Королей.
— Нет, господин! — воскликнула девушка. — Все было так, как я сказала! Клянусь!
Двое мужчин держали ее за руки перед почетными скамьями. Среди них стоял резной трон с высокой спинкой, огромными подлокотниками, из тяжелого инкрустированного дерева. Трон был пуст. Справа от него стоял небольшой табурет. С него только что поднялся Урта, Создатель Королей.
— Зажгли факел, — объявил Ульрих, когда они ждали снаружи, в нескольких ярдах от строения, утопая в снегу. — Теперь нам можно войти.
Вместе со своим отрядом он направился ко входу, великан последовал за ним.
— Кто он такой? — спросил привратник, поднимая факел.
— Чужак, — ответил Ульрих.
— Убей его! — приказал привратник.
— Сделай это сам, — посоветовал Ульрих.
— Не входи, — предупредил привратник.
— Я войду, — возразил великан, — я войду.
— Остановите его! — крикнул привратник, наваливаясь на створку ворот изнутри.
Великан оглянулся и медленно, с интересом оглядел тех, кто стоял у ворот.
— Кто хочет остановить меня? — спросил он. Ответа не последовало, и он спустился по каменным ступеням в зал.
— Кто он такой, Ульрих? — спросил привратник.
— Не знаю, — пожал плечами тот.
— Что это у тебя?
— Шкура белого викота, — показал Ульрих.
— И ты осмелился принести ее в зал? — воскликнул привратник.
— Она не моя, — объяснил Ульрих. — Она принадлежит чужаку.
— Ты не знаешь его?
— Нет.
— Так почему он осмелился принести сюда шкуру?
— Не знаю, — снова сказал Ульрих.
— Похоже, он не знает, что она означает, — задумался привратник.
— Не знаю, — упрямо повторил Ульрих.
— Входи, — пустил его привратник.
— Принесите напиток истины! — приказал Урта, Создатель Королей.
Теперь девушка была одета в расшитую бусами одежду дочери знатного отунга. Ее волосы были причесаны и заплетены в косы, перевиты нитями жемчуга, привезенного герулами из Вениции, или Шарнхорста, как ее называли отунги. Одежду девушке дали свободные женщины, находящиеся в зале, и помогли ей переодеться в кладовой.
Когда ее вывели на середину зала, вокруг послышались восхищенные возгласы.
Один из мужчин выступил вперед и принялся пристально разглядывать ее, пока она ждала слов Урты, Создателя Королей. Великан стоял в конце зала, с мечом, спрятанным в ножны, скрестив руки на широкой груди. Рядом с ним толпились Ульрих и его люди.
Двое мужчин, державших девушку, сжали ей руки. Третий оттянул за волосы ее голову назад, так, что тело выгнулось, будто лук. Теперь ее рот оказался полуоткрытым, обращенным к потолочным балкам. Тихий, испуганный вздох пронесся по рядам свободных женщин. Мужчины волновались. Один из них вставил в рот девушки деревянную трубку с воронкой на конце, второй стал выливать напиток в воронку, одновременно сжимая нос девушки. Ее глаза расширились. Жидкость выплескивалась изо рта. Мужчина перестал лить, некоторое время девушка крепилась, но была вынуждена вздохнуть и проглотить жидкость. Все повторилось несколько раз, до тех пор, пока девушка, поняв, что сопротивляться бесполезно, со слезами не стала глотать напиток истины.
— Этого хватит, — кивнул Урта мужчине, который держал бутылку.
Девушку освободили. Она пошатнулась. Мужчины, сжимавшие ей руки, уже не столько удерживали ее на месте, сколько не давали упасть.
— Принесите ей стул, — приказал Урта. Девушка села, но вскоре начала запрокидывать и опускать голову, как будто боролась со сном, старалась не потерять сознание, а затем тяжело повалилась со стула, едва успев уцепиться за него рукой.
— Нет, нет, — странным голосом повторяла она.
Вдруг она попыталась сунуть палец в рот, чтобы вызвать рвоту, но тут же мужчина схватил ее за руку. После этого каждое ее запястье обхватили стоящие рядом мужчины, но это уже было не обязательно, поскольку она бессильно осела на стуле, запрокинув голову.
— Что это? — спросил великан Ульриха, наблюдая сцену из дальнего конца зала.
— Напиток истины, — коротко объяснил Ульрих.
— И зачем он?
— Сейчас увидишь.
— Кто это? — воскликнул Урта, неожиданно заметив в зале великана.
Заметить его было нетрудно из-за необычайно широких плеч и громадного роста — великан был почти на голову выше других мужчин в зале, хотя многие из них были рослыми, крепкими людьми.
Большинство мужчин варварских народов — алеманнов, вандалов и многих других — отличались крепким телосложением.
Именно поэтому они наводили страх на жителей Империи. Другой же причиной была их принадлежность к народам варваров — в Империи знали, что это такое.
Вокруг великана таинственным образом образовался широкий круг. Он стоял вдалеке от почетных скамей, у подножия каменной лестницы, ведущей в зал.
— Сто чужак, — ответил Ульрих.
— Как ты осмелился привести его сюда? — изумился Урта.
— Думаю, так захотел он, — ответил Ульрих.
— Ты глупец! — прогремел Урта.
— У него шкура белого викота, — добавил Ульрих.
Мужчины в зале не сдержали изумленных восклицаний, женщины громко ахали. Все пораженно переглядывались.
— Тогда он тоже глупец, — сказал Урта.
— Или король, — произнес кто-то.
— Кто ты? — требовательно обратился Урта к великану.
— Я Отто, вождь вольфангов.
В зале раздались недоверчивые и насмешливые крики.
— Вольфангов больше нет, — возразил Урта.
— Несколько сотен их выжили в лесах Варны, — объяснил великан, — куда их привезли пару веков назад.
Связь между вольфангами, самым маленьким из племен вандалов, и отунгами, самым крупным племенем, а также между остальными племенами вандалов — базунгами, даризи и хааконсами — была давно потеряна.
— Ты вольфанг? — спросил Урта.
— Не знаю.
— Тогда как же ты стал их вождем?
— Меня подняли на щитах.
— Ты отунг? — подозрительно проговорил Урта, Создатель Королей.
— Не знаю, — еще раз повторил великан.
— У него нож герулов! — крикнул кто-то.
— Это разведчик герулов! — добавили из другого угла.
— Нет, — покачал головой великан.
— Откуда у тебя нож герулов? — спросили из зала.
— Его дали мне.
— Герулы?
— Да.
— Он разведчик! — уже уверенно зашумела толпа.
— Нет, — возразил великан.
— Он привел с собой ту, что некогда была Гортанс, дочерью Турона, — объявил Ульрих.
Это заявление было встречено с изумлением.
— Выведите ее вперед, — приказал Урта. Девушку, облаченную в шкуры, с завязанным ртом и руками, с висящим на шее куском мяса, вытащили из-за спин мужчин и стали подталкивать до тех пор, пока она не оказалась прямо перед помостом, перед почетными скамьями и перед Уртой.
— Мы долго ждали тебя, — заметил Урта. Девушка сдавленно замычала.
— Ты Гортанс, дочь Турона? — спросил Урта, и его вопрос означал, что он узнал девушку, но стремится выяснить, осталась ли она свободной.
Она несколько раз решительно кивнула.
— Она была рабыней герулов, — сказал великан, — которую потом отдали мне. Ее зовут Ята.
Девушка отчаянно замотала головой, отказываясь от его слов.
— Если ты рабыня, — заявил Урта, — тебе нельзя стоять перед свободными людьми. Ты должна встать на колени, опустив голову, даже если под ногами грязь.
Девушка гордо выпрямилась.
— Освободите ее, — приказал Урта. — Уведите и оденьте так, как подобает быть одетой дочери знатного отунга. Затем снова приведите сюда, чтобы мы могли во всем разобраться.
Свободные женщины окружили девушку, и одна, вытащив из-за пояса ножницы, где они хранились вместе со связкой ключей от различных сундуков, что было признаком хозяйки большого дома, перерезала веревки на ее запястьях. Другая осторожно развязала повязку на лице. Третья сняла мясо, висящее на шее девушке, которое она несла, как могла бы делать рабыня. Плотно окружив девушку, загораживая ее, женщины увели ее из главного зала в соседнюю комнату, где хранилась одежда. Оглянувшись, девушка одарила великана торжествующим и презрительным взглядом.
— Телнарианский пес! — фыркнула она.
— Ты телнарианец? — спросил Урта.
— Нет, — ответил великан.
— Ты принес шкуру белого викота, — продолжал Урта.
— Да, это моя шкура, — кивнул великан.
— Ты принес ее в дар тому, кто будет выбран королем на следующий год?
— Нет, она моя.
— Ты считаешь себя королем, если хочешь иметь такую шкуру? — усмехнулся Урта.
— Нет, — возразил великан. — Иметь шкуру еще не значит стать королем.
— А что значит стать королем? — удивился Урта. Великан снял ножны с плеча и вытащил из них длинный блестящий меч.
На нем вспыхнул красный отблеск тлеющих в очаге углей, факелов, укрепленных на стенах, подальше от деревянных колонн и скамей.
— Вот он может сделать меня королем, — кивнул великан на меч.
— Да, меч может сделать человека королем, — согласились отунги.
— Так считал Гензерикс, — один из мужчин посмотрел на пустой трон.
— Кто убьет этого чужака? — сердито обратился к отунгам Урта.
— Я когда-то видел его, — заявил один из мужчин, — или кого-то похожего.
— Но это было давно, — добавил другой.
— Да, — согласился отунг.
— Позовите старого Фулдана! — предложил кто-то.
— Я приведу его. — Один из отунгов завернулся в плащ и поспешил наверх по лестнице.
— Нет! — остановил его Урта. — Кто убьет этого чужака?
Великан поднял сверкающий меч. При его силе это было легко сделать. Он взмахнул мечом, чтобы размять мышцы, и поудобнее взялся за рукоятку обеими руками. Приготовившись к бою, он огляделся.
— А если он король? — спросил кто-то.
— Я не стану поднимать руку на короля», — добавил другой.
— У нас королей выбирают на год, — объяснил Урта. — Так приказали герулы. Таких королей, как прежде, теперь нет.
Отунги, как один, повернулись в сторону пустого трона.
— Я пришел к вам не для того, чтобы стать королем, — начал Отто. — Я пришел, чтобы собрать из вас отряд.
Мужчины переглянулись.
— Я пришел не за вашими знатными людьми, а за молодыми сыновьями, за безземельными воинами, за героями, теми, для кого жизни нет без походов и битв. Я пришел за прежними отунгами, такими, какими они были много лет назад, — произнес Отто.
— Убейте его! — крикнул Урта.
Трое мужчин выступили вперед, но остановились вне досягаемости большого меча.
— Я умею убивать, — предупредил Отто. — Меня научили этому в школе Палендия, хотя вы не знаете ни этого места, ни искусства, которому там учат. Я сражался в цирках, развлекая толпу. Я знаю, как надо владеть мечом, как вести войны, о которых вы забыли. Я говорю вам об этом не для того, чтобы похвалиться или подзадорить вас, но только, чтобы вы поняли, кто будет биться против вас.
— Я не боюсь тебя! — крикнул молодой парень.
— Я и не хочу, чтобы ты меня боялся, — ответил Отто.
Он огляделся.
— У меня нет желания убивать отунгов, — объявил он, — но любому, кто бросит мне вызов, я отрублю руку — вы можете даже заранее назвать, какую именно. Если мой противник будет правшой, он, конечно, захочет расстаться с левой рукой. Если же он левша, то предпочтет потерять правую руку.
— Кто бросит ему вызов? — спросил Урта. Никто не вышел вперед, мужчины переглядывались и опускали глаза.
— Мы рады видеть Отто, вождя вольфангов, в нашем зале, — наконец объявил Урта.
Полусидя, полулежа на стуле, с полузакрытыми глазами и откинутой назад головой, девушка беспокойно вздрагивала.
— Ты была Гортанс, дочерью отунга Турона? — спросил Урта.
— Да, — странным голосом произнесла девушка.
— Была ли ты взята в плен два года назад, когда вместе со своими служанками купалась в пруду у Белых Камней, к западу от хижин Партинакса?
— Да, — ответила она.
— Ты позвала служанок туда?
— Да.
— Ты помнила об опасности?
— Я не думала, что там будет опасно, — ответила девушка.
— Конечно, служанки неохотно пошли туда за тобой.
— Да.
— Почему же они пошли? — расспрашивал Урта.
— Потому что я смеялась над ними и стыдила их, называла их трусихами, потому что я была дочерью знатного отунга Турона.
— Продолжай, — сказал Урта.
— Потом нам стало весело, мы плескались, каждая старалась казаться самой игривой и живой из всех.
— Все вы гордились собой и забавлялись?
— Да, — произнесла девушка.
— Вам было приятно купаться, плескаться в воде, играть, брызгаться?
— Да.
— А потом тебя и твоих служанок напугали герулы?
— Да.
— Вас схватили?
— Да.
— И увезли, чтобы обратить в рабство?
— Да.
— Всех до единой?
— Да.
— Никому не удалось спастись?
— Нет.
— Значит, ты не уходила одна в лес, собирать цветы или за чем-нибудь еще?
— Нет.
— Тебя взяли в плен вместе со служанками?
— Да.
— И вас всех, до единой, в том числе и тебя, обратили в рабство?
— Да.
В зале поднялся ропот.
— Рабыня! — сердито закричал женский голос. Девушка на стуле зашевелилась.
— Но когда Ульрих и его люди нашли тебя в лесу, на тебе не было ошейника, браслета и прочих вещей рабыни.
— Нет.
— Женщины сказали нам, что у тебя нет клейма.
— Нет, — кивнула девушка. — Меня не стали клеймить.
— Почему так получилось? — расспрашивал Урта.
— У герулов наши женщины могут быть только рабынями, это всем ясно, — объяснила девушка.
— Какой была судьба твоих служанок?
— Их продали в Шарнхорсте, телнарианским купцам, — сказала девушка. — Потом перепродали, увезли на далекие планеты и продали в третий раз, а потом, наверное, выставили на невольничьих торгах.
— Откуда ты об этом знаешь?
— Герулам нравилось рассказывать мне об этом, пока я стояла на коленях, лицом в грязи перед ними.
— Тебя держали в повозке?
— Да.
— Почему?
— Вероятно, меня считали желанной, — объяснила она.
— Желанной, какой может быть рабыня?
— Да.
— И никак иначе?
— Нет.
Одна из женщин в зале громко вскрикнула.
— Молчи! — прикрикнула на нее другая, сама еле сдержав крик.
— И потом, — продолжала девушка, — я ведь была дочерью знатного отунга. Думаю, им нравилось держать меня в повозках, нравилось, что им прислуживает женщина, которая когда-то была знатной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40