Чупати боялся, что Кантор может повести его по следам не нарушителя, а железнодорожника. Чупати успокоился только тогда, когда Кантор, обежав паровоз, свернул в поле. Стало ясно, что кончик носа собаки удерживает знакомый запах, как магнит железные опилки.
«Нет, Кантор не ошибся. Он не мог ошибиться, хотя запах и не слишком силен. Он мог бы взять след и по более слабому запаху», – думал его хозяин.
Низко пригнув голову к земле и как будто повеселев, Кантор побежал, быстро переставляя лапы. Он был рад: это была самая интересная игра, он любил ее больше других…
«Интересно, далеко ли ушел этот мерзавец? – подумал Чупати о нарушителе границы. – По словам обходчика, он был у него ровно в два, а сейчас половина пятого. Значит, получился разрыв в два с половиной часа. Мы прошли километров шесть-семь…»
Кантор перешел на другую сторону шоссе. Несколько метров пес шел по дну придорожного кювета, затем свернул к лесу. Чупати машинально запоминал дорогу. Лесок оказался крохотным, за ним был отчетливо виден берег Рабы. Кантор шел вдоль садов, вытянувшихся по самому берегу реки, по узенькой тропинке. Вскоре он уже не шел, а почти бежал, крепко натянув поводок. Это свидетельствовало о том, что он шел уже по теплому следу.
Наконец он остановился перед калиткой одного дома. Чупати подождал, пока подойдут пограничники. Запущенный сад выходил к реке. Посреди сада стоял дом, вокруг него разрослись высокие кусты сирени.
– Полагаю, что мы прибыли на место, – шепнул Чупати лейтенанту.
Кантор так и рвался во двор. Чупати с трудом сдерживал собаку. Старший сержант посоветовал лейтенанту оставить радиста на всякий случай во дворе.
Кантор увлек хозяина в сени. Чупати отстегнул поводок от ошейника и рывком распахнул двустворчатые двери. Кантор рванулся вперед, через секунду послышался испуганный женский крик.
– Тихо! – Чупати вслед за собакой вбежал в кухню. За столом с кастрюлей в руках, дрожа от страха, стояла женщина лет сорока.
– Где он? – строго спросил ее Чупати.
– Мой муж… мой муж… – беспомощно пробормотала женщина.
Кантор стоял перед закрытой дверью, ведущей в соседнюю комнату. Он тявкнул, давая хозяину знак, что тому нужно заглянуть в комнату.
– Кто в той комнате? – спросил Чупати.
– Никого!
– Посмотрим! – Вытащив пистолет из кобуры, Чупати открыл дверь.
В комнате действительно никого не было.
Кантор полез под кровать, сразу же уловив знакомый запах. Там он обнаружил чемодан, который показался ему подозрительным. Он вытащил его из-под кровати. Чемодан оказался на удивление тяжелым, хотя и был небольшим по размеру.
Чупати открыл чемодан, в котором лежало мужское белье, полотенце… «Но почему же он такой тяжелый?» Старший сержант еще раз осмотрел чемодан. Найдя какую-то кнопку, нажал на нее. Автоматически откинулось дно чемодана, под ним обнаружилась портативная рация.
– Ого! – Чупати снова захлопнул крышку чемодана. Выйдя с чемоданом в руках, сержант спросил, обращаясь к женщине:
– Чемодан есть, а где же его хозяин?
– Это чемодан мужа, – не без замешательства ответила хозяйка.
– Думаю, товарищ лейтенант, что главное вещественное доказательство у нас в руках.
Кантор тем временем обнюхивал комнату, потом вышел в сени и, тихо повизгивая, позвал к себе хозяина.
– Видно, это еще не все. – Чупати сделал лейтенанту жест идти за ним.
Собака выбежала во двор и побежала к пристроенному к дому сараю. Сарай был заперт на замок. Кантор грозно зарычал, шерсть у него на спине встала дыбом.
Лейтенант позвал хозяйку, чтобы она открыла сарай. Женщина стояла на месте, нервно теребя край передника, и не шевелилась.
– Открывайте же наконец! – приказал женщине лейтенант.
– Да побыстрее!.. – прикрикнул Чупати.
– Я боюсь… боюсь вашей собаки… – пробормотала женщина.
– Собаки бояться не стоит. Вам надо бояться кое-чего другого, – ответил ей старший сержант.
Женщина наконец открыла сарай, и Кантор юркнул в него. В сарае было сено, в котором и начал копаться пес. Скоро он наполовину скрылся в сене, видны были только задние ноги. Вслед за Кантором в сарай вошел Чупати. Взяв в руки вилы, стоявшие возле двери, он несколько раз воткнул их в сено: ничего не нащупал. Тогда он позвал пограничников, чтобы они внимательно обыскали весь сарай.
– Что теперь с нами будет? – запричитала женщина.
– Что будет? – переспросил Чупати. – А вы разве не знаете, что бывает за шпионаж и за укрывательство диверсантов?
Пограничники ничего в сене не обнаружили. Однако Кантор все не успокаивался: он скреб дощатую перегородку.
Хозяйка уже не плакала, а истерически кричала.
А Кантор все лез и лез на перегородку, угрожающе рыча и ощетинившись. Пограничники, так ничего и не обнаружив, вышли из сарая. Кантор же, обнюхав дощатую перегородку, в щели почувствовал тот самый запах, который преследовал его сегодня столько времени.
– Нашел? – спросил Чупати, глядя на Кантора, который тут же начал весело крутить хвостом. Это означало «да».
– Выходите, или я буду стрелять! – крикнул Чупати в щель между досками.
За стенкой раздалось нечто похожее на шорох мыши, но никто не отозвался. Чупати выстрелил вверх. Это подействовало.
– Не стреляйте! – раздался из-за стены чей-то приглушенный голос.
– Тогда быстро вылезайте! – приказал Чупати и, повернувшись к оглушенному звуком выстрела Кантору, сказал: – А ну-ка помоги ему, Кантор!
В самом углу под сеном что-то зашевелилось. Кантор прыжком бросился туда и через несколько мгновений уже держал в пасти чью-то руку, в которой был зажат шестизарядный револьвер.
При виде револьвера Чупати бросило в пот, но, стараясь сохранить спокойствие и разрядить обстановку, он почти небрежно проговорил:
– Так вот ты где…
Кантор выволакивал из-под сена человека в форме железнодорожника. Умного пса злило соединение двух: совершенно разных запахов – один исходил от одежды, другой – от самого человека. Все-таки он сумел разобраться в этой смеси запахов, но теперь ему почему-то хотелось наброситься на этого человека.
– Нельзя, Кантор, нельзя! Оставь его! Это и есть бандит!
При слове «бандит» пес, отпустивший было незнакомца, схватил его зубами за ногу.
– Вот мы и нашли тебя… – Чупати, вынув наручники, защелкнул их на запястьях незнакомца. – Значит, ты не только шпион… но еще и убийца…
– Разве он умер? – неподдельно удивился арестованный.
– Ах ты негодяй! – Чупати влепил незнакомцу звонкую оплеуху. – Фамилия?
– Старший сержант! – одернул Чупати лейтенант.
Чупати и сам удивился своей невыдержанности. Он сделал знак Кантору, чтобы тот вывернул карманы незнакомца. Пес одним рывком свалил преступника на землю и хорошо заученными движениями начал выворачивать его карманы.
– Ну что вы на это скажете? – повернулся Чупати к хозяйке, показывая ей патроны, небольшой кинжал и маленький пистолет, которые Кантор только что вытащил из карманов задержанного. – А где ваш муж?
– Ушел на железную дорогу.
– Он что, железнодорожник, что ли?
– Да…
– Вот как? Значит, чемодан принадлежит ему? А зачем ему рация?
Женщина ничего не ответила.
– Лечь на живот! – приказал Чупати задержанному, а сам, достав мерки со следа, приложил их к подошве его башмаков. – Точка в точку! – Обратившись к незнакомцу, оп строго спросил: – Где вы познакомились в хозяином этого дома?
– На фронте. Мы с ним вместе служили.
– А это твоя любовница?
– В сорок четвертом я бежал в Австрию вместе со своей частью… – стал объяснять нарушитель. – По дороге зашел сюда, в этот дом. Товарищ был тогда еще в армии… Была только его жена… Вот так и случилось…
– Сколько раз нарушал государственную границу? – спросил Чупати.
– Это первый раз.
– Врешь!
– Четвертый! Вскоре перед домом остановилась военная машина.
Лейтенант доложил обо всем прибывшему офицеру. Тот похвалил Чупати.
– Тебя хвалят, Кантор. Понимаешь, тебя! – старший сержант ласково потрепал собаку по шее.
Начальник уголовного розыска нервно выстукивал по столу дробь.
– А что я могу поделать? – громко спросил он.
Чупати уже минут десять высказывал майору свои жалобы: за всю прошлую неделю у него не было ни одного свободного дня, все служба да служба.
– Все полицейские отдежурят восемь часов и свободны, – продолжал старший сержант.
– Я это прекрасно знаю и без вас, но что я могу поделать? – повторил майор.
– Как что случится, сразу вызывают меня.
Майор устало махнул рукой, он сам уже не помнил, когда у него было свободное воскресенье…
– …Вот и сейчас посылают меня в Залу. Жена приготовила обед, думали по-семейному пообедать, так нет. Направляйся в Залу из-за нескольких литров паршивого вина.
– Говорите, из-за нескольких литров паршивого вина? Послушайте, товарищ Чупати, во-первых, для полицейского нет больших и маленьких дел. Вы прекрасно знаете, что наш долг – охрана порядка и имущества граждан. Во-вторых, о размерах преступления мы можем судить только после того, как закончено следствие. Если спешить с оценками, можно наделать много ошибок. К слову, соседняя область, нравится нам это или нет, тоже может обратиться к нам за помощью… Понятно вам, дорогой товарищ?
Чупати и сам понимал, что начальник прав и спорить с ним нет никагого смысла: ехать все равно нужно.
«Джип» уже с полчаса стоял во дворе. Чупати попросил сообщить жене, чтобы она не ждала его.
Он пошел за Кантором. Выпустил собаку из конуры. Пес радостно завертелся вокруг хозяина.
– Ну чему обрадовался? Опять поедем к черту на кулички, – недовольно проворчал Чупати.
Однако настроение у Кантора ничуть не стало хуже: он радовался тому, что снова будет с хозяином, снова будет бегать, искать и находить. От вчерашней усталости, хотя они и поздно вернулись, у Кантора не осталось и следа. Утром он уже выполнил обычную тренировочную программу. Ему достаточно было отдохнуть часок-другой, и он снова чувствовал себя в форме. Для Кантора настоящая жизнь заключалась в движении, поисках. Справившись с одним заданием, пес с нетерпением ждал нового. Кантор весело тявкнул и, опередив хозяина, первым прыгнул в машину.
– Сколько километров до места? – поинтересовался Чупати у шофера.
– Не менее сотни.
– И что у вас за народ работает в полиции, если не могут найти вора!
Шофер, недовольный этими словами, тем не менее промолчал.
– Кто же это ворует вино, как ты думаешь? – спросил его Чупати.
– Не знаю. Целая бочка вина пропала.
– Целая бочка? А я думал, немного, – сказал Чупати.
И все-таки ему по-прежнему было обидно из-за какой-то бочки вина тащиться за сто километров.
В кузове, затянутом рваным тентом, было полно пыли. Она лезла в нос, хотелось чихать.
– Дальше хуже будет, – заметил шофер.
Машина ехала по дороге, извивавшейся между холмами. Шофер дважды останавливался, чтобы справиться о дороге, но толкового ответа так и не получил. В одном месте он чуть было не въехал в глубокий овраг.
Скоро добрались до давильни, стоявшей неподалеку от дороги. Чупати вылез из машины и стал отряхиваться от ныли. Кантор последовал его примеру. Навстречу приехавшим спешил проворный молодой человек. Глаза у него блестели.
– Ну, нашли-таки? – И он повел приехавших к хутору.
Там Чупати окружили местные жители, за руку здоровались с ним. Потом усадили за стол в одном дворе. Пес позади его стула разлегся на траве.
Пострадавший, им оказался худощавый крестьянин средних лет, подал всем присутствующим по стакану. Чупати время от времени покашливал: в горле першило от пыли.
– Выпейте нашего вина, дорогой, – предложил ему крестьянин.
Чупати вежливо отказался: ведь он сейчас на работе.
– Стаканчик вина не только не повредит, но даже поможет в работе, – уговаривал его крестьянин.
– А кого вы подозреваете, отец?
– Право, не знаю.
– Но вор, видно, местный, из ваших односельчан, а? – спросил лейтенант.
Чупати отпил несколько глотков из стакана и спросил:
– Вино, которое украли, было точно такое же?
Крестьянин замотал головой и сказал, что то было настоящее бургундское, самого лучшего качества.
– Ну что ж, приступим к работе, – решительно сказал Чупати, хотя он охотнее развалился бы на траве, как Кантор.
– Да, начинайте, – согласился следователь.
– Ну, отец, покажите место, откуда украли вино. – И Чупати сделал Кантору знак подойти поближе.
Все спустились в подвал. Кантор не спеша обнюхал хозяина подвала, стены погреба и земляной пол. С этого момента для Кантора перестало существовать все, кроме указанного ему запаха. Пес снова принюхивался, стараясь запомнить, сохранить в своей памяти один-единственный запах из тысячи других. Через минуту он поднял голову и посмотрел на хозяина.
– Ищи! – сказал Чупати. – Ищи!
Кантор вышел из подвала и пошел по колее, оставленной на глинистой почве от окованных железом колес повозки. Прошел по колее дважды и лишь после этого дал знать: можно идти дальше.
– Мне тоже идти с вами? – поинтересовался следователь.
Чупати пожал плечами: ему было все равно, пойдет следователь с ним или нет. Ему было сейчас жаль крестьянина, хотелось ему помочь, хотя он понимал, что искать преступника по следу двухдневной давности дело почти безнадежное.
Глаза у старшего сержанта слипались от усталости, и он машинально шел за собакой по узкой тропинке. Спустившись в долину, Кантор пошел по дороге, которая вели в село.
Чупати было жарко. Пот тек у него по спине, и если бы он не был сейчас на работе, то разделся бы до пояса. Кантор бежал высунув язык. И так километра три, без единой остановки. Наконец он привел своего хозяина к двери сельской корчмы.
– Видно, прибыли на место, – сказал Чупати лейтенанту, когда они остановились перед корчмой, и тут же послал какого-то мальчишку за сельским полицейским. – Только вот не везет нам…
На дверях корчмы красовался замок.
Через несколько минут пришел местный полицейский, вернее сказать, прибежал, стараясь этим показать свое усердие перед вышестоящим начальством. Нет приятнее работы, чем у сельского полицейского. Да и какая у него особенная работа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69