Мне приказано к одиннадцати часам доставить вас в центральную полицию.
– Меня? – удивился Ковач.
– Да. И вместе с собаками.
Ковач глубоко вздохнул и вдруг выпалил:
– Докладываю: я с собаками не расстанусь…
– Л никто от вас этого и не требует… – И, взглянув на часы, подполковник добавил: – Ну, пора отправляться.
На «джипе», который дожидался их у входа, за четверть часа доехали до центральной полиции. Ровно в одиннадцать часов седовласый полковник пригласил их в кабинет. Вслед за подполковником и Ковачем вошли в кабинет, степенно ступая по мягкому ковру, Люкс и Кантор. Ковач уже не беспокоился: по дороге в полицию подполковник рассказал ему о том, что принято решение организовать курсы по подготовке служебно-розыскных собак и что его, Ковача, тоже хотят привлечь для этой работы как хорошего специалиста.
Дойдя до середины кабинета, обе собаки сначала замерли по стойке «смирно», а потом одновременно «отдали честь».
– Ну, я вижу, вы неплохо подготовились к сегодняшнему разговору, – засмеялся полковник.
Ковач объяснил, что он никакой особой подготовкой не занимался, ежедневно работает с собаками и они привыкли к строгой дисциплине.
– Вы так говорите о своих собаках, словно они думающие существа, – заметил полковник.
– Так оно и есть, – горячо отозвался Ковач. – Я в этом убедился.
– А как вы считаете, каких именно собак лучше использовать на службе в полиции? – поинтересовался полковник.
По мнению Ковача выходило, что лучше всего – восточно-европейские овчарки.
– Между прочим, гитлеровское гестапо тоже использовало овчарок, – заметил полковник.
– Да, да. Фашисты использовали собак для охраны концлагерей, для поимки беглецов и преследования коммунистов… Но они использовали большей частью кровожадных бульдогов.
– А вы не считаете, что использование собак нашей полицией может вызвать в народе чувство недовольства?
Старший сержант задумался. Ему это не приходило в голову.
– Собака хотя и разумное живое существо, но она целиком зависит от человека. Все будет зависеть от того, в. каких целях человек будет стараться использовать собаку. Я лично считаю, что как современная криминалистика не может обходиться без дактилоскопии, так она не может обойтись и без служебно-розыскных собак.
– Ну, старший сержант, – полушутливо начал полковник, – своими речами вы рассеяли мои последние сомнения.
– Мои собаки, да и вот этот щенок, – Ковач показал рукой на Кантора, – ненавидят оружие, ненавидят каждого бандита и готовы помочь тому, кто попал в беду. Они хорошо чувствуют, что хорошо и что плохо. В начале декабря, когда мы разыскивали убийцу, Кантор по следу вел нас четыре километра, в полной темноте. Обе собаки сами отыскали убийцу в могильном склепе и, главное, почувствовали, что бандит вооружен. Люкс бросился отнимать пистолет у бандита, и хотя тот все же успел выстрелить, но в меня не попал. Мне тогда с трудом удалось отогнать собак от убийцы…
– Этот случай я хорошо знаю, – сказал полковник. – Сейчас я хочу задать вам один вопрос. Если министерство внутренних дел весной организует курсы по обучению служебных собак, согласны ля вы работать на этих курсах?
Вопрос застал Ковача врасплох. Он так растерялся, что даже стал заикаться, потом, встав по стойке «смирно», произнес:
– Служу трудовому народу!..
– Вот и хорошо, – продолжал полковник. – С первого числа вы будете зачислены в штат центральной полиции, но останетесь на прежнем месте до особого распоряжения… Разумеется, со своими собаками.
– Слушаюсь…
– А чем вы кормите своих четвероногих друзей? И где? – неожиданно поинтересовался полковник.
– Я их кормлю в больнице Маргит, там нам дают бесплатно… Другого выхода нет, ведь оклад мой сами знаете…
– Знаю, знаю. В ближайшее время мы этот вопрос уладим, а пока будете получать прибавку к окладу – сто форинтов ежемесячно.
Во время разговора Люкс и Кантор сидели посреди комнаты, лишь поворачивали голову в сторону говорящего. Особенно внимательно они вглядывались в лицо хозяина, которое, чем дальше шел разговор, тем больше выражало радость. И когда он начинал говорить, собаки крутили хвостами, выражая этим свое удовлетворение.
В конце разговора собаки по команде Ковача «отдали честь» и вслед за хозяином вышли в коридор.
– Хороши у вас собаки, ничего не скажешь… – заметил полковник.
– Таких собак в Андьелфёльде еще можно найти, – заметил Ковач.
– Да… И все-таки там они не так хорошо подготовлены, как ваши…
– Это уже зависит от людей, товарищ полковник, а не от собак…
– Вам не полицейским, а агитатором надо быть, – усмехнулся полковник.
– Что делать! Люблю собак, – сказал Ковач и улыбнулся.
Вместе с собаками Ковач шел по набережной Дуная по направлению к мосту Маргит. Солнце стояло как раз над полуразрушенными куполами королевского дворца. По Дунаю плыли редкие льдины.
Ковач строил планы на будущее. Голос Люкса вывел его из задумчивости. Он увидел, как Люкс вдруг ринулся в воду. Кантор обнюхивал брошенное кем-то на земле пальто, а затем тоже бросился в воду и поплыл вслед за другом.
Ковач перегнулся через перила и увидел далеко от берега белые пузыри на поверхности воды. Неподалеку от собак проплывала льдина. «Люкс и Кантор предусмотрительно обошли ее стороной. И в этот момент над водой показалась голова утопающего. Человек явно тонул, он беспомощно разводил руки в стороны, по почему-то не кричал. Увидев человека, Люкс изо всех сил заспешил к нему. И прежде чем голова снова ушла под воду, Люкс успел схватить человека за рукав. Через несколько секунд их догнал Кантор. Люкс не мог удержать человека: голова у того все чаще и чаще скрывалась под водой.
Ковач видел, что Кантор подплыл к утопающему и схватил его за воротник, как он когда-то учил пса на занятиях по «спасению» манекена. Но человек выскользнул. Взять его за волосы нельзя: человек был лыс. Люкс по-прежнему держал его за рукав. Тогда Кантор схватил мужчину за другой рукав.
Ковач перебежал на другую сторону моста. Неподалеку от левой опоры моста, украшенного мифологической фигурой, он увидел обеих собак, которые, словно распятого, тащили человека по воде.
– Люкс! – громко закричал Ковач. Пес ухитрился каким-то чудом взглянуть на хозяина, и тогда тот сделал рукой жест влево, показывая место, куда нужно плыть. Люкс это понял. Он и так, инстинктивно, тащил утопающего к ближнему берегу.
Забрав пальто самоубийцы, Ковач побежал на берег, не спуская глаз с собак, которые умело обходили попадавшиеся им на пути льдины. Перехватывая зубами, собаки удерживали мужчину за плечи, так что его голова теперь все время находилась над водой.
Ковач уже стоял на берегу, показывая руками, куда плыть собакам. Течение в этом месте было довольно сильное, и собак сносило. Старший сержант несколько раз свистнул, подзывая собак к себе. Он понимал, что если их снесет дальше, где волны Дуная бились о высокую стенку набережной, то он уже ничем не сможет помочь ни собакам, ни утопающему.
Кантор первым понял хозяина и стал ещесильнее загребать передними лапами. В это время на набережной появилась машина скорой помощи. На берегу тем временем собралось довольно много зевак. Несколько человек спустились к самой воде и, как только собаки подтащили мужчину к берегу, подхватили его и положили на носилки. Люкс и Кантор, выйдя на берег, начали отряхиваться.
В воде они не замечали холода, но, оказавшись на берегу, на холодном ветру, сразу же озябли.
Кантор проводил носилки до самой машины скорой помощи, а когда она тронулась, огласив воздух сиреной, пес понял, что сделал что-то хорошее, хотя он сделал это без приказа хозяина, просто следуя за Люксом.
Люкс тем временем важно расхаживал среди окружившей его толпы, отряхивая время от времени воду, слушал восторженные возгласы, понимал, что это восторгаются им, и ему было приятно.
«Расхаживает, как любимый артист перед публикой, – с неудовольствием подумал о Люксе хозяин. – Интересно, как он только понимает, что его хвалят?»
– Ну, довольно, пошли, – сказал Ковач собакам.
– Ай да собаки! – хвалила Люкса и Кантора пожилая женщина. – Да они достойны награды за спасение жизни человека.
– Вы нам не расскажете их родословную? – попросил какой-то мужчина.
«Только этого мне сейчас не хватает, – подумал Ковач. – Если отвечать на все их вопросы, застрянешь здесь не на один час». Ничего не ответив, он пошел по направлению к мосту. Когда они выбрались из окружения зевак, хозяин скомандовал собакам:
– Бегом!
Пошли обратно. Когда дошли до места, где лежало пальто тонувшего, Люкс дал знать об этом ворчанием.
«А сам-то я забыл похвалить собак», – подумал Ковач и, потрепав Люкса и Кантора по спине, сказал:
– Люкс, Кантор, вы у меня молодцы! – И, обращаясь к Как тору, добавил: – Ты настоящий друг!
Ковачу вдруг стало грустно оттого, что скоро ему придется расстаться с Кантором. Он охотно оставил бы его У себя: собаки так прекрасно дополняли друг друга.
На следующее утро начальник отделения сунул Ковачу под нос газеты.
– Вот почитайте, опять про вас пишут…
– «Спасение утопающего двумя собаками», – громко прочитал Ковач заголовок статьи и, немного помолчав, добавил: – Странно.
– Что тут странного?
Да там же не было ни одного «журналиста, я ни с кем не разговаривал.
Начальник отделения внимательно посмотрел на своего заместителя.
– Странно другое. Где бы только вы ни появлялись со своими собаками, там обязательно что-нибудь да происходит. Что вы на это скажете?
– Что мне сказать? Мы просто шли по мосту…
– Ага, и как раз в то время человек прыгнул в воду, да?
– В конце концов… уж не думаете ли вы!.. – вдруг вспылил Ковач.
– Нет, я только спрашиваю, как могло случиться, что человек бросился в воду как раз в тот момент, когда мимо проходили вы с собаками?
– Не знаю… – недоуменно развел руками старший сержант.
– Этак скоро о вас с собаками романы начнут писать. Запомните, что полицейский – это вам не артист, а о вас сейчас в газетах больше пишут, чем об артистке Клари Толнаи, понятно? Пока вас тут не было, у нас был порядок и тишина. И я мог спокойно спать до утра. А теперь? Теперь меня будят чуть свет и приказывают прислать вас с собаками для получения награды…
– Как?…
– Очень просто. Завтра в одиннадцать ноль-ноль вам надлежит явиться к председателю городского совета… А я тут должен сидеть и ломать голову, кем вас заменить. Кто-то же должен дежурить вместо вас!
Весной пятьдесят третьего года в одном из районов Будапешта открылись Центральные курсы по подготовке служебных собак. Место для этого было выбрано превосходное: кругом горы, луг, река и тут же, неподалеку, городские постройки. Приятно было Ковачу в свои двадцать семь лет (возглавить эти курсы.
В новеньких боксах разместили шестнадцать служебных собак. Четырнадцать из них отобрали в отделениях полиции, а двух, по кличке Черный и Тиги, которые были великолепно подготовлены как сторожевые собаки, взяли от хозяев.
Площадка для собак была построена по установившимся стандартам, но Ковачу все-таки казалось, что в них нужно внести кое-какие изменения. Сколько было споров по этому поводу! На старых площадках было слишком мало препятствий для собак, а здесь на двухсотметровой полосе каких только не было препятствий, но Ковачу все казалось, что мало.
Кое-кому стало даже жаль собак, которым предстояло все эти препятствия преодолевать. Но Ковач знал, что без упорной работы и тренировок не может быть хороших результатов. От служебных собак надо требовать максимума.
К шестнадцати собакам, привезенным из различных уголков страны, были приставлены шестнадцать собаководов, но этим людям предстояло пройти обучение на Центральных курсах.
«Кому из этих шестнадцати поручить воспитание Кантора? – думал Ковач. – С Люксом теперь тоже будет намного сложнее. Он трудяга и не любит валять дурака. Если я руководитель курсов, то это не значит, что теперь Люкс должен стать баловнем. Он должен продолжать работать, но с кем, вот в чем вопрос. Ведь Люкс вряд ли кого подпустит к себе. Он злится на каждого, кто пытается подружиться с ним. Что с ним делать?»
Ковача беспокоило теперь множество разных вопросов. И самый главный из них заключался в том, что в стране очень мало восточноевропейских овчарок, а их выращиванием заняты всего-навсего несколько человек.
…Вчера состоялось официальное открытие курсов. После торжественной части началась «самодеятельность»: четыре собаки – Кормош, Тиги, Люкс и Кантор – продемонстрировали перед собравшимися свое мастерство. Все было очень скромно, но для начала и это неплохо.
Утром Ковач на велосипеде приезжал на работу, а Люкс и Кантор бежали рядом с ним по тротуару. И хотя Ковач в душе гордился своим новым назначением, он понимал, что жизнь его отныне станет труднее.
Начальство, видимо, ожидало от собак и от прибывших на учебу их проводников чудес. Добиться же «чудесных» результатов было очень и очень непросто. Даже У самой талантливой собаки могут не раскрыться все ее возможности, если она попадет не в те руки и ее воспитатель останется непонятным, чужим ей человеком. Только человек, влюбленный в криминалистику и в собак, мог стать таким воспитателем.
«Интересно, каких людей пришлют на курсы проводников служебных собак?» – думал Ковач, усердно нажимая на педали велосипеда. Получасовая поездка освежила его, было приятно смотреть на ветки деревьев с набухшими почками, на белые деревья цветущей черешни. Недалеко от здания курсов Ковач увидел полицейских, которые один за другим шли на службу.
Ковач обогнал их и, прислонив велосипед к стене проходной, подошел к младшему сержанту, который держал в руках какой-то плакат.
– Что это такое? – поинтересовался Ковач.
– Вывеска, приколотить нужно у входа… товарищ начальник… Вот только не знаю, как лучше написать: «Курсы собаководства» или «Курсы по собаководству»?
– А лучше всего никак, – недовольно буркнул Ковач, – Мы не цирк, и нам эти вывески ни к чему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69