Я согласен отдать тебе все, что мы привезли из
Сургары, только уходи, пожалуйста.
Карми попросила:
- Покажи мне, что вы привезли из Сургары.
Молодой Горту стремительно повел ее через комнаты.
Весть о смерти высокого принца уже разбежалась по
всему замку, как круги по воде. Правда, никто пока еще не
связывал кончину принца с присутствием в замке Карми, но,
очень вероятно, скоро дворня вспомнит, что горту назвал
Карми хэйми. Пока же поведение молодого принца вызывало
удивленные взгляды - ему надлежало быть у тела отца, а не
бегать по замку наперегонки с бродячей певичкой.
В покоях, куда принц привел Карми, она сразу узнала
собственный сундучок с архивом. Принц быстро распахнул пе-
ред ней крышку и бросился к громоздкому шкафу, вываливая
на широкий стол сургарские трофеи. Карми безразлично пере-
дирала все это.
- Я сейчас позову людей, это упакуют,- проговорил
принц, наполовину обернувшись.
- Мне это не нужно,- равнодушно откликнулась Карми,
вороша пергаменты.- Разве что... Дневник Руттула у тебя?
- Это он?- принц показал ей толстые тетради. Карми
приняла одну из них в руки, быстро перелистала страницы,
исписанные чужеземной скорописью.
- Храни его,- сказала Карми, поднимая глаза на юно-
шу.- Мне он не нужен, но когда-нибудь его у тебя спросят.
А мне его не сохранить...
Принц кивнул и бережно спрятал тетради в потайной
ящик в стене, вынув оттуда шкатулку.
- Твои драгоценности,- сказал принц, открывая шкатулку.
- Да бог с ними,- махнула рукой Карми, но лежащие по-
верх всего бусы заставили ее остановиться.- Погоди! Вот
это я возьму.
В ее руки скользнули знакомые ей янтарные бусы Рутту-
ла. "Стажерский ключ" по-прежнему был прицеплен к одной из
бусин.
- Я отдам тебе за него Оланти,- сказала Карми, нежно
поглаживая это странное ожерелье.
- Не надо,- отозвался принц.- Зачем мне второй Оланти?
- Смотри,- усмехнулась Карми.- Я еще раз не предложу.
- Мне ничего от тебя не нужно,- твердо повторил принц.
- Если б я знала...- проговорила Карми, вертя в руках
"стажерский ключ".- Если б я знала, что эта вещь у твоего
отца, я бы обменяла ее на Оланти.
- То, что случилось, не изменишь,- ответил молодой
принц.- А я не хочу от тебя ничего брать.
- Мне нужны только эти бусы и тетради Руттула,- ска-
зала Карми.- Остальное я могу тебе подарить. Если хочешь,
можно и дарственную запись составить.
Принц глянул на нее зверем:
- Вот что, госпожа моя, если ты взяла все, что тебе
нужно, уходи и оставь меня в покое. А насмешек твоих я
тепреть не намерен - будь даже ты трижды хэйми.
Карми пожала плечами:
- Извини, принц, если можешь... Да, я пойду, пожалуй.
Прощай!
Она уверенно двинулась прочь. Ворота замка были еще
открыты; стража, получив известие о смерти хозяина, обсуж-
дала проишествие, забыв о своих обязанностях, несмотря на
то, что начали сгущаться сумерки.
Карми беспрепятственно миновала ворота и вышла на
мрачные улочки города Лорцо. Сумерки - не самое лучше вре-
мя для прогулок одиноких девушек, и Карми несколько раз
приходилось переходить на бег, чтобы избавиться от пьяных
ухаживаний, а разок, уже недалеко от дома Горахо, ей приш-
лось показать, что она умеет драться.
Горахо, обеспокоенный неясными слухами, стоял у две-
рей своей лавки. Карми подошла и скромно, как подобает не-
богатой девушке, поздоровалась с ним, спросив об Ашаре.
- Ашар ушел, госпожа хокарэми,- ответил Горахо почти-
тельно.
- А,- поняла Карми.- В моей сумке пошарили, похоже?
Горахо пропустил ее в дом.
- Говорят, в замке что-то произошло?- спросил он.
- Горту умер,- кивнула Карми, вытаскивая из-под
скамьи свою сумку.
- Святые небеса!- воскликнул Горахо.- Отчего же он
умер, моя госпожа?
Карми, достав из сумки Смироловы хокарэмские одежки,
сказала равнодушно:
- От проклятия хэйми.
Она тут же начала переодеваться, и Горахо стыдливо
отвел глаза.
- Собери лучше мне чего-нибудь поесть в дорогу,- ска-
зала Карми, заметив его смущение.
Горахо метнулся за провизией и мигом принес каравай
хлеба и солидный кусок вяленого мяса; в широкие листья
раннего летнего транги был завернут липкий комок сухого
варенья, а в лыковом туеске лежало полдюжины яиц.
- Ну-ну,- сказала Карми, вертя в руках драные хока-
рэмские сапоги.- Куда мне столько?- Она побросала сьестные
припасы в сумку, оставив часть на скамье, бросила, решив-
шись, сверху и сапоги, подумав, что лучше ходить в удобных
башмаках бродячей певуньи.- И не продашь ли ты мне нож?
- Метательный, боевой или...- начал горахо.
- Или,- усмехнулась Карми.- Есть ножи на саутханский
лад, знаешь такие?
- Конечно, госпожа.- Горахо тут же принес несколько
ножей - довольно тяжелых и длинных. Среди них был один на-
иболее ценный, в кожаных ножнах, украшенных серебряными
блестками, очень дорогой, но Горахо охотно бы пожертвовал
им, лишь бы избавиться от опасной гостьи.
Как он и ожидал, нож привлек внимание Карми.
- У меня на него денег не хватит,- проговорила она,
примеряясь к рукояти.- В долг поверишь?
- Да, конечно.
- Сколько за него хочешь?
- Шестнадцать эрау,- ответил Горахо, называя не ту
цену,которую запрашивал с покупателей, а ту, за которую в
конце-концов продал бы нож после упорного торга.
- Я заплачу не позднее чем через два месяца,- сказала
Карми, прикидывая в уме лорцоский ростовщический процент.
Получалось, что через два месяца ей придется заплатить
почти двадцать пять эрау.
- Заплатишь, когда тебе будет угодно, госпожа,- пок-
лонился Горахо, вовсе не надеющийся когда-то получить за
нож деньги.
Карми нацепила ножны с ножом на пояс, затянула ре-
мень, одернула куртку и, подхватив котомку, ушла. Когда
она подошла к городским воротам, было уже слвсем темно, и
они были заперты; однако стражники из уважения к хокарэмс-
кому сословию выпустили Карми через гонцовскую калитку.
Конечно, они узнали "Ашарову внучку", но задавать вопросы
хокарэми ни у кого не повернулся язык.
И Карми направилась на запад по Миттаускому тракту,
спеша побыстрее оказаться у горного озера, где сейчас сто-
ял глайдер.
Шэрхо, получив возможность отлучиться от похоронной
суеты только на второй день, явился к Горахо наводить
справки о таинственной хэйми. Оружейник тут же заявил, что
хокарэми ушла в тот самый вечер, когда умер принц.
Шэрхо, услыхав, что Карми именуют хокарэми, удивился,
но вида не показал.
- Ты уверен, что она хокарэми?- спросил Шэрхо.- Лучше
помолчать, чем выдумывать невесть что.
- Но она на глазах у меня переоделась в хокарэмскую
одежду,- объяснил Горахо.
- А, тогда действительно,- равнодушно согласился Шэр-
хо, скрывая недоумение.- Но я бы не советовал тебе об этом
кому-нибудь рассказывать.
- Да весь город уже болтает,- возразил Горахо. И не с
моих слов, поверь.
К Шэрхо он мог позволить себе отнестись более фамиль-
ярно. Шэрхо был давно всем известен, он был свой, лорцос-
кий, и оружие, случалось, Шэрхо покупал у Горахо.
- Все же лучше не болтать,- проговорил Шэрхо на про-
щание.
Получалось, чем дальше, тем больше загадок задавала
странная девчонка Карми. Конечно, она не могла быть хока-
рэми, Шэрхо в этом не сомневался, однако откуда же она
могла взять хокарэмскую одежду непонятно. И поведение Кар-
ми ставило в тупик: слишком вольно она себя держала и с
Шэрхо, и с принцем.
"И для того, чтобы связаться с Карми,- вспомнил Шэр-
хо,- принц отослал двоих хокарэмов - которые, как я пони-
маю, могли ее узнать."
Позже, когда весть о смерти хозяина дошла до этих
двоих, они вернулись, но ни один, ни другой не могли по-
нять, кто эта девушка. Приметы, которые тщательно описал
Шэрхо, никого не напомнили двум хокарэмам, каждый из кото-
рых не менее трех раз видел принцессу Сургарскую. Но разве
какой-нибудь хокарэм мог допустить, что аристократка может
вести себя подобным образом?
Стенхе и Маву, конечно, могли бы рассказать о своей
подопечной принцессе, но никто из майярский хокарэмов уже
давно не видал их; ходили даже слухи, что они погибли в
Сургаре.
Из майярский хокарэмов кое-что о сургарской принцессе
мог бы поведать Мангурре, телохранитель Готтиса Пайры, но
Мангурре, определив как-то принцессу как забавную девицу,
по обыкновению своему в подробности вдаваться не стал, по-
лагая, что чем меньше о женщине говорят, тем для нее лучше.
5
Горное озеро встретило Карми безлюдьем, и хорошо зна-
комый пейзаж воскресил в ее душе воспомининия о тех день-
ках, которые когда-то проводила здесь маленькая принцесса
Сава. Но когда она, миновав скалистый мыс, далеко вдающий-
ся в озеро, увидела со склона долину, в которой прежде
располагался лагерь Руттула, она поняла, что и здесь оста-
лись следы резни, которая полгода назад пронеслась по Сур-
гаре.
Шесты и рваные клочья шатров еще валялись на каменис-
той земле, а в том месте, где раньше стояла палатка Рутту-
ла, был насыпан огромный курган из небольших камней. Шест,
стоящий на вершине кургана, пестрел вьющимися на ветру ли-
ловыми, оранжевыми и белыми лентами, и Карми по этому по-
минальному знаку поняла, что весной, когда сошел снег,
миттауские монахи похоронили мертвых. Вероятно, где-то ря-
дом они устроили и монастырь, и Карми завертела головой,
отыскивая их следы. Почти сразу она увидела островерхих
шатер из свежесрубленных бревен - часовню - и рядом - не-
достроенную избу. Двое монахов тащили бревно, а еще один,
совсем старый, сидел у часовни, твердя молитвы.
Карми спустилась к постройкам и, подойдя к часовне,
села около монаха, а тот, не обращая на нее внимания, тя-
нул речитатив на древнем языке, на котором тысячу лет на-
зад говорило все население этого края от западного Майяра
до восточного Саутхо. Современный миттауский был ему рост-
веннен, но, зная этот язык достаточно хорошо, Карми могла
только догадываться, о чем ведет речь старый монах. Перед
ним лежала книга, и старик даже перелистывал ее страницы,
но текст монах бормотал наизусть, лишь изредка сверяясь с
книгой.
Дочитав до конца главы, монах остановился. Он потя-
нулся за кувшином с питьем, но Карми опередила его, услуж-
ливо налив пахучий мятный напиток в затейливо раззукрашен-
ную глиняную чашку.
Монах поблагодарил ее на ломаном майярском; Карми
поспешно ответила по-миттауски. У монахов с хокарэмами от-
ношения сложные, но миттауские монахи более терпимы к лю-
дям, чем майярские; тем более, что и девушка в хокарэмской
одежде не склонна была задирать служителей божьих.
Как надо разговаривать с миттаускими монахами, Карми
не знала; в дни ее прошлогоднего путешествия в Миттаур с
монахами разговаривал Стенхе, для нее же самой они были
тогда неинтересным приложением к пещерным храмам Нтангра и
монастырю Карали-лори. Теперь приходилось пенять себе за
невнимательность, и Карми, вздохнув, начала нащупывать ма-
неру общения.
Она заговорила о красотах нтангрских храмов - эта те-
ма была приятна миттаусцам; монах, благосклонно предложив
ей поесть с дороги, вручил чашку со своим питьем. Карми, с
удовольствием прихлебывая из чашки прохладный напиток,
выслушала притчу о трех путниках, сама тут же рассказала
другую притчу, и монах, с каждой минутой все дружелюбней
относящийся к девушке, вдруг сказал:
- Мне кажется, тебе лучше сейчас спрятаться.
Карми обернулась и глянула назад. По майярской тропе,
которая недавно привела ее в долину, скакали всадники. По
длинному двухвостому вымпелу на древке копья одного из них
можно было судить, что это миттаусцы.
- Ты из замка Ралло,- напомнил монах.- Таких, как ты,
в Миттауре не любят. И я не верен, что в моей власти защи-
тить тебя от воинов. Спрячься; это вовсе не трусость.
- Они меня уже заметили,- отозвалась Карми.
Она испугалась впервые за последние месяцы; глупо по-
лучилось - ее могут убить за то, что на ней одежда хокарэ-
ма. Надо же было слоняться по Пограничью в такой одежде!
Она, не переменив позы, подносила к лицу чашку с на-
питком, который потерял для нее всякий вкус. Теперь ее
жизнь зависела оттого, кто приближался к ней: дружина ка-
кого-нибудь миттауского рыцаря или же просто отряд незави-
симых воинов, наполовину разбойников, не связанных никаки-
ми дипломатическими обязательствами. В первом случае су-
ществовала надежда выкрутиться, наврав рыцарю о друзьях,
которые где-то рядом; во втором случае пощады ожидать не
приходится.
И уж, ожидая всякого, следовало не подавать виду, что
сердце упало куда-то в пятки. Следовало также напомнить
этому трусливому сердцу, что совсем рядом, в озере стоит
глайдер, и в самом крайнем случае можно попробовать устра-
шить миттаусцев невиданным чудом.
- Эй ты, боратхи, дочь боратхо!- крикнул подскакавший
всадник.- Кого ты поджидаешь здесь?
Карми молчала, опустив глаза в чашку с напитком. Вот
уж чего никак не следовало делать - это отвечать на оскор-
бления. Впрочем, ее оскорбления мало задевали, ведь это
для хокарэмов, волков Майяра, сравнение с нечистоплотным
трусливым зверьком было обидным.
"Однако миттаусцы смелы до безрассудства,- мелькнуло
в голове Карми.- Неужели они не подозревают, что хокарэми
тоже могут быть опасны?"
Трое из всадников были слишком, слишком близко; для
настоящего хокарэма не составило бы труда расправиться с
ними и приняться за прочих. Но миттаусцев было чересчур
много - даже настоящий хокарэм сложил бы голову в этом
бою. И всадники, окружив Карми полукругом, смеялись над
ней - потому что смеяться над слабым врагом не грешно.
Лихорадочно подыскивая выход из дурацкого положения,
Карми почти не вслушивалась в обидные слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17