– Во все времена красавицы принимали подарки от своих поклонников. Пусть это доставит вам удовольствие.
– Меня нельзя купить, – решительно сказала Пола.
– Я ни минуты не сомневался в этом. Видит небо, я не хотел вас оскорбить.
– В таком случае, что же вас заставило?
– Я хотел, чтобы у вас были эти серьги.
– Но почему?
– Это может прозвучать глупо, но мне вдруг пришло в голову, что не такое уж удовольствие зарабатывать кучу денег, если тебе не на кого их тратить. Вы красивая девушка, Пола. У вас должны быть красивые вещи. Признайтесь, Гарри платит вам не так много, чтобы вы могли покупать себе дорогие украшения. Что тут плохого?
– Ну что ж… – Пола помедлила, изображая колебание.
– Позвольте мне надеть их. – Он перегнулся через стол и, вынув из се ушка серьгу с поддельным сапфиром, заменил ее бриллиантом. Его прохладные пальцы действовали уверенно. – Ну вот. Разве не приятно сознавать, что вы носите ценную вещь?
Губки Полы чуть улыбались. Несомненно, ей было приятно – это было даже приятнее, чем ощущение власти, которое она испытывала, работая за жалкие гроши у Гарри. Было что-то опьяняющее в том, что тебя добивались с таким расточительным упорством.
– Боюсь, что не смогу дотянуться до другого уха, – сказал он. – Вам придется сделать это самой.
Пола широко улыбнулась. Это была игра, в которой бриллианты играли роль шахматных фигур. Если она сейчас возьмет серьгу и наденет ее, то тем самым продемонстрирует свою готовность участвовать в игре.
Медленно, почти лениво, не отрывая взгляд от его глаз, она сняла свою вторую серьгу и положила на стол рядом с тарелкой. Затем так же неторопливо вдела в ухо и застегнула его бриллиантовый подарок.
Они долго сидели неподвижно, глядя в глаза друг другу, и Пола почувствовала, как где-то глубоко внутри в ней зарождается приятное волнение. Бриллианты, шампанское, мужчина, который будет баловать ее, потакать капризам и заботиться о ней, – все, о чем она часто мечтала, будет у нее, стоит лишь протянуть руку.
Хьюго накрыл своей ладонью ее лежащую на столе руку, и она не подумала убрать ее. Он неотрывно смотрел на девушку.
– Умница, – сказал он с чуть заметной иронией – Ты не пожалеешь, Пола. Уж я позабочусь об этом – Он помедлил и только теперь заглянул в меню. – Пожалуй, можно что-нибудь заказать. Я думаю, остановимся на копченой лососине и бифштексе с кровью. Согласна?
– Да, – ответила она.
Гарри ошеломленно вытаращил глаза, словно почувствовал, как земля уходит из-под ног.
– Ты это серьезно, Пола? Неужели ты собираешься уехать в Штаты? Ведь я предупреждал тебя относительно Хьюго, не так ли? Что, черт возьми, я буду без тебя делать?
– Ты хочешь сказать, где, черт возьми, ты найдешь кого-нибудь еще, кто стал бы работать у тебя за такие гроши? – Она приподняла бровь, как всегда наслаждаясь ощущением собственного превосходства, возникавшим всякий раз, когда она напоминала ему об этом.
– О Пола… – На его лице появилось озабоченное выражение. – Я знаю, что так и не смог расплатиться с тобой, но я…
– Забудь об этом, Гарри, – сказала она, неожиданно теряя терпение. Их игра уже подошла к концу – она получила от нее удовлетворение, но теперь пришла пора начать новую игру, которая, как она полагала, будет еще интереснее. Но даже понимая это, она не удержалась и добавила:
– Правда, если мне когда-нибудь что-то понадобится – не деньги, нет, вряд ли я буду нуждаться в деньгах, потому что у Хьюго их куры не клюют, – но иногда так приятно сознавать, что можно потребовать у друга услуги за услугу.
– Ты знаешь, что можешь рассчитывать на меня, Пола. Но мне будет так не хватать тебя! Ты уверена, что не передумаешь и не выйдешь замуж за меня вместо Хьюго?
Она рассмеялась. Казалось, она в те дни смеялась больше, чем за всю свою жизнь. И смеяться заставлял ее не Хьюго, нет. Он был властен, он увлекал, был полон жизни, но не мог рассмешить. Нет, она смеялась от счастья, от ощущения, что стоит на пороге воплощения всех своих грез о будущем.
– Выйти замуж за тебя, Гарри? Ты шутишь?
– Почему же?
– Ты прекрасно знаешь, почему. Мне нужен мужчина – и тебе тоже. Мы навсегда останемся друзьями, но выйти за тебя замуж… нет, ни в коем случае.
– Понимаю, – сказал он. – А жаль. Было бы так хорошо, никаких сложностей. Я придумывал бы для тебя красивые платья, а ты готовила бы мне горячие тосты с сыром и…
– Брак подразумевает не только это.
– Да. Как странно, я никогда не думал, что Хьюго… – Он замолчал, глядя в сторону. – Он просто не дал тебе опомниться, не так ли?
– Да.
– И когда же настанет великий день?
– Через две недели в Кэкстон-Холле.
– Я приглашен?
– А ты как думаешь? Если Хьюго не предложит тебе быть его шафером, то тебе придется быть моим посаженным отцом и отдать меня ему.
– Отдать тебя, дорогая? О, понимаю, это, разумеется, шутка. Ты ведь никогда не была моей, чтобы я мог отдать тебя.
* * *
Когда они появились на ступенях Кэкстон-Холла – известный американский модельер и прекрасная манекенщица, журналисты были уже тут как тут. Фотовспышки взрывались вокруг них бенгальскими огнями, и толпы людей, никогда не слышавшие ни о Хьюго Варне, ни о Поле Бристоу, собрались, чтобы взглянуть на пышное торжество.
Все единодушно признали, что невеста просто великолепна. Даже, по правде говоря, слишком хороша для мужчины с такой заурядной внешностью. Пола на мгновение остановилась, красивая и взволнованная, в платье и пальто из шелка цвета слоновой кости и нарядной широкополой шляпе, опираясь на руку новобрачного. Потом повернулась и бросила свой букет из кремовых орхидей прямо в руки девушки в синем пальто и маленькой круглой шляпке с вуалеткой.
Салли поймала его – и с букетом в руках почувствовала, как это бывало много раз прежде, что к ней перешла частица великолепия Полы.
Сунув носик в букет, она закрыла глаза и загадала желание. Она желала себе, чтобы когда-нибудь ей тоже дарили подарки, которые сыпались на Полу без всяких усилий с ее стороны. Чтобы она была такой же красивой и счастливой, чтобы в ее честь тоже устраивались празднества и чтобы все это принадлежало ей по праву, а не было лишь отражением счастья ее сестры. Салли пожелала себе, чтобы когда-нибудь ей удалось выбраться на передний план из тени, отбрасываемой Полой. Но, загадывая все это, она и понятия не имела, как дорого ей придется заплатить за исполнение своих желаний.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Салли страшно не хватало Полы. Вскоре новизна ощущения, что она теперь единоличная хозяйка комнаты, стала проходить, и девушка осознала, как сильно нуждалась в Поле. Конечно, было очень удобно располагать всем шкафом для одежды, приятно иметь в своем распоряжении весь диван-кровать и не просыпаться оттого, что тебя столкнули на самый край или стянули с тебя одеяло. Чудесно, когда тебя дома не ждала гора грязных кофейных чашек и переполненные окурками пепельницы, которые приходилось собирать по всей комнате, чтобы вымыть. Но в этом порядке было что-то унылое, и Салли потеряла покой. Хорошо еще, что в офисе она была занята иногда по двенадцать часов в день. Но даже на работе было все не так, как при Поле.
Хотя Салли была готова относиться по-дружески к другим сотрудникам Гарри, она обнаружила, что то, что она была сестрой Полы, отнюдь не идет ей на пользу. Другие манекенщицы, горячо завидовавшие замужеству Полы, относились к Салли с предубеждением, а швеи из мастерской считали ее гордячкой. Кроме того, она так и не сумела научиться чувствовать себя легко и просто в присутствии Гарри.
Может быть, следует поискать другую работу, думала Салли, такую, которая дала бы ей возможность начать все сначала и завести новых друзей. Мир моды был таким замкнутым, что было бы неплохо выбраться за его пределы и вдохнуть глоток свежего воздуха. Для секретаря ее квалификации в Лондоне наверняка полно возможностей устроиться.
Когда Салли подала заявление об уходе, Гарри выразил сожаление, но не пытался уговорить ее остаться. Возможно, он чувствовал себя в ее присутствии так же неловко, как и она, подумала девушка.
В агентстве по временному трудоустройству ее встретили с распростертыми объятиями, но Салли вскоре поняла, что такая жизнь ее тоже не устраивает. Обладая высокой квалификацией, Салли была консервативна. Она любила пользоваться пишущей машинкой, к которой привыкла, и терпеть не могла всякий раз приспосабливаться к методам и причудам нового босса. Пусть другие поют дифирамбы разнообразию – для Салли начинать работу каждую неделю на новом месте было равносильно потрясению. И хотя, меняя места работы, она постоянно встречалась с новыми людьми, Салли не успевала по-настоящему подружиться с ними.
Однажды субботним вечером в конце лета, когда Салли только что возвратилась из еженедельного похода за продуктами и в прачечную, в дверь постучали. Наскоро пристроив пакеты с покупками, она открыла дверь.
На пороге стояла девушка, лицо которой было смутно знакомо Салли, но она не могла вспомнить, где они встречались.
– Привет! Меня зовут Лора-Джо. Я недавно вселилась в квартиру этажом ниже, – весело сказала она. И тут Салли вспомнила все события последнего времени.
Несколько месяцев назад Гарри выехал из своей квартиры, сменив ее на апартаменты, более подходящие для его нового имиджа преуспевающего модельера. С тех пор Салли несколько раз встречала на лестнице какую-то молодую пару, а теперь, по-видимому, в квартире поселилась новая жиличка. Наверное, она встречала эту девушку на лестнице, поэтому ее лицо и показалось знакомым.
– Послушай, я сегодня праздную новоселье, – быстро проговорила девушка, – и если ты захочешь спуститься к нам, буду очень рада. Я подумала, что будет проще пригласить всех соседей по подъезду, чем опасаться, что они пожалуются на шум. – Она говорила с сильным американским акцентом, и Салли подумала, что этим объясняется ее чрезмерное дружелюбие.
– Тебя забросило далеко от дома, – сказала она.
– Да. Предполагалось, что я после колледжа пробуду в Европе один год, но прошло уже два, а я все еще здесь! – Она рассмеялась.
– Почему бы тебе не зайти и не выпить чашечку кофе? – предложила Салли, которой понравилась девушка, и она решила поближе с ней познакомиться.
Девушка взглянула на часы и скорчила гримасу.
– Почему бы и нет? Остальные могут подождать!
– Моя сестра вышла замуж за американца, – сказала Салли, когда они сели за стол.
– Да ну? Откуда он?
– Из Нью-Йорка. Теперь она там живет.
– Как тесен мир! А чем занимается этот американец? Салли помедлила. Ей не хотелось испортить эту многообещающую встречу излишним хвастовством.
– Он бизнесмен, – уклончиво ответила она. – А меня, кстати, зовут Салли. Салли Бристоу.
– А я Лора-Джо Бейн. Но я, кажется, уже тебе представилась?
Они поболтали еще немного. К тому времени, когда Лора-Джо собралась уходить, Салли приняла приглашение – и приобрела новую подругу. Может быть, жизнь наконец повернулась к лучшему, подумала она.
* * *
В половине десятого вечеринка была в полном разгаре, и Салли веселилась от души. Друзья Лоры-Джо, в основном американцы, были люди без комплексов и дружески встретили Салли. Только раз она смутилась, когда Лора-Джо объявила гостям, что сестра Салли замужем за нью-йоркцем, и, чтобы скрыть, кто он, Салли пришлось проявить большую изобретательность. Когда она с трудом отбивалась от вопросов одного особенно настойчивого гостя, кто-то прошептал ей на ухо: «Тебе, возможно, удастся их одурачить, но меня ты не проведешь!» Она повернула голову и увидела молодого человека, который улыбался ей поверх бокала с пивом.
Сначала ей показалось, что он очень похож на Эдуарда – настолько, что у нее все сжалось внутри. Потом она заметила различия в их внешности. У этого было более худощавое лицо, высокий лоб с чуть заметными залысинами, крупный нос – классический, греческий… а, может быть, римский? – гадала Салли. Глаза у него были тоже синие, но более светлого оттенка и глубже посажены, а в речи чувствовался легкий акцент северянина. Нет, это не Эдуард, но сходство было достаточным, чтобы пробудить в ней самые разные воспоминания и заставить проникнуться к нему теплыми дружескими чувствами. Она забыла, какую боль причинил ей Эдуард, и помнила только хорошее.
– Мне тебя не провести? – повторила Салли, улыбнувшись. – Что это значит?
– Ну ладно, ладно, не так уж просто утаить что-либо о знаменитостях. Ты ведь знаешь, что большинство присутствующих здесь парней подпрыгнули бы от удивления, узнав, кто твоя сестра, а почти все девчонки ошалели бы от известия, что ее муж – Хьюго Варна.
– Ш-ш! – зашипела Салли, прикрывая ему рот рукой. – Прошу тебя, не говори ничего. Мне до смерти надоело быть сестрой Полы. Я хочу быть сама собой.
Он взял ее за руку, и в его светло-синих глазах зажегся озорной огонек.
– Хорошо, я буду нем, как рыба. Но ты должна заплатить за это.
– Чем?
– Не пытайся убежать от меня. Ты здесь сегодня самая красивая девушка, разве сама не видишь?
– Да ну? Ты мастер говорить комплименты, а? – сказала она, стараясь, чтобы ее слова звучали цинично, хотя в глубине души была польщена.
– Это чистая правда. Ладно, не притворяйся. Тебе ведь и раньше это говорили?
– Нет ни разу.
– Никогда не поверю. Послушай, у тебя пустой стакан. Можно тебе налить? Что ты пьешь? Кстати, как тебя зовут?
– Салли. Но мне показалось, что ты все обо мне знаешь.
– Так оно и есть. Я знаю все, что мне нужно. Ты очень красива, Салли, и скромна, и я намерен проводить тебя сегодня домой.
Она громко рассмеялась!
– Тебе не придется далеко идти. Я живу этажом выше.
– Ну и ну! – В его глазах зажегся огонек. – Так что скажешь, если мы захватим по стаканчику и поднимемся к тебе, где, наверное, поспокойнее?
– Да как ты смеешь! – Но разве можно было сердиться на него, такого дерзкого, такого насмешливого… и так похожего на Эдуарда!
Они выпили еще и еще раз. Его звали Стюарт, он был представителем фирмы, торгующей канцелярскими товарами. Разъезжал по конторам, продавал канцелярские принадлежности и принимал заказы на изготовление рекламных календарей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63