Мне хватило одной секунды.
В моем сознании раздался звук лопнувшей струны, в висках застучала тупая боль. Айэллери бросился к брату, отпихнув его от меня и для верности прикрыв собой. Глупый.
Лаэлэн растерянно смотрел перед собой
– Зачем ты это сделал? – обиженно спросил он, глядя на меня обвиняюще. – Ты меня спросил?! Спросил, чего я хотел?! Да ты самый настоящий эгоист! Какое право ты имеешь решать за других?!!
Истерики Лэна не понимали.
– Ты был на меня запечатлен. Я имел право решать за тебя. А теперь ты свободен. Полностью. Я никак не буду вмешиваться в твою жизнь.
– Лэн, что он с тобой сделал? – с тревогой спросил еще ничего не понимающий Айэллери.
– Лери, – всхлипнул младший эльф, – Лери, он порвал запечатление!!! Он меня бросил!!! – Теперь Лаэлэн ревел в голос.
Ну и дхарр со всем этим! Дхарр!!!
Я отвернулся от этой семейной сцены, молниеносно подхватил свои пожитки и решительно двинулся прочь, старательно не замечая, что теперь от меня шарахаются. Даже Эгорт. Все правильно. Все так, как должно быть.
– Владыка! – робко окликнула меня Аэлле. – Простите меня…
– Та ren, Aelle, – криво усмехнулся я.
Все действительно в порядке. В полном порядке.
Через двадцать минут до всех дошло, что Райвэн ушел, причем навсегда, что он больше не часть отряда. Черноволосая драконица ушла вместе с ним, напоследок наградив друзей едва ли не ненавидящим взглядом.
Оказалось, что существовать в непосредственной близости с драконом не так легко, как они желали думать. Но было просто невозможно находиться рядом с ним, зная, какая ненависть кипит в глубине темной драконьей души.
– И как он только нас не убил? – хмуро задал риторический вопрос Эрт. Он разрывался от негодования на злокозненных ящеров, которые обманули его светлые порывы.
– А кто ж его, драконьего сына, знает? – озадаченно пожал плечами Грэш. – Может, как-то по-особому расправиться хотел, чтобы за своих отомстить. Может, он мир раздолбать и хочет.
– А что он там говорил насчет детей? Ну, что может быть только один ребенок? – не сдержала природного любопытства Илнэ.
– Драконы однолюбы, могут заключить только один брак, потому что дети у них появляются только в браке по любви, да к тому же у пары, которая состоит из драконов, может родиться только один ребенок. При смешанных браках иногда бывает, что и двое рождаются…
– Смешанные браки? – Рыцарь едва успел поймать свою челюсть.
– Ну да, – вздохнул гном, ему было мучительно стыдно за свой страх. Он обидел Владыку, который в сущности ничего, кроме добра, ни ему, Эгорту, ни всему подгорному племени не делал. – Обычное дело. Дракон встречает представителя другой расы, они друг в друга влюбляются, и ящер признается, кто он на самом деле. На моей памяти еще никто после такого признания не падал в обморок и не рвал отношений с драконом. Потом, чтобы избежать объяснения с родичами второй половины, дракон инсценирует похищение и несет своего избранника или избранницу в Чертоги, где Владыка заключает их брак. Это встречается сплошь и рядом.
– И Райвэн это позволяет? – тихо и горько спросила Килайя.
– Конечно, как можно иначе? – удивился Эгорт, мысленно прикидывая, где и как найти Владыку и каким образом можно вымолить у него прощение за свою глупость. – Если брак заключается добровольно и по взаимной любви, то Владыка никогда не препятствует такому союзу. Скорее наоборот, ведь дети, рожденные в смешанном браке, все равно будут драконами.
– Так они еще и паразитируют на других расах! Используют, чтобы увеличить собственную численность! Мерзкие крылатые гады! – горько сплюнула Килайя, чувствуя себя несчастной, обманутой и никому не нужной.
– Вы зря обижаетесь на Владыку, – мягко укорил ее старый гном. – Он наверняка очень дорожит вашим к нему добрым отношением. Можете в этом не сомневаться.
Несчастная демонесса посмотрела на Эгорта одновременно и с недоверием, и с отчаянной надеждой:
– Тебе-то почем знать!
– Уж поверьте мне, я давно знаю Владыку и могу судить о некоторых его поступках и словах. И… я оскорбил его, проявив недоверие и страх. Какую бы скорбь он ни испытывал, вспоминая своих погибших сородичей, он никогда не опустился бы до того, чтобы мстить тем, кто неповинен. – Гном устало прикрыл глаза, тяжело вздыхая. – Но что сделано, то сделано. Судьба должна услышать наши мольбы и защитить нас. А если не она…
– Владыка, – тихо окликнула меня Аэлле. Шли мы уже несколько часов, и все это время девушка виновато молчала. – Я прошу прощения, Владыка. Я все испортила. И теперь вы не можете быть рядом с этой девушкой. Это вас расстраивает.
– Глупая, – улыбнулся я. Видимо, грустно, потому что Аэлле еще более виновато потупилась. – Все хорошо. Даже лучше, чем должно быть. Ты все сделала правильно.
И ведь не вру! А все равно повеситься хочется…
А Килайя… Все правильно. Она встретит кого-то другого, кто не будет драконом, на которого навешана куча обязанностей.
– Зачем ты искала меня? – наконец-то соизволил выяснить причину появления воспитанницы я.
– Мы все боялись за вас, Владыка, – сказала Аэлле. – Мы боялись вас потерять, это казалось настолько страшным… Поэтому Тэриэн создал два амулета и поручил мне отнести один вам. Ведь только мой дар позволяет находить любое существо, которое я знаю. Я прошу прощения, если мое появление как-то повредило вам…
Бедная девушка едва не плакала от того, что могла доставить мне неприятности. Ну не ругать же этого ребенка в конце концов, тем более что она действительно хотела мне только добра.
– Давай уж ваш амулет, – вздохнул я, стараясь придать голосу мягкость. Это оказалось сложнее, чем я думал.
– Вот, Владыка. – Аэлле робко протянула мне хрустальную искорку на тонкой цепочке.
Я с плохо скрываемым удовлетворением оглядел работу своего лучшего ученика. Четкая мужская техника. Никаких лишних изысков, которые так свойственны вещам, вышедшим из женских рук. Просто и действенно. Крохотная подвеска должна была сообщить своей сестре, оставшейся в Чертогах, если со мной случится что-то, угрожающее моей жизни.
– Забавно, – чуть горько протянул я. – Аэлле, если я проиграю, то вы не успеете мне помочь. Просто потому, что… В общем, вы не успеете даже добраться до меня. И это будет не тот противник, с которым вы сумеете справиться…
– Нам все равно! – запальчиво воскликнула девушка. – Вы – наш Владыка! Мы будем защищать вас даже ценой собственной жизни!
А в глазах прямо-таки щенячья преданность… Точно, повешусь…
– Даже думать не смей, – с откровенной угрозой в голосе почти что зашипел на девушку я. – Мне только вашего самопожертвования не хватает для полного счастья! И без того проблем больше, чем я могу решить! Чтоб сидели в Чертогах тихо как мыши и даже носа не высовывали! Передай Тэриэну, что это приказ! И пусть только попробует что-нибудь выкинуть! С того света вернусь и голову оторву!
Упоминание того света Аэлле никоим образом не порадовало, зато угроза вернуться явно добавила оптимизма.
– Конечно, Владыка! – Она смиренно поклонилась. – Я все передам, Владыка! Но подвеску вы берете? – робко уточнила девушка.
– Беру, – отмахнулся я, понимая, что, если откажусь, Аэлле устроит истерику. – Но не приведи Творец, если кто-то когда-то…
– Я поняла, Владыка! – расцвела драконица.
– И еще. Разыщи одного парня. Его зовут Райхэ, и он морф. Пусть изображает меня в Чертогах. Я хочу, чтобы каждая собака была свято уверена, что Владыка вернулся домой. Поняла? – спросил я, передавая девушке образ Темного эльфа. Эта кого хочешь из-под земли достанет, даже если он будет каждую секунду облик менять, все равно найдет. – И постарайтесь оборвать любые контакты с внешним миром.
– Будет исполнено, Владыка, – кивнула Аэлле. – Все?
– Все. Марш домой! – рявкнул я.
Девушка решила, что уже достаточно испытывала мое небезграничное терпение, мгновенно перекинулась в Истинную ипостась и взмыла в небо.
– Невидимостью прикройся! – заорал я напоследок.
Не хватало еще, чтобы какие-то активисты девочку из катапульты подбили. А то помню, где-то полторы тысячи лет назад я решил крылья размять. Ночью. В бурю. Все равно засекли и здоровенной каменюкой в лоб засветили! Да так удачно, что я рухнул прямо на их крепостную стену, естественно развалив ее на нет. Пока суд да дело, пока вооружились, пока к месту моего падения подошли, я уже перекинулся и с толпой смешался. Правда, улетать прямо от стен этого злосчастного городишки все-таки не рискнул.
Пора…
Оказалось, что с непривычки летать очень тяжело, даже если учесть, что все воздушные потоки, естественно, были попутными. Было далеко за полночь, когда я тяжело и даже неуклюже опустился на подходящую для моих размеров поляну. Или даже поле… С наслаждением обернулся, чувствуя ставшее таким привычным и удобным человеческое тело, которое, кстати говоря, дико болело. Страшно ныли руки, ноги, крылья и даже хвост! И плевать, что в этом облике ни крыльев, ни хвоста у меня не наблюдалось, они все равно болели. Зато натруженные мысли превосходно отвлекали от раздумий о моей горькой и незавидной доле спасителя мироздания. Обычно при таких высокопарных словосочетаниях, как Великое Зло, Бесстрашный Герой и спасение мира, я принимался тихо хихикать в углу, всеми силами стараясь, чтобы моего смеха не заметил тот, к кому эти слова были обращены. Не хотелось огорчать восторженных оболтусов, которые во все это искренне верили. Но я, я ведь совсем другое дело! Я старый (ну хорошо, просто очень долго проживший), много чего повидавший за свой век дракон, я не верю во всю эту романтическую чушь! Я знаю, что Великого Зла не бывает, есть обычное, можно сказать, бытовое, ну еще есть обычная глупость. И Бесстрашных Героев тоже нет. Любое живое существо чего-то боится, если только оно в здравом рассудке. И мир спасать с регулярностью раз в неделю тоже не надо. Для этого всегда есть те, для кого это не подвиг, а обыкновенная обязанность без всякого там возвышенного ореола. Каждый должен заниматься своим делом и не лезть туда, в чем ни дхарра не понимает. Вот я и занимаюсь…
– Глупый мой мальчик… – тихо и грустно раздалось за моей спиной.
Я вздрогнул как от удара, но оборачивался все равно медленно, неправдоподобно медленно.
Позади меня стоял русоволосый парень с тонким неестественно красивым лицом и грустными глазами цвета весенней травы. На вид ему было лет двадцать пять. Что ж, каждый видит его по-своему: кто-то седобородым старцем, кто-то громадной птицей, я – так.
– Папа…
Ну вот. Доволен?! Я вот-вот зареву от счастья лицезреть тебя!
– Не доволен, – покачал головой он. – Что же ты? Зачем делаешь все эти глупости? Я же говорил тебе…
– Зачем явился? – грубо оборвал его я, стараясь скрыть горечь в голосе. – Сколько лет не появлялся, мог бы и сейчас не явиться! Сам справлюсь!
– Вижу, как ты справляешься, – горько фыркнул мой родитель. – Прекрати вести себя как ребенок! Давно уже не сто лет! Как только чего-то пугаешься, удираешь сломя голову!
– Я ничего не…
Лицо моего собеседника красноречиво показывало, что он думает о моих умственных способностях.
– Помолчал бы! – мигом прекратил мои попытки оправдаться отец. – Еще как испугался! Поджал хвост как бродячий пес, которому пригрозили палкой, и удрал с позорным визгом! И это ты! Мой сын! Дракон! – Папа явно был в ярости. – Нет, но уже близок к этому! Ты подумал своей пустой головой, что теперь, когда ты соизволил удрать от ответственности, твои друзья находятся в смертельной опасности?!
– Но ведь остальные драконы охотятся за мной! – праведно возмутился я. – Они вне опасности!
– Ну-ну! – не обнадежил меня мой родитель. – Ты искренне считаешь, что всю опасность составляют эти малолетние идиоты? – Бровь отца издевательски медленно поползла вверх. – И уж извини, но если ты стал разбрасываться клятвами, то будь готов к тому, что тебе придется выполнять обещания в случае их невыполнения. Возвращайся сейчас же!
– Но… Я же почувствую, если с ними что-то случится.
– Но тогда будет уже слишком поздно. Возвращайся прямо сейчас. Зови Аэ-Нари, в таком состоянии ты точно не успеешь. Ну, живо!
На закате они подошли к обрыву, за которым начиналась пропасть, которую с чистой совестью можно было отнести к бездонным. Где-то внизу в ней струился густой туман, волны которого лениво перекатывались, иногда выбрасывая гибкие тонкие язычки, тянущиеся вверх. Дна не удалось разглядеть никому, будто его и не было…
– По-моему, этой пропасти здесь раньше не было… – хмуро сообщил Айэллери, боязливо глядя в черную муть, издевательски скалящуюся из неизвестно откуда появившегося пролома.
– Это рана нашего мира, – тихо прошелестел гном, который при виде пропасти посерел от ужаса. – Я про такое уже слышал. Пропасть в пустоту… – едва ли не беззвучно прошептал бородатый, медленно пятясь от пропасти.
– Что ты несешь?! – не прониклась фразой гнома Килайя. – Ну, пропасть и пропасть! Мало ли. Может, здесь землетрясение было, или маг какой с перепою развлекался…
– Магией и не пахнет, – также скептически отозвался Айэллери.
– А землетрясения я не чувствовал, – нервно сказал свое веское слово Кот, который, должно быть, принялся бы сейчас нервно бить хвостом, если б он у него был.
– Чушь это все! – мотнула головой демонесса, из чистой вредности подойдя к обрыву близко. Слишком близко.
Край обрыва с едва слышным шипящим звуком осыпался, и под ногами девушки оказалась одна только пустота-Крик был короткий. Или, может быть, время ускорилось…
– Ее нужно вытащить!!! – пронзительно крикнул Лаэлэн, едва не прыгнув вслед за Килайей.
– Нет… – резко одернул его Эрт. – Ее не спасем и сами сгинем.
– Но… Килайя!!!
– Эрт прав, – прижал к себе брата белый как полотно Айэллери. – Это верная смерть, Лэн. А мы еще не выполнили того, зачем отправились в это путешествие…
Сверху раздалось пронзительное злобное ржание.
Резко повернувшись, друзья увидели камнем падающего вниз черноволосого человека, который, казалось, прыгал не в ужасающую пустоту, а в воду:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51