Он быстро просмотрел шкаф и комод, где нашел лишь одежду. Зато на письменном столе он обнаружил блокнот, в котором Эбигейл писала что-то накануне вечером. Как она и говорила, речь там шла лишь о привидении и о том, как интересно было наблюдать за растущей симпатией между Гвен и мистером Уэсли.
Значит, Эбигейл ничего не скрывает от него? Значит, он ведет себя как дурак?
Но когда Кристофер еще порылся на столе, то нашел второй блокнот, такой же, как и первый. Четким почерком, без дамских завитушек, на первой странице Эбигейл проставила число почти двухнедельной давности и написала: «Герцог Мэдингли оказался не таким, каким я его себе представляла». Следующий абзац тоже был посвящен ее мнению о нем.
Кристофер остолбенел.
Тут он услышал голоса в коридоре. Не думая о последствиях, Кристофер спрятался за портьерами, все еще сжимая в руках злополучный блокнот.
Дверь открылась, и Кристофер, затаив дыхание, услышал женский смех. Это пришли Эбигейл, Гвен и Элизабет. Они весело обсуждали необычные места, в которые попадали стрелы во время урока.
Если его обнаружат тут…
Но нет, он мог убедить в чем угодно, кого угодно, начиная от политиков в парламенте и заканчивая самим принцем-консортом. Если понадобится, он объяснит свое появление здесь как шутку или ошибку. Кристофер так погрузился в обдумывание различных вариантов, что не заметил, как дверь снова захлопнулась. В спальне стихли все звуки, кроме шелеста женских юбок.
Эбигейл осталась одна?
Кристофер подождал минуту, но никто не заговорил. Затаив дыхание, он осторожно выглянул из-за портьеры и увидел всего в шаге от себя Эбигейл. Она была одна и, заведя руку за спину, с трудом расстегивала крючки на платье. Кристофер не мог оторвать взгляда от ее пальцев. Показалась полоска гладкой кожи, а потом он увидел белую кружевную сорочку и чуть не потерял голову от возбуждения. Его остановило только то, что в руках он продолжал сжимать блокнот Эбигейл.
Когда она, застонав от досады, шагнула к шнурку звонка, чтобы вызвать на помощь горничную, Кристофер не выдержал. Он вышел к ней из укрытия и накрыл ее рот рукой.
Эбигейл замерла, а Кристофер шепнул ей на ухо:
– Тебе помочь расстегнуть платье?
Она с явным облегчением опустила плечи, но попыталась убрать его ладонь. Кристофер подчинился ей не сразу, словно ее досада могла возместить ему все те неприятности, которые она ему причинила.
Наконец он позволил ей повернуться к нему лицом.
– Что ты тут делаешь? – охваченная яростью, спросила она. – Если бы тебя обнаружили тут, все твои планы пошли бы прахом.
– Возможно, именно этого ты и хотела. Судя по тому, что здесь написано, я тебя очень интересую. – Он помахал ее блокнотом.
Эбигейл побледнела, но глаз не отвела.
– Не знаю, что именно ты там прочел, но ты меня заинтересовал. Если ты обратил внимание, на первой странице проставлена дата, когда я впервые увидела тебя в Гайд-парке. Гвен только что рассказала мне, что я поеду с ней к тебе в гости. Я никогда не встречала такого… – Она смолкла и обвела его взглядом. На смену бледности пришел яркий румянец.
– Красивого мужчину? – предположил Кристофер невозмутимым тоном. – Вряд ли это можно назвать оригинальным замечанием.
Ее взгляд стал холодным.
– Я хотела сказать – такого высокородного и недоступного. Но ты, конечно, понял бы эти слова превратно.
Эбигейл попыталась выхватить блокноту него из рук, но Кристофер убрал его подальше от нее.
– Что еще там написано?
– Ты уже все прочел, я уверена, только не хочешь в этом признаться. – Она сверлила его взглядом. – Неужели твоя глупая гордость и голубая кровь помешали узнать сокровенные мысли девушки?
Кристофер ничего не ответил. Он прочел бы ее записи, если бы его не прервали, и по этому поводу не испытывал ни малейшего стыда.
– Я хотела, чтобы ты научил меня, как вести себя с мужчиной, – произнесла Эбигейл. – Разве это не еще одно доказательство того, что я говорю тебе правду? Я выбрала тебя после долгих размышлений. Какой еще мужчина мог бы прекратить наши отношения сразу, как только я попросила бы его?
– Выбрала меня? И как далеко ты намерена зайти в этой нашей игре?
В дверь постучали, и хотя Кристофер заметил, что Эбигейл замерла на месте, она не испугалась, а стояла, гордо выпрямившись.
Неужели все, что ему казалось подозрительным в ее поведении, в итоге обернулось просто неопытностью девушки, решившей, что настала пора расстаться с невинностью? Но понимает ли она все последствия своего решения?
Из коридора донесся женский голос:
– Ваша ванна готова, мисс.
Это была превосходная возможность доказать, что Эбигейл говорила неправду.
– Скажи, чтобы внесли ванну, – прошептал Кристофер. – Если хочешь, чтобы я научил тебя всему, то вот тебе отличный шанс. Ведь ни один мужчина не устоит перед обнаженной женщиной, лежащей в ванне. А женщина, которая хочет узнать тайны страсти, должна распроститься с девичьей робостью.
Кристофер опять шагнул за портьеры, понимая, что его репутация теперь в руках Эбигейл. Если она покажет его слугам, разразится скандал.
Но по выражению ее лица Кристофер понял, что Эбигейл не станет этого делать, потому что ей от него нужно что-то гораздо более важное, чем обучение искусству соблазна.
И она готова на все, чтобы достичь своей цели.
Когда Кристофер спрятался, Эбигейл стояла, замерев на месте, понимая, что ее тщательно продуманный план рушится у нее на глазах. Как она теперь сможет остановить его после того, что наговорила ему?
И захочет ли?
Эбигейл крикнула, чтобы входили, и отошла в сторону, наблюдая за парадом лакеев, которые внесли в комнату ванну и ведра с горячей водой. Когда горничная расстегнула ей платье, Эбигейл заявила, что у нее разболелась голова, и она хочет побыть одна. Конечно, она выдумала головную боль в страхе, что Кристофер может ненароком выдать себя, например, чихнуть.
Пока лакеи выливали воду, а горничная выкладывала полотенца и мыло, Эбигейл едва сдерживалась, чтобы не бросать постоянно взгляды в сторону окна. Ей в голову пришла скандальная мысль, что если она перестанет быть девственницей, то отец не сможет заставить ее выйти замуж. А если она останется свободной, то сможет доказать родителям, что способна сама зарабатывать себе на жизнь, особенно после того, как в газете опубликуют ее статью о скандальном герцоге.
Но нет, она не отдастся мужчине, чтобы потом предать его, опозорить перед всем светом.
Когда слуги ушли, Эбигейл осталась стоять посреди комнаты, придерживая платье у плеч руками. Стоит ли ей позвать Мэдингли?
Но он сам вышел из укрытия и посмотрел на нее.
Почему это происходит при ярком солнечном свете, а не в темноте? Почему Мэдингли – то есть Кристофер – смотрит на нее так, словно настала ночь и он может теперь отбросить маску благочестия?
Эбигейл вздернула подбородок и заявила:
– То, что я попросила тебя научить меня целоваться с мужчинами, еще не означает, что я буду принимать ванну в твоем присутствии, Мэдингли.
– Меня зовут Кристофер. – Он медленно подошел к ней, потом обошел вокруг. – Какая жалость, горничная уже ослабила шнуровку на корсете. А я так хотел сделать это сам.
Эбигейл на мгновение закрыла глаза, стараясь не дрожать от жара, который накрыл ее волной от его бесстыдных слов.
– Перестань меня дразнить. Я уже начинаю думать, что сделала ужасную ошибку, доверившись тебе.
– Доверившись мне? – Он засмеялся за ее спиной, и Эбигейл почувствовала его теплое дыхание на своей шее. – Нет, ты мне не доверяешь, как и я – тебе. Однако это не значит, что мы не сможем насладиться друг другом.
Эбигейл напомнила себе о цели, которая привела ее в поместье. Она должна разузнать о нем как можно больше.
– Ты часто делаешь это, Кристофер? Разговариваешь подобным образом с девушками знатного происхождения? Разве это не удел любовниц?
– У меня нет любовницы.
Эбигейл почувствовала, как он запустил пальцы ей в прическу и принялся вынимать шпильки, наблюдая, как пряди волос ложатся на ее плечи.
Нет любовницы? Из того, что она слышала об аристократах, это довольно Необычно.
– Я не доверяю тебе, как не доверяю другим женщинам твоего круга. – Он медленно переложил ее волосы на одну сторону, а потом прижался губами к ее плечу.
Эбигейл вздрогнула и закрыла глаза. Ее решимость быстро таяла, и даже предательский разум искал причины, почему ей не нужно останавливать Кристофера.
– Значит, аристократы вроде тебя остаются… невинными до брака? – прошептала она, когда Кристофер привлек ее к себе.
– Невинными? – Он усмехнулся. – К несчастью, женщин держат в более строгих рамках морали, чем мужчин.
– Хочешь сказать, что тебе не тесно в рамках морали, которые свет установил для самых знатных своих представителей? Верится с трудом. Но ты сказал, что у тебя нет любовницы. Ты имел в виду – в данный момент?
– Нет, у меня никогда не было любовницы, – рассеянно пробормотал Кристофер.
Она почувствовала, как его пальцы еще больше ослабили корсет, а потом медленно спустили его вместе с лифом платья вниз, оставляя лишь тонкую сорочку, которая никак не могла служить надежной защитой от Кристофера. Слава Богу, талию опоясывал ряд нижних юбок, но он вскоре добрался и до них и принялся развязывать одну юбку за другой.
Эбигейл собралась с силами и, обернувшись на него через плечо, спросила нарочито-простодушным тоном:
– Значит, ты невинен, как и я?
Кристофер рассмеялся и повернул ее к себе, чтобы хорошенько рассмотреть. Сорочка прикрывала ее наготу, но его пристальный взгляд, казалось, проникал сквозь тонкий материал, от которого грудь покрылась мурашками, а соски напряглись.
Кристофер не мог не заметить предательской реакции ее тела.
– Я потерял невинность в шестнадцать лет, – сказал он.
– Так рано? – поморщившись, спросила Эбигейл.
– Не так уж и рано, – заявил Кристофер. – Я очень хотел стать мужчиной. А когда живешь в пансионе, это довольно легко осуществить.
– Тем более маркизу.
– Та женщина лучше разбиралась в звоне монет, чем в титулах, – пожал он плечами.
– Ты заплатил за первый свой опыт?
Эбигейл подумала о несчастных женщинах, вынужденных зарабатывать на жизнь таким ремеслом, вспомнила статьи о них, которые читала в газете.
Но эти отчаявшиеся женщины с улицы отличались от красавиц, которые получали деньги, обхаживая дворян. Любовницы могли прекрасно устроиться, получить от покровителя дом, слуг и даже появляться с ним в обществе при определенных условиях.
Но Кристофер сказал, что у него никогда не было любовницы.
– Многие парни платят «за первый свой опыт». – Он спустил рукав сорочки с ее плеча. – Но после этого я уже никогда не платил. Многие женщины, не принадлежащие к высшему обществу, согласны провести ночь с мужчиной, зная, что этим их отношения и ограничатся. – Он посмотрел ей в глаза. – Как и мы с тобой.
– Я принадлежу к светскому обществу, – солгала Эбигейл. А вдруг он узнает, что это не так? Законы, которыми он руководствуется в жизни, перестанут действовать?
Кристофер опять обвел взглядом ее фигуру, а потом сел на кровать и откинулся назад, однако приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть ее.
– Может быть, я сделаю исключение. Мне кажется, тебе пора снять сорочку и насладиться горячей ванной.
– Нет. – Эбигейл скрестила руки на груди. Ей потребовались все ее силы, чтобы отказаться, но она чувствовала, что дошла до черты и должна остановиться. Она не переступит ее даже ради того, чтобы выведать тайну Кристофера. Похоже, там не было ничего, связанного с женщиной, – во всяком случае, ничего, что бы его волновало. На сегодня ей пора прекратить расследование.
Кристофер заглянул ей в глаза и озорно улыбнулся:
– Нет? А я думал, мне еще многому нужно тебя научить.
Совершенно искренне Эбигейл прошептала в ответ:
– Боюсь, у меня не хватит сил тебя остановить. Его улыбка исчезла, выражение лица стало серьезным.
– Думаешь, я сам не остановлюсь, когда ты меня об этом попросишь?
– Но ты разозлишься? Наверняка ты не такой бесчувственный, каким стараешься казаться.
Кристофер поднялся с кровати, но Эбигейл не стала отступать.
– Поздравляю, – сказал он. – Ты уже научилась останавливать мужчину. Многие женщины используют это умение, чтобы он совсем потерял голову. – Кристофер взял ее за подбородок и поднял к себе ее лицо. – Но мне кажется, ты не такая.
Какое-то время они смотрели друг другу в глаза. Ей было так легко утонуть во взгляде Кристофера, поддаться обаянию его мужественности.
– Поцелуй на прощание, – проговорил он и наклонился к ней.
Этот поцелуй был совсем не нежным, но горячим и немного злым. Кристофер явно хотел показать ей, от чего она отказывалась. Она с готовностью растворилась в его объятиях, позволила ему крепко прижать ее к себе. Почему-то Эбигейл верила, что Кристофер не воспользуется ситуацией.
На ней была одна тонкая сорочка, и она чувствовала жар его мускулов, его возбуждение, когда он прижимался нижней частью тела к ее бедрам. Ее сила воли потихоньку таяла, уступая место желанию.
Кристофер отступил назад, вытирая губы, и направился к двери, даже не взглянув на Эбигейл. Он прислушался, чуть приоткрыл дверь, выглянул в коридор и ушел.
Эбигейл со стоном упала на кровать и накрыла ладонью дрожащие губы. На что еще ей придется пойти, чтобы разгадать тайну Кристофера?
Или она скорее выдаст ему свою тайну?
Глава 16
За обедом Элизабет принялась хвалить мастерство Эбигейл в стрельбе излука, и не успела опомниться, как мужчины уже запланировали провести завтра турнир. Они принялись увлеченно обсуждать правилами, в этот момент Элизабет предложила дамам прогуляться до деревни и посетить магазины. Эбигейл хотела остаться дома – у нее разболелась голова после сегодняшней встречи с Кристофером, но Гвен сжала ее руку и в волнении зашептала:
– Может быть, я смогу увидеть мистера Уэсли. Он говорил, что сегодня намерен навестить одну больную прихожанку. Мне так хочется посмотреть, как он помогает людям.
Эбигейл спрятала улыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32