Удастся
ли упросить кого-нибудь из мутантов ее ослабить? Я приподнял голову и
огляделся. В нескольких шагах от меня горел небольшой костер. У огня,
положив руки на колени, сидел мутант, очевидно, один из караульных.
Вглядевшись повнимательнее в освещаемое колеблющимся светом лицо, я понял,
что это женщина.

39
- Эй! - тихо окликнул я ее. Мутантка обернулась. Насколько я мог
судить при таком освещении, ей было где-то между двадцатью и тридцатью, и
на лице ее не было заметных дефектов. Если судить только по лицу, то в мою
эпоху призового места на конкурсе красоты она бы не заняла, но замуж бы
вышла без особых проблем. У меня неожиданно сработал стереотип (вообще
говоря, неверный, особенно в эмансипированных обществах), что женщины
менее жестоки, чем мужчины, и я попросил о большем, чем собирался.
- Послушай... У меня затекли руки. Ты не могла бы их развязать? Я
ведь все равно не убегу.
Секунду она раздумывала, затем огляделась, проверяя, не наблюдают ли
за нами другие караульные (всего их было пятеро). Я вдруг подумал, что
нашим конвоирам приходится тяжелее, чем нам: ведь мы можем спать всю ночь,
а они вынуждены посменно нести дежурство. Впрочем, как говорят в
Грундорге, "ошейник раба весит больше, чем доспехи воина".
Именно моим ошейником и привязанной к нему веревкой она и занялась в
первую очередь. Убедившись, что никакого подвоха нет и веревка по-прежнему
крепка, она освободила мои запястья, и я принялся растирать их,
восстанавливая кровообращение.
- Спасибо.
- Только это ненадолго, - предупредила она. - Когда моя смена
кончится, придется снова связать тебя. И держи руки за спиной.
(Разумеется, она говорила на языке Соединенных Республик не так гладко, но
мы понимали друг друга, а потому я не стану передавать в своем
повествовании ее акцент.)
Убедившись, что она не настроена враждебно, я решил продолжить
разговор.
- Как тебя зовут? - спросил я. Возможно, со стороны пленника это было
дерзостью, но я не заметил, чтобы мутанты придерживались этикета.
- Эрмара, - ответила она.
- А я Риллен. С севера. Мне прежде никогда не приходилось встречаться
с му... с вашим народом, - я, пожалуй, слишком нарочито попытался снять с
себя ответственность.
- Мы не считаем слово "мутант" оскорблением, - холодно
проинформировала она.
- Что с нами теперь будет? - задал я главный вопрос.
- Вы полноценные, - ответила Эрмара, и в ее голосе послышалась
странная интонация - не зависть, не неприязнь, а что-то еще. - Нам нужны
ваши гены.
Услышав это слово, я едва не выложил, кто я и откуда на самом деле,
но вовремя прикусил язык. Даже если мутанты и превосходили по технологиям
людей королевств, они явно не были ни уцелевшим осколком, ни возродившимся
очагом цивилизации. На это однозначно указывали их оружие и экипировка.
Возможно, слово "гены" за столетия изменило значение, утратив
первоначальный смысл? Во всяком случае, ни в Грундорге, ни в Корринвальде
я его не слышал, а потому спросил, что это такое.
Эрмара пробормотала что-то вроде "варвар", но затем все же снизошла
до объяснений - объяснений, которые, как я понял, были ей неприятны.
- То, чем мы отличаемся от вас, вызвано генетическими изменениями.
Эти изменения не всегда плохие - бывают и полезные. Но вредных гораздо
больше. Из-за этого, в частности, больше половины мутантов не могут иметь
детей, а больше половины детей рождаются мертвыми или умирают вскоре после
рождения. Нам необходим постоянный приток здоровых генов, иначе мы бы
вымерли.
- Выходит... мы нужны вам для оплодотворения?!
- Наконец-то понял. И работы вам хватит, можешь не беспокоиться.
Так вот, значит, какого рода рабство нас ожидало! Что ж, какой-нибудь
самец на моем месте, вероятно, был бы только доволен. Однако я уже
упоминал, что не отношусь к сексуально озабоченным; к тому же моими
партнершами должны были стать отнюдь не фотомодели. Кроме того, СИДА и
другие болезни... Было отчего прийти в уныние.
- Значит, ради этого вы и устраиваете набеги на южные районы
королевств?
- Не только. Мы еще препятствуем вашей экспансии на юг. Нам не нужен
ваш север, но мы должны заботиться о самосохранении.
- Возможно, если бы вы прекратили набеги, вас бы оставили в покое.
- Ты не знаешь собственной истории. Вы начали первыми, и это вполне
логично. Вы размножаетесь бесконтрольно, ваша численность растет, вам
нужны новые территории и ресурсы. И вы нас ненавидите. К счастью, вы
постоянно воюете друг с другом.
- Ты думаешь, мир невозможен?
- А ты думаешь иначе? - усмехнулась Эрмара. - Тогда почему ты
оказался здесь?
В самом деле, возразить было нечего. Церкви и государству нужен
внешний враг, дворянам нужны земли, мутантам нужны здоровые гены...
- Женщин вы тоже захватываете? - спросил я.
- Редко. Отдача от них мала - мужчина может за свою жизнь произвести
на свет в сто раз больше детей, чем женщина, а мороки с вашими самками
много. Забеременев от мутанта, они стараются всеми силами повредить плоду,
а любые суровые наказания только способствуют им в этом.
- А что происходит с пленником, когда он больше не может исполнять
свою генетическую функцию?
- Зависит от конкретного квана. Обычно используют для физической
работы, пока не свалится. Вы ведь обращаетесь с захваченными мутантами еще
хуже.
- Вы знаете об этом от пленных? - поинтересовался я.
- Не только. У нас есть разведчики на вашей территории. Из числа тех,
у кого нет заметных отклонений.
Я лишний раз убедился, насколько жители королевств недооценивают
своего противника.
- Эрмара, - сказал я, - у тебя, конечно, есть все основания мне не
верить, но я хочу сказать, что не испытываю ненависти к твоему народу. В
королевствах севера вас считают животными, но теперь я вижу, насколько это
неверно.
- Слишком поздно, - усмехнулась она. - Да и что мог бы изменить один
человек? - она посмотрела на небо, видимо, определяя время. - Моя смена
кончается. Не пытайся говорить со мной днем.
Веревка вновь обвила мои запястья, но уже не так туго, как раньше.

40
До сих пор все мутанты были для меня, если можно так выразиться, на
одно лицо - то есть, конечно, они весьма отличались друг от друга своей
внешностью, но я из-за брезгливости старался не глядеть на них. Теперь же
я решил рассмотреть Эрмару при дневном свете. Она шла слева от нашей
колонны, довольно близко ко мне - возможно, и не случайно. Бросая на нее
осторожные взгляды, я не заметил никаких уродств и в конце концов
склонился к мысли, что она - латентная мутантка, из тех, чьи генетические
отклонения не проявляются внешне. Почему-то эта мысль была мне приятна;
мне не хотелось испытывать к Эрмаре отвращение. Я не лгал ей и
действительно не чувствовал ненависти к мутантам, понимая, что их
жестокость обусловлена борьбой за жизнь, но ненависть и отвращение -
разные чувства.
В середине дня мы подошли к большому селению. Подобно тому
разрушенному, что я видел в лесу, оно было окружено земляным валом и
деревянными стенами, однако заметно было, что сооружены эти укрепления
давно и много лет не обновлялись. Выходит, у мутантов не было междоусобных
войн - или, во всяком случае, они случались крайне редко. Солдаты же
королевств, по всей видимости, со времен Элдерика не появлялись здесь
иначе, чем в цепях.
В этом поселении - по сути, большой и довольно зажиточной деревне -
проживало что-то около тысячи мутантов. Значительная их часть высыпала на
улицы и собралась на центральной (естественно, немощенной) площади
посмотреть на вернувшийся с севера отряд, послушать новости и поглазеть на
добычу. К чести мутантов, мы избежали издевательств, которых я опасался;
правда, дети усердно дразнили нас на незнакомом языке, но их попытки
швырять в нас камнями были решительно пресечены старшими. Впрочем, дело
тут, очевидно, не столько в мягкосердечии, сколько в прагматичном
отношении мутантов к общественной собственности. Кому придет в голову
глумиться над коровой или лошадью?
В этой деревне остались трое раненых - то ли местные уроженцы, то ли
просто на лечение - и пятеро пленников. Никаких торгов не было: этих
пятерых просто отрезали от общей веревки с конца, как отрезают сосиски от
общей гирлянды. Так я оказался замыкающим; очевидно, в следующий раз
должна была наступить моя очередь.
Разумеется, среди жителей деревни хватало любопытных экземпляров.
Например, сестры-сиамские близнецы: ниже пояса это был один человек. Два
торса расходились под углом вверх от общих бедер; стоять или передвигаться
они могли, только опираясь на костыли. У одного мужчины ступни были
развернуты назад, у другого на лице не было ни глаз, ни носа - один только
рот. Здесь же, на привале, я впервые увидел левую руку Эрмары.
Ее кисть была страшно изуродована. Лишь большой палец еще как-то
походил на нормальный, хотя и был слишком толстым и коротким; остальные же
пальцы, высохшие, неестественно скрюченные и почти сросшиеся, обтягивала
мертвая, покрытая пятнами, шелушащаяся кожа. Я поспешно отвел взгляд.
Казалось бы, я уже насмотрелся на разные уродства, но вид этой кисти
вызвал у меня особое отвращение. Возможно, виной тому было несоответствие
между моими ожиданиями и действительностью? Пожалуй, если бы у нее вовсе
не было руки, это смотрелось бы лучше.
После недолгого отдыха мы покинули деревню и пошли дальше на юг. Я
вновь и вновь прокручивал в уме способы бегства. Теперь, когда с
остальными пленниками меня соединяла только одна веревка, можно было
попытаться перегрызть ее за ночь. Но даже если это удастся, как выбраться
из охраняемого лагеря? Если бы у меня было больше времени, возможно,
удалось бы склонить на свою сторону Эрмару. Но уже завтра я окажусь на
одной из местных фабрик по производству потомства...
Ночной привал опять сделали в чистом поле. Страна мутантов, во всяком
случае в этих местах, оказалось редконаселенной: путь между соседними
деревнями мог занимать целый день. Слева от места стоянки находился
симпатичный лесок, способный послужить неплохим укрытием, если бы удалось
до него добраться. Я сумел устроиться на ночлег на левом краю лагеря. Но
заступивший на дежурство тип с покрытой шишковидными наростами головой не
сводил с нас взгляда. Выжидая, пока он утратит бдительность или сменится,
я так старательно изображал спящего, что и в самом деле заснул.
Разбудило меня прикосновение к шее. Во мраке безлунной ночи я
различил склонившуюся надо мной фигуру с ножом в руке. Изуродованная рука
зажала мне рот, и я вздрогнул не столько от страха, столько от омерзения.
- Тихо! - прошептала фигура. - Не двигайся. Сейчас я освобожу тебя.
Я понял, что это Эрмара. Холодное лезвие осторожно скользнуло по
моему горлу и разрезало ошейник. Затем я перевернулся, подставляя ей
связанные руки.
- Я не могу сейчас снять цепь, - инструктировала меня мутантка, - мы
сделаем это потом. Сначала ты должен добраться до леса. Ползи очень
осторожно, пока не окажешься в чаще. Там жди меня.
Все это было так замечательно, что я даже усомнился, проснулся ли я
на самом деле. Или, может, меня заманивают в ловушку, чтобы схватить при
попытки к бегству? Но зачем? Непохоже, чтобы Эрмара желала мне зла. С
другой стороны, она предавала интересы своего народа - не слишком ли
большая жертва ради человека, с которым она едва знакома, ради
представителя враждебной расы?
- Ползи же наконец! - она ткнула меня в бок. - Ты что, окаменел от
счастья?
Да уж, в излишке изящных манер мутантов не упрекнешь. Впрочем,
общества с самым сложным этикетом оказываются обычно самыми жестокими. Чем
больше условностей, тем меньше свободы...
Я медленно полз в направлении леса, изо всех сил стараясь не звякнуть
цепью. Несколько раз мне приходилось подбирать оторвавшиеся куски моих
лохмотьев, чтобы они не навели на след. Вот, наконец, и первые деревья;
но, следуя наставлениям Эрмары, я полз дальше, пока не убедился, что,
оглянувшись назад, уже не вижу костров лагеря. Я поднялся, отряхнулся и
стал ждать.
Вскоре послышался шорох раздвигаемых веток, и я скорее угадал, чем
увидел, приближающийся силуэт.
- Риллен, это я, - тихо сказала Эрмара.
- Как ты меня нашла в такой темноте? - удивился я.
- По запаху, - спокойно ответила она. - У меня очень острое обоняние.
Я смутился. Так же как и от других жителей этой эпохи, пахло от меня
не лучшим образом. Впрочем, Эрмара находила это совершенно естественным.
- Что дальше? - спросил я.
- У меня есть никому не известный домик на юго-востоке. Довольно
далеко, но если бы ты не сбежал здесь и сейчас, завтра тебя бы сдали в
первом же селении. В этом доме есть все необходимое: инструменты, чтобы
снять цепь, одежда, оружие.
- Но если это далеко, то мне придется долго возвращаться оттуда на
север. Нет ли другого варианта?
- Конечно, есть! - раздраженно фыркнула Эрмара. - Можешь отправляться
на север прямо сейчас, в лохмотьях и с цепью на ногах. Тебе предлагают
помощь, но принимать ее ты не обязан.
- Извини. Ты права. Я ведь даже не поблагодарил тебя за то, что ты
уже для меня сделала.
- От вас, северных варваров, дождешься благодарности, - проворчала
Эрмара. - Ладно, поработать языком еще успеешь. Мы отправляемся в путь
прямо сейчас.

41
Итак, я принял предложение Эрмары, и мы отправились на юго-восток.
Мутантка хорошо знала местность и рассчитала маршрут так, что открытые
степные участки мы пересекали в основном по ночам, а днем пробирались по
лесам или прятались в них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34