Самым последним шел Тлж, он постоянно оглядывался. Куда же все-таки пропали Верзун с Корделией?
Кусты все приближались, один даже прикоснулся веткой к ноге Верзуна, осторожно
пощупал. Тело непригодно для питания, просигналили ему нервные окончания, на удобрение не подходит. Корделия скорчилась на большом теле Верзуна, подобрала ноги. Она обреченно смотрела на Древовидные Существа, вот одно из них тянет веточки-паутинки к ее лицу. Девушка закрыла глаза, в груди зарождалась неведомая сила, она превращалась в музыку. Не в силах сдерживать в себе магическую музыку дочь лерды запела:
Свет да погубит тьму.
Жизнь да осилит смерть.
Радость убьет беду.
Солнце дай силу — свет.
Верзун пошевелил рукой, боль ушла. Сердце билось ровно и четко, как часы. Ощутил на себе дрожащее тело девушки. В свободной от каменной тюрьмы душе шевельнулась нежность. Он обнял Корделию, встал, девушка не прекратила петь. Кусты замерли вокруг, не в силах пошевелиться. Музыка заковала их в прочные кандалы звуков. Верзун сделал шаг, другой, тело послушно выполняло команды мозга. Вскоре он уже подбегал к стражу, Корделия перестала петь, обняла его за шею. Интересно, слышал ли он ее признание? Посмотрела на него, на неподвижном лице ни тени эмоций. Вздохнула, и обняла покрепче.
Колдун размахивал руками, произносил заклинания на разные голоса, потом бросил книгу на землю.
— Не получается. Но почему? Все делаю правильно: начертил круг, в центре капелька крови, читаю заклинание. Почему демон не идет?
В центре круга неожиданно материализовался маленький демон. Ростом с мышонка, мохнатенький, зубами он упирался в землю.
— Слышь мужик, — пробасил демон. — Обед у нас. Подожди еще пару минут, пока наши соберутся.
— Ваши? — обалдело произнес колдун. — Но я хочу только одного демона. Не желаю брать вас мелким оптом.
— Ты назвал меня мелким? Меня?
Демон стал меняться на глазах. Он вырос до размеров некрупного слона, пушистая шерстка превратилась в свалявшуюся паклю неопределенного цвета, зубы выросли до вздувшейся от мускулов груди. Демон проревел трубным голосом:
— Теперь ты считаешь меня мелким?
Пока колдун раздумывал над ответом, в кругу появилось новое действующее лицо. Антифрикцио, который всегда оказывался впереди, когда приходили неприятности, не остался в стороне и в этот раз. Предательски подставленная оборотнем подножка вывела его на линию фронта, он упал под ноги демону.
Причем, падая, оскорбительно плюнул порождению тьмы в рожу. Плюнул тоже нечаянно.
Демон изумленно посмотрел на человека, провел лапой по щеке, на ладони остался влажный след. Демон взревел. Тлж уважительно посмотрел на Антифрикцио, поступок человека был неожиданно смел. Храбрый Антифрикцио от страха не мог сдвинуться с места, но со стороны казалось, что его удерживает от бегства невероятная отвага. Острые когти уже коснулись тонкого горла, когда лапу перехватила мускулистая рука.
— Я считаю тебя мелким глупым уродцем, — голос Ангрия звучал буднично, словно он сообщал о пригоревшей на плите каше. Демон всхлипнул как обиженный ребенок, резко уменьшился в размерах и завопил, глотая слезы:
— Мама, папа, а меня оборотень обзывает нехорошими словами.
Рядом материализовались еще два демона. Увидев, одного из них Иган встрепенулся, перед ним стоял ЕГО демон. Колдун потеряно смотрел на происходящее, за долгие годы своей жизни он вызвал немало демонов, но детеныша видел впервые. Оказывается, демонические создания могли размножаться! Невероятное открытие, оставалось только додумать, как им воспользоваться. Может заполучить демоненка и вырастить как собственного сына? Демоны не отличаются острым умом и долгой памятью. В мозгу горбатого колдуна начали проноситься картины завоевания мира с помощью персонального демона, когда их прервали самым бесцеремонным образом. Иган оттолкнув колдуна, с распростертыми объятиями бросился на более крупного демона.
— Демон, друг, я нашел тебя, — он разорвал рубашку на своей груди. — Войди в меня, предатель. Пусть в моем тщедушном человеческом теле поселится непобедимая демоническая сущность.
— Вроде неудобно как-то, — демон почесал затылок. — Больше одного раза в одно тело селиться не принято.
— Мы погубим душ больше, чем ты сможешь съесть. — пообещал Иган.
— Согласен.
— А я не согласен, — возмутился горбатый колдун. — Я вызвал вас.
— Оторвал от обеда, — проворчал демон.
— И что я получаю? — не слыша, продолжил колдун. — Ни-че-го.
— Ну зачем вы так, — ласково промурлыкала демоница. — Вас мы тоже не обделим. Получите оплатой…
Она коротко взмахнула рукой, разрезая строптивого колдуна на две ровные половинки.
…— смерть.
Колдун удивленно посмотрел на себя с двух сторон, упал. Под мертвым телом расползлась лужа крови, ее жадно впитывала земля, стараясь не упустить ни капли. Лину стошнило прямо на Гее, тролль брезгливо поморщился, отодвинулся к Тлжу. Иган сверлил демона умоляющим взглядом, книга выпала из дрожащих от волнения рук. Члерка, которая не сводила глаз с Игана, успела подхватить ее. Демоница двумя пальчиками вытащила теплое сердце колдуна из тела, проглотила не разжевывая. Взяла на руки своего мохнатого ребенка.
— Дорогой, не задерживайся надолго.
Она пропала. Демон вздохнул, посмотрел на Игана. Не так уж весело жить в трусливом до дрожи человеке, того и гляди обмочится. Хотя, если вспомнить, хорошего было больше. Кровь, свежие сердца, агонизирующие людишки. Оставалось уладить маленькую проблемку.
— Слышь, человек, тебя все еще преследуют жертвы?
— Преследуют, — скорбно покачал головой Иган. — Никак не отцепятся, проклятые.
— Значит придется звать Ди, Би, Ла, — приуныл демон.
— Да скорее же, — не выдержал Иган. -Вселяйся в мое тело. Вспомни кровавые пиры, души томящиеся в беззащитных сердцах. Демон ты или баба.
— Демон, — монстр все еще раздумывал -Только от тебя проблем больше, чем выгоды.
— Вспомни, — Иган начал икать от волнения. — Я никогда не противоречил твоей свирепости, постоянной жажде убийства. Я тоже наслаждался. Кишки ползли по земле как змеи, когда мы вспарывали животы, трупы появлялись неожиданно, где бы мы ни оказались.
— И здесь тоже, — демон смотрел за спину Игана, на его морде появилась брезгливая гримаса.
Все дружно посмотрели за спину икающего мужчины. В освобожденный от деревьев коридор вползали мертвецы, они медленно поднимались, неподвижные лица поворачивались в сторону Игана. А потом…Селена не поверила своим глазам, продолжающий икать человек бросился к демону на шею. Он обнял лохматое чудовище со страстью влюбленного, прижался к его груди. Ошалевший, от проявления подобных эмоций, демон рассеяно ткнул мощной лапой с острыми когтями в живот человека. Иган дернулся, но рук не разжал. Селена взвизгнула, прижалась к Лине, Гее с Тлжем инстинктивно прикрыли их своими широкими спинами, загородили от опасности. Веселун не проявлял ожидаемого красноречия, Ангрий раздраженно поглядывал на Гее. Тот вел себя слишком нормально, даже грусть в глазах появилась.
По ногам Игана потекли тоненькие струйки крови, они расширялись, ручьями стекали на землю, стремились слиться с кровь колдуна. Демон попытался оттолкнуть умирающего человека, но руки последнего не разжимались. Появилась демоница, укоризненно посмотрела на демона:
— Стоит тебя оставить только на минуту, как ты изменяешь.
— Так то ж мужчина, — покраснел демон.
— А что, мужчину и любить уже нельзя, — поправил прическу Гее, шаловливо глядя на демона. Ангрий довольно улыбнулся, наконец-то Веселун заговорил. Теперь его не остановишь, заговорит любого до белой горячки.
Демон напряг мускулы торса, послышался хруст костей, глаза Игана выпучились как у рака. Лину опять стошнило, но никто и не заметил. Иган отступил на шаг назад, закачался, глядя на свои руки. Руки остались на демоне, оторванные по плечи, в разрывах зияли кости, мышцы вперемешку с кровавым мясом. Иган в последнем усилии повернулся к неподвижно стоящим трупам:
— Простите меня, — голос был жалобным прерывающимся.
Мертвые медленно подходили к шатающемуся человеку, окружили со всех сторон. С каждой минутой их прибывало все больше. Живые отошли в сторону, глядя на безмолвные трупы. Жертвы между тем дружно вонзили в человеческое тело острые зубы, Иган закричал. Трупы рвали его на куски, стараясь причинить как можно больше боли, больше, чем он им.
Демон погрозил кулаком Гее, тот показал в ответ язык. Потом показал козу, «большие уши» и похлопал себя по заду. Демон ошалел.
Веселун в теле Гее между тем не собирался успокаиваться.
— Демон, а демон, давно ли ты мылся. Вонь стоит коромыслом. Не от тебя ли? Ах, нет, я ошибся. Это от трупов. Прости меня, Турррплок.
— Веселун, ты, что ли? — прорычал демон.
— Я, дружище! Сижу в теле тролля, развлекаюсь, как могу. Только развлечений-то практически и нет. Скучный он. Может, сходим в кабачок? Я знаю прекраснейший кабачок, там всегда свежие сердца и души. Прямо на тарелочках.
— Врешь. — не поверил Турррплок.
— Слово Веселуна. Сто веков душ не видать. Давай-ка плюнем на этих короткоживущих и пойдем в Мир Десяти Солнц.
— Ну, не знаю. — замялся демон, предложение было слишком заманчивым.
— Я там ведьмочку знаю. Ей только во сне намекни, что сапфир подаришь, так разом вызовет. — продолжал уговаривать Веселун.
— И чего он так старается? — прошептала Тхара оборотню, тот только ухмыльнулся.
— Так его хлебом не корми, дай кого-то разыграть. Этот проказник не ест души. Питается розыгрышами и шутками. Иногда он злой, порой добрый. Он — Большая Шутка Солнцеликих Богов.
Изо рта Гее между тем выползло нечто невидимое, на глазах у изумленной публики обрело желтый цвет. Молодой тролль без сил упал на траву. Веселун пропищал, обращаясь к демону.
— Пошли веселиться, демон.
— А-а-а, пошли. — они исчезли.
Пентаграмма засеребрилась, внутри нее заклубился туман, постепенно принимая формы женских тел. Когда фигуры обрели плоть, мужчины ахнули. Безупречно гладкая кожа, длинные ноги, роскошные золотистые волосы, волнами ложащиеся вокруг утонченного лица. Большие раскосые удивленные глаза цвета неба, губки бантиком, слегка удлиненный нос классической формы. Осанка королев: гордо выпрямленная спина, походка элегантная и сексуальная одновременно. Только большое родимое пятно в форме змеи и черные крылья слегка портило совершенный облик. Это были суккубы. Их было четверо. Они ласково улыбались, протягивали руки, звали мужчин.
Селена, Лина, Тхара и Члерка стояли неподвижно, сила суккубов сковала их, лишила возможности двигаться. Они ничем не могли помочь мужчинам, были совершенно беспомощны и беззащитны.
Ангрий был покорен, околдован, зачарован. Таких прекрасных женщин он не видел никогда. Что с того, что их ногти больше похожи на стальные когти, а зубы острые как у акул. Он хотел их со страшной силой, но не сделал даже шага навстречу. У оборотня было много достоинств, и одно из них спасло ему жизнь. Мужская гордость. Ведь женщины призывали не его одного, а всех мужчин стоящих у пентаграммы. Ангрий с силой укусил руку, стараясь избавится от наваждения.
Гее равнодушно смотрел на суккубов. Женщины его не привлекали. Только инкубы могли угрожать спокойствию Гее. Когда молодого тролля покинул Веселун, вместе с ним ушли и дурашливость, смех. Глаза Гее стали грустными и почти безжизненными. Он тосковал о погибшем возлюбленном.
Солпо не смотрел на женщин во все глаза, на миг он ощутил себя молодым и полным сил. Он сделал шаг вперед, потом еще. Суккубы были совсем близко. Они звали старого Солпо, обещали крепкие объятия, сладкие поцелуи. Старик уже поднял ногу, готовясь сделать последний шаг, когда ощутил на своей грубой руке маленькую детскую ручку. Тонкий мальчишеский голос произнес: «Не надо, дидо. Это плохие тети». Солпо оглянулся, рядом никого не было. Наваждение покинуло его, дед тихо опустился на землю.
Суккубы зашипели, удвоили силу очарования, глядя на Тлжа и Антифрикцио. Те не в силах сопротивляться медленно пошли к суккубам.
Как и ожидал Верзун, дерево-страж оказалось дубом. Толстые ветви провисли почти до земли под тяжестью желудей, крона дерева казалась пушистой шапкой волос. Дуб был стар, мудр, много видел за свою жизнь. Он не стал ни о чем расспрашивать спешащих путников, просто открыл Дверь в их мир, на Землю. Корделия тихо шепнула дубу:
— Спасибо, доброе дерево.
Ей показалось или она действительно услышала в ответ, «пожалуйста»? Дверь захлопнулась, они снова были на Земле, в том самом лесу, откуда пропали.
Верзун первым ощутил неладное, по спине пробежались мурашки. Так он чувствовал себя только один раз, когда суккубы уничтожали его племя. Осторожно поставив крылатую девушку на Землю, он погладил ее по щеке.
— Ты должна остаться здесь. Ни в коем случае не ходи за мной. Когда будет можно, я тебя позову.
— Я не могу покинуть тебя!
— Я прошу тебя. Останься, ты только будешь сковывать меня.
— Нет. — у Корделии началась истерика — Я не покину тебя.
— Что ж, у меня не остается выбора.
Через минуту крылатая девушка сидела в глубоком дупле со связаными руками. Верзун провел рукой по мягким волосам, она укусила его за руку.
— Ты бесчувственный, Верзун.
— Но ты все равно любишь меня. — улыбнулся он — Поверь, я сделал это ради твоего же блага.
— Так ты слышал меня? Я же Верзун, сильный, бессмертный, неуязвимый и всезнающий.
Он ушел. Корделия задумчиво посидела, вздохнула. Конечно, приятно, когда о тебе заботятся, но она должна помочь Верзуну. Связав, он хотел уберечь от страшной беды. Суккубы, Корделия была уверена, что дело именно в них. Девушка изогнулась, вытащила из глубокого сапога острый ножичек, постепенно смогла перерезать веревку. Потерла кисть руки, на ней остался след веревки. А потом она услышала крик.
Верзун бежал к опушке леса, деревья безмолвно торопили его, убирали с пути ветви и корни. Он сбросил сапоги, выпустил когти, ступни покрылись зелеными чешуйками. Мощными прыжками Верзун приближался к цели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31